Сын майа

— Вон он, смотри! — Где? — Да вон, рядом со светловолосой девочкой — Не может быть, сам Гарри Поттер Этот шепот Гарри слышал со всех сторон с того самого момента, как на следующее утро вышел из спальни. За дверями кабинетов, в которых у когтевранца были занятия, собирались толпы школьников, желающих взглянуть на него. Одни и те же люди специально по нескольку раз проходили мимо, когда он оказывался в коридоре, и пристально смотрели ему в лицо. Гарри предпочел бы, чтобы они этого не делали, потому что они его отвлекали, а ему надо было сосредоточиться на том, чтобы добраться до очередного кабинета. И если бы не поддержка со стороны Артанис, мальчик бы сорвался на этих любопытных студентов не знающих такта. Эльфийка видя, что её другу неприятно подобное внимание, старалась уводить Гарри как можно подальше от этих любопытных учеников и за это мальчик был премного благодарен своей подруге. Одним из любимых мест в Хогвартсе для двух когтевранцев, помимо факультетской гостиной, стала школьная библиотека. Гарри с Артанис часть своего свободного времени проводили именно там, зачитываясь книгами по разным магическим дисциплинам. За первые несколько дней все первокурсники успели перезнакомиться и завязать приятельские связи. Помимо китаянки второкурсницы с их факультета, мальчик и светловолосая эльфийка, общались с Оливией Лестрейндж, Драко Малфоем и Трейси Дэвис. Группу слизеринцев и двух когтевранцев часто можно было видеть вместе, что особенно не нравилось некоторым личностям с факультета Гриффиндор. Но на высказывания Шестого, друзья практически не обращали никакого внимания. Однако было несколько весьма неприятных моментов. Из всех призраков обитающих в Хогвартсе, Пивз был хуже всех — особенно если встретить его, когда опаздываешь на занятия. Пивз ронял на головы первокурсникам корзины для бумаг, выдергивал из-под них ковры, забрасывал их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком:  — Попался! Правда зловредный полтергейст не досаждал слизеринцам, справедливо опасаясь гнева Кровавого барона и с недавних пор стал избегать Гарри и Артанис. Во время очередной своей пакости Пивз наткнулся на двух первокурсников и как обычно попытался поиздеваться над ними, но мальчик и эльфийка быстро обломали его. При помощи чар, изученных под руководством Мелиан, двое друзей, заморозили зловредного призрака и оставили того некоторое время висеть к верху тормашками. После того как чары спали, Пивз перестал приближаться к первокурсникам когтевранцам, сосредоточившись на гриффиндорцах и пуффендуйцах. Казалось, что хуже Пивза ничего и никого быть не может, однако выяснилось, что это не совсем так. Школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. У старого сквиба была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала А через две секунды появлялся тяжело сопящий Филч. Смотритель знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, — и появлялся так неожиданно, словно был привидением Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний было отважиться дать пинка миссис Норрис. В отличие от гриффиндорского старосты, который не горел желанием сопровождать своих первокурсников к нужным кабинетам, у представителей других факультетов такой проблемы не было. Их старосты выполняли свои обязанности со всей тщательностью, так что ни один слизеринец, когтевранец и пуффендуец не заблудились в бесчисленных школьных коридорах, в отличие от студентов первого курса факультета Гриффиндор. Каждую среду ровно в полночь первокурсники всех четырех факультетов приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звезд и запоминали, как движутся планеты. Трижды в неделю их водили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама — профессор Стебль — преподавала им травологию, науку о растениях, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются. Самым утомительным предметом оказалась история магии — это были единственные уроки, которые вел призрак Профессор Бинс был уже очень стар, когда однажды заснул в учительской прямо перед камином, а на следующее утро он пришел на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок Ученики поспешно записывали за ним имена и даты и путали Эмерика Злого с Уриком Странным. Профессор Флитвик, преподававший заклинания, был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы видеть учеников из-за своего стола. На самом первом уроке он, знакомясь с курсом, взял журнал и начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошел до имени Поттера, то возбужденно пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки. А вот профессор МакГонагалл была совсем другой. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на ее урок и расселись по местам.  — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила. После такой речи всем стало немного не по себе. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее начать практиковаться самим, но вскоре поняли, что научиться превращать предметы мебели в животных они смогут еще очень нескоро. Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. К концу урока только у Гермионы Грейнджер спичка немного изменила форму—профессор МакГонагалл продемонстрировала всему курсу заострившуюся с одного конца и покрывшуюся серебром спичку Гермионы и улыбнулась ей. Эта улыбка поразила всех не меньше, чем превращение стола в свинью, — ведь казалось, что профессор МакГонагалл вовсе не умеет улыбаться. Гарри и Артанис же не особо стремились выделяться, считая что показушность на уроках ничего не стоит. У Поттера и светловолосой эльфийки вышло с первого раза превратить спичку в иголку, но они не стали показывать результат профессору, тем более что та в основном следила за учениками своего факультета. Однако стоило уроку завершиться как магглорожденная гриффиндорка с высоко поднятым носом, вышла из аудитории и стала с превосходством смотреть на своих сокурсников, естественно из -за этого, особой популярности у сверстников, девочка не добилась. Но будучи весьма упертой Грейнджер не понимала, да и не хотела понять, что своим чрезмерным стремлением выделиться и быть лучше всех, отталкивает от себя всех сверстников. — Если бы вы лучше читали учебники, то у вас все получилось бы — высказалась в слегка высокомерном тоне, гриффиндорка. — Послушай Грейнджер по умерь свой гонор. Твое зазнайство не сделает тебя сильной волшебницей. А у тебя судя по ауре, нет шансов стать сильной чародейкой — высказалась Артанис, смотря на девочку с копной каштановых волос. Однако гриффиндорка осталась при своем мнении. Фыркнув гонористая девочка, с гордо поднятой головой поспешила удалиться. — Типичная грязнокровка — прокомментировала подошедшая вскоре Оливия, с отвращением смотря на уходившую гриффиндорку. С особым нетерпением все первокурсники ждали урока профессора Квиррелла по защите от Темных искусств, однако эти уроки скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьезное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться. Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Симус Финниган спросил, как Квиррелл победил зомби, Квиррелл покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищенным. И даже спал в том, в чем ходил по школе, — чтобы вампир не застал его врасплох. Так что посовещавшись слизеринцы и когтевранцы решили заняться самообразованием, тем более что в школьной библиотеке было полно книг по ЗОТИ. Однако хуже всего оказались занятия по зельеварению. Как оказалось профессор зельеварения по какой-то причине возненавидел юного когтевранца. Кабинет Снейпа находился в одном из подземелий. Тут было холодно — куда холоднее, чем в самом замке — и довольно страшно. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Снейп, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и полугоблин, он остановился, дойдя до фамилии Поттер. — О, да, — негромко произнес он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость. Слова мужчины были пропитаны огромным количеством презрения, направленного в адрес мальчика. Сидевшая рядом за партой с Гарри, Артанис была удивлена, тому что взрослый маг ненавидит ни в чем неповинного ребенка. В помещении на некоторое время воцарилось молчание. Закончив знакомство с классом, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом. — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. Мужчина говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки. После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. — Поттер! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Однако мужчина не дал ответить когтевранцу, начав в открытую по хамски относиться к первокурснику. — Так, так. Очевидно, известность — это далеко не все. Вы непроходимый тупица, Поттер такой же как и ваш отец. — Сэр, позвольте… — попыталась придти на помощь своему другу, светловолосая эльфийка. — Молчать. Я не давал слово, подстилке Поттера. Минус 50 баллов с Когтеврана — тут же накинулся на Артанис, хамоватый учитель. После того как этот диалог завершился, настало время практической части занятия. Ожидавшие услышать технику безопасности, Гарри и Артанис, как впрочем и остальные когтевранцы и большинство слизеринцев, с удивлением обнаружили, что никакой инструкции профессор не думал им давать. Вместо этого Снейп сразу разбил всех учеников по парам дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя, которому, очевидно, симпатизировал. В тот момент, когда Снейп призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Невилл каким-то образом умудрился растопить котел своего соседа, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Лонгоботтом, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри. — Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? В место ответа первокурсник сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями.  — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Финнигану. А потом повернулся к Гарри и Артанис, работавшими за соседним столом. — Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я снимаю с Когтеврана еще двадцать баллов. Как только урок завершился Гарри вышел из аудитории в весьма скверном настроении, мало того что профессор оказался полностью некомпетентным, так он еще и нахамил Артанис. Зная о чем в данный момент думает её друг, светловолосая эльфийка, внимательно посмотрела на него. — Не думай об этом Снейпе. Он не стоит того, чтобы тратить свои нервы — попыталась успокоить своего друга, светловолосая эльфийка. — Но он оскорбил тебя? — возразил мальчик. — Ну и что. Не стоит зацикливаться на этом. Он того не стоит. Идем — ответила эльфийка и вместе со своим другом направилась в сторону, Когтевранской башни. Правда когда мальчик писал своей приемной матери письмо, он упомянул об хамстве профессора зельеварения. ******* Сидя за столом своего факультета, в Большом зале, Гарри и Артанис неторопливо завтракали, как вдруг двери отворились и в помещение вошла высокая, статная темноволосая девушка. Мелиан сразу же направилась в сторону профессорского стола. В глазах майа читалось сильнейшее неудовольствие. Увидев приемную мать, Гарри, директор Хогвартса моментально встал со своего места. — Добрый день, леди Мелиан. Что случилось? — Я хочу поговорить с одним из ваших профессоров, директор Дамблдор — решительно произнесла Мелиан.