что вы знаете о кинках?

Чимин не спеша топал по узкому коридору BigHit ent. Только иногда лампочка подергивала светом. "Пора менять" - подумал Чимин. Пак Чимин - добрый мальчик , который всегда поддержит и позаботится о мемберах. Ну , во всяком случае он старается. Только с одним мембером у него не получалось навести контакты. Чимин - словно ребёночек , который может с разбегу прыгнуть на спину, или сделать подобные глупости, а вот с Чонгуком такое не прокатывает. Если попробуешь хотя бы щёлкнуть по этому мимишному носику, он тебе палец в три погибели согнёт, а после вымолвит: "съебись". Чимин не обижался на его отношение к себе , но грусть иногда накатывала, когда он видел, как игрив и послушен Чонгук с другими мемберами. Как он улыбается своей кроличьей улыбкой, а Чимин ночью ещё вспоминает эту прекрасную картину. У Чимина к макнэ совсем детские чувства, как к младшему и при этом единственному брату; он хоть и не намного лет старше, как Сокджин-хён, но он хочет защищать и заботиться об этом кроле. Теперь же , вернёмся в угнетающую реальность. Чимин останавливается посередине коридора, затаив дыхание и слышит, что из студии Юнги-хёна доносится музыка. Песня с пошлым контекстом. Звучит развратно. Такая, под которую , разве что, только сексом и можно заниматься, что и притягивает внимание Чимина к себе ещё больше. Чимин тихонько, на цыпочках подходит к двери, и дергает за ручку: открыто. Чимин зажмуривает глаза , ожидая увидеть хёна, практикующего стриптиз, но мысли рассеиваются в тумане, когда он видит Чонгука на четвереньках, чьи указательный и средний пальцы двигаются в анальном проходе. Чонгук упирается лбом в левую руку, правой двигая быстрее. Чимин смотрит вниз и видит, как горячая, почти бордовая головка прижимается к животу. Чонгук вздыхает и позволяет себе стонать громче, когда его голос и голос девушки в песне сливаются. Блондин поперхается воздухом, из-за чего громко кашляет. Чонгук распахивает глаза. Рука его останавливается, а колени поджимаются, и он шумно выдыхает. Волосы его растрёпаны, щеки краснеют обильно, а взгляд искрится пошлостью. В глазах читаются нотки страха, ведь, наверное большим извращенцем посчитает меня Чимин-хён, думает Чон. Однако, он достает пальцы из ануса и встает. Медленно но верно он подходит к Чимину, а тот стоит как истукан. Боится двинутся, ведь сердце колотится бешено. Поэтому, он даже не замечает, когда его крепко хватают за запястье, укладывают на стол на живот, снимая домашние шорты. — Подожди... Гук! - кричит Чимин, когда чувствует как длинные пальцы цепляют резинку боксеров. Чонгук его абсолютно не слышит (и не слушает)снимая мешающую ткань. Когда шорты и боксеры улетают куда то в угол комнаты, Чонгук замирает. Смотрит на упругую , светлую попку, на спину Чимина. Не удерживается, и звонко шлепает Чимина по одной из половинок. Остаётся красный след от его ладони, но его мало волнует. Не волнует, больно ли Чимин-и хёну, не хочет ли тот. Он охвачен этой страстью. Он — животное. Пальцами Чонгук проводит по горячей дырочке, входя на две фаланги. У Чимина учищается дыхание, он громко мычит. Он не хочет, но ему страшно говорить. Кровь будто в жилах застыла, и двинуться не может, ведь Чонгук навалился на него всем телом, а член так удачно упирается прямо в дырочку. — Чонгук, прекрати, отпусти меня - просит Чимин. Его голос дрожит, ему действительно страшно. Это не их макнэ. Это не Чонгук. Такого Чонгука он не любит. — Что ты сказал? — Отпусти меня, - полушепотом выдал Чимин, и Чонгук вошёл в негг. Да, совсем на сухую; блондин вскрикнул. Чон вошёл только на головку, но сразу же вышел, услышав всхлип от блондина. Взяв крем Юнги-хёна, что покоился на столе, он обильно намазал его и растер на всю длину члена. Чонгук так же мазнул на палец. Им он входит, смазывает дырочку и выходит, подставляя уже вставший член, что болезненно ноет от возбуждения. Проникает до основания, пока не слышит "Прекрати, Чонгук!". Но он не останавливается. Через несколько минут, растянув Чимина, Чонгук уже вбивается в податливое тельце, слыша только вздохи и низкие , гортанные стоны. Чимин не хочет признавать, но со временем стало приятно, и хотелось еще. Ладонь смачно приземляется прямо на правую половинку, и теперь следы Чонгуковых ладоней отпечатаны по всей попе Чимина. Звонкий шлёпок раздаётся по всей студии эхом, что музыка отходит на задний план. Чимин от этого действия содрогается, чувствуя, как его собственное достоинство наливается кровью. Руки Чонгука на заднице Чимина, а глазами он ищет. Он хочет кое чего другого. Чонгук находит в хреновой туче вещей откуда-то женский каблук. На тонкой и высокой шпильке. Чон ухмыляется своим мыслям, подходя ближе к "жертве". — Чон Чонгук, ты больной мать его ублюдок если хочешь войти в меня женским каблуком. — Я всегда был "больным ублюдком", просто ты не замечал, - подмигнул ему Чонгук. Он улыбался по доброму. Если бы дали загадку, что делает Чонгук, сделав фото и обрезав то, что он подставляет каблук к дырочке, никто бы не подумал об этом. Чонгук умело , за маской милого макнэ, скрывает в себе множество грязи и пошлости. Глубина мыслей затягивает, отчего он не замечает, как в него уже проник каблук, неприятно проносящий холодок. Не замечает, как в него вжимаются по основание, а толчки становятся охуенно мощными и безумно быстрыми. Чимин отдаётся эмоциям, подставляя попку только сильнее и сам насаживаясь на инородный предмет. Чонгук резко перевернул Чимина лицом к себе , откидывая каблук и входя на всю длину. У Чимина даже промелькнула мысль в голове, что когда член Гука в нем, это намного приятней , чем каблук. С каждым новым толчком Гук попадал по простате , отчего у Чимина в глазах сверкали звездочки. Да и целая галактика была прямо перед ним. Чимин от сильного , нового толчка особенно громко стонет. Теперь Чонгук знает как двигаться. Чимин выгибает свою охуенную шею и, Чонгук, не теряя момента, прижимается губами, оставляя метку. Чимин кричит и наставляет член на пресс макнэ, обильно кончая. На такую белую и мраморную кожу. Чон нависает на нем, смотря прямо в глаза и на губы. У Чимина глаза уставшие , губы словно как у рыбки, открываются и закрываются вновь и вновь. Чёлка слишком сексуально прилипла ко лбу, а на висках сверкают капельки пота. Блондин молвит: — Только этого ты от меня хотел? Жесткого траха на столе? — Ты отлично трахаешься, - подмечает младший. — Я занимаюсь любовью, - Чимин язвит, смотря прямо в чужие глаза. — А со мной трахаешься , - сказал Чонгук, - и только со мной. Свою детку я теперь никому не отдам, - с этими словами Чонгук страстно впился в губы Чимина. — И мне понравилось, - шепнул Чимин. И конечно, Чонгук этого никогда не услышит.