Моя Кровь

Мэллори готова поклясться, что звук шагов Майкла по начищенному, блестящему полу оглушает её. Блондин уверенно ступает по темному коридору, мимо множества дверей. В этом бесконечном черном туннеле ей страшно и душно, стены словно съезжаются вместе с каждой секундой всё больше. Лэндон молчит, полностью погруженный в себя, не трудно догадаться кто занимал его мысли. Анна Уолт. Еще несколько часов назад она держала в руках сердце Верховной, оканчивая тем самым войну ведьм и антихриста, а теперь этот самый мальчик, заточенный в уже взрослом теле, остался совершенно один, на растерзание судьбе. Мэллори не знала куда они идут, но это было не лучше и не хуже того, останься она в мире живых. Эта часть ада была чем-то похожа на один из этажей какого-нибудь новомодного отеля в стиле минимализма, смешанной с готикой, словно бы дизайн был специально подобран под Майкла. Колдун остановился у однотипной двери, покрытой черной глянцевой краской. Всё его поведение и движения были схожи с теми, о которых поведала некогда ведьмам Мисти Дей. Майкл слушал. Голоса, недоступные никому нашептывали ему слова, от которых в светлых глазах мужчины вспыхивал целый костер самой искренней надежды. Он всё еще не может смириться с потерей. — «Неудивительно, они росли вместе, сложно отпустить столь близкого человека, » — Мэллори чувствует на языке горечь сожаления, ей не нравится, что она начинает сочувствовать Лэнгдону. — Идем, — чеканит он, неуверенно хватаясь за золотую рукоятку, поворачивая её. За распахнутой дверью перед ними предстал густой лес, погруженный в непроглядный мрак ночи. Мэллори чувствует, как ползет по её коже мороз, пробираясь под серое платье, девушка вся ежиться, Майкл же, осмотрев ведьму из-за плеча, помолчал, даже не предприняв никаких действий. Мэллори вызывала внутри него только гнев, не более, и её счастье, что он не решался убить её, только потому, что длинноволосая шатенка была его последней ниточкой воспоминания об том мире, который вот-вот перестанет существовать совсем. Теперь антихриста ждала совершенно иная жизнь, и он должен наконец-то вырасти, стать самостоятельным, и тогда никто никогда не сделает ему больно. Так твердит Дьявол в голове блондина. Но он не может отпустить единственное, что будет ему напоминать о мисс Мид, о его бабушке Констанс и всем том, что он пережил. — Я не собираюсь тащить тебя или уговаривать, поэтому если ты хочешь сойти с ума в этом лабиринте, то валяй, — Лэнгдон разворачивается к ней лицом, на его бледном лице нет ни грамма эмоций, лишь холод. Она хмуриться, и на мгновение брови Майкла сложились домиком, так сильно выражение лица Мэллори напомнило ему свою возлюбленную, от которой у него остался один несчастный пиджак и часы в его кармане. — Почему ты так слепо веришь своему отцу? Вдруг там тебя ждет жизнь еще хуже той, которая была в нашем мире? — ведьма пытается давить на него, но когда Лэнгдон готов действительно засомневаться в происходящем, в глубине леса он видит проглядывающиеся огоньки, мерцающие знакомым золотым светом. Антихрист делает смелый шаг вперед, переступая порог миров, и напуганная Мэллори идет на поводу у своих эмоций и почти бежит за знакомой фигурой колдуна. Ей хочется схватить его за руку, чтобы он не потерял её по пути, но это будет очень странным жестом. Они семенят по сухой, земле, то и дело похрустывая ветками и травой. Мэллори готова поклясться, что на них напали бы дикие животные, будь они где-то в глуши, но, раз этого не происходит, то они явно недалеко от цивилизации. Данный лес вообще был странным и не внушал ведьме доверия: ни животных, ни каких-либо съедобных растений или грибов, всё как-то скудно и при этом вылизано, прямо как в аду. Длинноволосая поднимает взгляд по направлению тропинки, протоптанной еще до них, и уже видит конец чащи, и чей-то дом, выполненный в интересном стиле. — «Старом, » — звучно хмыкнув, поправила себя ведьма. Деваться было некуда, но предчувствие было нехорошее, навевающее тревогу. Шатенка могла бы ринуться отсюда куда-то в другое место, но выживать без магии, уже столь привычной для Мэллори, особенно в незнакомом мире, стало бы её фатальной ошибкой. Майкл всё это время молчал, внимательно изучая местность. Его взгляд зацепился за всё то, что привлекало внимание. Мужчина останавливается, когда наконец-то полоса леса кончилась, а перед ним и его спутницей раскинулся неровный ландшафт и возвышающийся над всем этим безобразием дом, слегка недостающий до замка. Там их уже ждали, по крайней мере антихриста точно, правда колдун и сам не до конца понимал кто его ждет, но так или иначе доверял отцу. Лэнгдон торопился в одинокий дом, из окон которого лился уютный желтый свет, не потому, что его снедал интерес, а потому, что становилось уже ощутимо холодно ему самому, да и Мэллори уже стучала зубами так громко, что даже их шаги были не так слышны. Блондин ускоряется, когда замечает мелькнувший в окне женский силуэт. — Откуда ты знаешь, что нам сюда? — Мэллори ровняется с Майклом, уставшая смотреть в мужскую спину. — Здешняя магия недоступна для твоих глаз, — девушке начинает казаться, что Лэнгдон несколько смягчился по отношению к ней. — Надеюсь это временно, — не удержалась ведьма, пытаясь хоть как-то отвлечься от того, насколько же ей сейчас было холодно, а было настолько, что особо открытые участки кожи уже болели. Майкл звучно усмехнулся на реплику девушки, и это немного подняло ей настроение. Оба искали способ как-то держаться на плаву после всего произошедшего с ними, и уже было не так важно, что еще недавно колдун и ведьма были по разные стороны баррикад. Дом Мэрри Уордвелл, в котором ныне проживала Лилит, внешне выглядел отталкивающим для большинства жителей Гриндейла, но антихрист видел в его стилистике что-то родное себе. Дверь перед колдуном и ведьмой распахнулась сразу же, как начищенные ботинки Лэнгдона коснулись коврика для обуви. Перед мужчиной и девушкой предстала очаровательная, нет, сексуальная женщина в возрасте. Безумно объемная прическа на её голове сразу же напомнила Мэллори года эдак восьмидесятые. Накрашенные бордовой помадой губы сложились в доброжелательную улыбку, от которой у девушки побежали мурашки по спине. — Майкл! Я рада, наконец-то, увидеть тебя в живую, — темноволосая женщина жестом пригласила молодых людей в дом, но вся её доброта мгновенно пропала, стоило её взгляду уцепиться за фигуру Мэллори. Лилит не собиралась устраивать скандалов, ей не нужны были проблемы с Люцифером, демон и так недавно был в этом доме, и отнюдь не для того, чтобы похвалить демоницу. Женщиной было принято негласное решение — раз Мэллори тут, значит так нужно, не более. Для неё было важно устроить в этом мире Лэнгдона, но не быть ему и его спутнице мамочкой. Лилит устало вздыхает, когда она только узнала об Анне, то предвкушала знакомство с новым пожирателем душ, но в итоге получила жалкую ведьму, силы которой оказались запечатаны. Разочарование. — Буду рада, если вы будете обращаться ко мне — Мадам Сатана, — вновь тянет улыбку демоница, взглядом оценивая состояние гостей, — Но при смертных и колдунах мое имя — Мэрри Уордвелл. — Скрываетесь? — скрещивает руки на груди Майкл, его губы сами собой растягиваются в усмешке, — Что ж, и кем же вы нам приходитесь? — Дальней тетушкой, — складывает ладони Лилит, вновь обращая взгляд к Мэллори, а затем и на Лэнгдона, — Мне очень жаль, что Анна не может быть тут. — Давайте не будем, — хочет остановить её антихрист. — Хорошо, прости, если сильно задела тебя, солнышко, — засуетилась вокруг них женщина, — Вы голодны? У меня много для вас приготовлено. Лэнгдон бросает взгляд на худенькую фигуру Мэллори, ведьма сильнее ежится, мадам Сатана постаралась, чтобы девушка от пары фраз и взглядов почувствовала себя тут более чем лишней. Согласно кивнув, блондин зашагал следом за демоницей прямиком на кухню. Их ждал насыщенный разговорами вечер о мире, о Темном хозяине, о здешней магии и еще куче вещей, что должны хоть немного помочь антихристу и ведьме адаптироваться на новом месте.