***
Шёл шестой год обучения Мин Юнги в школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пять лет о нём ходило море таинственных теорий и устрашающих рассказов, хотя бы потому что его улыбку никто никогда не видел, а первокурсники после столкновения с ним убегали со страхом в глазах. Учился на отлично, был любимчиком учителей. Умён, хитёр, расчётлив и чертовски привлекателен со своими белыми волосами, лисьим взглядом и острым подбородком. А также, что удивительно для студента Слизерина — среди его друзей были ученики всех факультетов, но ограниченный круг лиц. И вот, в канун Рождества на шестом году обучения, произошло непоправимое. Репутация Юнги была разрушена одной лишь фразой, сказанной на весь Большой Зал, во время ужина, где присутствовала вся школа. — Чонгукки, а ты знаешь, что я очень сильно тебя люблю! Ещё с твоего второго года, между прочим. Ты такой мила-а-ашка, — протянул Юнги с дурацкой улыбкой на лице, глядя в испуганные глаза Чонгука. — Я даже завел крольчонка, точь-в-точь как ты и назвал его Кукки, потому что ты — моя печенька. Тишину, которая воцарилась в Большом Зале можно было черпать ложкой и кушать вместо рождественского пудинга. — Твою мать… Он меня убьёт за этот позор когда очнётся, — шокировано прошептал Чонгук. — А ему ещё полтора года здесь учиться.***
Двумя днями ранее
— Чонгукки, прими от меня этот маленький подарочек на Рождество, — произнесла красивая девушка, томно взмахивая длиннющими ресницами. — Спасибо большое, Су, — вежливо поблагодарил Чонгук, и принял из рук девушки завёрнутую в подарочную бумагу коробку. Девушка ещё раз стрельнула глазками и счастливо уплыла по коридору, в сторону гостиной Гриффиндора. Парень только тяжело вздохнул. — За что мне это? Прикажете терпеть это ещё три года? Он учился в Хогвартсе на четвертом курсе, но уже успел задолбаться тем, что ему просто не дают нормально учиться. То разные девушки, которые его в принципе не интересуют, что Тэхён, Чимин и Хосок, которым всё нипочём и образование лишь обуза. Единственное, их старшие хёны были более понимающими и здравомыслящими людьми. Джин-хён, не смотря на свою учёбу в Гриффиндоре, к седьмому курсу стал главным префектом школы и справлялся с обязанностями весьма успешно. Мог посоветовать что-то стоящее, когда Юнги-хён был вне досягаемости. Намджун-хён попал в Гриффиндор вообще по ошибке, как считал сам Чонгук. Но разгадка была на поверхности для ученика Равенкло — на том факультете был Джин. А восхищение в глазах Джуна не увидит только слепой. Чонгук не знал, что там произошло на первом курсе и как эти двое познакомились, так как пришел в Хогвартс через два года после Намджуна, но был уверен, что эта история невероятно увлекательная. Ну, и Юнги-хён. Именно этот человек был ближе всего по духу для Чонгука. Умён, трудолюбив и молчалив. На первый взгляд только, правда. Но когда пробъёшься сквозь его щиты, понимаешь, что там мягкая зефирка, которая просто слишком ленива, чтобы делать первые шаги в знакомстве и дружбе (главное не ляпнуть это вслух при самом Юнги). Чонгук тоже не знал, как Юнги оказался в их компании, но подозревал, что это дело рук Чимина. Возможно, Тэхёна тоже. Эти двое в своём стремлении завести как можно больше друзей не остановятся ни перед чем, а Чимин ещё и ученик Слизерина. Он всегда достаточно легко добивался расположения любого, используя своё дружелюбие и хитрость. Опасная смесь во всех смыслах. Чимин и Тэхён студенты пятого курса, Намджун, Хосок и Юнги шестого, а Джин седьмого. Все семеро на разных курсах, на разных факультетах, но каким-то образом оказались в одной компании, о которой ходили легенды. Самая частая теория — что Юнги настолько темный волшебник, что создал некое объединение, куда и завербовал невинных ребят и обучает их пыткам и некромантии. Юнги, разумеется, это очень сильно веселило и однажды он специально взял из дома один древний талмуд по некромантии и ходил с ним по Хогвартсу целый день, демонстрируя пугающего вида книженцию направо и налево. Джин, когда открыл почитать эту самую книгу, ухахатывался до смерти. Талмуд оказался ничем иным как кулинарной книгой, на которую Юнги наколдовал обложку и наложил чары старения, дабы книга приобрела подобающий вид. Именно к Юнги направился Чонгук и в этот раз. У него была личная спальня, так как… Ну после истории с книгой были свои плюсы. Ему выделили одну из личных спален, после того, как ученики побоялись спать с ним в одной комнате и учиться в общей гостиной. Теперь это было пятничное убежище их компании и довольно частое убежище самого Чонгука. В отличии от библиотеки или общей гостиной тут действительно можно было сделать домашнее задание. — Юнги-хён, — захныкал Чонгук, зайдя в комнату без стука. — Чего тебе, мелкий, — улыбнулся Юнги, отрываясь от учебника по трансфигурации. Чонгук молча потряс коробкой с конфетами, которую успел распечатать по дороге в комнату друга. — Да сколько можно, — раздражённо произнес Юнги. — А где оригинальность? — Проверь на наличие любовного зелья, пожалуйста. — Окей, только не сейчас. Завтра зачёт по трансфигурации, а я просто терпеть ее не могу. — Знаю, хён. Чонгук кинул коробку на диван и пошел к столу Юнги, где для него уже давно стоял стул. Он вывалил на стол учебник по зельеварению и три свитка. — Ты снова делаешь домашку за Чимина и Тэхёна? — недовольно проворчал Юнги. — А они делают мне (никому) ненужную травологию и стирают вещи. — Почему ты не на Слизерине? — Возможно, я недостаточно хитёр, хён, — улыбнулся Чонгук. Юнги немного залип на своего тонсена, а уже через секунду снова писал что-то в пергамент. Чонгук пожал плечами и сам углубился в сочинение трёх эссе. Возможно, про хитрость он соврал. Как и про то, что Равенкло был не его выбором, а выбором шляпы. Через год преподаватель Зельеварения уйдёт на пенсию и придет новый, а Чонгук написал уже половину домашек за пятый курс. Это сэкономит ему кучу времени, а знания будут при нём.***
Утром того самого дня
— Тэхён, если увидишь Чонгука, пусть заскочит ко мне, я должен ему кое-что отдать, — увидев друга, попросил Юнги. — Конечно, хён. Как твой зачёт? — Не спрашивай лучше. — Выше ожидаемого?! — удивился Тэхён. — Дурак ты. Конечно Превосходно. Просто мне пришлось превращать стол в собаку. Мне стало жаль, что это лишь стол, потому что пёс получился прекрасным. Тэхён засмеялся. Слышал бы это кто-то из тех, кто считает, что Юнги тёмный волшебник и ест тех самых собак на завтрак не прожаривая. Милее Юнги — только кот Чонгука, которого зовут Шуга. Не кот, а чудо. Любит спать на коленях, мурчит когда ему чешут животик и питается сладким. Чужих не любит, правда, но Тэхён давно проходил под разряд «своих». — Юнги-хён, заведи себе животное, — посоветовал Тэхён. — Зачем мне животное, если у нас есть Куки? Тэхён засмеялся во весь голос, а Юнги лишь улыбнулся краешком губ. Куки, ага, а как же. — Я ухожу от тебя жаловаться Чонгуку, что ты назвал его животным! — Да пожалуйста, — пожал плечами Мин и подтолкнул Тэхёна к двери, на выход из комнаты. Минут через сорок Чонгук стоял у дверей Юнги и собрался войти, как тут вдруг дверь открылась сама. — О, Чонгукки, это ты? — со сладкой улыбкой протянул Юнги. — Эм… — опешил Чонгук. — Хён, ты в порядке? Ты как-то странно выглядишь. — Я в порядке, Чонгукки. Ты так хорошо пахнешь, вау. — Хён… Чонгук не знал, что делать. Не каждый день сам Мин Юнги смотрит на тебя такими глазами и хвалит твой запах. Это было максимально странно. То, к чему привык парень — нейтральный взгляд, стандартная улыбка и ничего более. А тут? Улыбка на все тридцать два зуба, странные фразы про запах… Парень затолкал их обоих в комнату и закрыл двери. — Что происходит? — спросил Чонгук, но потом его взгляд упал на те самые конфеты, которые он принёс сам пару дней назад. Юнги обвил руками талию Чонгука со спины и сопел тому в шею так, что мурашки пробегались по коже. — Ты что, сожрал конфеты с амортенцией? — парень старался максимально игнорировать приятные ощущение, которые разносились по телу волнами тепла. — Прости, я не должен был кушать твои конфеты. Но я проверил их и они были чисты. Они так манили и я подумал, что ты не обидишься если скушаю одну. Ну, или три. Ты все равно не любишь сладкое, Чонгук. — Вообще-то люблю, — задумчиво ответил он, — просто не такое, как эти конфеты. Он резко развернулся в руках Юнги и внимательно уставился в глаза напротив. — Проверил, говоришь? Чисты были? Как бы не так, хён. Ты втрескался в меня, потому что первым увидел. Юнги лишь пожал плечами. — А я то думаю, почему Су подстерегает меня возле каждой двери из которой я выхожу. Чонгук вырвался из объятий хёна, не без труда, надо сказать, и пошел к дивану, на котором лежала коробка. Полупустая, к слову. Что он там говорил про три конфетки? Чонгук улыбнулся. Вроде и хён, а такой ребенок. С обратной стороны коробки была написана инструкция, что это новейшая разработка амортенции, и её нельзя выявить стандартными заклинаниями. Чонгук мысленно ударил себя по лбу рукой: серьёзно, Юнги, проверить коробку заклинаниями и не прочитать мелкий шрифт на обороте? Ещё там было написано, что эффект проходит сам через несколько дней, если не подкармливать новыми порциями зелья. Побочные эффекты: неспособность контролировать речь, зуд кожи и прочие незначительные мелочи. И приписка ещё более мелким шрифтом: «Если субъект, принявший амортенцию, уже испытывал романтические чувства к выбранному объекту, расстояние от субъекта до объекта обожания уменьшается в разы, пропорционально силе испытываемых романтических чувств. Как и время проведённое врозь». Ну, это, подумал Чонгук, им не грозит. Сам он уже год засматривался на такого привлекательного хёна, но чтобы тот чувствовал что-то в ответ? Да быть такого не может. В любом случае, Чонгук планировал насладиться этим моментом на все сто процентов. Пока есть возможность обнимать Юнги, он будет пользоваться этим. Не зря шляпа настаивала на факультете Салазара. Чонгуку было все равно, что Юнги парень, его друг, старше… Ему всегда было всё равно какой человек, как он выглядит и какого пола. Если есть притяжение — значит есть. Его притяжение появилось после того, как Юнги год назад перед Днём Рождения Тэхёна сам собрал всех и организовал сюрприз так, будто от этого зависит годовая оценка по ЗоТИ. Его глаза сияли, пока он сочинял мелодию к стихам, которые вручил ему Намджун, а Чонгук вынужден был рисовать плакат. Чимин с Джином пекли торт, а Хосок заказал индивидуальный пошив мантии, что тоже было идеей Юнги. Вообще, он всегда проявлял заботу ко всем, но именно в тот день Чонгук был особенно восхищён румяными щеками, сияющими глазами и приподнятыми, милыми уголками губ, когда тот рассказывал план. Намджун тогда ещё особенно пристально смотрел то на Чонгука, то на Юнги, так что первый решил, от греха подальше, сконцентрироваться на плакате и не провоцировать шестерёнки Намджуна работать в полную силу, чтобы тот не догадался о его мыслях. Он не боялся издевок или осуждения, он просто не хотел терять дружбу с Юнги, потому что тот не поймёт, если какой-то третьекурсник будет пускать по нему слюни. Скрывать чувства не было сложно, потому что Чонгук в школе — в первую очередь человек, который сконцентрирован на учебе. На каникулах с семьёй особо не было времени тосковать. Но он догадывался, что через несколько лет, если ничего не поменяется, станет сложнее. Но не важно. Его хёну осталось учиться всего полтора года. Чонгук вернулся из воспоминаний и посмотрел на Юнги, который сейчас сидел рядом с ним, положив голову на плечо, а пальцы их рук были переплетены. Им было максимально уютно сейчас, но настало время идти в Большой Зал на ужин, так как этот прием пищи пропускать было запрещено. — Хён, отпусти мою руку. Нам нужно идти в Большой Зал, ты же не хочешь чтобы все поняли, что ты влюблен в меня? Юнги недоуменно и влюбленно посмотрел в глаза Чонгука. — Мне плевать, вообще-то. Но пошли, — пожал плечами он. Парни встали и направились на ужин. Шли молча. Юнги просто снова взял Чонгука за руку, благо из-за парадных мантий с широким рукавом этого не было видно, а сам Чонгук застрял глубоко в своих мыслях. Он думал о том, что возможно, стоит попросить у Санта Клауса Юнги. Ему тяжело будет жить дальше со знанием какие мягкие у него руки и как приятно сжимать его большую ладонь в своей.***
Ужин проходил превосходно. Юнги сосредоточенно размазывал пюре по тарелке, сидя за Слизеринским столом, а Чонгук осторожно посматривал в его сторону. Кто знает чего можно от него ожидать под действием заклинания? Вообще-то проблем быть не должно, так как связь не может быть сильной, думал Чонгук, но тут произошло сразу несколько вещей, которые нарушили спокойное течение его мыслей. Юнги резко вскочил из-за своего места, зацепил железный кубок с тыквенным соком и тот с грохотом упал на стол, тем самым заставляя затихнуть весь зал на несколько секунд. Этого времени хватило парню, чтобы развернутся, найти глазами Чонгука и на весь зал произнести: — Чонгукки, а ты знаешь, что я тебя очень сильно тебя люблю! Ещё с твоего второго года, между прочим. Ты такой мила-а-ашка. Я даже завел себе крольчонка, точь-в-точь как ты и назвал его Кукки, потому что ты — моя печенька. У Чонгука перед глазами вся жизнь пронеслась. Чувства чувствами, но репутацией Мин действительно дорожил. Она помогала в учебе, так как никто из учеников не докучал, а преподаватели видели безупречные результаты долгого труда. — Твою мать… Он меня убьет за этот позор, когда очнётся. А ему еще полтора года здесь учиться. Тишина в зале постепенно прерывалась шокированным галдежом сотен учеников. Каждый, от первого курса до седьмого, знал, кто такой Мин Юнги. Тёмный маг и некромант. Тот вариант, что эта выходка могла быть на спор, рассматривали только уж совсем отчаянные гриффиндорцы. Остальные ученики просто потрясенно переспрашивали, было ли это на самом деле или какое-то массовое помешательство. Иллюзия? Вполне реально. Джин первым сориентировался, и взяв с собой Намджуна, пошел к столу Слизерина. Чимин, Тэхён и Хосок подошли к Чонгуку. — Гукки, что произошло? — спросил Хосок. Парень отошел от некого ступора, и направился к выходу за Намджуном, Джином и Юнги, которые уже преодолели половину пути под пристальными взглядами школы. — Расскажу как придем в комнату Юнги-хёна, — бросил Через плечо парень. Чимин, Тэхён и Хосок быстро устремились за ним. Через пять минут пути в молчании, друзья ввалились в комнату, и уставились на Чонгука, потому что, очевидно, Юнги не в себе. Он стоял, прижавшись к младшему со спины, и дышал в шею, и наслаждался потрясающим запахом. Чонгук только пожал плечами, насколько позволял висящий на нём Юнги, и виновато помотал головой. — Я действительно виноват. Одна девушка подарила мне конфеты, — Джин понимающе вздохнул, — и я, как обычно, отнес их хёну. Чонгук направился к дивану, который стоял у камина и попытался сесть, но Юнги сел первым и затащил парня к себе на колени. Остальные ребята с улыбкой наблюдали за таким слизеринцем, уже понимая, что на того повлияла любовная магия. Младшему же было максимально неловко. И неловко больше от того, что сейчас в комнате так много людей, а не из-за того, что ему было не комфортно от такого положения. Он как влюбленная школьница, ей богу. Хотя… Подождите. Я и есть влюбленная школьница, — подумал он, — жуть какая, — и устроился на коленках хёна удобнее. — В общем, он проверил их и сказал, что они чисты… — И сожрал половину коробки? — усмехнулся Намджун. Ребята засмеялись, а Чонгук, улыбаясь, кивнул. Все знали о тайной любви Юнги-хёна к сладкому. Точнее, все в их компании знали. — Не говорите обо мне так, будто я не тут сижу, — недовольно прохрипел Юнги из-за плеча Чонгука. — Оно разговаривает! — прокричал Хосок достаточно громко, чтобы сидящий рядом Чимин закрыл ухо рукой. — Не ори, хён, пожалуйста. Я же оглохну! — Мне давно стоило признаться, — начал Юнги снова, игнорируя смешки и лукавые взгляды, — я боялся рассказать, потому что Чонгук младше и все такое. — Ага, а сейчас он старше стал резко, — Тэхён скептически посмотрел на Чонгука, который пригрозил ему кулаком. — Тэ, замолкни, дай сказать человеку, — Чимин дал подзатыльник Тэхёну. — Младше всех, и?.. — Сегодня я ощутил в себе небывалую смелость, прилив сил, — Юнги прикрыл глаза, будто восстанавливал в голове цепочку событий. — В общем, просто пришло время. — Ну, хён, это было не твое решение, — сказал Намджун. — И не твои чувства тоже, — добавил Чонгук. Чимин, Намджун и Джин громко прыснули. Их малыш такой глупый в некоторых вещах. — Что? — не понял парень. Тэхён с Хосоком тоже непонимающе посмотрели на друзей. — Вообще-то мои чувства настолько же настоящие, как и тот факт, что солнце каждое утро появляется на небосводе, — горячо воскликнул Юнги. Чонгук закатил глаза. — Но как ты понял, что это зелье, если даже Юнги его не обнаружил? — спросил Намджун игнорируя вопрос Чонгука более, чем полностью. — Забавный факт, но с обратной стороны упаковки, оказывается, есть этикетка. В комнате раздался смех. — Это всё объясняет, — улыбнулся Джин. Намджун уже внимательно изучал текст. И с каждым прочитанным словом его улыбка становилась только шире. — Джинни, посмотри на это, — подсунул он упаковку однокашнику и ткнул в определенное место. — Что там? — Чимин взглянул через плечо Тэхёна на упаковку. — Оу, Чонгук, тебе придется сегодня спать в комнатах Юнги. — Какого? — Чонгук подумал, что Чимин шутит. — Ну, тут написано, что если и без зелья были… — Были чувства, то он не сможет быть долго далеко от меня. Я читал это, Чимин-хён, — Чонгук раздраженно посмотрел другу в глаза, — но… — Не нокай тут, а воспользуйся ситуацией и проверь свои подозрения, блин. Чимин поднял брови и кивнул в сторону двери. Чонгук раздраженно передернул плечами и покачал головой. Тэхён и Хосок непонимающе смотрели на друзей. Что это за переглядывания? — Эти слизеринцы, — вздохнул Тэхён, — я иногда не понимаю, о чём вы говорите от слова «совершенно». — Не льсти себе, ты никогда не понимаешь о чем мы говорим, хён, — слово «хён», в этот раз, из уст Чонгука звучало как оскорбление. — Чонгук, — не унимался Чимин, — ты же знаешь Юнги, он без зелья никогда в жизни не признается, даже если у него чувства сильнее, чем у Джульетты к Ромео. Намджун и Джин понимали, о чем говорит Чимин, но осуждали методы слизеринцев. Пользоваться ситуацией, когда близкому человеку плохо? Низко. И они тут же начали бы протестовать, если бы Юнги не обнимал сейчас Чонгука так нежно. Объективно, Чимин более чем прав — Юнги никогда не признается, даже если будет уверен, что чувства взаимны. Просто потому, что в его голове слишком много ненужных страхов и барьеров, и там всегда жила отдельная популяция тараканов. Поэтому в этой ситуации лучше не вмешиваться, а просто наслаждаться шоу. — Я все ещё здесь, ребята, — снова напомнил о себе Юнги. — Я не под любовным зельем, клянусь. Просто пришло время раскрыть карты. — Ну да, а я слизеринец, — усмехнулся Тэхён. — Да Дамблдор воскреснет быстрее, чем кто-то похожий на тебя попадет в Слизерин, — ответил Юнги. — Вы посмотрите, он действительно функционирует, — заржал Хосок. Снова слишком громко. — Хосок, да хватит кричать! — Чимин влепил ему подзатыльник. — Хорошо, я сейчас пойду, но если что, отправьте патронуса кто-то. Чонгук решительно выбрался из нежных, но крепких, объятий Юнги. Чимин прав. Другого шанса может не быть, а Чонгуку и так грозит смерть из-за позора в Большом Зале, поэтому, по сути, терять ему больше нечего. Если чувств нет, то Чонгук и свои засунет очень далеко и все будет хорошо, он справится. А если есть… Все будет еще лучше. — Чонгукки, я с тобой, — тут же вскочил с дивана Юнги. — Хён, я вернусь очень скоро, посиди здесь немного, — как маленькому сказал парень. — Но… — Пожалуйста, Юнги-хён. — Ты хочешь использовать меня, чтобы узнать люблю ли я тебя? Но я люблю тебя. Или тебе моих слов мало? Чонгуку хватило совести скорчить печальное лицо. — Хён, ты под заклятием, я не знаю, будешь ли ты помнить то, что происходило в эти дни, но ты мне нравишься, и я хочу быть уверенным, что нравлюсь тебе тоже. Иначе в дальнейшем буду доставлять тебе слишком много неудобств, — Чонгук ласково провел ладошкой по щеке хёна и направился к выходу из комнаты. Юнги только вздохнул, пожал плечами и сел на свое место. — В смысле, Чонгуку нравится Юнги-хён? — Тэхён смотрел по сторонам, но не видел в глазах друзей того же недоумения, что бурлило в нем. Ребята только пожали плечами и ничего не ответили. Хосок пребывал глубоко в своих мыслях. — Вы все всё знали? — не дождавшись ответа, попробовал еще раз Тэхён. — Ну, а ты как думаешь? — не выдержал Чимин. — У Чонгука есть пароль от комнат Юнги, — произнес Хосок. — Я должен был догадаться. — А ещё Юнги всегда помогает ему с учебой, — обиженно сказал Чимин. — Потому учиться нужно, а не ждать пока я напишу вам всё домашнее задание, — равнодушно пожал плечами Юнги. К слову, выглядел он неважно. На его лбу выступила испарина, а руки немного дрожали. — Ну, хён! Я учусь. — Знаю как. Чонгук при мне пишет ваши эссе, и если бы я не знал, что это пойдет ему на пользу в следующем году, то писали бы вы их сами. — То есть тебе все равно, что Чимин и Тэхён будут необразованными? — спросил Намджун. — Если тебе так важно, хён, то сам займись их образованием, — раздраженно ответил Юнги. Его лицо покраснело. Но не от эмоций, а явно из-за действия зелья. — Вам нужны еще доказательства? — спросил Джин. — Юнги заботится о Чонгуке. В своей манере, но со стороны это так очевидно. — Куда пошел Чонгук? — нервно спросил Юнги. Выглядел он с каждой минутой все хуже, хотя с ухода Чонгука не прошло и трех минут. Максимум — пять. — Он скоро придет, — Намджун потрепал Юнги по плечу, — не переживай. — Мне нужно его найти! — в голосе парня появились истеричные нотки. Ребята переглянулись. Отпускать Юнги нельзя, кто знает, что может произойти. А идти с ним он не позволит. В комнатах безопаснее. — Хён, подожди его тут, он сейчас придет. Но Юнги не слышал слов. С каждой секундой усиливалась головная боль, тело кидало из холода в жар и обратно, писк в ушах раздражал, а еще ощущение, что ему вырвали сердце и оно у Чонгука. Нужно срочно найти Чонгука, чтобы тот был рядом. — Мне нужен он, немедленно! — Хён, сиди, Чонгук вернется с минуты на минуту, — успокаивал Юнги Чимин. — Экспэкто патронум! Взмах палочки Юнги и в комнате наступила мертвая тишина, как так… Кролик? — Найди Чонгука и передай ему, что если он сейчас же не вернется в наши комнаты, то я умру, — сказал Юнги и потерял сознание. Патронус исчез за дверью, а в комнате наступил хаос. — У Юнги есть патронус? — удивленно спрашивал Тэхён. — Конечно есть, он лучший ученик школы. Другой вопрос в том… Кролик? — Чимин выглядел весьма шокировано. — Идиоты, лучше воды наколдуйте, — орал Джин, стоя у потерявшего сознание Юнги. — Он сказал «наши комнаты» или у меня слуховые галлюцинации? — удивился Тэхён. Но вопрос Тэхёна все проигнорировали. Хосок подошел к лежащему на диване Юнги. — Энерве… — начал он произносить заклинание, но Намджун накрыл палочку рукой. — Нельзя, Хоби, он принял довольно крупную дозу неизвестного зелья, любая магия сейчас неприменима к нему. Это основы магии, в конце концов. — Прости, я запаниковал, — парень выглядел действительно напуганным. — Не страшно, просто в таких ситуациях паника может служить катализатором еще больших проблем. В этот самый момент в комнату ворвался Чонгук. Судя по всему, далеко он уйти не успел, а обратно и вовсе бежал. Вид был немного потрепанный. — Кролик? Юнги-хён, почему кро… — начал Чонгук, но тут взгляд упал на диван, где без сознания лежал уже вновь побледневший парень. — Что с ним?! — во взгляде Чонгука был неподдельный испуг. — Намджун-хён? — Он отправил тебе патронуса и сразу же отключился. Я думаю это из-за того, что без тебя его организм вступил в конфликт с зельем, так как амортенция попыталась искусственно влюбить уже влюбленного человека, а потом еще и патронус — это довольно энергозатратное заклинание. — Понятно, — равнодушно ответил Чонгук, но все видели, что равнодушием тут и не пахнет. Парень был напуган и взволнован. — В смысле, понятно? — тряхнул головой Тэхён. — Я вот ничего не понял! — и был проигнорирован. Чонгук подошел к дивану и присел рядом с Юнги. — Значит, влюблённый? И как долго ты собирался скрывать это, хён? Всю жизнь? — Чонгук взял прохладную руку Юнги в свою, и переплел его пальцы со своими. Намджун тихонько начал выталкивать из комнаты ребят. — Ну Намджун-хён, тут самое интересное начинается! — заныл Хосок, для которого новость про влюбленных друг в друга лучших друзей не стала настолько шокирующей как для того же Тэхёна, который сейчас просто молча вышел из комнаты и медленно направился в сторону своей гостиной. — Пошли, — подтолкнул Намджун Чимина, игнорируя Хосока. Джин пошел за Намджуном и плотно закрыл двери. Дальше они должны разобраться сами. И если он и заметил, как Намджун перед уходом взял пару конфет из злочастной коробки, то это уже совсем другая история. — Тэхён, ты в порядке? — спросил Чимин друга, догоняя. Ему самому нужно было в другую сторону, так как комнаты Слизерина немного дальше по коридору, почти возле комнат Юнги, но Тэхён выглядел напряженно и Чимин не мог оставить его в таком состоянии. — Я в порядке, просто не думал, что это вообще возможно. — Любовь между парнями? Тэхён удивленно уставился на Чимина. — Ты что, дурак? Я гей, по крайней мере, сейчас мне нравится парень. Просто неожиданно то, что именно эти двое влюбились. — А, это? — облегченно вздохнул Чимин. Гомофобию терпеть ему было бы тяжело. — Это как раз таки логично, учитывая все те мелочи, которые я замечаю уже пару лет. — Ну да, я почему-то просто не замечал этого. В любом случае, Чонгуку придётся попотеть, объясняя все то безобразие, которое происходило сегодня. Парни засмеялись и пошли дальше в сторону Хаффлпаффа — Чимину было необходимо узнать, на кого запал Тэхён.***
Тем временем в комнате Юнги пришел в сознание и влюбленными глазами смотрел на Чонгука. — Как ты? — спросил Чонгук. — Прекрасно! — улыбнулся Юнги — Тогда я хочу посмотреть на кролика Кукки, — улыбнулся в ответ Чонгук. Юнги пожал плечами. — Он в спальне. — И мне можно туда войти? Ты же никогда раньше не разрешал мне заходить туда. — Наверное, именно поэтому не разрешал, нет? — Логично. Чонгук встал с дивана и пошел в спальню. В клетке, на прикроватной тумбочке находился милейший белый кролик. Юноша восторженно запищал и подошел ближе. Открыв клетку, он протянул руку к кролику и тут… — Только не суй ему руки, он кусается! — прокричал Юнги из гостиной. — Поздно хён, твой кроль отгрыз мне пол руки. Чонгук вошел в комнату, баюкая укушенный палец. — Не утрируй, королева драмы, — Юнги закатил глаза. Чонгук безумно обожал драму. — Почему кролик? — Потому что ты выглядишь как кролик. Когда грызешь кончик пера во время чтения, когда кушаешь овощи, когда вот так вот надуваешь щёчки или когда злишься. — Но я человек, а не кролик, — возмутился он. — Ага, только вот если бы обучался анимагии, стал бы кроликом. Юнги сказал это не просто так, они вначале этого года изучали заклинание, которое помогает определить твою анимагическую форму, и тот проверил его на всех своих друзьях. Например, Тэхён стал бы феньком, а Чимин белой лисой. Сам Юнги был бы котом, наверное, именно поэтому он решил вовсе не обучаться анимагии. — У тебя и патронус кролик, — это был вопрос, который звучал как утверждение. — Потому что ты похож на кролика, — ответил Юнги так, будто это Чонгуку должно было быть очевидно. — Ты действительно любишь меня? — вопрос в лоб, но у Чонгука больше не было сил ходить вокруг да около этой важной темы. — По факту, я сейчас ощущаю, что на меня действует зелье, видимо потеря сознания нарушила его стандартное воздействие, всё-таки это явно экспериментальный состав, не знаю где эта особа достала конфеты, но продавать это безобразие точно нельзя, — Юнги внимательно смотрел в глаза парня, улавливая все его эмоции. — Но чувства мои, я, как бы, живу с ними, и знаю, что они были у меня и раньше. — Но это может быть зелье! — не унимался Чонгук. — И патронус тоже зельем поменяло? — скептически спросил Юнги. Чонгук нахмурил брови, он понимал, что это слишком сильная магия — изменение патронуса — чтобы с этим справилось любовное зелье, да ещё и экспериментальное. — И Кукки я купил просто потому что животных люблю, — продолжил Юнги смеясь. — Не могу поверить. Действительно, это было слишком нереально, слишком похоже на магию, чтобы быть реальностью. Это действительно происходит с ними? Чонгук не спит где-то на истории магии? Рождество через несколько дней всего лишь, но у Чонгука рождество внутри прямо сейчас. То самое чувство, когда ты ребенок, заглядываешь под елку и находишь именно тот подарок, о котором так долго мечтал. Юнги выглядел так красиво. Он всё ещё лежал на диване в расслабленной позе. Лицо украшала нежная улыбка, уже не та безумная, которая была у него под действием зелья. Хотелось бы, чтобы это никогда не заканчивалось. — Не верь. Но давай подождём несколько дней, когда зелье точно перестанет действовать, а потом ты станешь моим парнем? — Юнги, когда закончил эту фразу, выглядел слегка обалдевшим, видимо, сам не ожидал, что спросит такое. Но Чонгук так ярко улыбнулся, что пожалеть Юнги не успел. Этой улыбкой можно было осветить весь большой зал. На сердце стало так тепло и легко, что захотелось танцевать. Жаль, танцевал Юнги так, будто ему нужно вызывать экзорциста. — Предложи мне это ещё раз через несколько дней, и я точно соглашусь. Обещаю, хён. Теперь и улыбкой Юнги можно было освещать тёмные коридоры Хогвартса.Конец?