***
Вал Руайо сверкал. Несмотря на промозглый воздух и сырость, испариной оседавшую на лице, Себастьян залюбовался украшенным к празднику городом и без того великолепным в своей, пусть и вычурной, красоте, а сейчас сияющим точно воз драгоценных камней. Золотые и серебряные гирлянды растянулись поперёк улиц вперемешку с вереницами разноцветных магических огней. Необычно подстриженные деревья были увешаны засахаренными фруктами и сладостями в блестящих обёртках. На улицах, невзирая на вечерний час, было полно народу в праздничных одеждах, пугающих своей пестротой. От разнообразия масок, оформленных перьями, мехом и шёлком, рябило в глазах. По сравнению со Старкхэйвеном, аскетичным в сочетании золота и белого мрамора, столица Орлея выглядела диковинной птицей рядом с белоснежным лебедем, гордым и величественным, но проигрывающим своей простотой. Имперский двор прочно утвердил в сознании Себастьяна это сравнение. Такое великолепие даже представить было непросто. У подножия лестницы, ведущей во дворец, развернулось чудесное представление. Прямо в небе реяли сотни огненных птиц, льдисто-голубые снежинки падали сверху и таяли от малейшего прикосновения. Взмывали ввысь и тут же гасли снопы лиловых искр. Среди гостей расхаживали раскрашенные шуты с бубенцами на шапках, беспрестанно показывающие акробатические этюды. Белоснежные статуи, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся с ног до головы покрытыми краской людьми, неожиданно оживали и начинали танцевать, а разряженные в пух и прах менестрели наигрывали ласкающие слух мелодии. Время умышленно было подобрано так, чтобы праздничные приготовления предстали перед гостями во всей красе. Себастьян с отрядом гвардии выглядели точь-в-точь как белые вороны. Белые с золотым. У ворот пришлось спешиться. Стоило отдать должное его гвардейцам. Вышколенные воины не позволили себе, раззявив рот, озираться по сторонам. Вклинившись в толпу, они прошествовали через неё словно нож сквозь масло. Гости императрицы, придворные и шуты проводили их заинтересованными взорами, которые, впрочем, довольно скоро потухли. Внутри поджидали новые сюрпризы. Слуги-эльфы в изумрудного цвета костюмах и красных шапочках с белой оторочкой разносили угощения. По всей видимости, здесь собрали деликатесы со всего Тедаса, от модного в Орлее с недавних пор «Наг-нага» до долийских «липких пальцев» С постаментов, расставленных по залу, били вверх шоколадные фонтаны, вокруг которых были рядами разложены очищенные и нарезанные дольки антиванских апельсинов. Из глубоких чаш, подогреваемых на магическом пламени, разливалось пряное вино, наполняя воздух ароматами ривейнских специй. Бальная зала встретила их блеском тысяч свечей, отражённых в покрытых зеркалами стенах. — Принц Старкхэйвена, Себастьян Ваэль со свитой, — оповестил присутствующих глашатай. Себастьян чуть небрежно двинулся вперёд, туда, где недалеко от высокого раскидистого праздничного древа восседала на троне императрица Селина I. Рядом с ней, обмахиваясь веерами, перешёптывались три дамы в густо усыпанных изумрудами, сапфирами и рубинами платьях. Каждое — определённым видом драгоценного минерала. Лица их были закрыты полумасками. Наряд императрицы тоже заслуживал внимания. Снизу доверху расшитое жемчугом белое платье венчалось высоким воротником, сплошь покрытым ослепительно сверкающими алмазами. За цену одного такого платья, если бы только Себастьян захотел, можно было целиком выстроить башню Круга. Но с того самого мгновения, как взлетела на воздух киркволльская церковь, в его сердце поселилась неизбывная ненависть к магам и магии. В любом её проявлении. — Ваше высочество, — Селина улыбнулась ему, словно давно потерянному брату, — мы рады вашему прибытию. — Я счастлив находиться здесь, ваше величество, — он едва тронул дыханием шёлковую перчатку на протянутой бледной руке. — Позвольте поднести вам наш скромный дар. Дар и в самом деле был скромным, особенно по сравнению с другими подарками у трона императрицы, которой, казалось, сойди она с него, и шагу не найдётся куда ступить. Селина любезно приняла из его рук небольшую мраморную шкатулку. — Чудесный дар, — проворковала она, рассматривая старинный экземпляр Песни Света, переплетённый золотыми нитями и драконьей кожей, — под стать дарителю. Стоявшее чуть в отдалении дамское трио наградило Себастьяна одобрительными улыбками. — Ваше высочество, — продолжила Селина, пряча книгу обратно в шкатулку и вооружая ту на изящный стол из редкого железного дерева, — к большому сожалению, я не могу уделить вам должного внимания, но обещайте, что ваш первый танец будет принадлежать одной из моих фрейлин. Несомненно в этой просьбе таился иной умысел. Танцевать с любой из этой троицы было почти равносильно тому, чтобы танцевать с самой императрицей. — Почту за честь, ваше величество. Себастьян поклонился и прошествовал на баллюстраду, где уже выстроились гости в ожидании начала торжества. Все сливки Орлея и Вольной Марки собрались сегодня в честь праздника Первого дня. Нынешний наместник Киркволла одарил Себастьяна прищуренным взглядом, памятным со времён знакомства с Хоуком. От Неварры прибыл Фердинанд Пентагаст. Этого следовало ожидать. Нынешний правитель Неварры был слишком стар и слаб здоровьем для подобных увеселений. Здесь же были и герцог Викома, и лорд-канцлер Тантерваля, и маркграф из Ансбурга. Прибыл и тейрн Оствика вместе со всем многочисленным семейством. Вот только Инквизитора будто след простыл. Словно главного Тревельяна забыли пригласить на этот апофеоз роскоши и богатства. И, конечно же, Себастьян не увидел здесь ни одного ферелденца. Он поприветствовал всех, даже Варрика, как того требовали приличия, отвесил несколько комплиментов старавшимся обратить на себя внимание дамам, после чего чуть утомлённо облокотился на полированные перила балкона, придав себе задумчивый вид. Со стороны казалось, что Принц Старкхэйвена слегка заскучал, дожидаясь первых танцевальных па. Приглашение прозвучало довольно скоро — в силу различных задержек в пути, Себастьян прибыл на праздник одним из последних. Последним, будто бы желая в очередной раз подчеркнуть свою значимость, явился сам Инквизитор. «Несомненно, так оно и есть». — Пора, ваше высочество. Себастьян увидел приглашающий взгляд «рубиновой» фрейлины из-под кружевной полумаски. Он сдержанно поклонился и подал ей руку. Бальная зала была настолько огромна, что, даже несмотря на обилие гостей, пары танцевали на достаточном отдалении друг от друга. Под звуки, выходящие из-под умелых пальцев дворцовых музыкантов, Себастьян закружил свою партнёршу по напоминавшему замёрзшую озёрную гладь полу. — Как вы нашли наш праздник? — спросила она через некоторое время после начала танца. — Находиться здесь истинное удовольствие. — Приятно слышать такие слова, — проговорила фрейлина, грациозно обходя его по кругу. — Что же лучше всего объединяет людей, как не общая радость. Себастьян вгляделся в лицо той, устами которой сейчас говорила сама императрица, обладающая властью, куда более сильной, чем та, что находилась в его руках. — Вы совершенно правы. — Отрадно, что мы придерживаемся общего мнения, — улыбнулась фрейлина, вновь вкладывая прохладные пальцы в его ладонь. — Смеем надеяться, так будет и впредь. Инквизитор Тревельян, танцующий неподалёку с Мадам де Фер, Великой Чародейкой, прославившейся немногим меньше, чем он сам, вдруг задержал на Себастьяне свой взгляд. Слегка насмешливый, но неподъёмный, словно камень, утягивающий на дно. Правителя Старкхэйвена предупреждали, вместе с тем демонстрируя, что его ждёт в случае верного выбора. Лишив свою фразу вопросительных нот, посланница Селины милостиво дала понять — ответа не требуется. В остаток времени, отведённого для танца, она мило щебетала о развлечениях, ожидавших гостей впереди, а на прощанье пожелала Старкхэйвену скорейшего процветания, коего он несомненно достигнет с мудрым правителем. Себастьян станцевал ещё несколько раз, прежде чем объявили перерыв. На выходе из бальной залы его перехватил Инквизитор, нахально заступив ему путь. — Ваше высочество, — широко улыбаясь, поприветствовал он Себастьяна, — у меня к вам послание от Верховной Жрицы Виктории. — Раньше она была твоим вороном, а теперь ты у неё на посылках, — хмыкнул Варрик, стоявший рядом с ним. — Я птица совершенно другого полёта, — произнёс Тревельян, не сводя с Себастьяна своего взгляда. — Так вот, её святейшество просила передать, что вскоре состоится назначение Верховной Владычицы юга Вольной Марки, и, возможно, Старкхэйвен станет её новым пристанищем. — Передайте её святейшеству, что тем самым она окажет мне и городу великую честь, — церемонно поклонился Себастьян. — И самое главное, Певчий, — усмехнулся Варрик, — я нисколечко не возражаю.***
— Всё готово, ваше высочество. Гвардеец замолк, ожидая, пока его Принц окончит свой завтрак. Себастьян допил уже остывший травяной отвар и отодвинул от себя тарелку с кашей, к которой так и не притронулся. Лошади уже были осёдланы. Они настороженно поводили ушами и всхрапывали, переступая ногами, по колено укутанными плотной молочно-белой дымкой. В ней спряталась и уходящая вперёд улица, выставив на обозрение только часть мозаичной мостовой, усыпанной обрывками цветных лент, огрызками фруктов и блестящими комками конфетных обёрток. Первое утро нового года выдалось туманным. Как и грядущее будущее. Себастьян вздохнул и, сев на коня, отдал приказ отправляться. Впереди предстоял долгий путь, а самое главное, предстояло придумать, как Старкхэйвену не сцепиться в схватке с королевским мабари и не стать зажаренным в инквизиторском пламени гусём, поданным к столу императорского льва.