Её звезда

       Аня — чарующий омут, в котором Милас утопает не один раз. Ксюша боится своих чувств, но больше она боится реакции Ани на эти чувства. В шоколадном цвете добрых глаз Ксения видит нерешительность и боязнь, вкус которых Милас ощущает на своём языке. Анна Горохова — болезнь, от которой нет лекарства. Гора забралась Милас под кожу, впиталась в кровь, наверное, сама того не желая (а может даже не зная). Но факт остаётся фактом — Ксюша не может без неё. Горохова — кислород, без которого Милас не выжить. Горохова — звезда, свет которой указывает путь в ночной тишине. И сейчас они стоят друг напротив друга. Аня больше не та Гора, которая для всех старалась быть гопником, имея ангельскую внешность. Теперь она — Анна Горохова, прирожденная леди, которая знает себе цену. Но для Ксюши она навсегда останется той самой напуганной девочкой, которую хочется обнять и защитить. И не так важно кто она теперь — Гора или Анна Горохова. Рыжие пряди покоятся на плечах, прекрасно гармонируя с бледной кожей. По плечами Ани словно рассыпается невидимая золотая пыль, до которой так и хочется дотронуться. Милас выдавливает из себя самодовольную улыбку, но никто не знает, что скрывается за этой улыбкой. С губ Анны сначала срывается какой-то невнятный стон, который выражает удивление, а затем на свет рождается вполне внятное. — Милас? Ксюша чувствует, как её прошибает током. Она больше не слышит оглушающей музыки, не видит дрыгающихся на танцполе тел и не морщится от световых прожекторов. — Она самая, — Ксения старается смотреть прямо на рыжеволосую, но не желает заглянуть в эти глаза, в которых сейчас теплится искорка непонимания. Аня не может взгляд отвести, а Ксюша в это время вспоминает прозвища, что ей дали на проекте: Милка, Оксана. И если раньше она готова была разбить голову тому, кто их скажет, то сейчас отнесётся вполне спокойно. И даже выдавит из себя сиплый смех. Внутри Милас миры разрушаются, такое привычное и родное рядом с ней становится чужим. Хочется отойти, отскочить так, словно на руки пролили кипяток. А Аня в это время как-то грустно, по-доброму улыбается, но улыбка спадает моментально. Неужели она думает, что «соперница» ничего не заметила? А Ксюша видит и запоминает всё: каждое движение, каждый шаг, даже этот теперь уже наигранно холодный взгляд болью отзывается где-то в районе сердца. Милас буквально хватает бокал с шампанским, что стоит на небольшом столике и выпивает его залпом, теряя самообладание. — Не напивайся, Оксанка, я не буду тащить тебя из клуба, — и Горохова заливается смехом, который отдаётся внутри Ксюши, разрушая последнюю баррикаду, что она так отчаянно выстроить пыталась. — Не волнуйся за меня, — улыбка такая фальшивая, чужая… Она не спадает с лица, являясь последней защитой от Ани. Милас видит в Гороховой звезду, свет который разгорается, когда рыжеволосая находится рядом с ней. Рядом с Ксенией Милас. У Ксюши глаза Ани ассоциируются с горьким шоколадом, привкус которого остаётся в полости рта. Этот шоколад настолько горький, что светловолосая хочет запить и уже тянет руку ко второму бокалу с шампанским, но резко убирает её, упираясь руками в стол. Свет прожекторов мелькает на коже, располагается чертовски красиво, словно Анечка Горохова — холст, на котором художник делает мягкие, но уверенные линии. — Как протекает жизнь у финалистки? — и Ксюша жалеет о том, что спросила. Образ Ани, который она составила в голове — мгновенно распадается на маленькие, маленькие кусочки. И этот образ не собрать. Аня сначала хмурится, поправляет платье и закусывает губу, отводя взгляд, словно не желает говорить что-то. — Всё просто прекрасно, — коротко, ясно, отчётливо. И для Ксюши больно. Как бы Милас не пыталась разговорить рыжеволосую ничего не получалось. И тогда Ксения решает наслаждаться тишиной. Она внимательно наблюдает за Аней, ловит её движение своим холодным взглядом голубых глаз. Поднимается вверх, внимательно очерчивает, кажется, идеальные контуры лица. Движение Гороховой приобретают какую-то кошачью грацию, она делает шаг вперёд, но ближе подойти не решается. Обжигает. Аня обжигает Милас своим взглядом, в котором светится непонятный огонь, который Ксюше никогда не потушить. А нужно ли? Милас видит на голове Ани терновый венец, что служит для неё короной. На первый взгляд открытая Анька может оказаться настоящей тайной, что хранит в себе маленькие осколки звёзд, являющихся секретами. Её никогда не познать. Аня — океан, удерживающий внутри себя бешеную энергию. Аня хранит в себе звёзды, сама являясь звездой. Ксения «отлипает» от стола и делает несколько уверенных шагов к Гороховой, сокращая расстояние. Аня стоит, глазами скользит по Ксюше и улыбается, а затем на мгновение теряется, когда губы Милас накрывают её собственные. Ксюша целует. Сначало нежно, трепетно, словно боится разбить и без того хрупкую вещь, а затем набирает обороты. Поцелуй превращается во что-то дикое, первобытное. Во что-то, что никто из них до этого момента не испытывал и вряд ли когда-нибудь испытает. Милас изучает Аню, пытается впитать в себя Горохову, навсегда забрать себе и не отдавать. Ксюша хочет выстроить вокруг своей нимфы целый забор, который будет защищать её от всего плохого (возможно даже от самой Милас) в этом мире. И Ксюша разрывает поцелуй первой, боясь, что это сделает Анна. Светловолосая смотрит на Аню с сомнением, которое пытается скрыть. Милас боится быть отвергнутой, брошенной и проигравшей. Но в таком родном и тёплом взгляде нет даже намёка на злость. Аня расплывается в улыбке, смотря на Ксюшу, а та, в свою очередь, улыбается ей в ответ. Милас аккуратно собирает по осколкам хрупкую вещь, что зовётся Анной Гороховой. Ксения собирает её — звезду, что будет светить исключительно для неё. И наверняка соберёт.