Мандариновое мороженое

Порыв ледяного ветра ударил куноичи в лицо тысячами игл, сорвав с головы отороченный мехом капюшон тёплой накидки. Мито зябко поёжилась и поспешила вновь прикрыть голову – не только из-за того, что боялась замёрзнуть, но и из-за слишком приметного в этих краях цвета волос: ярко-алые, будто огненные пряди привлекали взгляды людей столь же верно, как костёр в ночи. Однако последнее, что ей сейчас нужно – это привлекать внимание, тем более здесь, во вражеском всё ещё поселении. Слишком мало времени прошло с момента окончания всеобщей войны шиноби, чтобы она спокойно могла демонстрировать главный признак аловолосых дьяволов – одновременно бывший предметом её тайной гордости – тут, в Конохе – отстроенной двумя некогда враждующими кланами деревне. Плотнее запахнув плотную накидку, которая, впрочем, не особо спасала её от холода, Мито сложила руки на груди, спрятав окоченевшие ладони в рукавах – пусть зимы в деревне Листа и не были столь суровы, как в стране Снега, и всё же для Узумаки, всю жизнь прожившей в тёплой стране Водоворота, и этого было достаточно, чтобы почувствовать существенный дискомфорт. А от мысли, что именно в этом месте ей предстоит провести остаток жизни, и вовсе становилось худо. Война окончилась, и настало время заключать новые союзы. Когда отец сообщил Мито, что её отдадут замуж за главу клана Сенджу, она прекрасно всё поняла. В противостоянии Сенджу и Учиха аловолосые дьяволы непосредственного участия не принимали, но в качестве наёмников успели поучаствовать в конфликте на обеих сторонах. И нажить себе немало врагов по всему континенту. А сейчас настал час расплаты, и выбор у них был невелик: либо героически умереть, сражаясь с жаждущими отмщения шиноби, которые ради этой цели вполне смогут объединиться между собой; либо сыграть на опережение, заключив союз с одним из двух самых сильных кланов – Учиха или Сенджу. И тут как нельзя кстати случилось нападение на деревню, скрытую в листве, девятихвостого демона-Лиса. Подробностей Мито не знала, но понимала, что после этого события переговорные позиции Узумаки усилились, ведь только их чакра могла запереть и удержать настолько сильное существо. А значит, именно красноволосые будут диктовать условия для заключения союза. И мужем Мито станет Хаширама Сенджу. Самой же Мито было всё равно. Девушка, обладающая нравом столь же неукротимым, как пламя, воспитана была в строгих традициях, и готовилась к выполнению своего долга перед кланом с раннего детства. А о горечи и разочаровании, скопившихся в душе от осознания того, что для старших членов семьи она всего лишь разменная монета в их игре – никто никогда не узнает. И всё же буйность характера дала о себе знать – даже толком не выспавшись на новом месте, Узумаки ранним утром незаметно сбежала из своих покоев, накинув поверх лёгкого кимоно только шерстяную накидку, которая в такую погоду мало чем могла помочь. И теперь отчаянно мёрзла. Однако мысль вернуться в резиденцию была отброшена как несостоятельная. Вечером её представят будущему мужу, но последние несколько часов вольной жизни она собиралась провести так, как хочется ей, насладившись последним глотком свободы перед тем, как её запрут в золотой клетке. Когда-то в Узушио она поступала так же, втайне от родителей и домочадцев сбегая из дома, чтобы никем не узнанной погулять по улицам родного поселения. Но эти времена, кажется, ушли безвозвратно. Сможет ли она делать что-то подобное здесь, в окружении чужих, зачастую враждебно настроенных людей? Хоть Мито и была мечтательницей по натуре, питать бесплодные иллюзии она обыкновения не имела. Слишком глубоко уйдя в свои мысли, куноичи невнимательно глядела по сторонам, поворачивая на одну из боковых улиц, поэтому столкновение с другим прохожим стало для неё полной неожиданностью. Сдавленно охнув, Мито безуспешно попыталась удержать равновесие, и если бы не крепкие руки, подхватившие её на лету, не смогла бы удержаться на ногах. Капюшон слетел с головы, заставив сердце быстрее отстукивать ритм. Со смуглого лица незнакомца внимательно и обеспокоенно смотрели тёмно-карие глаза. Он открыл было рот, намереваясь, видимо, осведомиться о том, в порядке ли она, но Мито Узумаки действовала быстрее. Молниеносно восстановив равновесие, она мягко отстранила его руки, чтобы тут же натянуть капюшон обратно на голову. Неловко поклонившись и пробормотав слова извинения и благодарности, она поспешила уйти, так и не дав шиноби сказать и слова. Прочь от его чакры, умело скрытой от посторонних – но Мито не из тех,кого можно обмануть подобным образом. Прочь от его обеспокоенных глаз – слишком часто она видела, как симпатия сменяется враждебностью, стоило случайному собеседнику узнать, к какому клану она принадлежит. Прочь, в надежде, что незнакомец не опознает в ней Узумаки (впрочем, как не раз убеждалась Мито – это были пустые мечты), а если и узнает… Нет, она вовсе не думала, что он на неё нападёт - не сейчас, посреди деревни, построенной такой ценой ради мира, не тогда, когда война уже окончена. Но доложить о ней он мог, а кто знает, возможно, Мито уже начали искать. А поэтому – прочь. Так быстро, насколько это возможно, не теряя достоинства. «Какой позор, Ками-сама». Гулко бьётся сердце. Лишь перед входом в торговый квартал она заставила себя остановиться и огляделась по сторонам. Никто её не преследовал. Несмотря на ранний час, на этой улице уже вовсю кипела жизнь: торговцы раскладывали на прилавках товар, весело зазывали посетителей; из труб в небо поднимался дым, а всё вокруг было пропитано вкусными дразнящими ароматами. И сейчас Мито почувствовала, насколько она голодна. В те редкие минуты свободы, что выкраивала для себя в Узушио Узумаки, любимым её занятием было посещение именно торгового квартала. Она редко что-то покупала (разве что мелкие безделушки), разумно предполагая, что любая обновка привлечёт слишком много ненужного внимания, и тогда домашнего ареста не миновать, но в том, чтобы насладиться вкусной едой, никогда себе не отказывала. И особое место в её предпочтениях занимали вовсе не деликатесы, а простая пища без изысков. Например, обыкновенный рамён. «Матушка вполне могла упасть в обморок, если бы узнала, что дочь предпочитает есть на обед. Или завтрак. Или ужин». Поэтому и сейчас, увидев вывеску, обещающую вкусный рамён со свининой, Мито не стала колебаться. Кроме неё, у прилавка обнаружилось только двое посетителей, полностью поглощённых завтраком, и Узумаки окончательно успокоилась, хотя капюшон снять так и не рискнула. Впрочем, ни хозяин заведения (седеющий уже пожилой мужчина с клинообразной бородкой), ни его гости внимания на это вовсе не обратили. Вдыхая аромат бульона, Мито сначала согрела замёрзшие руки о тарелку, а потом приступила к трапезе. Бульон быстро остывал на холодном воздухе, проникающем между лёгких занавесей, отделявших закусочную от остальной улицы, а кусочки свинины прямо таяли во рту, поэтому опомнилась она, уже доедая вторую по счёту порцию. Сердечно поблагодарив хозяина, она не спеша вышла на улицу, чувствуя себя бодрой и полной сил. Прогуливаясь вдоль торговых рядов, Мито про себя отмечала, что представленный ассортимент существенно отличается от того, к чему она привыкла в Узушио. Но он вовсе не был более скудным. Он просто был другим. Здесь не было того обилия морепродуктов, которым славилась страна Водоворота: разные виды рыбы, моллюски, водоросли. В Конохе предпочтение отдавали мясу. В Узушио мясо тоже было, но ограничивалось только свининой, которую завозили из других стран. Свинина эта не только добавлялась в рамён, но и служила начинкой для пирожков из рисового теста. В деревне Листа пирожки с мясными начинками тоже имелись, только вот тесто здесь было явно другим. «Из пшеницы» — так ответил ей хозяин пекарни. Пришлось вспоминать, чему её учили в детстве – страна Огня периодически страдала от засух, поэтому рис здесь действительно не выращивали, а закупали его в стране Риса. Однако большая часть закупок шла ко двору даймё. Мито из любопытства попробовала выпечку и осталась довольна – несмотря на то, что такое тесто существенно отличалось от рисового, будучи изготовлено умелыми руками местных пекарей, оно так же восхитительно таяло во рту. В галантерейной лавке Узумаки приобрела себе пару тёплых перчаток и почувствовала себя совсем хорошо – руки перестали мёрзнуть, и она больше не боялась окоченеть. Наверняка её уже ищут, но пока она не собиралась возвращаться. Внимание девушки привлекла золотистая надпись на синем фоне: «Мороженое» — и куноичи встрепенулась. Когда-то давно, когда она была совсем маленькой, отец взял её с собой в страну Снега. Там-то малышка Мито-тян первый и единственный раз в жизни попробовала это холодное лакомство. Впечатления оказались настолько яркими, что она долго ещё приставала к семейному повару с просьбой приготовить что-нибудь подобное, но данная затея ничем хорошим не увенчалась – домашнее мороженое, изготовленное по с трудом добытому рецепту, и вполовину не было таким вкусным. Ах, как мечтала она порой о шарике ванильного мороженого, посыпанного шоколадной крошкой! Правда, ела она его в прошлый раз в тёплое время года. Не будет ли слишком опрометчиво пробовать это лакомство зимой?.. «А какая, собственно, разница? — насмешливо фыркнул внутренний голос. — Максимум, чем ты рискуешь – отложить собственную свадьбу на несколько дней. Чем плохо?» Поэтому Узумаки смело шагнула к прилавку. От обилия представленных там видов начали разбегаться глаза: сливочное, ванильное, шоколадное, фисташковое, мандариновое, клубничное, банановое, с шоколадной крошкой и без, посыпанное орешками или мелкими ягодами, с разноцветными шариками из глазури, политое сиропом, с карамелью… Попробовать хотелось решительно всё. Но как же выбрать?.. Глядя на разноцветные шарики, Мито основательно растерялась. Подобного изобилия вдали от страны Снега она попросту не ожидала. Над правым плечом кто-то весело хмыкнул, и Мито резко дёрнула головой, разворачиваясь. И чуть было не ударила стоящего позади человека по подбородку. Тёмно-фиалковые глаза встретились с тёмно-карими. Узумаки почувствовала, что уши краснеют от досады и смущения, благо в этот раз капюшон прочно держался на голове. Впрочем, шиноби, с которым она столкнулась уже второй раз за этот день, вовсе не выглядел раздосадованным или сердитым. Напротив, он смотрел на неё весьма благосклонно, с теплотой даже, разбавленной изрядной порцией любопытства. Да и улыбка его, открытая и доброжелательная, явно говорила о том, что настроен он благодушно. А мощная чакра вызывала теперь скорее уверенность, чем страх. Правда, данное обстоятельство смутило Мито ещё больше. — Прошу прощения, — проговорила Мито, немного взяв себя в руки. — Это вышло случайно. Незнакомец кивнул, продолжая разглядывать её с улыбкой. — Я далёк от мысли, что вы сделали это нарочно. Мито молчала, обдумывая достойный ответ, который позволил бы ей распрощаться с незнакомым шиноби максимально вежливо и быстро. Как назло, в голову ничего не приходило, хотя в обычных обстоятельствах косноязычием девушка отнюдь не страдала. «Но сегодня всё идёт не так, как планировалось». Впрочем, незнакомец не дал ей шанса собраться с мыслями. Кивнув в сторону прилавка, он спросил: — Выбрали что-нибудь? Мито нерешительно качнула головой. — Не можете выбрать что-то конкретное, или это лакомство слишком для вас непривычно? Она наконец обрела голос. — И то, и другое. Когда-то я уже пробовала мороженое, но это было так давно… К тому же, выбор действительно слишком велик. — В таком случае, могу ли я выбрать за вас? «Принимать от постороннего мужчины подобный знак внимания неприемлемо для девушки из благородной семьи» — Узумаки как наяву услышала голос своей наставницы, чей менторский тон всегда вызывал у неё изжогу. Видимо, сомнения слишком явно отразились на её лице, так как незнакомец поспешил добавить: — Без всяких обязательств с вашей стороны, разумеется. И Мито согласилась. Получив в руки вафельный стаканчик с тремя шариками нежно-оранжевого цвета, Узумаки с трудом заставила себя не облизнуться – слишком уж по-детски это бы выглядело. Хотя именно так она себя и ощущала – ребёнком, которому наконец подарили долгожданную игрушку. Сейчас ей хотелось только одного – попробовать лакомство на вкус. Она откусила кусочек от холодной массы, раскатала её языком по нёбу, слегка прищурившись от удовольствия, когда язык начало покалывать от приятной кислинки. Все тревоги показались далёкими и несущественными: и предстоящее знакомство с будущим мужем, и скорое запечатывание Лиса, и незнакомый шиноби, в обществе которого она находилась в данный момент. — Почему мандариновое? — Спросила она, чувствуя, как губы немеют от холода. — Моя мама когда-то делала такое. В моём далёком-далёком детстве. Оно дарит мне приятные воспоминания. Мито задумчиво покивала. Поддерживать разговор не хотелось. Но не потому, что шиноби был ей неинтересен. Скорее, наоборот. Больше всего она страшилась, что подобный разговор всколыхнёт в ней лавину чувств, и тогда сегодняшний вечер точно превратится в пытку. Симпатия к незнакомцу в данных обстоятельствах вряд ли была бы уместна. — Вы недавно в Конохе? Мито кивнула. — Проездом, или планируете задержаться? Узумаки подавила вздох. Обижать незнакомца молчанием решительно не хотелось, но и правду она сказать не могла. — Думаю, мне придётся задержаться, — всё же ответила она, голосом выделив слово «придётся». Теперь пришла очередь незнакомца понимающе кивать. Попутно она разглядывала своего временного попутчика, стараясь делать это максимально незаметно. На вид ему было лет двадцать пять. Высокого роста (Мито, будучи довольно высокой для девушки, едва доставала ему макушкой до подбородка); со смуглой кожей и тёплыми тёмно-карими глазами, которые, казалось, светились любовью ко всему окружающему миру; с тёмно-каштановыми волосами, коротко остриженными на затылке. Могучий разворот плеч и мягкая, будто кошачья, походка выдавали в нём искусного воина. Рядом с ним девушка чувствовала себя спокойно и надёжно. Шиноби, будто поняв, что его спутница не расположена к разговору, тоже стал немногословен. Молчание, окутавшее их обоих, было скорее уютным, поэтому Мито даже не заметила, как они подошли к выходу из торгового квартала. Часы на башне здания местной полиции показывали полдень. «Как же быстро летит время». Пора. Она и так наверняка вызвала изрядный переполох. — Спасибо за угощение, — поблагодарила Мито. — Могу я надеяться, что мы с вами ещё увидимся? — Не думаю, что это возможно, — Узумаки внезапно почувствовала укол неприязни к тому Сенджу, которого назначили ей в мужья. — Обстоятельства к подобному не располагают. Однако незнакомца такой ответ, кажется, вовсе не расстроил –он лишь улыбнулся ещё шире и изобразил лёгкий поклон на прощание. Мито отправилась к резиденции, всё ещё чувствуя на губах вкус мандаринового мороженого.

***

Одетая в праздничное кимоно с изящной вышивкой , стянутое поясом так, что трудно было дышать, с волосами, убранными в сложную причёску, Мито чувствовала себя жертвой, идущей на заклание. В груди рос ледяной ком, и единственное, чего хотелось ей сейчас – бежать отсюда как можно дальше, без оглядки на мнение родителей и долг перед кланом. Но она знала, что не сделает ничего подобного. Она выполнит свой долг, обезопасив родных от возможной расправы. А чувства… А что чувства? Она не первая и не последняя, кто оказался в такой ситуации. Она будет сильной и понесёт свою ношу до конца. К тому же, возможно, её будущий муж не так уж и плох, как она себе навоображала. В помещении, куда вошла их маленькая процессия, было многолюдно. Помимо Хокаге и его брата, здесь присутствовали Главы всех местных кланов, ведь заключаемый союз был, прежде всего, политическим. Мито не отрывала глаз от пола, разглядывая узор на деревянных досках, в стремлении как можно дольше оттянуть момент, когда ей всё-таки придётся увидеть его. Взгляд её тихонько проскользил от пола к небольшому столику, стоящему в стороне у стены, и сердце пропустило удар – на резной деревянной столешнице расположились несколько вазочек с шариками нежно-оранжевого мороженого. Глаза помимо воли метнулись в сторону, где в данный момент в ожидании невесты стоял Хокаге. Сейчас он выглядел слегка по-другому: волосы оказались длинными, хотя оттенок их не изменился; черты лица слегка отличались, были менее заострёнными, но сомнений не оставалось – перед ней был именно он, незнакомец, угостивший Мито мандариновым мороженым. Его выдавали глаза – такие тёплые, взиравшие на весь мир с невиданной любовью. И улыбка. Впервые в жизни Мито Узумаки захотелось расплакаться от облегчения. Ледяной ком в груди стремительно таял, когда она склонилась в глубоком приветственном поклоне.