♦ ♦ ♦
Они рано ложатся спать, а на следующее утро Чонгук просыпается уже в гораздо лучшем настроении и намного энергичнее. Чересчур энергичнее, думается Тэхену, когда младший, запрыгнув на него сверху, начинает щекотать, пытаясь разбудить. Это так типично; по будням Тэхен едва-едва может добудиться младшего, чтобы попрощаться, когда ранним утром вынужден идти на работу, но зато в выходные дни Чонгук просыпается раньше всех и готов взлететь. Но так уж и быть, в этот раз Тэхен простит младшему его шалость, так как это, в конце концов, его первый день зимних каникул. — О боже, стой, хватит, остановись, — задыхается Тэ, изо всех сил пытаясь отделаться от Чонгука, — я уже проснулся, проснулся! Тогда младший смягчается и переключается в свой второй режим — целовать шею своего бойфренда, пока тот снова не начнет задыхаться, только теперь по иной причине. В конечном счете, все это превращается в смех и затяжные поцелуи, которые заканчиваются с приходом недовольного Сокджина. Постучавшись в дверь, он пришел поднять их сонные задницы с теплой постельки, если те хотят полакомиться его знаменитыми рождественскими блинами (на самом деле это обычные блинчики, просто украшенные красно-бело-зеленой посыпкой и корицей). И, нужно сказать, это моментально вытаскивает их обоих из постели, и только закончив завтракать и помогать Сокджину убирать на кухне, Чонгук уходит к себе в общежитие, чтобы бросить там рюкзак и переодеться в свой фестивальный костюм. Тэхен в это время тоже надевает свою пижаму с принтом маленького Санты и его северного оленя, нацепляя на шею ожерелье из рождественской гирлянды и заканчивая образ обручем с оленьими рожками. В целом, весь его наряд кажется вопиющим, но он руководствовался двумя критериями: первый — чтобы ему было комфортно, и второй — чтобы это было празднично. — Ты выглядишь так, словно на тебя вырвало Санта-Клауса, — комментирует его образ Чимин вместо рядового приветствия, когда они вместе с Хосоком заходят в квартиру. Тэхен так рад тому, что его друзьям удалось найти работу в Нью-Йорке и на прошлой неделе вселиться в квартиру в Бруклине. А еще у них сегодня в гостях Намджун, у которого так же начались зимние каникулы в его филадельфийском университете, где он заканчивает аспирантуру. Трое парней соответствуют рождественской тематике; Чимин с Хосоком полностью одеты в костюмы Санты, когда как Намджун надел лишь его шапочку и искусственную бороду. — Что бы ты не говорил, я все равно склоняюсь к тому, что из тебя вышел бы идеальный рождественский эльф, — огрызается Тэхен, все равно обнимая Чимина. Для него все еще необычно то, что он живет в Нью-Йорке со своим парнем и лучшим другом. Под их общий смех из своей комнаты появляется Сокджин, переодетый в костюм северного оленя, после чего они все просто коротают время, пока ждут прихода Чонгука и Юнги. Это будет первый раз, когда Чимин и Юнги увидятся вновь, начиная еще со времен средней школы, поэтому Тэхен вне себя от предвкушения, как же эти двое встретят друг друга. Следующим в квартиру приходит как раз Юнги, предсказуемо одетый во все черное. Он выглядит так, словно с удовольствием провел бы этот день в постели. Но затем его взгляд натыкается на Чимина, отчего его щеки покрываются румянцем, а сам парень заметно выпрямляется. И наблюдая за всем этим, Тэхен едва сдерживает радость. — Хен! — здоровается Тэ, обнимая Юнги за плечи, — где же твой костюм Санты?! — Э-э, — мямлит парень, — я его забыл. — Хорошо, что у меня есть запасной! — щебечет Тэхен, весело улыбаясь, и надевает на голову Юнги пушистую шапку Санта-Клауса. Он все предугадал. Прежде чем Юнги успевает что-то ответить, Чимин словно оживает, и сделав лишь один глоток алкоголя, внезапно набирается смелости. — Привет, хен! — радостно говорит он, — давно не виделись. Хочешь чего-нибудь выпить? — Эмм, — удивленно моргая, отвечает Юнги, — да, конечно. Светясь как лучик солнца, Чимин хватает его за запястье и тащит в сторону Хосока и Джина, которые в данный момент как раз готовят мятные рождественские шоты. Наблюдая за ними теплым взглядом, Тэхен прикидывает, что через час они точно поцелуются. Далее его внимание привлекает появившийся Чонгук. Он выглядит как само совершенство, в своей шапочке Санта-Клауса, а еще в синем свитере со снеговиком, на покупке которого Тэхен настоял лично. Еще на парне узкие темные джинсы, немного подвернутые на лодыжках, и грубые ботинки, но, блин, он серьезно выглядит как ожившая рождественская фантазия. — Привет, — мурлычет Тэхен и, притянув младшего за перед его свитера, крепко целует его в губы. — Привет, — немного отдышавшись, отвечает ему Чонгук, — что это было? — Омела, — лжет Тэхен. Чонгук тут же задирает голову к верху, замечая, что никакой омелы там нет. — Чт-...? — Давай выпьем! — перебивает его Тэхен, взяв за руку и потянув к столу, заставленному алкоголем. Примерно еще час или около того они проводят на кухне, после чего отправляются на свою первую остановку — бар, в котором собираются коллеги Тэхена и Юнги. Там уже полным-полно молодежи, одетой для фестиваля Сантакон, музыка приятно качает, а напитки текут рекой. Чимину с Юнги хватает еще одной рюмки, чтобы начать целоваться, и, заметив это, Тэхен тихонько показывает их Чонгуку. Он просто надеется, что его друзья уже переросли свою неловкость, и у них хватит смелости поцеловаться на трезвую голову. И как только Тэхен начинает об этом думать, Чонгуку вдруг приходит сообщение в групповом чате, в котором указано, что большая часть ребят из его класса сейчас в пабе в нескольких кварталах отсюда. Поэтому парни оставляют своих друзей и направляются в свое новое место назначения, приветствуя всех Сант, которые им только встречаются на пути. Новый бар немного меньше, но уютнее, с кирпичными стенами и теплыми рождественскими гирляндами, навешанными на окнах. Здесь не намного спокойнее, потому что в поисках группы младшего им приходится протискиваться через толпы людей. Тэхен уже успел познакомиться с большинством одногруппников своего парня; они все, как правило, были дружелюбными и общительными людьми, и никогда не против кого-то новенького. Тем не менее, Тэхен считает, что Чонгуку нужно общаться со своими друзьями, поэтому он позволяет тому «ринуться в бой», пока сам он отправляется выпить чего-нибудь в бар. И буквально в тот самый момент, когда бармен ставит перед ним клюквенную водку (красную — в честь праздника?), рядом с Тэхеном присаживается какой-то парень, которого он до этого ни разу не видел. У него белая кожа и светлые волосы, которые довольно жестко зачесаны назад. Хоть он и привлекательный, но от него так и веет высокомерием. То есть, объективно он — симпатичный парень, но считает себя чуть ли не богом красоты. Или, возможно, это Тэхен придирается, потому что его собственный парень сексуальнее всех. — Привет, — говорит незнакомец, каким-то образом заставляя такое простое слово уже звучать претенциозно, так что да, Тэхен вряд ли ошибся, посчитав этого парня полнейшим хвастуном. — Ага, привет, — отвечает Тэхен, стараясь не показывать своего отношения. — Я могу угостить тебя коктейлем? — продолжает хвастун, отсвечивая ухмылкой, наверняка используя самую провальную тактику пикапа за все времена человечества, отчего Тэхен хочет его отшить. — Эмм... — начинает он, многозначительно кивнув на свой полный бокал, — у меня вроде как есть, что пить, но спасибо за предложение. — Ничего, — кивает блондин, словно это никак его не останавливает, — меня зовут Страйкер. Я — кинематографист. У Тэхена едва не отвисает челюсть. Но ему удается в последнюю минуту скрыть свое выражение лица, сделав большой глоток своего коктейля. М-да, обхохочешься просто. — Да? — изображает из себя интерес Тэхен, замечая, что Страйкер даже не спросил его имени, — может, я что-нибудь у тебя видел? — Возможно, — говорит парень, выпячивая грудь, отчего Тэхен едва подавляет фырканье; он уверен, что ни один из фильмов этого придурка никогда не транслировали за пределами школы. — У меня достаточно необычные работы, однако в основном в стиле инди. Не для всех, их нужно понять, знаешь. Я, своего рода, нонконформист. И это говорит парень, который наверняка на свою укладку волос потратил не меньше часа, чтобы просто потусоваться в баре с тысячами людей, празднующих Сантакон. Да, настоящий противник общественных норм и взглядов. — Ах вот как, — кивает Тэхен, чуть нахмурившись от глотка водки, — а я наоборот не поклонник фильмов в стиле инди, — врет он, — мне нравятся самые обычные и рассчитанные на максимально широкую аудиторию фильмы, — специально говорит Тэхен, забавляясь с парня. Страйкер неуверенно моргает, не зная, что сказать. — Ну, в какой-то момент я наверняка тоже займусь чем-нибудь подобным, — быстро говорит он, — все великие кинематографисты так делают. Этот парень просто «потрясающий». — Нет, не стоит, — серьезно говорит Тэхен, когда на самом деле едва ли не прыскает со смеху. Из-за плеча Страйкера он замечает взгляд Чонгука, которым тот окидывает их парочку каждые две секунды. — Ты должен оставаться верным себе, даже если это звучит очень претенциозно. Зависнув на секунду, парень вдруг разражается противным смехом и кладет свою руку Тэхену на плечо. — А ты забавный, — он наклоняется ближе, — хочешь найдем какой-нибудь укромный уголок, где мы сможем поговорить только вдвоем? Переводя взгляд с его руки, Тэхен смотрит на Чонгука, на лице которого сейчас собрана вся боль этого мира, словно его ранили и оставили умирать. О боже, неужели он думает, что Тэхен на самом деле флиртует с этим придурком? — Не очень, — твердо говорит он, хватая руку этого сноба и скидывая ее со своего плеча, — вообще-то я люблю своего парня. Лишь договорив до конца фразу, Тэхен вдруг чувствует на своем плече крепкую хватку, и ему даже не нужно смотреть, дабы понять, что это Чонгук. Хотя он подошел вовремя; наверняка, младший слышал последние слова Тэхена, а значит может успокоиться. У Страйкера искажается лицо, и Тэхен не уверен, от чего это. Возможно, причиной всему послужило внезапное появление Чонгука, а может и отказ Тэхена. В любом случае, он действительно чувствует, как этого глупого напыщенного придурка спустили с небес на землю. — Мы тут немного заняты, Чон, — пренебрежительно кидает Страйкер, и Тэхен вдруг чувствует, как тело его парня напрягается, словно струна. О боже, нет! Ни у кого нет права так разговаривать с его Чонгуки. — Совсем нет, — объявляет Тэ, беря младшего за руку и крепко обняв его за плечи, для верности переплетает их пальцы. Чонгук по-прежнему не отходит, а даже жмется ближе. — Это и есть мой парень — Чонгук. Слегка приоткрыв рот, Страйкер смотрит на них с оскорбленным выражением лица. А Тэхен в этот момент чувствует себя очень самодовольно. — Я так понимаю, вы знакомы? — всерьез спрашивает он. — У нас совпадает одна пара, — чисто механически отвечает Чонгук, как будто Тэхен этого не знает. У младшего так сильно сжата челюсть, что старший, правда, боится его последующих действий. — О, — кивает Тэ, поворачиваясь к Страйкеру и окидывая его невинным взглядом, — мне казалось, ты назвал себя кинематографистом? Парень начинает путаться в словах, бормоча что-то о том, что всего лишь пытается снимать документальное кино, но это почти одно и то же. — Мм, — говорит Тэхен с явным скептицизмом в голосе, — ладно. Ну, как я уже говорил, я люблю своего парня, — он делает небольшую паузу, чтобы нежно взглянуть на Чонгука, — поэтому нет, я не хочу никуда с тобой идти и ни о чем-то разговаривать. Хоть я и ненавижу невыносимых и напыщенных ублюдков, все равно неплохая попытка. Страйкер смотрит на них оторопевшим взглядом, после чего кидает небрежное: — Как хочешь, — усмехается он, — сомневаюсь, что Чону есть что тебе предложить. Чонгук застывает на месте, и Тэхен наверняка видит на его щеках зачатки румянца. Но прежде чем он успевает еще что-то сказать, Чонгук его опережает: — Серьезно, свали отсюда, — огрызается он, угрожающе шагнув в сторону студента. Хоть Чонгук и не особо агрессивный, но по комплекции он будет явно побольше Страйкера, и судя по выражению лица последнего, он это прекрасно понимает. — И держись от моего парня подальше, ты его просто не достоин. Страйкер закатывает глаза, но в итоге, поднявшись с места, разворачивается и уходит в толпу. — Ничего себе, — говорит Тэхен, оперевшись спиной о барную стойку и повернувшись лицом к Чонгуку, — этот парень реально сукин сын. — Мне ли не знать, — ворчит младший, отказываясь поднимать глаза, когда его тело до сих пор кажется напряженным. — Эй, ты в порядке? — спрашивает Тэхен, притягивая парня к себе за шлевку джинсов. Чонгук фырчит, но все же хватается за его бедро, как за опору. — Он реально меня раздражает, — тихо признается он, глядя на ключицы своего парня, — мне не понравилось то, что вы с ним разговаривали. — Я всего лишь прикалывался над ним, Гук, — успокаивает его Тэхен, приподнимая младшего за подбородок, — разве ты не слышал моих последних слов? Наконец-то на губах Чонгука появляется слабая улыбка. — Слышал. — Ну вот, — подтверждает Тэхен, — на случай, если ты вдруг не то слышал, то я правда тебя люблю, — уверенно заявляет он, сцепив пальцы за спиной Чонгука, чтобы их тела максимально прижались друг к другу, — никто не заберет меня у моего Чонгуки. — Ну, ладно, — ухмыляется младший, застенчиво кусая губу. Обняв Тэхена за талию обеими руками, он начинает перебирать пальцами гладкую ткань его пижамы. — Убедил. — Хочешь уйдем? — спрашивает старший, — я просто хочу тебе кое-что показать, — он приподнимает брови, наклонившись чуть ближе, так что последующие его слова произносятся прямо в ухо Чонгука, — только тебе. И чтобы показать, на чем сделан основной упор, Тэхен берет одну руку младшего и кладет ее себе на ягодицу. От проделанного у Чонгука тут же раскрываются глаза и розовеют щеки. Так просто. Почему для Тэхена все так просто? — Хочу, — почти пищит он, на что Тэхен светится, как солнечный лучик, — идем, пожалуйста.♦ ♦ ♦
— Тэ, — грузно выдыхает Чонгук, — блять, Тэхен! Тэхен прижимается спиной к дверям собственной спальни в наполовину снятой пижамной кофте, зацепившейся за его шею, и в стянутых до середины бедер штанах. Просто Чонгук как раз пытался снять их полностью, но... — Ты это мне хотел показать? — прохрипел младший, переводя взгляд на своего парня, а затем снова смотрит на кусок красной блестящей ткани, украшающей его тело. На самом деле там ничего особенного, не считая пару красненьких, сделанных под металл, коротеньких шорт в обтяжку, на которые Тэхен наткнулся во время своих поисков фестивального костюма и уже не мог пройти мимо. Он может и не знать, что у Чонгука есть фетиш на Тэхена в облегающей одежде, начиная с тех пор, как однажды тот вырядился в кожаные штаны в облипку и пошел в бар. Чонгук тогда едва сдержался, чтоб не трахнуть своего парня прямо в туалетной кабинке. Поэтому сейчас у него такой голодный, почти нуждающийся взгляд, словно он не может сдержаться, даже если сильно попытается. И от этого Тэхена буквально бросает в жар. — Ага, — мурлычет Тэ, попутно наслаждаясь тем, что на младшем до сих пор его глупый свитер со снеговиком, — я купил их специально для тебя. От его слов Чонгук стонет, а после сгребает Тэхена в охапку и начинает хаотично целовать, не в состоянии сосредоточиться на чем-то конкретном. Тэхен же начинает дрожать, особенно когда чувствует эрекцию младшего, упирающуюся в него через плотные джинсы. И нет ничего сексуальнее, чем то, как на него реагирует Чонгук, как он теряет самообладание из-за таких, вроде бы, мелочей. Это заставляет Тэхена чувствовать себя могущественным, обожаемым и просто сексуальным. — Господи, Тэ, — говорит Чон, опускаясь на колени и с каким-то восхищением касаясь этих шорт, — я могу... — нежно взяв Тэхена за бедра, он крутит парня в разные стороны, чтобы оценить, как эта ткань обтягивает его упругую попку, отчего у него темнеют глаза. — Блять. — Нравятся? — с содроганием спрашивает Тэхен, так как внизу его живота обжигает теплом. Чонгук молча кивает, глядя на парня щенячьим взглядом, и покусывает розовые губы. Похоже, он не знает, что ему делать, или просто ждет разрешения. С тех пор, как они переспали в первый раз, прошло несколько месяцев, но Чонгук по-прежнему относится к Тэхену так, словно тот драгоценный камень. Будто он не может поверить, что ему позволено касаться этой гладкой кожи. — Тебе очень идет, — наконец, говорит младший, съезжая ладонями по тэхеновым бедрам. Его руки сейчас не такие сухие, как были летом, но все равно имеют свои шероховатости. — Это... все правда мне? — Конечно, — отвечает Тэхен, а его дыхание слегка учащается, когда Чонгук стягивает его пижамные штаны чуть ниже и припадает губами к теперь обнажившемуся бедру, — это все для тебя, Гук. Ты уже должен это запомнить. Младший опять стонет, а его руки продолжают сжимать ягодицы парня. Прижавшись лицом к низу тэхенового живота, Чонгук судорожно вдыхает его запах. — Я даже не знаю, хочу ли я, чтобы ты их снял или оставил, — говорит он, отступая немного назад, и продолжает касаться мягкой кожи руками. — Я голосую за первый вариант, — пытается отшутиться Тэхен, понимая, что его голос уже немного охрипший. Он успел уже полностью возбудиться, отчего его вставший колом член теперь неприлично торчит в этих коротеньких облегающих шортах, и то, что лицо Чонгука находится примерно на расстоянии трех дюймов, не спасает ситуацию вообще. — Угу, — кивает он, голодно уставившись на выпуклость в трусах старшего, — полностью с тобой согласен. Зацепившись пальцами за пояс блестящих шорт, он буквально срывает их с Тэхена вместе с пижамными штанами. Теперь ничем не скованный член парня словно выпрыгивает на свободу, отчего его хозяин буквально вздыхает с облегчением; вот почему Тэхен не любитель тесной одежды. Но это стоило того, чтобы надеть ее хоть раз, потому что, как только шорты улетают в сторону, Чонгук, не теряя времени зря, берет его член в рот почти полностью. От удивления Тэхен даже ткнулся бедрами вперед, и в качестве извинения поглаживает макушку младшего, слегка на нее надавливая. Тем не менее, Чонгука это никак не останавливает, поэтому старший снова прислоняется к дверям, откидывая голову от удовольствия. За последние несколько месяцев Чонгук довольно неплохо приловчился у Тэхена отсасывать; он знает, какой старшему больше нравится темп, нужно ли слюнявить свою ладонь, прежде чем массировать его яйца и всякое другое. Сегодня же Чонгука почти не остановить; его руки сами касаются Тэхена там, где хотят, и особенно в нежных участках тела. И от этого Тэхен чувствует все в разы сильнее, отчего еще шире расставляет ноги, позволяя себе даже громче стонать, потому что Сокджина все равно нет дома, и квартира полностью в их распоряжении. Худшая (на самом деле лучшая) часть минета младшего заключается в том, как он смотрит на Тэхена во время всего процесса. От взгляда его широко раскрытых темных глаз Тэхен готов буквально кончить. Чонгук кажется таким обманчиво невинным, пока не посмотришь вниз, где меж покрасневших губ скользит тэхенов член. В такие моменты младший выглядит, как самая настоящая порно-звезда, обученная специально для своего парня. — Мне так хорошо, черт, Гук-а, — выдыхает Тэхен, зарываясь пальцами в темные волосы младшего и слегка отклоняя его голову назад, чтобы полюбоваться тем, как его собственный член заполняет щеки парня, — мой Чонгуки. Как и ожидалось, от этого младший начинает скулить, а его веки трепещут, а затем блаженно закрываются. Тэхен не может не ухмыльнуться, но его ухмылка сразу же пропадает, как только рука Чонгука хватает его за ягодицу, а палец призрачно касается его входа. — Ах, — срывается с тэхеновых губ, когда младший, оторвавшись от своего занятия, лишь вопросительно изгибает бровь. Чонгук выглядит как самая несправедливая смесь сексуальности и очарования, стоя на коленках в своем пушистом рождественском свитере, с опухшими губами и растрепанными волосами. Тэхену хочется съесть его на ужин вместо основного блюда. — Можно? — немного охрипшим голосом спрашивает Чонгук. Боже, ну блин. Как можно быть настолько сексуальным? Полностью отчаявшись, Тэхен кивает. — Пожалуйста. Он делает шаг в сторону своей кровати, но Чонгук вдруг резко его останавливает, кладя руку ему на живот. — Подожди. Я хочу... — он отползает на коленках к комоду, после чего возвращается к старшему, держа в руках смазку, — одну... секунду. Далее он очень аккуратно закидывает одну ногу Тэхена себе на плечо, начиная оставлять поцелуи вдоль его бедра. От удивления старший практически пищит, в последний момент ухватившись за комод рукой, потому что Чонгук снова берет его член в рот. В комнате слышится звук открывшейся крышечки пузырька со смазкой, после чего Тэхен перестает соображать; ему не дает ни на чем сосредоточиться кончик скользкого пальца, нажимающего на его вход. — О-о... черт! — задыхается он, чувствуя, как в него входит палец младшего. Ощущение его пальцев внутри вкупе с языком кажется чем-то неимоверным. — Блин, Гук! Чонгук лишь довольно мычит, а вибрации от его горла посылают по телу Тэхена дрожь. Он чувствует под ногой мягкий свитер младшего, а еще его напряженные мышцы, когда тот пытается раздвинуть тэхеновы ноги еще больше. Тэхену очень приятны оральные ласки Чонгука, но со временем их становится мало, поэтому младший добавляет еще пальцы. И с каждым новым движением, он начинает сосать тщательнее и быстрее, вырывая со рта Тэхена хныканье и скулеж. — Гук, — начинает терять терпение парень, — ты собираешься меня трахать или нет? Чонгук лишь закидывает ногу Тэхена себе на плечо еще выше, попутно трахая его тремя пальцами, задевая простату. — Я как раз к этому приближаюсь, — ворчит младший. — Тогда поторапливайся, блин, не то мои ноги вот-вот перестанут меня держать. Надув губы, Чонгук вытягивает из него свои пальцы и опускает ногу Тэхена на пол, придерживая его за талию, так как колени парня предательски дрожат. — Не дуйся, просто я хочу, чтобы твой великолепный член как можно скорее оказался во мне, — говорит Тэхен, поглаживая подбородок своего парня. И это срабатывает; Чонгук слишком падкий на всякие грязные разговоры, начиная еще больше заводиться. Поэтому сейчас он мгновенно поднимается и, слегка морщась, встряхивает ногами, так как от долгого сидения на коленях они просто затекли. Тэхен же в это время скользит своими ладонями ему под свитер, лаская его кожу, и нежно целует подбородок. — Спорим, член Страйкера намного хуже твоего, — бормочет Тэхен, расстегивая джинсы своего парня и касаясь его боксеров. Чонгук стонет, крепче хватаясь за бедра Тэхена. — Давай же, Гук-и, покажи мне, насколько хорошо ты можешь меня оттрахать. — Блять, Тэ! Они вместе добираются до постели, спотыкаясь о собственные ноги, и Чонгук практически рычит, когда падает спиной на матрас и чувствует на себе чужой вес. Быстро стянув с себя пижамную кофту, Тэхен начинает стаскивать с младшего его штаны вместе с боксерами, и лишь завидев твердый и увеличившейся в размерах член парня, на его губах появляется ухмылка. — Будешь трахать меня в своем милом свитере со снеговичком? — дразнится Тэхен, хватая в руки смазку и вновь седлая бедра Чонгука, — лично я против. Вспыхнув, Чонгук приподнимается на кровати и поспешно стягивает с себя свитер, нечаянно застряв в нем головой, отчего Тэхен начинает смеяться. Но он, все же сжалившись, помогает ему освободиться, и лишь завидев вновь покрасневшее лицо своего парня, Тэхен не может удержаться и целует каждый его миллиметр. — Ты такой милый, — хихикает он, пробежав ладонями по растрепанным волосам Чонгука. — Хен, — хнычет младший, ведь он ненавидит, когда Тэхен называется его в постели милашкой. Ну, потому что это как-то не добавляет ему сексуальности. — Самый-самый милый, мой милый Чонгуки. — Ну, хен, перестань, — он прячет лицо в плече Тэхена, ведь ему становится стыдно. — А еще сексуальный, — урчит старший, решая пощадить своего засмущавшегося парня. Его голос падает на несколько октав ниже, а зубы уже кусают ключицу младшего, когда рука оборачивается вокруг его члена. — Безумно сексуальный. Этого хватает для того, чтобы втянуть Чонгука в грязный и пошлый поцелуй, пока Тэхен, лично сам раскатав по его члену презерватив, щедро покрывает его смазкой. — Ты тоже, — запинается Чонгук, ведь когда дело касается всяких пошлостей, он не такой многословный, как его парень, но его искренность поражает Тэхена в самое сердце. Придерживаясь за плечи младшего, он плавно опускается на его член, замечая, как лицо напротив искажается от удовольствия. Тэхен чувствует на своей талии ладони младшего, которые сжимают его по-прежнему нежно и аккуратно, ведь Чонгук никуда не спешит. Как терпеливый бойфренд, он предоставляет Тэхену время привыкнуть, хоть он сам едва сдерживается, судя по его напряженным рукам и прикушенной губе. Он начинает двигаться только тогда, когда Тэхен поощряюще ему кивает, упираясь коленями в матрас и с энтузиазмом подпрыгивая, отчего они оба едва не задыхаются от стонов. Старший принимает все его толчки, помахивая бедрами и играясь с собственными сосками. Просто Тэхену нравится это делать именно так, так как он балдеет от полного обожания взгляда младшего на себе. — Ты такой приятный изнутри, Тэ, я просто не выдерживаю, — выдыхает Чонгук, крепко сжимая его ягодицы. Тэхен немногословен — он просто целует младшего, мокро и с языком, притянув к себе за шею. Далее, прижавшись к его груди, Тэхен изгибается с новой силой и скулит в щеку Чонгука, когда его член попадает ровно по простате. — Поднажми, Гук, — бормочет он, замечая, как его милый бойфренд старается еще больше, вбиваясь бедрами сильнее и более точно. Затем Тэхен слышит какой-то свист и тотальное перемещение всего мира, когда понимает, что это просто Чонгук перевернул его и уложил спиной на кровать. Младший явно доволен собой, но, вместе с тем, он побаивается реакции Тэхена. Но тот лишь на мгновение задумывается над тем, не сдерзить ли ему сейчас, но потом он вспоминает, с какой легкостью его парень перевернул его и уложил на лопатки, что свидетельствует о его крепкой физической силе. — Блять, это было так горячо, — с ухмылкой вздыхает Тэхен, замечая, как красиво улыбается его бойфренд, прежде чем опуститься вниз и поцеловать его в губы. Далее Чонгук сгибает тэхеновы ноги и проталкивается внутрь, попутно съезжая губами по его шее и нежно ее покусывая. В такой позе у него теперь больше власти, отчего толчки становятся мощнее, и Тэхен чувствует это каждый раз, когда Чонгук ударяет по его простате. Он даже обхватывает его талию обеими ногами, крепко за него держась, и откидывает голову на подушку, позволяя себе полностью раствориться в ощущениях, взрывающих его изнутри. — Ты уже близко? — хрипит Чонгук, на что Тэхен просто кивает, не в силах открыть глаза, и начинает себе надрачивать. Несколько резких движений рукой плюс точное попадание по простате, и Тэхен кончает с громким и абсолютно бесстыдным криком. Выплескивающаяся сперма старшего лишь еще больше раззадоривает Чонгука, из-за чего его толчки становятся быстрее. В последний момент Тэхен сжимает ягодицу младшего, когда второй рукой притягивает его к себе за волосы и начинает шептать ему на ухо чистейшую похоть, от которой Чонгук сразу кончает. Они не торопятся наводить порядки, так так оба слишком устали для любых телодвижений, поэтому пока это не станет раздражать, то можно и потерпеть. В итоге, чуть позже Тэхен ведет Чонгука в душ, так как Сокджина все еще нет дома, а совместный душ — это лениво и смешно. Они купаются до тех пор, пока в кране не заканчивается горячая вода, а холодная кусает их за задницы. Когда они одеваются, Тэхен натягивает на себя теплый чонгуковый свитер со снеговиком, счастливо укутываясь в него и вдыхая такой родной запах своего парня. — Что? — спрашивает он, как только они устроились на диване, и Чонгук, наверняка, уже в десятый раз окидывает его непонятным взглядом. Но младший лишь вспыхивает мгновенно, словно его только что спалили. — Ничего такого! Просто в этом свитере ты выглядишь очень мило, — бормочет он, отводя взгляд. — Вот видишь! Я же говорил тебе, что это самый милый свитер на Земле! Чонгук что-то ворчит, но, все же, притягивает ноги Тэхена к себе поближе и укладывает их на свои коленки. И когда в тот день, поздним вечером, Сокджин возвращается домой, то застает двух дремлющих парней на диване в обнимку. Тэхен прижимается щекой к груди Чонгука, когда на фоне тихонько идет какой-то рождественский фильм.♦ ♦ ♦
На следующий день после Рождества Тэхен с Чонгуком лежат, свернувшись калачиком в постели старшего в доме его родителей, и пьют горячий шоколад. Тэхен насыпал в свою чашку настолько много маршмэллоу, что под ним едва-едва просматривался сам напиток, но именно так ему и нравится. А еще на нем снова тот свитер со снеговиком, потому что в нем Тэхену очень удобно, особенно если прижаться к Чонгуку и спутать их ноги под одеялом. На Рождество Тэхен решил порадовать своего парня двойным подарком; он купил ему билеты на концерт его любимой группы (да-да, Чонгук прямо визжал и прыгал по кровати), а еще вручил ему Хэппи Мил (Чонгук дубасил его подушкой и щекотал до тех пор, пока Тэхен не начал просить пощады). Но, в целом, подарок удался. Когда же настала очередь Чонгука вручать подарок Тэхену, то он начал неуверенно ерзать на месте, поглядывая на свой ноутбук и упорно избегая на себе взгляда. Наверняка, он внушил себе, что его подарок будет не настолько крутым, как тот, что преподнес ему Тэ, словно для Тэхена важна лишь материальная составляющая подарка, когда возможность быть с Чонгуком — уже сама по себе является подарком. Тем не менее, старший терпеливо ждет, пока Чонгук наберется уверенности, чтобы сказать все, что он хотел сказать, и его ожидание растет. — В общем... эмм, — в итоге, начинает Чонгук, — школа, город и просто все остальное дерьмо не позволило мне купить тебе что-то существенное, поэтому прости меня, Тэ. Мне очень жаль... — он пристально смотрит на свои колени, и прежде чем Тэхен хочет уже влезть со своими словами, он не дает ему сказать: — но я... сделал для тебя это. Чонгук бросает в сторону Тэхена короткий застенчивый взгляд, после чего открывает какой-то значок на своем ноутбуке и нажимает «плэй». И первые десять секунд уже очаровывают Тэхена полностью. Это видео. Ну или, проще говоря, короткометражный фильм, очень качественно смонтированный Чонгуком. Он собрал целый ряд отрывков, в основном с Тэхеном или где они вместе, и положил их на музыку. Большинство съемок проходило в Нью-Йорке, когда, например, Тэхен ловил языком первый снег, далее они вдвоем (и еще Сокджин мелькает) корчат рожицы на Хэллоуин, а еще держатся за руки, когда направляются на прогулку. Есть еще парочка видео с лета; Тэхен тогда так зверски набивал рот картошкой фри, а когда заметил, что на него направлена камера младшего, то бросил одну картошку прямо в объектив. Далее есть отрывок хихикающего Чонгука и слегка похрапывающего Тэхена, который вырубился прямо на их импровизированном пикнике в парке, лежа на пледе. И по всем этим видео отчетливо просматривалось, насколько же талантлив Чонгук со своим умением поймать нужные кадры. Когда Тэхен с восхищением смотрит на экран, то понимает, что только что увидел себя глазами Чонгука — влюбленными глазами Чонгука, что так очевидно, отчего сердечко Тэхена готово лопнуть. К концу фильма (а заканчивается он отрывком, как Тэхен целует покрасневшие чонгуковые щечки, которые продолжают еще больше краснеть), в глазах Тэхена стоят слезы, а рот открытый, словно он хочет что-то сказать. Повернувшись в бок, он замечает, с какой тревогой на него смотрит младший, отчего Тэхен понимает, что наверняка он просто боится его реакции. — Ничего себе... — хрипит Тэхен, вытирая глаза, — Чонгук... — Прости, что я не смог сделать тебе настоящий подарок, — второпях говорит Чонгук, — я знаю, что это все ерунда... — Да это лучший подарок за всю мою жизнь! — перебивает его Тэхен, отчего глаза младшего удивленно раскрываются. — Я серьезно, это просто потрясающе! — затем он кидается на Чонгука с объятиями, цепляясь за его плечи и укладывает их обоих на матрас. Чонгук лишь мило фыркает, словно котенок, но продолжает крепко держаться, зарываясь носиком в шею Тэхена. Слегка отодвинувшись, Тэхен смотрит на своего парня, восхищаясь его красивыми глазами, милым носом и очаровательным ртом. И судя по тому взгляду, каким смотрит на него Чонгук, Тэхен крайне благодарен судьбе, что этим летом на заднем дворе его дома появился этот удивительный парень. — Тебе правда нравится? — тихонько спрашивает Чонгук. — Безумно, — отвечает Тэхен, наклоняясь ближе и крепко целуя его в губы, — я хочу смотреть его каждый гребаный день всей своей жизни. Чонгук весь аж светится, мило сморщив нос, отчего тэхеново сердце увеличивается втрое, начиная давить на его грудную клетку. — И тебя я тоже люблю, безумно, — выдыхает Тэхен. За всю свою жизнь он еще ни разу не говорил этих слов, но, оказывается, все не так страшно — не тогда, когда их слышит Чонгук. И что-то подсказывает Тэхену, что младший чувствует к нему то же самое, если даже не больше. От удивления у Чонгука раскрывается рот, а глаза подозрительно блестят. — Я тоже тебя люблю, — шепчет он. Переполняясь эмоциями, Тэхен вжимается в тело своего парня, желая стать к нему еще ближе, и зарывается в его волосы, оставляя на виске нежный поцелуй. Еще он чувствует, как крепкие ладошки Чонгука ласково обнимают его за талию, и делает вид, что не замечает, как от слез младшего у него на шее собирается влага. — С Рождеством, хен, — урчит Чонгук. — С Рождеством, Чонгуки. И, по правде говоря, лучше Рождества не придумаешь.