Impossible

Сынри нравилось наблюдать за счастливыми парами. Приятно было осознавать, что счастливый конец всё же существует. Но, смотря на то, как старший брат Джиёна целует своего парня на шезлонге рядом с бассейном, он почувствовал невероятную зависть и болезненно осознал присутствие всего в нескольких метрах от себя сильного тела Джиёна, лениво развалившегося рядом с бассейном. Джи был полностью расслаблен, запрокинув голову и закрыв глаза, пока солнце ласкало его гладкую, блестящую светлую кожу и татуировки. – Ладно, это всё ещё странно... – сказал Джиён и, открыв глаза, он посмотрел на Топа с Дэ. – Почему? – спросил Сынри. – Твой брат давно признал свою гомосексуальность… И не стесняется этого, – по его телу пробежало чувство зависти от своих же слов.  – Нет, дело не в этом, – сказал Джиён. – Ты же знаешь, мне всё равно, куда мои братья засовывают свои члены. - Джиён пожал плечами, снова глядя на пару, и улыбнулся. – Мне все ещё странно видеть Топа таким… уязвимым… С Донной он никогда таким не был. С ней он всегда был таким разумным, и только взгляни на него сейчас…   Когда они оба посмотрели в сторону парочки. Топ глубоко целовал своего парня, а его рука скользнула в трусы Дэсона, обхватив ягодицы. – Эмммм… океей… смотреть на это совсем не стыдно…– сказал Сынри, внезапно почувствовав, как запылали его щёки.    Джиён же завопил: – О, мои девственные глаза! Разорвав поцелуй, Дэсон зыркнул на них. Но выглядело не очень убедительно, учитывая, насколько красным и блаженным тот выглядел.   – Исчезни, Джиён. И захвати с собой свою пергидрольную тень... – Сколько можно повторять, Дэсон… Я натуральный блондин! – Сынри со вздохом прикрикнул на Дэсона. Он понятия не имел, почему парень Топа так его недолюбливал.   – Вот именно! – сказал Джиён, обнимая Сынри. – Давай, Рири, докажи это болванчику Топа, – он зацепил пальцем резинку плавок Сынри. – Сними их, докажи ему!    – Иногда ты ведёшь себя со своим другом настолько по-гейски, Джиён! – сказал Дэсон. – И я не мальчик Топа, ты же знаешь… – Я сказал болванчик Топа… Ты ещё и глухой к тому же! – ответил Джиён, на что получил в ответ от Дэсона красноречивый жест средним пальцем. Джиён, как ненормальный, рассмеялся. Топ тоже хохотал. – Парень, стонущий имя моего брата каждую грёбаную ночь, – улыбнулся Джи и продолжил ужасным фальцетом, – О да, Топ, сильнее.   Дэсон схватил RedBull и запустил им тому в голову.   Джиён успел увернуться. – Я так не делаю! – обиделся Дэсон.   Топ рассмеялся. – На самом деле очень даже похоже.   – Ненавижу тебя! – прорычал Дэсон, прежде чем посмотреть на Джиёна. – Даже если и так, вы двое ещё больше геи, чем мы вместе взятые. Эта тирада, казалось, задела Джиёна. Следы веселья испарились с его лица, и он вздохнул. – Ладно, это весело и всё такое, но не в моём стиле. Знаешь, есть такая вещь, как дружба. Я имею в виду, что по какой-то непонятное причине люблю этого парня, – Джиён улыбнулся, когда Сынри толкнул его локтем. - Но даже думать о нём в таком ключе мне немного противно... Это было бы что-то вроде секса с братом...   Сынри вымученно улыбнулся. Это был удар ниже пояса. Очередной из многих... – Да. Как трахнуть близнеца! Отвратительно... Я имею в виду... вы видели его голым? – сказал Сынри, и его голос звучал хорошо. Весело и игриво. И, вероятно, никто не заметил, что тот почувствовал, как будто кто-то затолкал ему в горло кулак и крепко сжал сердце.   Брат. Брат.   Джиён улыбнулся и крепко, неприятно поцеловав Рири в щёку.  – I'm sexy and you know it, милый… Порой он чертовски ненавидел Джиёна.  Сынри подумал, что закатил глаза и сделал недовольное лицо, но он не был уверен. Его лицо, казалось, одеревенело. Как у сломанной игрушки. – Как будто трахаешь близнеца..? – спросил Дэсон, играя бровями. – Ты никогда не слышал о твинцесте? Это действительно существует, идиот! Так что отныне приму это как что-то, что недалеко ушло от ваших отношений…   – Дэсон, ты ужасный человек,–сказал Джиён с долей раздражения. – Да, – мгновенно отреагировал Сынри. Поддерживая образ ненавистного «Ли». – Он такой,– сказал Топ со смехом. За что тут же получил тычок под ребро от Дэсона, но Топ лишь сладко улыбнулся. – Но это мой ужасный человек,– сказал Топ, чмокая Дэ. Тот в ответ прижался щекой к плечу Топа.    – Ты такой придурок... – сказал он, и даже кончики его ушей приобрели розоватый оттенок. Сынри улыбнулся. Он дразнил Дэсона, чтобы смутить его. Серьёзно. То, каким милым становился Дэсон с Топом, раздражало. Он сказал то, что от него ожидали. То, чего хотел от него Джиён. Но всё казалось таким далёким, как будто кто-то другой говорил, улыбался, смеялся. «Как брат... Думать о нём в таком ключе противно». Ему стало плохо. Может быть, он и правда болен.   – Всё в порядке, – неожиданно сказал Топ, стальным голосом. Дэсон напрягся в его объятиях. – Оставьте его в покое, детишки. Джиён и Сынри переглянулись и, кивнув друг другу, переплыли на другой конец бассейна, позволяя счастливой паре уединиться. – Такой странный парень, – тихо прокомментировал Ри, не глядя на Джиёна. Его нервы всё ещё были на пределе, и в груди разливалось знакомое чувство пустоты. Он знал, что должен продолжить болтать; ему надо отвлечь Джиёна, иначе тот заметит, что с ним что-то не так. Он всегда улавливал его настроение, в этом плане они были очень гармоничной «парой». Джи прислонился к борту бассейна.    – Топ теперь счастлив,– он пожал плечами, – так что, думаю, Дэ не плохой... На самом деле, мне кажется...   – Я гей, – слова слетели с губ Сынри, прежде чем он успел подумать.   Молчание. Он даже не осмелился взглянуть на Джиёна.  – Что?   Сынри пожал плечами и обхватил себя руками. – Я гей,– повторил он более спокойно. Он вздохнул, и тут же почувствовал привычное давление руки Джиёна на своей шее. Нехотя, Сынри поднял голову, чтобы взглянуть в глаза своего друга. Джиён,не мигая, смотрел на него, его чёрные брови нахмурились, а челюсть напряглась.  – Почему ты молчал? Не доверяешь мне?   – Конечно доверяю… – ответил Сынри, отводя взгляд. Джиён приподнял его подбородок пальцами. Сынри не был коротышкой, но те два сантиметра, на которые Джиён был выше, заставили его посмотреть немного вверх. – Рири,– каким-то образом Джиёну удалось звучать одновременно мягко и сердито,– ты правда думал, что меня это колышет? Мне насрать, идиот... Сынри выдавил слабую улыбку. Боже, почему после стольких лет до сих пор так больно? Он знал, что Джиён был бы не против, но пока тот не произнёс это вслух, в нём всё же жила безнадёжная и нелепая надежда, что Джиёну это хоть чуточку интересно. Что ж, теперь нет и её. Больше нет... – Просто есть вещи, которые люди обо мне не знают… – сказал Сынри, стараясь, чтобы его голос звучал нормально. – Я не думал, что я для тебя какой-то там «человек», – резко ответил ему Джиён с собственническим оттенком в голосе.    Сынри бросил на него нечитаемый взгляд, улыбаясь уже более искренне. – Малыш, мы это уже обсуждали. Я не твой младший братишка, так что тебе не обязательно знать обо мне всё. Джиён с детства был таким: слишком опекающим и слишком собственником. Он вёл себя словно старший брат, хотя был старше всего на два года. Годы прошли, но его повадки остались теми же. Сынри не отрицал, что какая-то его часть любила то, насколько Джиён был привязан к нему, но в основном это только заставляло его чувствовать себя некомфортно, потому что эта привязанность была слишком «братской». Это заставило его почувствовать себя больным извращенцем за желание отсосать Джиёну, пока тот думал о нём, как о брате...    Джиён фыркнул. – Это достаточно важная информация, не находишь? – На самом деле, нет, – спокойно ответил Сынри. – Моя ориентация не определяет меня.   На лице Джиёна застыло каменное выражение.    – К черту всё! Если ты действительно так думаешь, то должен был хоть что-то сказать, когда я каждый раз пытался свести тебя с какой-нибудь девушкой! - в его глазах появился странный блеск. - Почему сейчас? Почему ты рассказал мне об этом сейчас?   Сынри открыл рот и затем закрыл его. Он уставился на Джиёна: крепко сжатая челюсть на классически красивом лице, глубокие карие глаза, непослушные чёрные волосы, пухлые губы, на широких плечах блестели капельки воды... Ему так хотелось наклониться, спрятать лицо во впадинке шеи Джи во всём признаться. Сынри так устал... он чертовски устал.   Но, конечно же, он не мог этого сделать. Это был бы конец всему, их отношения стали бы неловкими. Их дружба была слишком давней и прочной, чтобы вот так вот всё разрушить, но это не значит, что она не может быть разрушена дискомфортом неразделенной любви. Не надо, он не мог ничего ему сказать. Джиён был счастлив со своей девушкой. Было бы нечестно утаскивать его за собой… Единственное, что он мог сделать - он должен попытаться двигаться дальше. Он должен больше знакомиться. Влюбиться в мужчину, который увидит в нём не младшего братишку, а кого-то привлекательного и достойного любви. – Ты прав,– сказал Сынри твёрдым голосом. Ли. Это был Ли. Ли был твёрд в своих убеждениях. Ли улыбался, даже когда было больно. Сынри улыбнулся.– Я хочу, чтобы меня любили. Я хочу настоящих отношений, но я ещё не готов к «разоблачению». Мне нужно, чтобы ты прикрыл меня, если родители будут искать меня, пока я со своим парнем. Вот почему я рассказал тебе сейчас... – Парнем? – спустя мгновение спросил Джи.   – Да, – сказал Сынри, – я собираюсь встречаться с парнем… Я хочу этого. Он вылез из бассейна, оставляя Джиёна одного. Казалось, его легкие наполнены водой. Стоя спиной к Джиёну, он закрыл глаза и глубоко вдохнул...   И он отпустил его. Это было самое трудное, что он когда-либо делал... Отбросить все свои нелогичные надежды и мечты о том, что Джиён когда-нибудь ответит ему взаимностью, было чертовски больно и трудно. Но он сделал это. В горле саднило, в груди всё болело, а глаза жгли непролитые слёзы. Но когда он открыл глаза, выражение лица Рири – Джеймса... Джеймс... он никогда не был Джеймсом... – было спокойным и сдержанным. Сынри. Он стал Сынри. «Рири» же был глупым маленьким мальчиком, который влюбился в кого не следовало. Теперь Рири был в прошлом... Он был «Ли Джеймс Сынхён Шестой», и пришло время двигаться дальше.