Чонгук так и не поборол свою слабость. И... наивность
На дворе конец второго семестра и макнэ решил серьёзно взяться за учёбу. Никаких прогулов, никаких оценок ниже троек, никаких "я устал" и тому подобное. Уже пора повзрослеть и отбивать себе место под солнцем. Разгуливая по коридорам университета со своим лучшим другом У Бэнёном, от скуки Чонгук вспоминает их первые встречи, наполненные дерзкими фразочками и молниями из глаз.Flashback
Сегодня утром Чонгук собирался в спешке и с тихими ругательствами себе под нос. Парня разбудил старший Чон воплями: "ЧОНГУУУК-ИИИИ, ТЫ ПРОСПАААААЛ!! УЖЕ ПОЛ ДЕВЯТОГО!!!". Это было жестоко. Весь красный, запыхавшийся студент влетел в здание, чуть ли не снося скамейки и мусорные баки по дороге. Но аудитория, в которую тот вбежал, и где должна была проводиться первая пара, была пуста. Только преподаватель за бумагами и рваное дыхание самого парня. "Хосок мстить умеет... вот же сволочь," - нервная ухмылка поползла на розовое лицо, но тут же испарилась, услышав тембр преподавателя. - Чонгук? Ты чего так рано? До начала пары ещё полтора часа, - объясняет ситуацию мужчина и всё-таки отвлекается обратно на бумаги. Этот жест Чонгук посчитал как "иди погуляй" и, извинившись, покинул кабинет. Гук сразу держит дорогу до туалета, так как его яркий хён так его загонял, что бедный мальчишка не успел ничего. Ни поесть, ни заправить постель, ни сходить по-человечески в туалет. Поворачивая ручку двери, слух парня уловил не совсем приятный в данной ситуации звук, а точнее стон. "Дженхён!" Высокий и тонкий. Идеальное звучание для человека, получившего оргазм. Брюнет стоит с вытянутой рукой, открытым до пола ртом и хлопает глазами. Это не в первый раз, когда он незаметно застукивает людей за непристойным делом, но почему этот голос до жути знакомый и бесящий? А затем в его лоб врезается деревянная дверь с такой силой, что голова откидывается назад, а тело, не ожидавшее резкого толчка, следует за головой. Чон больно соприкасается с полом затылком и на долгие десять секунд перед глазами темнеет. Боль отступает очень медленно, Чонгук не может это уже терпеть, болезненно стонет, но моментально закусывает губу. - Ч-чт... Ты.., - Чонгук потёр глаза пальцами, приподнялся на локте, чтобы через секунду глубоко вздохнуть. - Блять, это полный... - Пиздец, - дополняет последние слова русый.End Back
Они сблизились. Из-за ориентации, общих секретов, да и по интересам были схожи. Зависали вместе дома у Бэнёна и рубились в приставку, обсуждали фильмы и противных профессоров. — Слушай, я бы помог списать, но я, как лучший друг, даю тебе понять, что ты, не зная сейчас, не сможешь в будущем показывать знания на практике, — сказал Бэ, вытягиваясь и разминая мышцы. Чонгук с глазами-галактиками таращился минуту. Стискивает зубы и сжимает кулаки до такой степени, что потом у него на лбу выпирает еле заметная вена, как в аниме. — Так, подлиза, язык обрежь! Я пытаюсь успокоиться. Вот же "сын маминой подруги", — Зубы скрипят так громко и свирепо, глаза выражают ярость и толику усталости. — Эй, я не подлиза, я своим трудом добился отличного статуса во всём университете. А я бы на твоём месте завязал с зоофилией, а то неожиданно март наступит на месяц-два раньше. Эх... А ты же всё ещё девственник (полтора года вместе, а секса ещё не было). Вот один раз я позабочусь об этой проблеме. Хотя, зачем откладывать на завтра, что можно сделать сейчас... -… Беги, Нёнь… БЕГИ! — Догнал, врезал, ухмыльнулся. Победитель. Загонялся он совсем. Три недели не отлипал от учебников, пособий и интернета. Иногда не появлялся дома часами, а то и днями. Джина всего измучил, потому что: "Гуки, ты кушаешь вообще? Посмотри на себя... Что? Вы слышали?! Он сказал, чтобы я от него отстал! Я могу и на совсем отстать, Чон Чонгук!" Да и не Джина то одного. Все старшие волновались, переживали. В этом промежутке времени на первом месте был стресс, а все остальные сидели в тёмной комнате в уголку. Лишь один человек вызвал такой переполох сразу у шестерых людей. Один, но очень близкий и дорогой человек. Мысли забить на учебу и заработки финансов оставить на хёнов появлялись всё чаще и соблазнительней. Он знает, хёны не дадут пинка и не будут ругать, может поворчат немного, но через денёк растают под его тёплой улыбкой и загребут в объятья. Старшие посадили его на диван посередине, а сами окружили по кругу. Продемонстрировали свою доверенность, тем самым рассказав о своём детстве. Они не знают, как появились на свет, есть ли у них родители, и как вообще в этом мире могли появиться. Их воспитала приятная аджума - Юма. Она души в них не чаяла, всех любила одинаково, помогала. Относилась как к своим родным (у неё было два мальчика и девочка: давно вошедшие во взрослую жизнь, вступившие в браки и имеющие детей). Одним вечером она прогуливалась со своей собачкой - Коки по набережной. В какой-то момент Коки стала вырываться с поводка, скулить и гавкать в сторону тропинки к речке; долго сопротивляться собаке женщина не смогла. Уже стоя около речки, ничего необычного она не замечала. Мягкий песочек, поблёскивающая водичка и зелень. Но Коки всё равно тянула поводок в сторону старого дерева, где под корнями была дыра. Подходя в плотную к дереву, собачка без сомнений просунула голову в яму и вытащила одного серенького котёночка. Совсем маленького и беззащитного. Коки, фыркнув, блестящими глазками посмотрела на хозяйку. Женщина аккуратно взяла дрожащее тельце и прижала к груди, согревая. Животное испуганно запищало, параллельно пытаясь сползти с рук. Потом послышались ещё звуки из норы, собака снова просунула голову и достала других двух котят, а потом и ещё трёх. Достаточное количество времени потребовалось, чтобы Юма, когда пришла домой с магазина, в своём доме увидела мальчика. Она положила пакеты прямо на порог и двинулась к голенькому мальчику лет пяти-шести. - Эй, малыш, ты как сюда попал? - она присела на колени, две руки просунула между собственных ножек и потянула корпус вперед. Женщина ждала ответ, но тишина продолжалась и казалась в какой-то степени неловкой. Но мальчик только хлопал глазами, склонив голову к плечу. А потом ярко улыбнулся, подскочил и бросился на шею Юмы. Она неловко улыбнулась, легонько обнимая в ответ. Из-за угла показались двое пар глаз, тихо наблюдающих. Пушистое ушко одного мальчика стало щекотать носик другому, мальчишка чихнул так, что упал на попу. Она растила их, не обращая внимание на хвост и уши, как самых обычных карапузов-проказников. Аджума понятия не имела, как скрыть их особенности. Объяснила им, и только последнее слово стало вылетать из её уст, как Намджун встал и продемонстрировал братьям, что имела в виду Юма. Дети ходили в школу, а старшие параллельно заканчивали университет. Юма умерла естественной смертью. Её дом был отдан её детям. Так как они жили в других странах, с домом ничего сделать не смогли. Забрали вещи и продали место полное воспоминаний. Парни сняли квартиру, проходили стажировки. Оплата за жильё они отдавали в самый последний момент, когда Джин и Юнги наскребали денег. Старшие не разрешали Хосоку и Намджуну забросить университет, а Чимину с Тэхёном школу. Терпение хозяина квартиры кончилось, и тот выселил их. Пришлось переехать. Переехать на улицу, где потом их подобрал парень с оленьими глазами и добрым сердцем. Джун и Юнги создавали музыку для начинающих компаний, а пару раз к ним приходили и запросы от более известных фирм. Джин пошёл по стопам кулинарии, устроился довольно-таки в неплохом ресторане. Хоби преподавал хореографию современных танцев. У него была своя группа, которую он обучал, а потом к его урокам присоединились и обычные люди, желающие научиться танцевать или поднять свой уровень. Тэхён неплохо рисовал в своё время и устроился на работу в тату салоне (странно только то, что на его теле красуется одна татуировка; так ещё это знак соединён на семерых, "favorite 1 of 7" "favorite 2 of 7" и дальше по алгоритму). А Чимин хорошо дружил с волосами и стал работать в парикмахерской.+++
Утро субботы. Долгожданной субботы. Чонгук уже на автомате просыпается без двадцати семь и жалеет. Можно было выспаться. Но в кровати тепло, как всегда. Первое, что Чон лицезрел — это миленькое заспанное лицо Хосока. Прядки чёрных волос закрывали лоб, ресницы, и глаза подрагивали из-за чёрных волокон. Уши на голове, и думать теперь не нужно, чей это хвост окольцовывает поясницу, приятно щекоча кожу. На области плеча старшего Чона всё это время покоилась голова Гука. Сзади младшего к своей груди прижимал Тэхён. Очень приятная привычка закидывать конечности на личность, с кем делишь кровать. Тёплое дыхание на шее вызывало мурашки, а рыжий кот, скрутившись в комочек, лежал на подушке над головой Гука. Выползать из комфорта не хотелось, но что поделать. В гостиной были спящие Юнги и Намджун. Они так устали, что не сняли одежду и спали на диване в сидячем положении. Чёрт, шея болеть будет. Чонгук принёс из спальни два пледа и мазь. Укрыв сначала Джуна, младший умилялся его глубоким выдохом и причмокиванием. Услышав дёрнувшим ухом копошение возле себя, Юнги проснулся. Схватив младшего за талию, он посадил его на свои колени, сразу же вовлекая в ленивый поцелуй. Не открывая глаз, он медленно посасывал верхнюю губу, а потом перешёл к нижней. Гуки обнял за плечи, отвечая на утренний поцелуй. Лёгкий румянец маячит на щеках, это не от смуще... Это из-за смущения. Тепло разливалось по всему телу, плавило тело, как шоколад на солнце при сорока градусах. Хвост оглаживает бёдра, отчего Гук выдыхает в поцелуй и тихо мычит. Кот кусает нижнюю покрасневшую губу и тянет её вниз, заставляя открыть рот и позволить сделать поцелуй страстным и мокрым. Язык проходится по ряду зубов, нёбу и сталкивается с чужим, Чонгук немного дёргается. Воздух кончается быстро, потому что Мину хочется целовать так вечно. Чувствовать, как младший, не осознавая, ёрзает на коленях, выдыхает очень горячо и тихо стонет. Юнги пришлось отстраниться, чтобы он и мелкий не померли. Огромными кусками глотают воздух, нормализуя дыхание. Губы покрасневшие и опухшие, взгляд расфокусирован, а грудь ходуном ходит. Мятноволосый, удовлетворённый всем, мурлычет и тычется в шею. Вдыхает родной успокаивающий запах, заполняет все легкие, мурлычет умереннее. Уши опускаются так же, как и хвост. Хватка на талии всё слабеет и слабеет, а горячее дыхание приятно плывёт по коже. А возбуждение никто не отменял. Резинка боксеров не давала свободу, а ткань грубо облегала головку. Парень закусывает губу, глубоко вздыхает, опуская взгляд вниз. Маленькое мокрое пятнышко и огромное смущение в виде красного лица и шеи. Чоновский запах успокаивает, чувствуется уют и спокойствие, отчего кот засыпает. Юнги кажется, что Чон пахнет уютным вечером с камином. Хосок орёт, что он пахнет днём рождения, а Чимин считает, что домом. Для каждого свой, но всё это связано с приятным. Чонгук счастлив... После прохладного душа хочется кушать. На кухне орудует старший Ким, что неудивительно. Проснулся сегодня рано, чтобы успеть приготовить завтрак и побежать на работу. Чонгук облокотился о дверной косяк, скрестил руки и ухмыльнулся, выжидая, пока его заметят. Ждёт-ждёт, а на него всё также не обращают внимания. Ухмылка слезла, брови прилипли к векам. Пока хён лез в холодильник за зеленью, мелкий быстро ворует деревянную ложку и тихо отходит обратно к двери, пряча руки за спину. Старший тянет руку, где должна была лежать ложка, но соприкасается с поверхностью стола. Джин посмотрел на стол, но там пропажи не было, нахмурившись, он повернулся и сильно дёрнулся. Для опоры схватился за край стола, а другой рукой хватается за сердце. Гук смеётся от реакции, сразу закрывая рот рукой, заглушая звук. В гостиной спят Мин Юнги и Ким Намджун. Будьте тише, проявляйте уважение к страшим, так говорит Нам. Отошедший от инфаркта блондин оказывается рядом и приставляет руки к стене на уровне головы. Этот момент был бы очень классным, если это была дорама. Чон хмыкнул, согнул колени и выполз, опираясь о стену рядом с страшим и игриво улыбаясь. Старший с рыком поднял парня под бёдра, вгрызаясь в ключицы. Возбуждение снова начало накапливаться в одной точке. Это жестоко, ему опять нужно будет убежать в ванную. - Дурак, отпусти! Что ты делаешь, ненасытный кот?! В себя приди, хён! - заливаясь хохотом, Чон не сильно бьёт по плечам деревянной посудой в руке, до того момента, пока не чувствует игольчатую боль в правой ключице. - Эй, больно, хён! Я серьёзно, пусти меня! - Гук упирается руками в лоб блондина, но тот останавливаться не намерен. - Выспался? - оставив наконец засос, который в скором времени приобретёт фиолетовый цвет, спросил. Младший дёргается, тем самым показывая, что поза, в которой они находятся, приносит ему дискомфорт, но Джина это, как ни странно, не сильно волнует. Ему нравиться бесить мелкого, нравиться слышать обиженное "ненавижу тебя", которое расшифровывается как " я тебя люблю, но ты такой невыносимый, ужасный". - Ну конечно. Выспишься тут, когда ты по всей квартире гремишь свой аккорд на сервизе, - парень надувает щёку, отворачивается настолько сильно, насколько можно, задрав нос. - Ох, я вправду тебя разбудил? - дерзкий образ испаряется на глазах, доказывая, что это в очередной раз была игра, а на самом деле Джин очень заботлив и понимающий. Чонгук тоже снимает маску цундере. Он просто не может физический обманывать хёнов, совесть грызет медленно, но, блять, больно. - Я пошутил. Ты до скольки? - В девять уже дома буду, - Чонгук обиженно дует губы. Он всё прекрасно понимает, Джин же не играться ходит в ресторан. Хотелось бы провести время вместе. Старший чмокает в губы и выхватывает столовый прибор. - Развейся сходи, сегодня в зоопарке будет шоу. Там будут дельфины. В два часа, - пока блондин помешивал содержащие кастрюли, Чон снова убежал в ванную комнату. Кхм...Привести себя в порядок. Успешно миновав гостиную, уловив, что входная дверь хлопнула, Гук закрывается в спальне. Так же тихо подкравшись к спящим ребятам, он сперва легонько потряс за плечи парней, а Чима по животику. Последний только потянулся и лёг обратно, а парни нахмурили лицо и оттолкнули руки. Не хотите по-хорошему - будет по-плохому. Беря маленький разгон, чёрноволосый плюхается на них сверху и начинает дрыгаться. Старшие кричат от неожиданности, а рыжий Чима прячется за шкаф. Мелкий старался сдерживать смех, но совсем скоро чуть не задохнулся от щекотки. Гуки брыкался, уворачивался от ловких пальцев, но помогало не очень. Месть бы продолжалась ещё, но ворвавшийся со стуком двери об стену Намджун, заставил всех замереть и глазами-бусинками пялиться на ликующих демонов. Нам не страшный, вовсе нет. Просто его игольчатая сторона, так сказать, не дружелюбна совсем. Может подзатыльники отвесить не за что, пнуть под зад или сломать мебель. Не более, но когда сзади вышел Юнги с сияющими красными глазами, этот дуэт заставил работу сердца остановиться. - Ой, хёны проснулись... Эм... О, у меня же запись на девять. Я побежал! - Чимин уже в человеческой форме, и успевший надеть нижнее бельё, выбежал из комнаты Гука и Джина. - А вы? Отмазка в голову не лезет? Быстро, пятками сверкая, на работу, - прорычал, осипшим голосом Юнги, а Хос с Тэ синхронно кивнули и последовали за Чимином. А потом Юнги тоже последовал за ними, чтобы просто помозолить глаза. Отмерший мелкий тоже сорвался с места, но перед выходом встал Ким и присел в коленях, чтобы сразу же поймать мальчугана. - А ты куда это? Тебе никуда не нужно, так что уделишь время своим хёнам, - Намджун левой рукой оттянул резинку пижамных розовых с штанов и зубами впился в бедро. Всасывал и кусал, оставляя свою метку на своём крольчонке. - Хён... - кролик зажал рот обеими руками, чтобы не издавать никаких звуком. Только тяжёлое дыхание через раз и лёгкое мычание. А Ким, не стесняясь, мурлычет на всю комнату и хвостом поглаживает шею паренька. Кот опускает своё сокровище на одну из кроватей и нависает над ним, сразу же расстёгивая пуговицы пижамной рубашки одной рукой, а другой приспуская штаны с нижним бельём, снова вгрызается в оголившуюся кожу. Чонгук закусывает губу, скулит, сжимает простыню, извивается, но не может справиться с жаром в теле. Ким отрывается от ключиц, оценивая свои труды, а потом, смотрит на лицо крольчонка. Гуки тает прямо на глазах. Раскрасневшееся лицо, румянец, прикрытые глаза, закусанные губы и обрывистое дыхание. Намджун не сдерживается, сразу накрывает сладкие губы своими. Кусает нижнюю так зверски, отдавая приказ открыть рот и позволить доминировать там. Приказ выполнен и Джун может хозяйничать, тем самым ловить стоны младшего. В процессе старший полностью лишает кролика рубашки, штанов и боксеров, обнажая полностью и имея возможность полюбоваться прекрасным телом. Снова переходит на ключицы, довольно мычит и кусает засос, недавно оставленный Джином. Боль тесно контактирует с удовольствием, кролика бросает в дрожь, и этот микс его самый любимый. Контраст температур и ощущений, грубость и нежность, любовь и похоть. Хлопок двери и звяканье ключей, но никому не было до этого дела, только Юнги, подошедший недавно с планами поспать, закусив губу, сквозь сжатые челюсти рыкнул: - Вы меня убьёте когда-нибудь, - старший забирается на кровать, моментально уделяет своё внимание правому соску. Сверху Чонгук протяжно и достаточно громко стонет, а потом хнычет, потому что хёны его мучают. Юнги только раз обвёл ореол соска языком, поцеловал и подул, снова припадая, но уже зубами. Кролика всего трясёт, и если сейчас они были бы в горизонтальном положении, Гук уже при первых секундах смог бы это исправить. Ким спустился поцелуями-засосами к низу живота, а вот теперь по-интереснее. Если наверху, так сказать, Джун демонстрировал доминирование, действиями кричал, что он здесь главный, и был немного груб, то там, где всё намного интимнее и в какой-то степени опасней, старший был предельно аккуратен. Тут он из альфа-самца превращается в заботливого парня, теряя свои наружные маски. Но Чонгуку приятно, что кот так за него беспокоится. Подставляет подушки под поясницу, аккуратно закидывает чоновы ноги на плечи, осыпает ласками когда растягивает и входит. Его скорлупа лопается при парне. Дома Ким позволяет себе быть таким, какой он есть, ластится, нежится и требует любви, которую все без лишних слов ему отдают. Поцелуями-бабочками Намджун осыпал внутреннюю область бедра. Подобрался к вставшему аккуратному члену и совсем быстро, но ощутимо, прошёлся языком по розовой головке. Чонгук уже давно скомкал всю простыню, а сейчас он выгнулся красивой дугой до хруста позвонков и так же изящно простонал, почти крикнул "Намджун!". Юнги тем временем мазками языка тоже спустился вниз, и не медля, стал посасывать яички. - Хёёооон... Мф.. пожалуйста, хватит... Ах... меня муча-ать, - Юнги оторвался от мошонки, но взор старшего устремился не далеко. Кот с неприкрытым удовольствием сосал головку, глотая всё глубже и глубже, а взамен получая приятные для слуха звуки. Ким нежно поглаживает пресс и грудь непрекращающего стонать парнишки. Чонгук извивается и выгибается ещё сильней, когда старший хён заглатывает глубже, умело двигает головой, разрешая Чону непроизвольно толкаться накаченными бёдрами себе в рот. Кот почти заглотнул член полностью, но, чтобы подразнить такого горячего кролика, сразу же выпускает из ротовой полости. Снова дует, лижет и заглатывает, потом переходит на яички, снова посасывает и возвращается к головке. Мучает как может, то погружая в Нирвану по самое "не хочу", то закрывая врата прямо перед носом. Ещё несколько таких махинации, и мальчишка судорожно дёргается от удовольствия по всему телу, почти ломает себе позвонки при очередном выгибе в спине, дерёт горло криками, но эти мелочи никак не отпечатались в памяти. Ярче всего - это охуенный оргазм. Мин чувствует горячую белёсую жидкость у себя во рту и как расслабляется младший. Он вылизывает оставшуюся сперму с таким удовольствием, как кот нажравшийся сметаны. Хён и есть кот (почти), и это почти тоже сметана, только другого происхождения. Затем поднялся до уровня губ парнишки и впился, разнося по комнате характерные звуки. Ким времени не терял, пока Юн занимался Чонгуком, он сходил в ванную за смазкой с запахом вишни и презервативами. Пока Юнги решил полюбезничать, Ким раздвинул ноги чуть шире (подметил снова просыпающегося Чона-младшего), взял подушку, приподняв чужие бёдра. Открывая тюбик, Джун выливает пахнущий гель себе на изящные длинные пальцы, чуть размазывая, чтобы было не холодно. Он заботится о комфорте младшего. Аккуратно приставляет скользкий палец, водя по кругу, а уже потом вводит почти полостью. Медленно надавливает на мягкие и нежные стеночки, тем самым смазывая дырочку изнутри. Из-за ощущений Гуки стискивает зубы, и хочет прикусить губу, но прикусывает язык другого хёна, который всё это время орудовал в поцелуе. - Блять! - Юнги прижимает уши к голове и нервно дёргает хвостом. Реагируют все. Намджун вытаскивает палец с трудом, потому что младший напряжён и неловко себя чувствует из-за необдуманных действий. Кролик чуть подтягивается к спинке кровати, а потом садится и устремляет взгляд в пол, заламывая пальцы. - Прости, хён... Я случайно... Просто с последнего раза довольно-таки много времени прошло, я и забыл какого это... -Эй, детка, всё в порядке. Знаю я, что ты не нарочно. А если бы было и так, я тебя манерам бы научил, - кот тыльной стороной руки стирает кровь, подбирается ближе и усмехается, когда младший всё ещё не поднял свои оленьи глазки. Хён аккуратно соприкасается своими измученными губами лба, переносицы, кончика носа, розовеющих щёк, кадыка на шее. Оба кота чувствуют, как тело младшего начало тлеть от ласки и расслабляться. Ким, встретившись взглядом с Юнги, кивнул и снова подставил палец ко входу. Как только палец вошёл до основания, Чонгук стал немного ёрничать. Ким развёл ноги ещё шире и устроился между ними. Помассировав внутри, разрабатывая нежные стеночки, он вынул палец, а потом вновь ввёл, только уже два. Кролик стал постанывать, местами громче, местами тише, но все его стоны ловил другой любимый хён лёгкими поцелуями. А когда пришло время для третьего пальца, Чонгук судорожно нащупал чью-то руку. Чья это рука, Гук не обратил внимание, главное, что имеет возможность отдаться полностью чувствам. Ну и парням, куда же без этого. Пальцы умело растягивали дырочку и доставляли неимоверное удовольствие, младший захлёбывался воздухом, собственными стонами и губами Юнги. Комната казалась недра вулкана, воздух густеющий и кружащий голову, а руки и хвосты, оглаживающие его тело, могли оставить ожоги. Все эти чувства протыкали его тело иглами, когда хён надавил на простату. Громкий стон-крик, звук треска простыни, подогнутые колени и выгнутая спина до выпирающих рёбер. Когда Гук под действием эйфории снова распластался на кровати, Ким, облизнув уголок губ, стал обводить комочек нервов. Не так сильно, чтобы младший снова ощутил этот ураган, но для сверх-чувствительного органа это было ощутимо. Тело кролика покрылась липким потом, подрагивало от мучающих движений, а сам хозяин (уже не особо) хныкал и чуть ли не плакал, когда ему не дали то, чего он так сильно желает. А потом, уже теряя надежду, он решает сам насаживаться на пальцы, но его останавливает Юнги. - Хёёоон... Пожалуйста, не мучайте, - Чонгук посмотрел самым жалобным взглядом, но старшим он показался жалобным не таким, чтобы ему засадили по самое не хочу, а отдали отобранный леденец. - Гуки, мы так долго терпели. Позволь нам насладиться тобой, хорошо? Ты же будешь слушаться хёнов? М? - в уголках глаз кролика заблестели слёзы от безысходности. Хочется прямо сейчас получить то, чего хочется не меньше, чем этим двум котам. Но тогда он расстроит своих любимых хёнов. А если послушается, то позволит мучить себя долгое время. Всё же обдумав два варианта, Чон выбирает второй, и из-за этого быстро кивает головой. - Мой хороший. Сладкий, послушный мальчик, - поцелуй последовал за ушко, где сразу же послышалось громкое мурчанье. Параллельно с Юнги Джун поцеловал оставленный им же засос на бедре. - Люблю. Всего люблю. Любого, люблю. Мы все тебя так любим, больше, чем мы можем тебе ответить. Чонгук пустил слезинку, она покатилась вниз к уху, где её слизал хён. Чонгук потянул руки к щекам любимых и счастливо улыбнулся. Поцеловал сначала Намджуна, а потом Юна, окончательно закрепляя этот день до конца жизни. Всё шло своим ходом, Чонгук лишь полностью погрузился в это течение, захлёбываясь, но не брыкался. Он и не заметил, как Ким уже достаточно разработал его для принятия плоти, налитой кровью до такой степени, что боль отдавалась при лёгком прикосновении. Младший хён вывел кролика из глубокого транса, потянув за руки, заставляя сесть, а потом встать, чтобы Юнги мог лечь поудобнее, и дёрнул пушистыми белыми ушками. Чон застонал при виде колом стоящего (уже обильно смазанного) агрегата хёна, уже мысленно получая удовольствие. - Иди сюда, Гуки. Мы так соскучились по тебе. Ты ведь тоже, так? Давай устроим шоу для Нама, хорошо? Залезай и прыгай, что вы там обычно крольчата и зайчата делаете? - младший хихикает, забирается на кровать, перекидывая одну ногу через кота, заводит руку за спину для того, чтобы направить головку в свой сфинктер. А потом медленно отпускается, закатывает глазки, выгибает поясницу и открывает ротик, вдыхая огромными глотками воздух. Как всем известно пальцы - это не член. Член твёрдый, но достаточно упругий, горячий и с выпирающими венками. С ума сойти! Чонгуку так долго этого не хватало. Этого наипрекраснейшего чувства заполненности. Особенно, когда он насаживается полностью, его талию охватывают тёплые руки, а спину гладит мягкий хвостик. Его мозг отключается напрочь, тело не слушается, чувства льются через край. Юнги не торопит его, даже если хочется, чертовски хочется стиснуть бока и вбиваться по самое горло этому мальчишке. Застывают в такой позе, пока младшему удовольствия становится мало, он медленно поднимается, обнажая чужой член, и чуть быстрее садится обратно. Поднимается-отпускается, поднимается-отпускается. Юн закатывает глаза, вдыхает больше воздуха, затем выдыхает в темп, который выбрал кролик. Глухо стонет, когда горячие стеночки сфинктера плотно облегают ствол, а после, обнажая его. Темп всё быстрее и быстрее, риск потеряться во всём, что только можно и упасть в обморок всё больше и больше, а терпение Намджуна всё короче и короче. Он буквально чувствует, как натянутая струна рвётся, и кот, сидевший до этого на краю, подползает к парочке, целует Чона между лопаток. Оглаживает плечи, предплечья, останавливается на локтях, после совсем неожиданно протирается пахом о поясницу крикнувшего, непонятно уже от чего, кролика. Вскоре и на это уже не хватает сил, серый кот тянется за тюбиком лубриканта на помятых простынях, приличное количество выдавливает себе на руку, медленно размазывает по члену, при этом проходиться языком по засохшим губам. Юнги прекращает движения, позволяя младшему войти. Во время проникновения чувства, нахлынувшие огромном камнем, были примерно такие, какими их и представлял Чон (сидя на экзамене, когда мысли утекли в другое русло). Кролик задышал куда более быстро, руки сжались на плечах Мина, даря красные отметины, которые ещё будут напоминать об этом моменте, пальцы на ногах сжались до боли и судорог. Больно было, даже очень, но её затмил огромный прилив смешанных чувств и ожогов от прикосновений к телу, перекрывающего дыхание кома где-то в глотке и сердце, вот-вот выберется из грудной клетки (в обоих смыслах) на свободу и полетит далеко за горизонт. Ким уже вошёл полностью, искорки из глаз посыпались у Чонгука, Юнги зажмурился от узости. Результат долгого отсутствия секса. Неприятные ощущения почувствовали все участники этого "шоу". Со временем мышцы расслабляются и растягиваются снова, обхватывая уже не так сильно, чтобы приносило дискомфорт. А потом Чонгук на пробу поддаётся назад и в его простату утыкаются сразу две головки. Мальчишка с проглоченным стоном закинул голову назад, прямо на плечо Намджуна, повторяя действие бёдрами и снова захлёбываясь. Получив нужный сигнал, оба хёна действуют незамедлительно. Серенький кот хватает освободившиеся от других рук бока, старается сильно не сжимать, чтобы потом не оставить синяков. Мин тем временем холодными кончиками пальцев хватает накаченные ягодицы со шлепком, впивается холодной кожей в разгорячённую, а стоны сверху вырываются сквозь закусанную губу, и уже нет смысла сдерживаться. По началу двигаются они почти одинаково, одинаково долбятся в простату, одинаково глухо стонут от удовольствия, одинаково прикасаются губами к эрогенным зонам кролика. Но темп меняется, дыхание и ощущения - с ними. Юнги смотрит на Чонгука и восхищается. Восхищается сексуальным личиком с примесью милоты. Восхищается красивой смуглой кожей и отмечает в голове блестящий от солнца в окне пот, который выглядит так изумительно. Чёлка прилипла ко лбу склеенными волосами, также и реснички. Губы. Это просто нечто. Отдельный разговор. Такие мягкие, чуть упругие, розовенькие. Блядь, а голос... Кажись, у кого-то появляются фетиши. Нам прижимается к выгнутой спине полностью, легко прикусывает маленькие волосы на загривке, оттягивает, а потом целует. Потом ниже, ещё чуть ниже и ещё. А когда уже не позволяет положение, поднимается. Чонгук хнычет, потому что хочет жёстче, хочет умирать от удовольствия, хочет своих хёнов. Решив не мучить мальчишку, Нам ускоряет движения, прекращая свои ласки, вдалбливается в простату, Юнги же наоборот. Берёт одну ручку, которая сразу же сжимает его очень крепко, целует тыльную сторону. Потом костяшки, фаланги, кончики пальцев. И этот контраст с нежностью и похотью заставляет кончить с громким криком, запачкав собственный живот и грудь старшего. От оргазма мышцы снова сжимаются и плотно облегают оба члена. От трения и тесноты старших хватает не долго, вскоре Намджун делает глубокий толчок, опрокидывает голову и издает звук похожий то ли на стон, то ли на громкий выдох. Юнги лишь закрывает глаза, вдыхает большое количество воздуха, а затем медленно выдыхает, кончая в презерватив. Первый от оргазма отошёл Ким. Чонгук полностью лёг на Мина, тем самым пачкаясь о собственное семя. Кот аккуратно выходит из мальчишки, снимает презерватив. Уходит на кухню за влажным полотенцем, а когда возвращается, Юнги тоже приходит в себя. Откладывая полотенце на тумбочку, он помогает Чону слезть с хёна, поднимает и перекладывает на кровать Джина. Юнги подаёт ему полотенце, а сам выходит из комнаты. - Молодец, кролик. Самый лучший в мире кролик, - хён уже вытер младшего и ложится рядом, обхватывает хвостом его ноги, кладёт его голову себе на грудь. - Не бросай нас, пожалуйста. - Нет. Возьму коробку, положу вас туда и на улицу выброшу, - пробубнил в шею Гук. - Нет, ну что за мысли? Я люблю вас, - с этой фразой мальчишка зевнул и полностью расслабился в объятиях уже двух хёнов.+++
Гук сидит в кафе уже долбанные двадцать минут. Заказал себе горячий шоколад и давится им, чтобы хоть как-то убить время. Бэнён не отвечает на сообщения, не отвечает на звонки. Где его носит? Проходит ещё минут пять, а Чонгук уже протяжно зевает и готов развалиться на стульчике. Кончается в кружке горячий шоколад, как и терпение. Он кидает на стол такие же зелёные бумажки, как и путь навигатора до дома копуши, в голове. Проходит ещё минут двадцать пять, а он уже стоит напротив двери девяносто пятой квартиры. Даже после четвёртого звонка дверь никто не открывает, за ней даже шума нет. Терпение еле как удерживается на тоненькой ниточке, и эта ниточка удерживает от того, чтобы просто разнести эту дверь у чертям. Когда Чонгук собирается позвонить двенадцатый раз... палец опускается на кнопку, но нет никакого усилия. Только сейчас кролик заостряет ушки и дёргает ими. Потому что вместо злости, место занимает в бушующем сердечке волнение. Логически, если дверь не открывают, это значит только два варианта. Либо его таким образом посылают нахуй, либо и вправду дома никого нет. Но между трелью звонка были слышны звуки и очень слабые шумы. Возможно, это домашние питомцы, которым не нравится звенящий звук. Если это так, то где сейчас хозяин квартиры и питомцев? Так... стоп. Хозяин питомцев? У Бэнёна нет никаких домашних животных. Он их не заводит по двум причинам. Хороший наполнитель для лотка стоит дороговато, при том, что придётся эту недешёвую штучку покупать каждый месяц. Вторая причина - это родители. Ни отец, ни мать на дух не переносят животную шерсть. У мамы большая брезгливость к шерсти. А отец не переносит шерсть, витающую везде. Семейка У часто навещает своего единственного сына, проверяет, есть ли что поесть, порядок, уроки. Чересчур опекают. Но понять их можно. Это их единственный сын и больше такого не будет. Его мать вместо девяти месяцев, смогла выносить только пять с половиной. А дальше слишком слабый малыш, лекарства, капельницы и психолог. Но на удивление больным ребёнком Бэнён был до одиннадцати лет. После скорее всего организм всё же окреп, благодаря прививкам или может что-то ещё, но болезнь переносилась гораздо легче и восстанавливаться приходилось короткое время. Чонгука кидает в разные стороны. От одной мысли к другой, и так пока за дверью кто-то не повернёт ключ, а ручка медленно, будто продлевая мучения мальчишки, поворачивается вниз. Чон сжал кулак до проявления костей и встал в подготовительную позу. Не помнит когда и кто его этому научил, но это чётко отпечаталось в памяти. Дверь потихоньку открывается, а Чонгука три раза бросило в холодный пот и в горячую лаву. Дверь на половину даже не открыта и из щели вылезает блондинистая макушка. На секунду кажется, что лицо знакомое. Но тормоза уже как час назад были отключены, так что сжатая ладонь бьёт точно в середину. Кровь сразу брызжет из носа, пачкая кулак. Парень хватается за поврежденную часть двумя руками, металлическая дверь медленно движется всё больше вгоняя Гука в шок. "Грабитель" оказался голым. ГОЛЫМ, БЛЯТЬ! Блондин согнулся на девяносто градусов и застонал от боли. А Чонгука не удержали ноги и его задница очень быстро встретилась с цементом. За долю секунды до тесного контакта так хотелось, чтобы Хосок или Намджун с отличной реакцией поймали в последний момент и смогли предотвратить недельную боль копчика, но это сейчас не сравниться с тем, что у этого "грабителя" между ног. Нет конечно, чоновский тоже маленьким назвать нельзя и хёновские зачастую. Но, сука, какой он больш... кхм. О, Господи, о чём он думает?! Внутри в этот момент открывается дверь ванной комнаты в конце коридора, из двери вылетает еле заметный пар и блудный друг. Бэнёнь просто в ахуе от увиденного. Но не растерялся, быстро швырнул полотенце, которым вытирал не до конца промытые волосы. К удивлению предмет точно прошел по маршруту и по времени тоже. Полотенце неприятно влажное и впитала в себя остатки шампуня. Конечно махровое полотенце очень приятно для чувствительной кожи, но не для чувствительных глаз. Ворсинки передают средство на глаза. Чонгук хватается за уже мокрые глаза и орёт. Этот долбанный шампунь весь этот хаос ещё и блесточками просыпает.+++
- Чёрт, Чонгук. Прекрати дуться. Понимаю, поступил кидалово, но я собирался тебя предупредить! ...А интернет кончился. И у меня и у Джухёна, - Бэн сидит на полу возле дивана, держит руку лучшего друга, скулит уже минут десять, прося прощения, но в этот раз Чонгук(не по своей воле конечно же. Ну и не сильно хотелось) не может лицезреть глаза-космос, щенячие глаза и глаза с отблеском солнца. Чонгук лежит на диване, его глаза накрыты ледяной тряпкой, чтобы лёгкая опухоль вокруг них прошла как можно скорее. - Заткнись, Бэнёнь. Ты меня ранил и физически и морально на пару с твоим ебарём, - Чон точно не знает находится ли тот самый ебарь в комнате или нет, но ему плевать. Он просто хочет уже по скорее оказаться дома и жаловаться на жизнь хёнам. - Прекрати. Во-первых, перестань называть Джухёна ебарём. Во-вторых, он тоже "ранен" твоей руки, а точнее кулаком. Ты настолько был злой, что при первой встречи по лицу вмазать хотел? Лучшего друга из-за такой мелочи. - Ты не пришёл, не читал сообщения, не отвечал на звонки и ещё и двери не открывал. Я думал это какой-то урод в твою квартиру прокрался. Я вообще-то волновался! - Мне не послышалось? Ты волновался? За меня? Сам Чон Чонгук признался, что беспокоился за У Бэнёна? Иии, ты такой милый! Иди сюда обниму! - Нет! - Вытянутые руки для младшего не преграда, тянет руки тоже, но носочки скользят по паркету. У это не нравиться и прыгает сверху Чон, всё-таки выталкивая его, и бьётся локтем о ребро друга. Но это сейчас не волнует, потому что Чон тащит его за ноги. Уже скоро болотноволосый верещит из-за щекотки, при таких случаях младший не контролирует конечности и может влепить фаталити. Что и случилось, под дых коленом. Чонгук лёг возле и стал пыхтеть, тем временем, как У избавился от приступа смеха задрал красную рубашку и стал щипать соски. Знает слабые места. Длиться не долго, из-за прилетевшей подушки в голову со словами "даун!" Нёнь свалился на бок, тупить долго не стал и отправил ответ. Так и началась очередная пушистая битва. Вещи летели из одной части комнаты в другую. Весь этот шум продлился до того момента пока в дверь не позвонили рассерженные соседи.+++
- Ты долбаёб, мы всё веселье проебали из-за тебя, - Мальчишка тычет в него пальцем, сует руки в карманы и уходит вперед. - За базаром следи. Совсем от рук отбился. То ль при своих хёнах такой пай-мальчик, а без них панты на раз-два, - Бэн громко говорит сзади, но догонять даже не пытается. Пообидится его хён и всё. - У меня двойные стандарты, - Чон поворачивается и продолжает идти спиной, показывая язык. Младший хмурит брови и хочет дать другу леща, но Гук уже кажется заработал его сам. Врезался в какого-то парня, да ещё и вмазал тому в зубы. А У каким-то макаром поскользнулся и вмазал тому парню в живот. Что за идиоты? -Тсс.., - Парень свернулся, фыркая что-то не разборчивое. Паника отражалась в сбитом дыхании и дрожащих коленях, и кажется сами зрачки с радужкой тряслись. Ну как ещё объяснить то, что всё перед глазами обоих мелко трясётся и полноценно сфокусировать взгляд не получается. - Э-э... Я... Ммм.., - Чонгук закусил губы в тонкую линию, посмотрел сначала на всё ещё не поднявшегося парня, а потом глазами имитирующие, ничего не понимающего пингвина, глянул в тёмно- бордовые. - Я возмещю м-моральный или физический, ущ-щерб. Хочешь гематогешку?+++
- Ну и куда ты собрался?, - На талию отпускаются чужие руки, а голова Хосока отпустилась на плечо. Чонгук, расчёсывающий своё лохмотье отвлёкся от этого дела, повернул голову в сторону и чмокнул кота в щёку. - На ночёвку к другу. - К Бэнёну?, - Хоби вечерами очень кокетливый, из-за этого утыкается в шею носом и обнимает ещё крепче. - Нет, парень из университета, - Чонгук продолжает расчёсывать противные волосы, к тому же после после душа, пушащиеся. - Кто ещё будет? Бэнёнь?, - Хосок спускается ниже и легонько кусает правое плечо. - Один мой знакомый и ещё несколько пацанов. А Нёнь воюет на личном фронте, - Чон обнимает поперёк груди и утыкается в мягкие трёхцветные ушки. - Надеюсь ты не будешь творить глупостей. А было бы лучше, если вообще не пошёл. - Это почему ещё?, - Мальчишка отстраняет голову, а рукой поднимает личико кота. - Предчувствие нехорошее. Не пущу! - Ну хён, ничего со мной не будет. Не нужно за меня ТАК волноваться. Всё будет более, чем нормально, милый, - Кролик быстренько чмокнул недовольные, надутые щёки хёна и смотался в коридор за курткой и обувью, пока не появились ещё какие-нибудь претензии и допросы.+++
Из всех ребят собрался только он в доме Конно(парень в которого врезался на улице Гук вместе с Бэном). Конно популярен в университете. Воспитанный, красивый и талантливый парень. Но друзей и знакомых заводить не спешит. Ему нравиться узкий круг общения, проверенные годами товарищами. Такие характеристики имел Конно в пределах учебного заведения. Но после того столкновения, Гук может подтвердить, что все те слова были+++
- Что-то мне не спокойно, спать из-за этого не могу. Как вижу вы тоже, - Нам проходит в гостинную, где находятся все, садится на пол возле Тэхёна. - Может позвоним, спросим всё ли хорошо?, - Сокджин пустым взглядом смотрит на ковер, и сцепляя руки в замок. - Уже, - Подаёт голос Чимин, держа телефон в руках, он ставит на громкую связь. Гудки тянуться очень долго и уже раздражают, а после слышится женский голос: "Телефон отключен. Оставьте голосовое сообщение после сигнала". - Так. Успокойтесь. Это не повод наводить истерику. Подумаешь, наша детка забыла телефон зарядить. Он уже не маленький и в состоянии за себя постоять. Он вернётся завтра, а мне нужно выспаться как и вам. Все по кроватям, живо, - Юнги всегда такой, когда волнуется. И все это прекрасно знают, но согласно кивают, направляясь в свои комнаты. - Тэхён, блядь. Ты должен был выбросить мусор, так какого хера он обосрал нашу квартиру?!, - С кухни донёсся грохот, после ор Нама. Тэ лишь закатил глаза. - Не мусор сам свалился, а ты его уронил. Как всегда.. - Это не меняет то, что ты поленился поднять свою жопу и выбросить этот сранный мусор!, - младший из хёнов заходит в кухню и наконец понимает яростные словечки. Джун обосрал этим мусором свои пижамные штаны и боксеры. - Всё-всё, хён. Бегу выбрасывать, - Ким собирает мусор обратно в пакет, завязывает узелок. Уже на выходе из подъезда чёрноволосый(он снова покрасился) замечает, что ключи от домофона оставил в квартире. Но улыбается, зная что Намджун это обязательно заметил, сидит на кухне и ждет звонка. На улице уже темно и ни черта не видно, но Тэхён навостряет уши и концентрирует зрение и ориентироваться становится легче. Обходит дом, и не доходя до мусорного бака бросает пакет с расстояния двадцать метров. - Йес, - Произносит кот, слыша звук бьющегося пакета об железную крышку и других пакетов. Тэ уже подходит к осветлённому подъезду и уже издалека замечает силуэт человека. Парень держится за стенку, согнутый почти пополам, кое-как перебирает ногами. Либо пьяный, либо ему плохо, но подходить к нему Ким не торопится. Парень валится полностью, и будь это нажравшийся до такой степени подросток, попытался бы снова встать на свои ватные ноги, но парнишка мешком упал на землю, не размахивая руками и не выкрикивая ругательства. Кажись, человеку и вправду плохо. - Эй, держитесь! Я сейчас вызову... Чонгук?!, - Сердце кота не выдержит такой сцены. Чон весь в помятой грязной одежде, с растрёпанными волосами, где некоторые пряди склеились...спермой!? Лицо всё заплаканное и красное, взгляд усталый, выражающий ничего хорошего. На запястьях красные кровавые полосы, а задняя сторона его джинс имеет полоску бордовой, засохшей крови. Господи, Ким не может на него смотреть. Поднимает на руки дрожащее тело и со скоростью света бежит к кнопке их квартиры. Три гудка, а затем дверь открывается под режущее, пищащие звуки. Тэ рвётся с места сразу к лестнице, потому что лифт три дня стоит нерабочий, пару раз подскальзывается на ступеньках, но вовремя удерживает равновесие, боясь нанести кролику ещё больше боли. Кое-как кот открывает дверь, а на пороге стоит недовольный Намджун, готовый снова отчитать младшего, но мгновение и злой укоризненный взгляд меняется чем-то смешанным. Ступор, волнение и на дне зрачков затаился страх. - Хён, набери ванну и помоги мне его раздеть!, - Старший выходит из режима статуи, мотает головой, полностью приходя в себя. Тэхён следует за Намом, при этом нашёптывая Чону успокаивающие слова. - Сидеть сможешь?, - Обращается он к кролику, но тот очередной раз стонет от боли, от чего сразу всё становится ясно. На шумиху прибежал Сокджин и как только его взору открылся такой Чон его глаза наливаются кровью. - Хён, сейчас не то время, чтобы идти разбираться по мужски. Лучше помоги скорее, - И это работает. Старший из Кимов принимается снять одежду, которую обязательно потом сожжёт. Спустя время все проснулись и собрались в гостинной пока Джин и Чимин занимались Чоном. - Эй, Тэхён, прекрати ходить вокруг комнаты, пол протопчешь, - Обычно светящийся Хоуп запарился смотреть, как младший ходит пред носом с хмурыми бровями, толи от мыслей у себя в голове, толи от кипящей злости внутри. Обстановка не самая приятная и уютная, которая всегда присутствовала в этом доме, и все сидели тихо, не проронив ни слова погруженные в себя, пока это не прервал Хосок. - Хён, почему мы отпустили его? Почему не заставили остаться? Мы не уберегли его. Наш лучик солнышко, наша радость, наша любовь.., - Тэ схватился за голову, зарываясь в чёрные пряди. - Тише, спокойно. Зачем ты так? Он же жив, правда немного потрёпан, но жив! Не умерла твоя любовь. Сейчас Джин с Чимой позаботятся о нём и мы все вместе пойдём спать. А уже утром будем разбираться, - Намджун положил чёрноволосую голову себе на плече и уткнулся в неё сам. Послышался звук открывающейся двери, Джин нёс на себе чистого, с обработанными ранами, в пижаме с розовыми кроликами, заснувшего прямо на его руках Чонгука. Уже не заплаканный, а мило сопящий парень. Все вместе направились в комнату кролика, пока самый старший хён целовал млеющего во сне брюнета, ребята уже сдвинули две кровати и перевоплотились в котов, кроме Намджуна. Джин аккуратно положил его на середину теперь двухспальной кровати, и кивнул остальным, разрешая залезать на кровать. Все распространились по периметру кровати, кто-то на подушке, кто-то под руку Чона, а вот Юнги и Хосок легли в самые дальние уголки кровати возле ног, лицом к стенке. Кимы лишь повели на них взглядами, но трогать не спешили. Этим двоим в тревожных ситуациях, нужно побыть одним, но Чонгука оставить не могу, даже если здесь все остальные. Кимы ложатся по обе стороны, обнимают, ласкают, только потом могут разрезать одну верёвочку, которая держит тяжёлый камень, висящий прям над душой.+++
Птичье пение над окнами, игривое солнышко, тёплая постель. Гук открывает глаза и глубоко зевает, уже собирается растягиваться на кровати, но мешает неожиданная пронзающая боль в спине и пояснице. Морщится, но медленно всё-таки растягивается. Сколько времени, парень естественно не знает, но вставать не хочет. Не хочет и не может. Пока лежа в тепле Чону даже вспоминать ничего не пришлось. Он помнил всё, от безобидных игр, до угрозы, если брюнет всё доложит в полицию, то видео выложится в сеть и общий чат знаменитостей университета, а там и до тихих мышек слухи дойдут. Страшно? Да. Больно? Конечно. Грустно? Нет. Обидно? В точку! Обидно за предательство, обидно за ложное доверие, обидно за унижение. Этот парень такими делами занимался, что Чонгук и его хёны вместе взятых, не то что думали, даже не знали о таких извращениях. Хочется плакать? Несомненно, но плакать сейчас, будет ровно тому, что мыть грязную, разбитую посуду. Отрывками помнит, как его тащил Тэхён домой, как мыли пострадавшую больше всего часть Джин с Чимином, помнит, как чувствовал ночью сквозь сон поглаживающие руки Намджуна, щекочущий язык Хосока на щеке, греющий его ноги своим кошачьим тельцем Юнги. Всё помнит, всё ценит и благодарен. Парень рад, что в его окружении такие хёны и друзья. Сквозь закрытой двери слышится бряканье ключей, а потом дверь квартиры хлопают. Чон чуть удивляется, слыша слонячий топот. Дверь, кажется, открывают с ноги. В них стоит взволнованный Бэнёнь. Глаза в глаза. Искра, гром, молния... но неет. Они просто смотрят друг на друга, но после младший вихрем оказывается возле кровати, присевший на колени, хватает за коленку и мелко трясёт. Всё это сопровождается: - Чонгууук! Как ты? Я так испугался!, - Бэн не выдерживает, играет роль, будто плачет, даже глаза кулачком трёт, вовсе утыкается лицом в одеяло. Гук хмыкает и впутывает пальцы в русых прядках. Когда только успевает?! - Хочется пить и каждое движение сопровождается болью, - Охрипший голос, то ли из-за сна, а возможно из-за вчерашнего. Горло дерёт, горький привкус остался в горле. У встаёт и уходит из комнаты, появляется скоро со стаканов воды в руках. Чон благодарно улыбается, приподнимается на локтях, хмурится от ноющей боли. Полностью осушённый стакан с громким стуком ставиться на прикроватную тумбочку, а брюнет с облегченным выдохом обратно ложиться на простыни. - Ребята ушли... разбираться... - Что?!, - Чонгук дёргается, за что получает очередную прокалывающую насквозь боль. - Чёрт! Они же... Господи, я опозорюсь на весь университет, - Парень хватает рядом лежащую подушку, чтобы поскорее закрыть лицо. - С чего ты взял? Он что-то сказал?, - Русый с трудом отбирает подушку. - Да нет.. не совсем... - Перефразирую. Что именно он сказал?, - Требовательный взгляд. Чонгуку не спрятаться от него. Кролик открывает пару раз рот, чтобы что-нибудь, но беззвучно закрывает. Друг все ещё ждёт объяснений минуты три, щипает за ногу. - Эм... Ну.. Есть видео этого всего... и если я настучу полиции или ещё кому-то, оно окажется в сети.., - Младший хмурит брови. - Хм. Тогда я предупрежу их, - Достает телефон из кармана, печатает скорее всего Намджуну. Спустя какое-то время у Чона скручивает живот от пустоты в нём и издает характерные звуки. - Ой, прости. Я сейчас, хё-он, - Всё же Бэнёнь не упускает шанса позлить друга. Пока в него ничего не прилетело выбегает из комнаты под громкую ругать.+++
- О, вы вернулись. Хм... даже не в крови. Это одновременно радует и озадачивает. Как вы разобрались? Как в фильмах? "- Как ты смеешь покушаться на моего Гуки? Ты тварь" Хыдыщ, тыдыщ, бам!, - Бэн встречает хёнов и активно жестикулируя руками. - Эй-эй, усмири свой пыл. Намджун в основном решил все неполадки своим умным и философским языком. Ну мы тоже немного поточили языки, - Чимин похлопывает по плечу, следует в гостинную, чтобы сразу улечься на пол дивана. - Этот мудак оказывается ещё и видео для угрозы снял. Таких тварей ещё поискать нужно, а он к нам на голову свалился. - Видел бы ты в каком гневе он был, когда узнал что мы от Чонгука. Весть такой из себя... петух в общем. Ну а потом мы кулаком по его носу провели, "Чем пахнет? Ничем? Принюхайся. Пиздежом твоим, который ты грамотно нам втираешь в бошки" - Тэхён занимает оставшуюся половину дивана. - А теперь при виде нашего мальчика, я уверен, его очко так сожмется, а сам он скуля побежит на другой конец света, - Джин швыряет Чимина на пол, бубня что-то про "невоспитанных младшеньких занимающие все места где можно посидеть, а уступать даже не думают", Чим же бухтя про "быстро стареющего Джина и обнаглевших хёнов в общем", садиться уже нормально. - Как он себя чувствует?, - Юнги же приподнимает голову Тэ садиться, укладывая её на свои колени. - Мучает своими прихотями. Принеси то, принеси это. Почему такое холодное? Ай, оно горячее! Я такое не люблю... Чувствует себя королём. Я ему дал мазь, весь день мажет. Синяки будут ещё недели две. Пусть лежит, вставать запрещайте, только если в туалет. Но даже под таким предлогом помогайте ему передвигаться. Ноги его слабые. Завтра ещё зайду, конспекты занесу. А сейчас я домой, пока! - Листочек с рецептом выписал бы ещё...+++
Чонгук обожает лето. Честно. Но вот жаркую погоду, без возможности покупаться в речке или аквапарке - нет. Гук полуголый лежит на диване, размахивает импровизированным веером из ненужной тетради. Вентилятор старенький и еле-еле кружит своими лопастями из-за чего действующего эффекта не чувствуется совсем. Хёны на работах, только Хосок дома на пару с мальчишкой умирает. - Хён, почему бы нам сейчас не купить нормальный вентилятор?, - заныл кролик. - Я сейчас не в состоянии куда-либо идти, - Чон провел влажным языком по высохшим губам, это не скрылось от взора младшего. - О. Ну если так... давай это исправим моим методом, - Чонгук хитро улыбнулся. На четвереньках подполз к Хоби, рука потянулась к резинке штанов. Старший убрал руку с глаз, перехватывая запястье кролика. - Чонгук, нет, - Рыжий недовольно хмурится и с упрёком прожигает. - Хосок, да. Прошло три с половиной месяца. И всё это время секса не было ни у меня, ни у вас! Ничего больше не хочу слышать!, - Резко впивается в снова пересохшие губы в момент когда Хосок хотел сказать что-то недовольно, с легкостью проникает в чужой рот. Держаться на весу только на коленях(руки уже путались в рыжих прядях) не удобно, под этот аргумент Чонгук передвигается на бедра, специально проезжаясь задницей по оживающему "дружку". Причмокивания, хлюпающие звуки заполняют комнату, языки сплетаются в жарком танце, общая слюна течёт по подбородкам обоих, бежит вниз. Градусы в комнате повышаются, здравое мышление понижается до отметки ноль и парнями управляет только любовь. Руки Хосока переместились с талии на упругие ягодицы, кролик выдыхает в поцелуй и отдает инициативу старшему. Поцелуй приходится разорвать, чтобы снять футболку с Хоби, тем временем пока хвост оглаживал грудь брюнета. Футболка отлетает в сторону, а поцелуй возобновляется. Правда длится он не долго, потому что футболка попала на пришедшего Джина. Тэхён закусывает щеку чтобы не засмеяться, как это бесстыдно делает Чимин. Это тоже длится от силы секунд пятнадцать. Сокджин отбрасывает ткань, с недовольным видом направляется к парочке. Становится в позу "сейчас буду ругать, только не знаю почему, но мне же поорать нужно", не успевает и звука вымолвить, а Чонгук приподнимается на коленях, целует. Одну руку закидывает на шею, другую подошедшему Тэхёну на пах. Стоявший в сторонке Чимин подбежал, схватил Чона держа курс в ближайшую спальню(Намджуна и Тэхёна). Кидает на кровать, нависая сверху, снимает к чёрту эти короткие, но свободные шорты. Младший оказывается без белья, но это не столь важно, как рука накрывающая член сквозь такую тесную, неудобную ткань джинс. Тем временем в комнате собираются все остальные с голым торсом. Хосок принимается ласкать тело, осыпает тысячами поцелуями лицо, шею, ключицы, соски не остаются без внимания. Чимин отходит в другую часть комнаты за презервативами и смазкой. Тэхён не теряет времени зря, занимает место между разведенных ног, заостряя внимание на возбуждении, берёт в руки под ласкающий уши заглушённый стон. - Держи, не жалей. И не торопись, - Пак отдает бутылёк вместе с честью подготовить Чонгука. Чимин начинает мучить не тронутый сосок, Хосок оставляет засосы на ключицах, а старший шепчет нежности на ушко, периодически отвлекается на мокрые поцелуи. Все они изнывают от возбуждения, так и хочется побыстрей упасть в объятия Нирваны, но они ведь не животные, чтобы удовлетворять только себя. Ким разогревает в пальцах полупрозрачную смесь, лижет сначала головку, потом легко целует. Чонгук хнычет и мелко подрагивает, что-то мычит в поцелуй, но становиться понятно, он тоже скучал по этим ощущениям. Тэ действует медленно, наслаждается, берёт в рот головку, не более, после снова отстраняется. Когда смазка достаточно тёплая, подставляет средний палец ко входу, входит немного туговато, но от этого сладкое предчувствие таится глубоко в сердце. Когда палец вошёл на две фаланги, рыжий кот стал заглатывать розовый член. Чонгук неосознанно дернулся, но Хосок с силой надавил на грудь, поваливая обратно. Тэхён отпускается до основания, палец двигается внутри, оглаживая горячие эластичные стенки. Выпускает возбуждение из полости рта вместе с пальцем, чтобы потом сделать тоже самое, только с двумя. Далее три... четыре. У Кима пальцы длинные, нереально длинные, они так умело растягивают младшего, доставляя хоть и фоновое, но удовольствие. Чёрноволосый проталкивает их чуть дальше, со знанием нахождения простаты, сразу же натыкаясь на неё. Кролик пищит, сжимает пальцы на ногах, рефлекторно сдвигает ноги, но лишь зажимает старшего между ними. Хён снова нажимает на сгусток нервов, а у Чона темнеет в глазах и разные кружочки, квадратики, треугольники и все возможные непонятные фигуры. Это повторяется снова. Мальчишка не выдерживает, выгибается в спине, судорожно ищет за что схватиться, кричит так громко, почти срывая голос. Хён считает, что уже достаточно, вытаскивает пальцы под огорченное хныканье. Сокджин и Хосок по очерёдно целуют плохо соображающего Чона и перебираются на соседнюю кровать, отдавая малыша в руки младшеньких. Хён двигается к спинке кровати, облокачивается и призывает Чонгука подползти. Когда кролик уже подполз к Тэхёну, Чимин его разворачивает к тому спиной, себе же лицом. - Чёрт, Чонгук, ты такой прекрасный, - Чим подносит запястье к губам. - Самое лучшее что мы повидали в жизни. Чтобы мы делали без тебя. Спасибо что ты есть, - Поцеловал костяшки, ладонь, запястье и все выше и выше пока не поднялся до губ, горячо дыша в них. Тэ уже раскатал презерватив, держит на весу бедра Гука и медленно насаживает. Чонгук выгнул поясницу, зажмурил глаза, схватился за плечи Пака и опрокинул голову со стоном. Чим поднимает голову и затыкает стон поцелуем. Тем временем Тэ рычит, но не позволяет себе терять разум. Постепенно-постепенно движения ускоряются, стоны и всхлипы прибавляют громкости, а Чимин надрачивает Чонгуку. Он уже давно потерялся в чувствах и оргазм накрывает так неожиданно, что предупредить уже нет времени, он уже запачкал руку хёна. Тэ делает последние движения бедрами, сжимает бока до покраснения, рычит и его тоже накрывает. Чон бы упал спиной на Тэ, но Пак подхватывает под руки и кладет на другую сторону постели. Закидывает чонгуковы ноги себе на талию. Распаковывает квадратную упаковку зубами. Берёт свой агрегат и направляет ко влажному проходу, медленно погружает головку и берёт другой рукой твердеющий член мальчишки. Все повторяется по второму кругу и Гук срывает голос окончательно. Тянется за поцелуем, ему это так необходимо, так нужно. Оргазм снова подкрадывается незаметно, Гук захлебывается во всём, а Чимин бешено вколачивается. Оба одновременно кончают, эйфория большим валуном наваливается сверху. Пак успевает только выйти из младшего, отбросить использованный презерватив в сторону и плюхнуться рядом с вырубленным Тэхёном. Чонгук чувствует хосоковы руки, которые поднимают его и перекладывают на соседнюю кровать. Его спина соприкасается со стеной и честно говоря Чонгук уже весь затрахан, скорее всего сил попросту не хватит, чтобы уделить всего себя остальным хёнам. - Давай мы сделаем немного по другому. Просто посмотрим как ты снова кончаешь и полюбуемся этим, хорошо детка?, - Хосок не дожидается ответа, начинает ласкать соски губами, а Джин занимается членом, при чём оба ещё успевают надрачивать себе. Джин заглатывает сразу и резко по самые яйца, в тоже время Чон-старший кусает розовые бусинки. Чонгук скулит, потому что это невозможно. Ещё чуть чуть и он отрубиться. Сколько времени прошло, никто не знает точно. Чонгук держится до последнего. Кончает уже в третий раз за последнее время, с писком. Ким глотает весь предэякулят младшего и тоже отрубается. Хосок ещё какое-то время дрочит, но взглянув на лицо младшего, изливается в себе руку. Ложится рядом с Чонгуком и обнимает, прижимая к своей груди. Комната пропитана насквозь запахом секса и наверное Намджун с Юнги вернулись с работы и будут отчитывать их. Но все это ощущается сквозь плотный туман сна.+++
Все семеро сидят в каком-то кафе, которое нашёл Тэхён. Исследуют меню. Джин опять шутит странные шутки над которыми смеются только Хосок и Чимин. Юнги спит на плече Чонгука, а Намджун с Тэхёном считают сколько обойдется им этот ужин. Бэнёнь что-то пишет в какао. Все так спокойно и уютно. Так по своему родное. Чону больше ничего не нужно только бы они всегда были рядом. Гук чувствует безграничную любовь к ним, а ещё чувствует ответную. Это... это так невероятноЧонгук так и не поборол свою слабость... но это и принесло счастье в его жизнь