Вот уже как два месяца Томас встречается с Диланом. Вся заворушка началась с того времени, когда Томас впервые заговорил с Диланом на съёмках. Всё их проведённое вместе время было очень важно Сангстеру. Казалось бы, друзья так не делают и не мыслят, но Томасу всегда хотелось обнимать тёплое тело брюнета, быть с ним вместе. Он каждый раз думал о юноше, когда его не было рядом и всё время скучал. В такие моменты светловолосый представлял себя тринадцатилетней девочкой, которой нравится мальчик, и её сердце бьётся в несколько раз быстрее, когда проходит
он.
Сангстер часто вспоминал моменты со съёмок и безумно по ним скучал, ибо это время нравилось ему. Он никогда не испытывал таких чувств. О’Брайен делал всё, чтобы развеселить весь каст, что у него выходило с лёгкостью. Над глупыми или же какими-то нелепыми движениями и фразами редко кто смеялся, но Томаса сразу же распирало от смеха и он не знал, как успокоить себя, чтобы не казаться идиотом. Но шутки Дилана его действительно смешили и это видели все.
В середине второй части съёмок «Бегущего в Лабиринте» Томас стал часто ловить на себе взгляды брюнета, после чего ему попадалась лёгкая милая улыбка, на которую Том отвечал той же улыбкой. В такие моменты в голове творился ураган, а щёки медленно краснели, и Сангстер винил во всём усталость и съёмки. Вообще, за кадром Дилан постоянно проводил своё время с Томасом. Конечно, сначала Томас не стал придавать этому большое значение, но вскоре блондин заметил, что Дилан стал часто его касаться. То за колено, то за плечо, то руки случайно коснётся. Всё это Сангстер замечал и он думал об этом, хотя здесь ничего особенного не было. Со временем Томас начал замечать, что при виде Дилана щёки начинают краснеть, что пытался скрыть, прикрывая щёки руками, и это его пугало.
На интервью Дилана с Томасом отсаживали друг от друга и между ними сидел буквально один человек, но даже это не мешало О’Брайену касаться Тома, который отвечал смущённой и непонятной улыбкой, хотя в голове, как и всегда, творился ураган. Дилан часто обнимал Сангстера за талию, что естественно заметил Томас. Так и думал блондин, что всё это просто по-дружески, но вскоре в его голову стали лезть мысли, о которых он совсем не должен думать. Тогда он понял, что влип по-крупному. Он понял, что ему начинает нравиться Дилан не как друг, а как парень. Сначала юноша пытался отвергнуть эту мысль, старался не думать об этом, даже пытался избегать один день Дилана и его «случайные» прикосновения, но брюнет тогда словил Томаса и напрямую спросил у него, почему тот избегает его. Томас понял, что он полный идиот и свалил всё на усталость, мол, ему нужно побыть одному.
Сангстер понял, что влюбился в Дилана. В его лучшего друга, коллегу, который всегда может помочь, поддержать и поднять настроение своими шутками. Томас стал за собой замечать, что он иногда пялился на Дилана, даже если у них шло интервью. Томас, закусывая губу, смотрел на брюнета, который что-то сосредоточенно рассказывал, отвечая на вопрос. Иногда Дилан показывал Томасу какие-то забавные арты, где их изображают вместе. Томас забавно улыбался, смотря на безобидный арт. Но после этого Сангстер набирал в поиске в своём телефоне арты с ними и заливался краской, с округлёнными глазами смотря на картинки, представляя, что всё это может быть наяву.
После третьей, заключительной части, Томас понимал, что вскоре они с О’Брайеном разъедутся по разным городам, что его не очень радовало. Но он знал, что Дилану можно всегда позвонить и поговорить с ним. И юноше приходилось бороться с чувствами, из-за которых он понятия не имел, что делать, когда все разъедутся.
Когда парни приехали в Корею на очередное интервью, Томас с Диланом и Ки заселились в отель. В один вечер Хонга не было в номере и Дилан с Томасом остались одни, что напрягало блондина, но в то же время и радовало. Ему нравилось проводить время с брюнетом, ведь тот как-то по-другому вёл себя в присутствии Сангстера. И в этот вечер Томас узнал правду. Всё получилось слишком спонтанно и Томас не понял, что произошло. В какой-то момент Дилан подошёл ближе к блондину, наклонился и накрыл тонкие губы Сангстера своими. В тот момент Том понятия не имел, что происходит, он просто закрыл глаза и осторожно положил руки на плечи темноволосого, придвинув друга ближе к себе.
С того момента касания Дилана стали намного чаще и они уже были не на коленке, а на ляжках юноши, что заставляло Тома краснеть и нехотя убирать руку Дилана. После того, как все интервью закончились, Томас мог облегчённо вздохнуть. Но и в это же время он грустил, ведь с Диланом придётся прощаться. Темноволосый просто сказал, что они обязательно встретятся, но сначала, конечно, нужно слетать к близким, да и просто обговорить, так скажем, переезд, чтобы ничто больше не мешало. И Томас в тот раз улыбнулся Дилану и обнял, слегка поцеловав в щёку.
И сейчас Томас сидит на диване перед телевизором, смотря на него таким взглядом, будто он испортил ему всю жизнь. Дело в том, что Томас давно говорил Дилану, чтобы они всё рассказали, ведь смысл скрывать? Дилан просто говорил, что не сейчас, ещё будет время, мы успеем, на что Томас отвечал словами, которые не нравились брюнету, например, если ты не уверен в наших отношениях, то можно было бы и сразу сказать, зачем всё это продолжать? На это Дилан просто скидывал трубку. Когда Томас говорил это по телефону О’Брайену несколько минут назад, он понимал, что это разозлит парня и сейчас, возможно, их отношения стоят на тоненькой ниточке, которая из-за такой мельчайшей ссоры может порваться. Тому просто хотелось увидиться с Диланом, обнять его, прикоснуться к нему, но тот в Америке, а Томас в Англии, супер. И они не виделись уже полгода, а ведь недавно прошёл день рождения Дилана и Сангстер видел, как веселился его парень без него, что заставило его грустить, и на каждые сообщения Дилана с видео, где он и его друзья развлекаются, отправлять сообщение «Ахах, развлекайтесь». Но сейчас Сангстеру было больше всего обидно, что Дилан ничего не хочет рассказывать. Один раз промелькнула мысль, что у брюнета кто-то появился, поэтому он скрывает их отношения, но Томас старался не думать об этом, ибо Дилан давно бы уже всё рассказал Томасу.
И завтра будет праздник, которого ждут все. Рождество. Томас хотел бы его провести с семьёй, но и с Диланом, ведь он тоже стал его семьёй. Жаль, что тот не хочет рассказать это всем. Сангстеру оставалось только вспоминать прошлое, когда они только познакомились с Диланом, их разговоры, шутки, дружбу и поцелуи, по которым так скучал Томас. И его бесило то, что они так много времени не видятся, а Сангстер даже ничего сделать не может. Конечно, он мог бы полететь к О'Брайену, но он понятия не имеет, где он живёт, а спрашивать это будет совсем неуместно, учитывая их ссору из-за мелочи. Возможно, Томас просто многого хотел, так как он прекрасно понимал, что если они собираются рассказывать всё, то об этом узнают родители, а Томас не знал, чего ожидать от своей семьи. Но блондину сейчас остаётся только надеяться, что к утру его гордость утихомирится и он напишет Дилану.
***
Проснувшись, Томас уже чувствовал вкусный запах чего-то. Это означало, что мама с Авой уже во всю готовят завтрак. Но голову Томаса сразу же занял Дилан и вчерашняя ссора, что заставило его буквально схватить телефон с тумбочки и разблокировать его. Сообщений от брюнета не было, что слегка расстроило Тома, но ведь Сансгтер виноват, поэтому он тяжело вздохнул.
Томас
— Дил, привет. Прости меня. Конечно, ты прав. Мы сейчас не можем всё рассказать, ведь ты там, а я здесь. Я просто не могу уже сидеть дома и каждый день погружаться в мысли о тебе, понимаешь? Мне не хватает тебя и я жду, когда мы с тобой всё обсудим, чтобы наконец-то осуществить то, о чём мы с тобой говорили, помнишь? Я не хочу портить тебе сегодняшний праздник, поэтому прости пожалуйста. С Рождеством.
Отправив сообщение, Томас надеялся, что совсем скоро Дил ответит и они помирятся. По коже Томас бегали мурашки, когда он читал сообщение от Дилана
я люблю тебя, но ему было бы намного приятнее слышать это, когда брюнет находится рядом. Встав с кровати, Томас направился в ванную, чтобы привести себя в порядок, и он надеялся, что брюнет ответит за это время.
Выйдя из душа, Томас сразу же взял в руки телефон и не увидел сообщения от Дилана, что его слегка расстроило. Томас решил не накручивать себя и раньше времени не погружаться в мрачные мысли, которые могли бы испортить настроение на полную катушку. Заправив кровать, Сангстер зашёл на кухню и принялся помогать матери с сестрой, ведь те не справлялись. Как оказалось, сегодня не будет никакой шумихи. Сегодня всё будет в семейном кругу, как сказала Таша, после чего на её лице появилась некая улыбка, на что Том не обратил внимания и продолжил нарезать различные овощи и всю мелкую ленивую работу, которую не хотят выполнять Ава и мама.
И Сангстер весь день думал о Дилане, ждал от него сообщения, хоть какого-то, но оно так и не пришло, что совсем расстроило Томаса. Он понял, что Дилан обиделся. Томасу хотелось бы, чтобы в этому году они забыли все эти ссоры и начали, так скажем, с чистого листа. Все ссоры состояли только из-за того, что Томасу хотелось рассказать об их отношениях с Диланом. Сангстер хотел отправить сообщение, мол, почему молчишь и так далее, но Томас решил не давить на Дилана больше. Томас знал, что он и так заколебал его их отношениями, поэтому, если молчит, значит, наверное, так надо.
Томас решил, что сейчас он побудет один, поэтому пошёл к себе в комнату и сел возле окна, смотря на ночной город. Томас улыбнулся, вспоминая, как нелепо Дилан «признался» Томасу в своих чувствах.
Томас видел, как лицо Дилана начало приближаться, что его слегка смутило. Конечно, он понимал, что это очередной прикол и сейчас О’Брайен с громким смехом отстранится от блондина, как тогда на съёмках. Но Сангстер вдруг почувствовал, как тёплые губы накрыли его собственные, что заставило раскрыть глаза и смотреть на брюнета, который неуверенно целовал друга, облизывая его нижнюю губу.
Отстранившись от Дилана, Томас с широко открытыми глазами смотрел на него, не зная, что сказать. Казалось бы, Сангстер мысленно всегда представлял это, а сейчас всё случилось так спонтанно, что Томас даже не успел ничего сказать. Дилан приближался к блондину медленно, смотря на его реакцию, ведь, если они больше не в наблюдении съёмочных камер, то можно и не подыгрывать.
— Дил, — неуверенно начал Томас, покраснев, не зная, куда деть глаза, но в итоге он остановил их на глазах Дилана, пытаясь что-то прочесть, — что это было?
Взгляд Дилана был туманным, ведь он всё ещё ощущал тонкие, но приятные губы Томаса на своих, хотя блондин был в нескольких сантиметров от друга. Брюнет начал нервничать, он не знал, что сказать. Банальное «я люблю тебя» совсем не подходило и это было бы глупо и смешно. Заметив, что Дилан начал нервничать, кусать губу и метаться взглядом в разные стороны, Томас приблизил свою руку к руке Дилана и переплёл их пальцы, ловя карие глаза. После, на лице светловолосого появилась улыбка, будто говоря, что можно ничего не объяснять. Сангстер приблизился к брюнету и обнял его, прижимаясь к тёплому телу, которое он всегда хотел обнимать. И прямо сейчас Томас понял, что все касания со стороны Дилана были вовсе не дружескими.
Сангстер улыбнулся, вспоминая то, о чём он мечтал и представлял. Сейчас остаётся только мечтать и думать, что Дилан сейчас находится там, где ему будет более комфортно. Например, с семьёй или же с друзьями. Томас заглянул в телефон, но там по-прежнему не было сообщения от Дилана. Сангстер расстроился и уже не знал, что делать. Сейчас бы Томас позвонил, но на данный момент брюнет, скорее всего, занят своими делами, что и останавливало блондина.
От мыслей отвлёк стук в дверь, что заставило Томаса обернуться. Из-за двери выглядывала радостная Ава. Сестра подошла к Тому и приобняла его одной рукой, вместе с ним смотря на ночной Лондон. Томас посмотрел на сестру и её улыбку.
— Том, пошли, мы тебя только и ждём, — блондинка буквально потащила Сангстера из его комнаты.
Томас зашёл в гостиную и увидел большой стол с кучей разной еды, за которым сидели родители. Семейный вечер без лишних гостей. Обычно мама любит приглашать кого-то на такие праздники.
Сев за стол, Томас улыбнулся. Ава начала что-то рассказывать про учёбу, а мама поддерживала разговор. Иногда Томас ловил на себе загадочные улыбки Авы и мамы. Видимо, у женщин свои причуды.
Через несколько минут в доме раздался стук в дверь, что заставило переглянуться всю семью. Томас посмотрел на маму, будто, спрашивая, кто-то ещё должен придти, на что та просто кивнула в сторону, мол, Томас должен открыть дверь. Блондин лениво встал с дивана и пошёл открывать. Если это мамины гости, то она могла бы и сама пойти и открыть дверь. Посмотревшись в зеркало, поправив блондинистую чёлку, Томас подошёл к двери и медленно её открыл.
Сангстер округлил глаза, когда увидел перед собой Дилана. Тот стоял с тёплой улыбкой и с кучей пакетов в руках, а на голове творился всё тот же беспорядок, что и всегда. Блондин поджал губы и чувствовал, что глаза начинают наполнятся слезами. Томас бросился в объятия Дилана, обняв его и прижимая ближе. По щекам покатились слёзы, после чего послышались тихие всхлипы.
— Томми, тише, я здесь, — О’Брайен поставил пакты на пол и обнял Томаса в ответ. На лице брюнета появилась улыбка, а вскоре смешок.
— Чего ты ржёшь? Ты мог хоть что-нибудь написать, чтобы я не так сильно переживал? — Томас отстранился, но не отпускал Дилана. На лице темноволосого читалось всё то же тепло, что заставило Томаса улыбнуться.
Дилан поцеловал блондина в нос и провёл им по щеке, после чего указал взглядом на сзади стоящих родственников. На лице Авы и матери были хитрые улыбки. Конечно, Томас понял, что они всё устроили и мысленно был безумно им благодарен. Но это он завтра им скажет, а сегодняшнюю ночь он проведёт в кругу семьи. И теперь почти все знают, что ещё больше радовало Тома. Больше он Дилана никуда не отпустит.
