Доказательство превосходства

**** В последние годы молодёжь вызывает у Яширо неоднозначные чувства. Прежде всего, он даже не заметил, когда перестал считать себя её частью. Да и считал ли хоть когда-нибудь? Если брать в расчёт возраст – то да, конечно, а что касается прочего… совместные походы с одноклассниками в караоке прошли мимо него, как и другие свиданки-гулянки. Точно так же Яширо никогда не был в курсе, какая музыка в моде или игры, книги, фильмы – нет, что-то он слышал, но не прислушивался, всё время ощущая невидимую стену, отделившую его от других. Не таких, как он. С какой-то своей особенной жизнью, не представляющей для Яширо ровно никакого интереса. Впрочем, один человек сумел проделать дыру в той невидимой стене – но он даже не понял, что совершил. И остался по другую её сторону. …или правильнее будет сказать: Яширо оставил его там? И дело не только в сексе. Не только в том, что Яширо так и не посмел даже попытаться затащить его в постель. Просто Яширо прозевал тот момент, когда Кагеяма стал для него слишком дорог, чтобы пачкать его в собственной грязи. К тому же, это было забавно – не пытаться. Мучиться, дрочить на светлый образ и лишь наблюдать. И позволять Яширо-садисту и дальше изощрённо издеваться над Яширо-мазохистом. Ведь эта боль была, должно быть, чем-то единственно настоящим во всём его грёбаном детстве, юношестве и… нет, она была там, и там она и осталось – а сейчас превратилась лишь в тоску по школьным годам. Не ранним, в течении которых отчим насиловал его практически каждый день, а более поздним, когда мать уже наведывалась домой не чаще раза в полгода, оставляя сыну на жизнь немного денег и снова исчезая, а сам Яширо вполне научился находить замену её мужу, давно отвернувшемуся от его повзрослевшего тела. Кажется, тогда он и узнал, что его считают мазохистом и геем. Да, эти ярлыки: «садист», «мазохист», «гей», «извращенец» – в течении жизни вешали на него постоянно, даже понятия не имея, что и кто он на самом деле. Но согласившись принять на себя эти ярлыки, Яширо избавился от необходимости что-либо и кому-либо объяснять. Да и зачем? Если истина не имеет никакого значения? К тому же «извращенец» – вполне ему подходит. Однажды Яширо прочёл статью о последствиях сексуального насилия, и нашёл там множество забавных объяснений и теорий. Особенно его порадовало утверждение, что жертва может начать искать всё новых и новых сексуальных партнёров, лишь бы доказать себе и окружающим, что совершенное над ней насилие на самом деле ничего не значит. Или наоборот – испытывая «мнимое» чувство вины, пуститься на поиски наказания, всё больше увязая в беспорядочных половых связях и подвергая себя физическим и моральным страданиям… А ведь Яширо и не предполагал, насколько оказывается многогранна и ранима человеческая психика. И даже усомнился в собственной душевной организации. Но подумав немного, всё же решил, что сам он никогда никакой вины не испытывал и уж тем более не пытается никому ничего доказать. Курильщик, поздно ночью выходящий из дома только ради покупки новой дозы никотина… наркоман, обворовывающий собственную старенькую мать ради дозы… эксгибиционист, рискующий нарваться на газовый баллончик или избиение в подворотне, но упорно рвущийся в парк в одном лишь незастёгнутом плаще на голое тело… маньяк, разделывающий в подвале тушки кошек и собак, а то и людей… …что объединяет их всех? Пытаются ли они наказать себя? Или что-то кому-то доказать? Вряд ли. Хотя, чисто теоретически, каждый из них может оказаться жертвой насилия, а то и сексуального. Но совершенно точно все они – рабы собственных желаний. Разница лишь в этих самых желаниях. Но кто-то пытается бороться с собой… а кто-то – нет. Яширо, например, не видит смысла. Если честно, он практически всё в своей жизни считает бессмысленным. Однако это не мешает ему уважать чужие стремления, особенно, если они «нормальны». Взять к примеру пацана, лежащего сейчас в его постели: забота Сого о своей сестре действительно «нормальна» и «обычна», если судить с точки зрения общепринятой морали. Только вот этот парень – настоящий эгоист: упёртый, своенравный, наивный и грубый – все прелести, свойственные молодости, цветут в нём буйным цветом. Но вот уже на протяжении нескольких дней Яширо наблюдает за тем, как этот эгоист ломает себя ради искреннего желания спасти родного человека, а не потому, что общество осудит его, если он поступит иначе. Яширо восхищён. Ведь он сам никогда и ни за что не сломает себя. Потому что уже сломан. И уже закостенел в этом сломанном состоянии, как неправильно сросшаяся кость – без крайней нужды ни один врач не станет заново ломать и складывать её. И хотя Яширо никогда всерьёз не задумывался, что будет, если кто-то всё же заставит его измениться… он уверен, что вряд ли сможет пережить это и при этом не свихнуться окончательно. Требование Сого… не похоже на попытку изменить его. Скорее – доказать что-то самому себе. Даже интересно, что вырастет из этого парня. Не это ли чувствовал Мицуми, загоняя самого Яширо в долг и вынуждая стать частью своей группировки? Вряд ли. Ну или не совсем тоже самое. Мицуми совершенно точно собирался наставить Яширо на правильный путь, а что касается Сого – разве то, что Яширо с ним уже сделал, не является прямо противоположенным? Но так же, как Мицуми удалось лишь усмирить аппетиты своего подопечного, Яширо чувствует – он только слегка повлиял на Сого, суть же этого пацана осталась той же – гордой, надменной и упёртой. Разве что остро проявилось новое качество: жадность. Нет, это действительно интересно… Быть может, Яширо достиг того возраста, когда становится интереснее наблюдать за ростом кого-то другого, чем заботиться лишь о себе самом? Возможно. Но сейчас, прижимаясь к пока ещё по-юношески узкой спине и играясь кончиками пальцев с вялым членом парнишки, он чувствует себя довольно неплохо. Не то что бы Яширо нравилось подчиняться всяким соплякам, да и ёбарей он всегда искал постарше – но в данный момент навязанный дискомфорт легкими крыльями бабочек щекочет его нервы и заставляет их натягиваться. Предчувствовать. Предвкушать. Как если бы в его зад вставили вибрирующее дилдо и отправили на встречу с одним из самых гомофобных боссов-якудза. Сколько он выдержит? Когда начнёт считать питомца и его капризы не забавными, а раздражающими? Кто знает?.. Но чего Яширо совершенно точно не опасается, так это, что у подростка могут возникнут к нему, старику, какие-то чувства. Хоть среди его прошлых партнёров и нашлось несколько идиотов, попутавших реальность с фантазиями, а его самого с бабой, Яширо уверен – с Сого подобное никогда не произойдёт. Просто сейчас у них обоих возник взаимный интерес разной степени извращённости, когда же они оба насытятся – всё просто закончится и вернётся на круги своя. А пока… пока Яширо поиграет в эту игру. Ведь когда в жизни нет особого смысла, даже подобная мелочь кажется чем-то особенным. **** Он точно не собирался останавливаться и довести пацана до второго оргазма (игры в запреты для того и существуют, чтобы в них играть и обходить), так как же так вышло, что сейчас откуда-то из-под земли доносится знакомая назойливая трель, а глаза начисто отказываются разлепляться? Тепло. Как давно он ощущал себя настолько комфортно в своей постели? Когда вообще кто-то посторонний спал в ней, кроме него? Не было такого. Перекатившись на спину и протянув руку к валяющемуся на полу халату, Яширо с трудом выуживает из его глубокого кармана телефон. Но просыпается окончательно лишь услышав голос Нанахары. А потом и Сого отрывает голову от подушки, сначала почему-то распахнув глаза во всю ширину и лишь через пару секунд начав сонно морщится. Испугался непривычного места? Уже привык к дивану на кухне? Но сейчас Яширо не до него. Оказывается Нанахара получил наводку и, решив раньше времени не тревожить раненого босса, отправился на её проверку без разрешения. И теперь Яширо поставлен перед фактом: на один из их складов доставлен виновник шухера, всколыхнувшего весь мир якудза, вместе с помощниками. И виновник этот никто иной, как наследник Инагавы-кай. Инагава… Атами? А Сого прибыл из Чибы. Если не считать времени его появления, совпавшим с началом проблем Хираты, то между ними вроде бы нет никакой связи. Однако… однако мелкому не повредит взглянуть на мир якудза поближе. – Хочешь сам посмотреть? – Ага. Только найду свои трусы. – Поищи под одеялом… Проигнорировав вопрос в недовольных глазах, Яширо уходит в ванную, чтобы умыться. Он привык быстро собираться – но похоже, что Сого ему в этом совершенно не уступает. Быть может, причина тому – обычная подростковая лень… хотя, зубы вроде почистил. Джинсы вот мятые, как и вся остальная одежда – но другой у них сейчас просто нет. Яширо даже стыдно немного. «Надо будет завтра же отправить кого-нибудь в магазин молодёжной одежды». Бросив рассматривать Сого, Яширо выходит из лифта и тут же натыкается на удивлённый взгляд Сугимото, подогнавшего тачку и уже ждущего их в вестибюле. – Привет. Суги-чан, ты разбираешься в современной моде? – Простите, босс?.. Впрочем, глядя на яркую красную рубашку под тёмно-серым пиджаком, Яширо всерьёз задумывается о чувстве вкуса своего подчинённого. Конечно, якудза всегда одевались не так, как обычные люди, но можно же подобрать стильный прикид? Вот взять хотя бы к примеру его белоснежную тройку… хотя нет, тут всё же нужен кто-то с более нейтральными вкусами. – Нечего. Забудь. Дорога занимает около получаса. Сого смотрит в окно, словно запоминая путь, Яширо же щупает сквозь рубашку вчерашнюю повязку на животе и пытается вспомнить, в кармане какого пиджака осталось обезболивающее. Зачем мазохисту обезболивающее? Но сейчас же он не занимается сексом. И не планирует. А пока авто виляет по улочкам, вдавливая его в сидение, мотая туда-сюда и натягивая швы внизу живота – настроение создаётся соответствующее. Но вот наконец-то колёса съезжают с асфальта на гравий, к одному из сотен огромных контейнеров, выставленных в ряды и друг на друга. Распахивается небольшая дверца, выпуская наружу тусклый жёлтый свет, и навстречу им выходит Нанахара. Когда машина останавливается, тот открывает перед Яширо дверь авто и застывает, склонив голову. Двигатель замолкает. Становится слышно, как прибрежные волны разбиваются о пирс вдалеке. Пока они ехали, успело окончательно стемнеть – Яширо поднимает взгляд к чёрному небу без единой звёздочки и вздыхает, жалея, что не догадался заранее закурить: сейчас бы затушил сигарету о ссутулившееся плечо. Но ведь ещё не поздно? Огонёк зажигалки Сугимото подпаливает кончик сигареты, пока Сого обходит машину и нерешительно останавливается в паре шагов. Яширо кивает ему и направляется к дверям контейнера. Судя по кровавым следам на полу, совсем недавно тут кого-то били. – Если подумать, разве это не любимое место Хираты для допроса? – …просто этот склад – первое, что пришло мне в голову, босс… – Кто ещё знает о нашем госте? – Никто. Только несколько наших ребят и вы. Выпустив облако дыма в густую шевелюру всё ещё склонённой головы и мельком оценив кожаную куртку Нанахары вместе с совершенно невзрачной рубашкой под ней на троечку по десятибальной шкале, Яширо снова вздыхает и только тогда переводит взгляд дальше. На трёх человек, стоящих на коленях недалеко от входа. Ни один из них не обернулся, но вычислить лидера не сложно: его голова поднята, плечи расправлены, а кисти связанных за спиной рук расслаблены – в то время, как двое других сжали их в кулаки – как будто этим можно добиться чего-то кроме ещё большего затягивания узлов на верёвках. Впрочем, если верёвки вязал не профи, при наличии достаточно узких кистей, подобный метод может помочь… и да, вон у крайнего слева юноши с лохматыми космами руки именно такие. А справа у нас мужчина. С отросшим ёжиком жёстких на вид волос. Он кажется смутно знакомым… причём виделись они вот буквально недавно. – Разве это не Кондо Исао-сан? – Яширо обходит полицейского и заглядывает в осунувшееся лицо. – Ты? – лоб Кондо сморщивается, брови медленно залезают на лоб. – А?.. Губы его отчётливо складываются в звуке «со», но произнести имя он так и не решается. А Яширо тем временем замечает парня, застывшего в дверях. – Хотел бы я сказать, что его тут нет, но… Не успевает он договорить, как Кондо резко оборачивается. Страх, стыд, ярость так быстро сменяют друг друга на его лице, что за этим оказывается практически невозможно уследить. А вот Сого кажется окаменевшей статуей, не способной выразить ни единой эмоции. Оставив пока двоих играть в гляделки, Яширо поворачивается к пленнику в центре. Удивительно, но наследник Инагавы умудрился сохранить очки. Но в одной шёлковой рубашке ему должно быть прохладно. И страшно. Глупо было бы не бояться. Однако взгляд юноши лет двадцати с небольшим хоть и напряжён, довольно спокоен. Заметно, что он не впал в панику и вполне уверен в себе. Чего не скажешь о третьем пленном – лохматый поджимает губы и кажется до крайности недовольным своим положением. Но острый взгляд парня быстрее взмаха клинка – когда Яширо замечает его, тот уже скрывается за непослушно торчащими во все стороны волосами. – Добрый вечер. Вы Яширо-сан? Вакагасира группировки Шинсейкай? Вежливый тон вызывает улыбку и внимание возвращается к центральному пленнику. – Да, это я. А вы – господин Мунаката Рейси? Из клана Инагава-кай? – Очень приятно, что меня знает такой уникальный человек, как вы. – Да нет, мне буквально полчаса назад сообщили, кто вы такой, – не купившись на намёк, Яширо не перестаёт улыбаться. – И честно говоря – я всё ещё под впечатлением… Но совсем не удивлён. Раз под удар попали только заведения, не подконтрольные нашей группировке, значит кто-то, кому мы перешли дорогу, решил стравить нас со всеми остальными. И всё же удивительно: оказывается, причина шумихи – не бизнес, а месть? – Уверяю вас, это не так. Наследник Инагавы на редкость хладнокровен, он не опускает взгляд и смотрит прямо в глаза. – Неужели? – Яширо не притворяется, он действительно не ожидал такого ответа. – Если вы имеете в виду, что совершённое мной – результат неприязни исключительно к Ямагучи-гуми, то вы ошибаетесь, – терпеливо поясняет Мунаката Рейси. – Я совершенно одинаково ненавижу как ваш клан, так и все прочие. – Что, даже свой собственный? Совсем немного, но глаза юного якудза сужаются. Тем не менее тон его остаётся всё так же спокоен: – Да. В этот момент голова полицейского приходит в движение, начав медленно разворачиваться обратно – и Яширо замечает ожившего Сого. Парень приближается неторопливо, но и не изображая из себя праздно прогуливающегося прохожего. Вместо этого он подходит к стулу за спиной Яширо и усаживается на него, сложив ступню одной ноги на колено другой. Его потёртая куртка выглядит очень уместно внутри этих жестяных стен с облупившейся краской. Как и этот деревянный стул, потемневший от сырости и времени. Яширо тут же возвращает взгляд к пленным: из всех троих более или менее нормально по его мнению одет лишь лохматый сообщник Мунакаты: ничем не выделяющаяся куртка, обычная футболка, слегка потёртые серые джинсы… хотя слишком просто и обыденно, к тому же местами всё это сильно помято и даже порвано. Наследник же Инагавы в синей шёлковой рубашке (явно от какого-то известного бренда) и серебряной цепочкой на поясе скорее смахивает на представителя золотой молодёжи, чем на якудзу… Что до полицейского – этот в штатском, да ещё и с огромными тёмными кругами под красными, воспалёнными глазами – ну вылитый дальнобойщик, проведший несколько суток без сна за рулём. Ну и как тут побалуешь юного любовника приличной шмоткой? Когда даже пример взять не с кого?