If you love somebody...

Солнце только встало, освещая все переулки Парижа и отражая свои лучи в некоторых маленьких сугробах, которые упорно оставались в тени, не желая давать начало весне. Кто-то спешит на работу, кто-то наоборот, возвращается. Кто-то попивает чаёк или кофе, смотря утренние новости или повтор сериала, который не смог посмотреть вчера. Птички поют свои песни, встречая весну. Вот ребенок раскапризничался на всю улицу, не желая отправляться в детский сад. К плачущему малышу подсела брюнетка в сером пальто и тепло улыбнулась ему. — Малышка, ты чего? Вот, держи, — девушка протянула девочке ещё теплый круассан, — только из печи, — улыбнулась она. Девочка обняла брюнетку и взяв круассан, побежала к маме. — Мама, смотри, смотри! — не дойдя до мамы, малышка обернулась и сказала брюнетке, — спасибо! — звонким и счастливым голосом. — Всегда пожалуйста. Брюнетка поднялась с колен и улыбнулась радостной маме малышки. — Пекарня Дюпэн-Чен открыта всегда, — хихикнула она и пошла своей дорогой. Настроение было прекрасным, сегодня или никогда, решила она утром. Ну что могло пойти не так? День прекрасный, настроение ещё лучше. Тикки поразилась, когда выспавшаяся Маринетт сидела на мансарде и рисовала рассвет в полшестого утра. — Привет, Алья, — звонким голосом поприветствовала подругу Мари. — Привет. Ух ты, какая улыбка. А ну, делись! С чего такое настроение? — прищурившись, с улыбкой спросила шатенка. — Так уже с утра. И я решила! Сегодня или больше никогда. — Что сегодня? — напугав брюнетку, подойдя сзади, спросил блондин. Алья лишь хихикнула, не в силах поверить, что её девочка наконец-то пойдет на этот шаг, спустя два года. Маринетт здорово изменилась за это время. Перестала заикаться перед Адрианом. Выросла, стала ещё красивее. Её формам могла позавидовать любая профессиональная модель со всего мира. Она уже в пятнадцать делала успехи в модельной карьере, а теперь у неё свой бренд, уже известный в Париже «Fire rose». — Ну, ты же сама сказала сегодня. — Привет, Адриан. Я хотела сказать… — Что? — с улыбкой спросил Агрест. — Я люблю тебя и уже очень давно, — чуть ли не спокойно, произнесла брюнетка, поставив в ступор и блондина и шатенку рядом с собой. Тишина стояла довольно долго... Маринетт чувствовала себя уж слишком спокойно для той, которая только что призналась парню в любви. — Эм… — наконец подал голос Адриан, — Маринетт, это так неожиданно. Ты прекрасная девушка, целеустремлённая, талантливая, красивая. Но… — этого «но» так боялись девочки… Почему он ее расхваливал, а теперь, вдруг, появилось «но», которое портило всю картину? — Маринетт, моё сердце принадлежит другой и… Мы же сможем остаться такими же хорошими друзьями? Маринетт, ничего не ответив, развернулась на все сто восемьдесят градусов и модельной походкой направилась вперёд. Сердце разбитым не казалось, просто… Было очень обидно, нет, не из-за того, что он предпочёл ей другую, не из-за того, что он отказал ей, а потому что она, дура, уже разлюбившая его, как она это поняла, решила признаться ему. Обида была только на саму себя. Его постеры исчезли с её стены ещё полтора года назад, его расписание заменили пометки для шитья и заказы, которые предстоит сшить. Да и она уже не чувствовала тех бабочек в животе, которые появлялись при его виде. Больше не было той детской наивной влюблённости. Осталась только маленькая симпатия, теперь уже растоптанная. — Ну, Маринетт, он не единственный, кто мог бы тебе понравиться! — Алья догнала Маринетт и включила режим наседки, который заставлял оберегать и защищать её девочку, мало ли какие там Агресты отказали?! Алья всех заживо закопает за свою девочку, — вон тот же Нат, глаз с тебя уже совсем не сводит. Ты обязательно забудешь Адриана, а он ещё пожалеет, что предпочёл другую тебе. — Алья, я уже не люблю его… — Ну и хорошо, — не понимая, в каком смысле говорит Маринетт, закрепила Алья. Кот Нуар сидел на самой вершине Эйфелевой башни, свесив ноги. За три года борьбы с акумами он уже не боялся злодеев, которые теперь всегда становились чуточку сильнее... Его Леди теперь уже могла разобраться с ними даже без использования йо-йо. Леди Баг села рядом и направила свой взор к небу. О, как она прекрасна! Если бы мог, Кот уже сложил бы миллионы поэм и песен в её честь. — Кот, патруль же закончился час назад… — осторожно произнесла Леди Баг, — тебя что-то тревожит? Она посмотрела в его глаза и приложила свою руку к его щеке, внимательно рассматривая все изменения на лице напарника. — Моя Леди, меня тревожит только то, что в эту прекрасную ночь, случился наш первый патруль. За все эти три года, мы изменились, и я хотел бы узнать… — Ответ всё тот же. Мы не можем никому показывать или рассказывать свою вторую личность, иначе может случиться непоправимое. Я никогда и никому не раскрою свою личность и не хочу и не могу знать твою. Ты должен уже это понимать. Кот понуро опустил голову. Многое меняется в ней, но не решения. И тут его как током прошибло. Маринетт призналась ему! А он до сих пор ни слова не говорил Леди Баг. — Леди Баг, — он уверенно посмотрел в её глаза, — Я… — Ты… Что? — спустя три минуты переспросила Леди Баг. — Я хотел проведать кое-кого, так что, пока! — сказал он и вытянув шест, направился в уж слишком знакомое ей место. Леди Баг заметила в какую сторону он побежал, чаще всего, такая сторона была, когда он навещал её, точнее Маринетт. Она прибавила скорости и побежала в обход Нуара к своему дому. Как только запыхавшаяся Маринетт устало свалилась на кресло, а Тикки спряталась на полочке, взяв с собой пачку печенья с шоколадной крошкой. В её люк на крышу постучались. — Кот, проходи, — вежливо отозвалась она. Родителей дома нету, поэтому хоть кричи о нём на весь дом. — Здравствуй, принцесса. Кот прошёл в её комнату. Вот и говори теперь, что Маринетт подросток и вечно работающий дизайнер. Ни-чер-та по-доб-но-го! В ее комнате стоял такой порядок, которого Агрест в жизни не видел. А раньше, кажется, так чисто и красиво никогда не было. Кот задержал свой взгляд на пяти вазах с цветами, причём по три букета в двух вазах, и по одному очень большому букету в оставшихся. Маринетт проследила за его взглядом и тепло улыбнулась. — Уже ваз не хватает, цветов слишком много. Кажется, от этого заявления Кот как-то помрачнел. — От поклонников? — В точку. Хоть я и не прошу, да и не надо мне всё это... Кстати, Кот, ты по делу? Или как? Мне работать надо. Мисс Шамак заказала ещё одно платье для Манон, а потом надо думать над новым дизайном альбома для Джаггета Стоуна. — Снова? Сколько она платьев у тебя заказывает? А Джагету ты, похоже, понравилась… — Букет слева, от него. Кот заметил букет, который был больше всех остальных, с белыми чайными розами. — Так, ты по делу? — Ну… Я хотел проведать свою принцессу и посмотреть, всё ли хорошо. — А с чего это, вдруг, такие желания, мм? Кот сел на её кушетку и, с наигранным удивлением, посмотрел на Маринетт. — Принцесса! Вы оскорбляете меня! Я, вообще-то, ваш рыцарь, я всегда должен приходить на выручку своей принцессе, справляться о её самочувствии и навещать её. Маринетт хихикнула и взялась за шитье нового платья для Манон. Эта озорница та́к любит новые наряды! — Кот, теперь такая отмазка не прокатит. Ты три недели ко мне не заявлялся. Она пожала плечами и достала ножницы. — Простите, принцесса. У вашего верного рыцаря были неотложные дела. Я, правда, всё время был занят. Все эти дела так утомляют! Но сегодня, не смотря ни на что, верный рыцарь явился к своей мррренцессе. Маринетт хихикнула. С каких пор Кот начал так на неё влиять? — Кот, а как же твоя Леди в красном, ммм? Весь Париж считает вас идеальной парой. Кот нахмурился, а потом улыбнулся и мечтательно произнёс. — С моей Леди никто не сравнится! Простите, принцесса. Но мое сердце принадлежит только ей и никому более. Я уверен, у нас будет трое прекрасных котят, которых мы будем очень любить. Лицо Маринетт вспыхнуло и она поспешила отвести взгляд, от Кота. Кто же знал, что всё настолько серьёзно?! — Ммм, Маринетт? Осторожно спросил Кот, будто хотел спросить что-то… Что его очень волнует и он обязан это хранить, но… И спросить это он тоже очень хочет, будто… Это секрет… Очень большой секрет. — Да, Кот? За годы под настоящей маской, Маринетт могла менять и прятать свои чувства под своей маской. Она уже давно перестала спотыкаться, чувствовать себя неловко, но для виду, чтобы вдруг кто-то не начал сравнивать её с Леди Баг, она продолжает это делать. И сейчас румянец моментально спал с её лица и она спокойно смотрела на Кота. — Ну… Я тут прослышал, что ты призналась в любви Адриану Агресту… Можно вопрос? Если Маринетт не была растерянной, то уж точно была ошарашена. Откуда он узнал об этом?! Не от Альи, уж точно. Остаётся только Адриан, но зачем ему это говорить супергерою, да и вообще, когда он мог видеться и, уж тем более, разговаривать с ним? Видимо, разглядев весь поток мыслей Маринетт, Кот поспешил добавить. — Я во время пробежки по городу, заметил тебя и хотел поздороваться, но рядом была эта журналистка… Которая с Леди Блога ещё… — Алья, — подсказала Маринетт. Кот щёлкнул пальцами и продолжил рассказывать: — Да, Алья! А я то думал, что забыть её нереально. Ладно, я решил немного задержаться и посмотреть. И… Я видел всё, а благодаря кошачьему слуху, я ещё и слышал всё. После неловкой тишины и небольшого рассеивания подозрений Маринетт, она ответила. — Ладно, считай, что я тебе поверила. Так, задавай свой вопрос. Кот немного замялся, думая, а стоит ли? Это вообще плохо с его стороны, приходить к той, которой отказал, чтобы спросить о личном. Даже не плохо, это подло. Ну, она же не знает его тайну… Значит, можно. — Ты же его очень любишь, да? Маринетт ответила легко, даже как-то обидев Кота: — Ну… В общем, я поняла, что не люблю его. И, кажется, давно уже. Я просто думала, что до сих пор люблю его. Но, я ошиблась. Когда-то давно я на сто процентов была уверена, что он влюбится в меня, что у нас всё будет хорошо, мы будем жить счастливо. Но… Со временем, все мечты расстались, а моя любовь переросла в простую симпатию, а позже и вовсе сошла на нет, — Маринетт отложила шитье и села к Коту на кушетку. — ну, задавай свой вопрос. Чувствую, это не то, что ты хотел спросить, а лишь своеобразное вступление. Кот, немного ошарашенный, немного помолчал и уверенно начал: — Я очень люблю свою Леди, она просто великолепна… Но… Я не могу сказать ей того, что ты смогла сказать Адриану Агресту. Как ты смогла ему признаться? Ведь до его отказа, ты, кажется, была уверена, что любишь его. Маринетт посмотрела на окно, будто что-то вспоминая. — Ну… Это смешная ситуация. Супергерой Парижа, пришёл к обычной девушке, просить о помощи, — Маринетт хихикнула и продолжила, — я призналась ему именно сегодня, потому что сердцем чувствовала, сегодня тот самый день, когда я обязательно стану навсегда счастливой, но пошло всё на перекосяк. Хотя, я не жалею. Будь это какой-то другой день, я бы даже не подошла к нему, какой там признаться. Если ты любишь кого-то, просто скажи… От его ответа будет зависеть вся твоя жизнь в будущем. Если ты подберёшь правильный день, момент, когда будешь уверен, что твои чувства хоть немного, но известны ей и она не оттолкнёт тебя от себя. Тогда, признайся. Мне не стало слишком плохо от его отказа, ну и хорошо я себя не почувствовала. Ой, что-то я заболталась… Тебе, наверное, не интересно вс… Маринетт прервал требовательный поцелуй Кота. И как он мог отказать такой девушке?! Почему он только сейчас понял, что именно из-за Маринетт, чувства к его Леди слабеют. Именно сейчас, когда она поняла, что не любит его второе лицо... Какой же он идиот, раз отказал такой девушке! Это просто нереально тупой поступок. Она прекрасна и, похоже, в отличие от его Леди, она ценит его. Маринетт оттолкнула Кота и ошарашенно на него посмотрела. — Ч-что т-ты делаешь? Мысли в её голове заменяли друг друга с нереальной скоростью, что даже сама Маринетт не могла уследить за их потоком и зацепиться хоть за одну из них. Как? Зачем? Что он задумал? Кот выглядел растерянным. За чем она его оттолкнула?! Ну да, конечно, Кот же не тот золотой мальчик, в которого она влюблена! Поправка, была... Что же в нём за это время изменилось? — А что бы ты сказала, если я оказался бы этим Агрестом?! Маринетт с непониманием посмотрела на Кота. — Это нереально глупо, если бы ты оказался Адрианом. Во-первых, он СЕГОДНЯ ОТКАЗАЛ МНЕ! Во-вторых, он любит другую. И самое главное, в-третьих, как я уже сказала, я уже не люблю его. Мне он просто симпатичен… Был, наверное… — Кхем… Принцесса, а кто же тогда в твоём сердце? Маринетт пожала плечами. — Не знаю…