let it snow

— ты украсил корабль? — я украсил корабль.

милано изнутри похож на рождественскую елку. такую огромную, неопрятную, но все же ужасно милую елку, будто бы украшенную малышом, пока никого не было дома. над панелью управления и по всему периметру корабля блестят огоньки гирлянд в виде звездочек, над входами в каюты висят дурацкие растяжки с большеголовой задорной девчонкой в колпаке и подписью «merry christmas», а на каждом мониторе надета запачканная красно-белая шапочка санты. напоминает обычный частный дом где-нибудь в пригороде иллинойса. разве что немного футуристичнее и в космосе. гамора расплывается в улыбке. ну, знаете, той самой улыбке, которую натягивают на лицо родители, когда их дети, чтобы порадовать мамочку и папочку, царапают ржавым гвоздем на двери автомобиля надпись «я вас люблю» с буквой я, написанной задом наперед. «ты-такой-молодец-но-больше-так-не-делай»-улыбка. девушка с интересом смотрит на квилла. по нему видно, что весь он изнемогает от желания объяснить все происходящее, но сначала его должны об этом спросить. иначе, наверное, вся интрига потеряется. питер перекатывается с носка на пятку и потряхивает правой рукой, в которой держит новую кассету. — квилл, ты совсем крышей поехал? где ты откопал вообще всю эту дрянь? на кой-черт? — рявкает ракета, выходя из своей каюты. не то, чтобы этому парню нужно было спать — он просто старается отдыхать от «назойливой компании идиотов». грут идет следом за ним, заинтересованно озираясь и цепляя отросшими ветвями проводки ненадежно закрепленных гирлянд. — ничего не знаю. у нас — рождество. рождество. какое-то слово из детства, от которого даже при одной мысли пахнет хвоей, мандаринами, ванильными свечками, крепким морозом и старой пыльной мишурой, которую наконец-то разрешила достать мама. мама. сердце квилла пропустило удар. последний раз он праздновал рождество, когда его мама была жива. тогда у него была семья, дом на окраине миссури и старенький проигрыватель, в котором на дни рождественской суеты не умолкал фрэнк синатра. питер многого лишился. он практически не помнит себя восьмилетним мальчиком с вечным фингалом под глазом после очередной драки и с трудом представляет, как ему вообще удавалось жить и радоваться на этой терре — крошечной планетке, расположенной на задворках мироздания. питер многое обрел. домик в миссури, конечно, остался позади, но сейчас его домом стала вся вселенная, что, наверное, чуточку больше; вместо скрипучего проигрывателя с ним был аудиоплеер; а еще у него вновь появилась семья — может, немного более безумная, но она есть, и в этих ребятах квилл мог быть уверен. и теперь, спустя столько лет, в руках он наконец держит затертую кассету с рождественскими песнями фрэнка синатры. — ау-у, квилл! что ты там удумал? — машет своей огромной рукой дракс, поднявшийся с постели из-за шума, и питер трясет головой, сбрасывая с себя груз воспоминаний. он все еще нелепо улыбается — наверное, к этой эмоции просто привыкло его лицо. стражи стоят перед ним полукругом, и это выглядит почти пафосно: дракс лениво сложил руки на груди, гамора чуть наклонила голову, будто изучая каждую морщинку квилла, а ракета сдвинул уши и нахмурился. грут выглядел пафосно всегда — он, в конце концов, многовековое древо. они выглядят настолько разношерстно, что не выходит представить, как эти ребята работают в команде. и насколько самобытно, черт возьми. питер редко задумывается об этом, но каждый раз случайно забредшая мысль поражает до глубины души. немой вопрос висит в воздухе, и все они играют в заискивающие гляделки. под натиском четверых существ, питер сдается: — что, интересно? чуваки, вы должны оценить… квилл замялся. честно говоря, у него нет ответов на вопросы вроде: «зачем им это рождество и какого черта это взбрело ему в голову именно сейчас?». он лишь в один день проснулся с мыслью о том, что готов провести самый семейный праздник с этими людьми, и больше эту идею оставить не смог. — короче. просто послушайте. питер торопливо подбегает к панели управления и вставляет так давно разыскиваемую кассету в плеер. тот неприятно гудит, но наконец звучат первые ноты давно знакомой композиции. бархатный голос фрэнка разносится по кораблю, сливается с мерным шумом турбин. и пусть за иллюминатором нет и быть не может никакого снега, почему-то отчаянно этого хочется. хочется кутаться в огромный шерстяной шарф, есть попкорн и греться у большого камина, увешанного именными носками. сегодня стражей ждет очередная миссия, но сейчас квилл позволяет себе в очередной раз позвать гамору на танец, который не очень-то и ложится на музыку, и та без всякого сомнения соглашается, грут медленно качает руками-ветвями, дракс в своей манере пританцовывает, и даже с виду раздраженный ракета тихонько постукивает об пол лапкой. питеру кажется, что гирлянды начинают светить еще ярче, а никакой бездонной галактики за стенами крошечного корабля нет — там лишь ночные пейзажи богом забытого округа миссури.