Пушистые сны

Бесконечный забег по кругу. Мерзкий звон будильника, стакан сока и таблетка, ледяная вода из-под крана и немногим более теплая из лейки душа, рука протирает запотевшее стекло – ну и рожа, хотя и ничего непоправимого, три минуты жужжания зубной щетки, химический вкус йогурта и хруст хлопьев, лихорадочные попытки нарисовать лицо – ты чувствуешь себя клоуном перед выходом на арену. Сумка, куртка, ключи, телефон – побежала. Сорок минут в метро, давка, шум, крик – приехали, еще раз пригладиться перед дверями офиса – можно работать. Девять часов убитого времени. Одинаковые хлопоты, одинаковый забег по коридорам, одинаковые шуточки, переставшие быть смешными еще пять лет назад, но обязательные, как обмен паролями, в обед как всегда сходить с коллегами в кафе, первое-салат-кофе с булочкой, но без молока и сахара… ближе к вечеру ты забегаешь в туалет и прижимаешься лбом к стенке: ничего лучше не было за день, тишина и можно не улыбаться… две минуты счастья, но надо бежать дальше. Вечером – как обычно, пиво. Два бокала, чтобы снять напряжение обычного безумного дня, шуточки не выше пояса, радость от того, что начальство пьет в другом заведении и можно не держать лицо, мальчик из соседнего отдела так мило краснеет, глядя на твои коленки, что ты задумываешься, а почему бы и нет…, впрочем, нет, просто не хочется – лучше еще пива; иногда ты думаешь, что спиваешься, но чаще тебе просто всё равно. Сорок минут метро, полудрема без снов, толпа засасывает как болото. Магазин – бросаешь продавщице «как всегда» - десять минут быстрого шага, и ты на месте. «Милый, я дома… ах да, я ведь незамужем» - подсмотренная в кино шутка уже давно не кажется смешной, но стала привычным ритуалом. Душ, ужин – салат, а душа просит мяса – дурацкое телешоу, подруги выложили новые фоточки, ничего интересного, но надо отметиться, модный роман, про который болтали коллеги, скукотища страшная, тебя хватает на десяток страниц, а потом глаза сами закрываются. … тебе снится лето. Солнышко теплое-теплое, можно валяться на траве, расправив ушки; бабочка присела на цветок – вот бы допрыгнуть, только лапки устали, набегались – ничего, когда-нибудь ты догонишь этот непослушный хвост. Мир полон света и вкусных запахов, небо бездонно и безмятежно, мама утащила братика в нору, скоро и твоя очередь, нужно набраться сил на завтра, еще столько не обнюхано и не попробовано на зуб, а еще надо не забыть куснуть сестричку… Сегодня на перерыве, по пути на обед, ты неожиданно застываешь, глядя в небо. Светло-серая пелена с редкими разрывами, слоистая и бесформенная: где-то там прячется солнце, но всё, что ты видишь – чуть более розовое пятно на фоне бесцветности. Три минуты неподвижности; - ты чего отстала, перерыв не резиновый – уже бегу; на ходу ты встряхиваешь головой, выбрасывая пустые мысли. ... тебе снится зимний лес. Монохромная картинка - белый снег, черные деревья, серое небо... и пожаром - мамин хвост: язык огня, рыжий, как солнышко, взмывающий вверх и обрушивающийся вниз на каждом прыжке, а на самом кончике ослепительно сияет солнечный зайчик. Очередное утро. будильник - убила бы гада - душ, зубная щетка, сок, хлопья, йогурт, черный пиджак или серый? лучше красный, метро, офис, дежурные разговоры.... Вечером ты долго стоишь у витрины магазина, глядя на алое вечернее платье, но потом спохватываешься и бежишь домой вдвое быстрее. … тебе снится добыча. Хруст костей, пряная кровь, шерстинки щекочут язык, кусок парного мяса, проваливается в животик, неся с собой тепло и сытость, ничего вкуснее в мире просто нет, приятная усталость потихонечку отступает, а ей на смену вползает сон. Сегодня ты почему-то не можешь пить пиво: химический вкус алкоголя, неестественная горечь и приторность разом: жидкий навоз, не иначе. Ты отшучиваешься – нет, что ты, не беременна и не лечусь, просто не хочется – и заказываешь чай (тоже химия, но хотя бы без спирта), чтобы поддержать компанию. ... тебе снится бег. Ночь, безлунная и беззвездная - но тебе хватает света, чтобы видеть. Это самый важный бег в твоей жизни: неведомая сила заставляет кровь пылать, раскаляя тело, мир пронизан тысячами запахов, превращающих сумерки в безумный фейерверк, но тебе нужен только один, тот, что дразнит и манит за собой, тот, что заставляет тело бесноваться, и тебе хочется... ты не знаешь, чего - но это чувство не позволяет остановиться... Вечером ты впервые за две недели идешь со всеми в бар, развязно улыбаешься мальчику напротив и вытягиваешь его на танец - все молчат, пока ты танцуешь его: женская часть коллектива готова сожрать тебя на месте, потому что никто из них не решится танцевать ТАК, но тебе наплевать, ты чувствуешь, как невидимые ушки становятся торчком, а перед тобой, смертью на мягких лапах, цепенеет добыча и её сердечко заходится в ускоряющемся ритме; потом тебя отпускает, и ты расчетливо, глядя прямо в глаза, отшиваешь его в шесть слов. … тебе снится храм. Старое здание, деревянные тории давно не красились, ступени вытерты сотнями ног, но двор безупречно чист. Возле алтаря – мисочка со сливками, дожидается тебя с самого утра, а неподалеку, как обычно, сидит монах: он смешно жмурится на солнышке, а зайчик играется на свежевыбритой голове. Ты тихонечко крадешься, прижимаясь к плитам и старательно делая вид, что прячешься, он не менее старательно делает вид, что не видите тебя; страшный хищник прыгает на беззащитную жертву – и вновь оказывается в объятьях человека. Потом вы долго сидите в тени, пережидая жаркий полдень, рука чешет за ухом, заставляя кончики лап подергиваться. Сегодня на работе тебе как-то особо тяжело. Мир какой-то тесный и бессмысленный, Работа не то что не приносит удовольствия – ты борешься с тошнотой и желанием убежать отсюда; кажется, что вокруг болото, затягивающее всё глубже и глубже, воздух тяжелый и маслянистый. Ты с трудом дожидаешься вечера, жалуешься, что, похоже, заболела и не можешь сегодня пойти со всеми; в электричке ты протискиваешься к окну и жадно смотришь на закат. … тебе снится ночь. Огромная луна – в полнеба, цвета молочного нефрита – и звезды, как серебряные гвоздики на бархате; ты сидишь на краю леса и смотришь вверх, не в силах пошевелиться. До рассвета еще далеко, воздух неподвижен и мир беззвучен; тебе некуда и незачем бежать, ничто не волнует душу – ты смотришь в Небо. Сегодня утром ты собираешься непривычно долго и тщательно, будто готовишься к чему-то, а потом вызываешь такси. Ты улыбаешься – натянуто, но почти искренне – в ответ на шутку и дежурно краснеешь в ответ на «ты, похоже влюбилась», работа не валится из рук – ну, по крайней мере, не больше, чем обычно – и всё хорошо; всё хорошо – но тебя не отпускает ощущение, будто что-то заканчивается, раз и навсегда: так ты уезжала из дома в университет, чтобы больше не возвращаться. Вечером ты идешь со всеми в бар, миришься с мальчиком – давай останемся друзьями, прости, что я испортила тебе тот вечер – пьешь чай и танцуешь до полуночи. А потом выходишь из метро где-то на краю города и идешь за луной: неважно, что небо закрыто облаками и свет огней окрашивает его в тысячи цветов, ты знаешь, где она прячется и чувствуешь полнолуние горлом. Туфли и чулки прочь, пиджак и блузка улетают туда же, потому что кожа раскалена и жаждет ночной свежести; ты не видишь ничего, кроме луны и идешь за ней, прижав ушки, а трава щекочет подушечки лапок …. (из полицейских сводок) Касательно исчезновения [] докладываю, что обнаружены отдельные элементы одежды, но тело не найдено. Версия о похищении не подтверждена.