Любопытство

Шанс выбраться отсюда без особого вреда для здоровья составлял 86,57%. Джулиан обнял себя руками за плечи, притопывая на месте, но даже в таком холоде его чёртов улучшенный мозг продолжал выдавать информацию слишком специфическую, чтобы её можно было озвучивать вслух. Впрочем, притворяться Башир уме в совершенстве. Делать вид, что не понимает. Что не уверен. Что не способен. Что удивлён. Люди часто ему говорили, что у него очень искренняя улыбка: большинство с восторгом, Гарак — с недоверием. Хотя улыбался Джулиан на самом деле вполне искренне, что у него ещё оставалось естественного, кроме этой улыбки? Башир грустно улыбнулся стоявшему рядом Гараку. Было плохой идеей затаскивать кардассианского шпиона в голодек на зимний курорт. Особенно ясно он это осознал, когда из-за каких-то внешних проблем работа голопалубы была нарушена, и они застряли тут вдвоём. Голос Сиско из коммуникатора «потерпите немного, Ром и шеф уже работают над проблемой» ничуть не утешал. Башир и сам знал, с какой вероятностью им придётся «потерпеть немного», а с какой всё будет намного хуже. Гарак ответил на улыбку хмурым взглядом. Он не пританцовывал от холода. С одной стороны, можно было бы подумать, будто в том, что на нём сейчас надето, холодно быть просто не может. Только Башир знал, что особенности теплообмена кардассианцев делают их неустойчивыми даже к небольшой прохладе. И что эта шкура древнего мамонта, в которую кутался Гарак, с большой долей вероятности его не вполне согревала. С вероятностью в... Джулиан тряхнул головой: — Гарак, вам лучше двигаться. Иначе вы замёрзнете быстрей, чем хотелось бы. — Я уже и так замёрз, — пробубнил Гарак, пряча рот и нос за высоким воротником. — Мой дорогой доктор, я до сих пор не могу понять, как вам удалось подбить меня на эту авантюру. — Вы никогда не видели зимнего курорта, и вам захотелось посмотреть. — Любопытство — крайне опасная черта, — Гарак всё-таки переступил с ноги на ногу. — Но должен признаться, что если бы уговаривали меня не вы, я бы вряд ли поддался на эти уговоры. — Всё дело в моём даре убеждения, мой дорогой Гарак. — Именно. Башир вновь улыбнулся. Елей, который они источали друг для друга, его забавлял. Это была увлекательная игра. Она заставляла Башира сосредоточиться, заставляла задуматься. Нет, конечно, с вероятностью 76,96% Гарак являлся если не действующим шпионом, то весьма одиозной и имеющей вес в кардассианском правительстве личностью. Личностью опасной. Недостаточно предсказуемой, чтобы полагаться даже на сверхспособности. Это очаровывало, это было притягательным. Сейчас Гараку явно не хватало самообладания для того, чтобы продолжать тепло улыбаться, его начинало знобить. — Мы можем вырыть убежище в снегу, — предложил Башир, — это сохранит тепло. — С точки зрения элементарной физики, доктор, вы правы. Но не думаю, что я сейчас в состоянии прикасаться к снегу. — А я предлагал взять тёплые перчатки, а не эти ваши... Но всё равно вам и не придётся, — Башир с готовностью выпрямился, — я всё сделаю сам. Гарак вновь переступил с ноги на ногу, наблюдая за тем, как Джулиан раскапывает снег, делая в нём углубление, а затем немного отошёл, чтобы в него не попадали летящие во все стороны мягкие ледяные комья. — Доктор, я думаю, это лишнее. Инженеры скоро найдут причину неисправности, и мы сможем выйти отсюда. — Но до этого вы продрогнете до костей, — сопя, отозвался Башир. Теперь ему не было холодно. По-правде говоря, он даже взмок. — И мне же придётся вас лечить. А любой врач знает, что меры по предотвращению желательней мер по излечению. Башир некоторое время молчал, самозабвенно трудясь во благо кардассианского шпиона. Вырытая им яма, уходящая под плотный слой снега, напоминала чью-то нору. Гарак смотрел с нескрываемым сомнением. — Забирайтесь, — скомандовал Джулиан. — Не думаю, что мы там поместимся вдвоём, если, конечно, не... — Зато вы прекрасно поместитесь там один, — перебил его доктор, не дослушав. — Ну же, Гарак, только не говорите, что я зря изображал снежного крота Крастоса. — Какое-то животное? — Красивый зверёк. У него белоснежная шкурка и челюсть, способная перекусить человеку руку. Я слышал на лекции адмирала Маккоя, как он лечил подобное повреждение. — Ваши рассказы о работе чрезвычайно увлекательны, — сообщил Гарак, поддавшись на уговоры. Он некоторое время ворочался, пытаясь удобней устроиться в своём новом укрытии, теперь Башир видел только край серой шубы. Тем временем холод вновь начал пробираться под куртку. Джулиан передёрнул плечами. — Могу поспорить, доктор, что теперь вы снова замёрзли, — раздался приглушённый голос Гарака. — Если я немного подвинусь, приминая снег, вот так... он довольно мягкий, то вы можете попробовать забраться сюда тоже. — Осторожней, Гарак, ваш снежный грот рискует обвалиться. — «С вероятностью в 43,6%», мысленно добавил Башир. — Не обвалится. Забирайтесь сюда. Так мы дольше сохраним наше тепло. Предложение было разумным. Башир ещё немного помялся, потом повыше поднял ворот куртки и всё-таки послушался Гарака. Конечно же, в укрытии было душно и тесно. И да, на удивление тепло. Чтобы поместиться, Баширу пришлось плотно придвинуться к Гараку. Тот молчал, но совсем не протестовал. Напротив, когда доктор попытался отодвинуться, чтобы не дышать так откровенно Гараку в висок, тот обнял его за пояс, притягивая к себе. — Сидите смирно доктор, — потребовал он. — Вот теперь я на самом деле согреваюсь. — Я тоже, — просипел Башир, чувствуя приятный слабый сладковатый запах, идущий от покрытой сероватыми чешуйками кожи. Нужно было стараться не наваливаться слишком откровенно. — Не думал, доктор, что вы так стеснительны, — неожиданно сообщил Гарак. — Стеснителен? — Или вам настолько неприятно касаться меня? — Что? Нет. Я... Напротив, я не хотел причинять вам неудобства. — Вы тёплый, как вы можете причинить мне неудобство? — отозвался Гарак с усмешкой. Его руки вновь сомкнулись вокруг талии Башира, и тот поддался, немного расслабляясь и наваливаясь на Гарака всем телом. Прижался щекой к роговым шейным выступам, открывшимся под смятым воротом шубы. Почему-то стало намного спокойней. Было очень тихо, слышен был только шум их дыхания и лёгкое поскрипывание снега, когда они шевелились. На губах Башира собралась влага от подтаявших снежинок на шубе Гарака. Он хорошо ощущал, как мерно вздымается грудная клетка Гарака и слышал, как быстро для кардассианца стучит его сердце. К сожалению, этот симптом нельзя было озвучить. Слышать этого Башир был бы не должен. — Мне кажется, я так и уснуть могу, — пробормотал Башир, которого на самом деле немного сковывало дремотное состояние. — Рад узнать, что вы мне настолько доверяете, что готовы уснуть у меня на руках, — усмехнулся Гарак, но тут же удержал готового отодвинуться Башира. — Думаю, вы понимаете, что в данных условиях не доверять было бы неразумным, — добавил он. Башир вновь расслабился. — Вы правы, — пробормотал Башир. — И вас больше не трясёт. Это хороший знак. Дыхание кардассианца щекотало его шею, особенно сильно, когда тот усмехался. По позвоночнику Башира пробежали мурашки. И это ощущение было странно приятным. Джулиан ещё сильней прижался к Гараку, но в этот момент ожил коммуникатор. — Мистер Гарак? Джулиан? — деловито произнёс Майлз. — С нами всё в порядке, — тут же ответил Башир, отодвигаясь и с трудом сдерживая вздох разочарования. Он вдруг осознал, что на самом деле практически сидел на коленях Гарака. Но смущаться было как-то поздно. — Через пару минут мы вас вытащим. — Ждём, — ответил Башир, пытаясь торопливо выбраться из снежной пещеры. Он неудачно шевельнулся, задев неустойчивый наст свода. — Чёрт возьми! — Да уж, доктор, вы могли быть немного аккуратней, — согласился Гарак, выкапываясь из-под снежного завала вслед за Баширом. Они шумно дышали и отплёвывались от снега, осыпанные им с ног до головы. — Вы играли в снежки? — удивился появившийся в проёме арки О’Браен. — Грелись, — коротко отозвался Башир первым поспешивший к выходу. Майлз бросил на него удивлённый взгляд, потом осмотрел отряхивающегося Гарака, но ничего не ответил.