1.
Ты действительно рада тому, что твоя мама вас прервала. Ты до сих пор ненавидишь Эльзу всеми фибрами своей души, но она только что не позволила тебе совершить ужасную ошибку. Ты все ещё не можешь поверить в то, что ты почти поцеловала своего лучшего друга. В одно мгновение ты пытаешься не закричать от счастья, ведь она снова вернулась в твою жизнь, и всё снова стало правильным, а в другое — ты закрываешь свои глаза и поддаёшься вперёд. Это застало тебя врасплох. Это необъяснимое сильное желание — быть рядом с ней.
Так что, первое, что приходит тебе в голову, — это отпустить какую-то банальную шутку и быстро выйти из комнаты. Ты тотчас идёшь к Эвану и с силой целуешь его. Потому что слова ‘вернуть свою девочку’ все ещё звенят в ушах, а твой лоб все ещё покалывает от её прикосновения. Всё в твоём теле начинает гудеть только при одной мысли о ней, из-за чего ты ещё сильнее обнимаешь своего парня и заменяешь призрак того поцелуя ощущением его слегка потрескавшихся губ.
Ты не можешь отделаться от этого чувства вины весь вечер. Но, что важнее, ты в ужасе. Ты только что вернула её, и это — чем бы это ни было — ставит под угрозу почти всю вашу дружбу. Именно из-за этого ты пытаешься держаться от неё подальше, как только можешь: ты делаешь вид, будто занята какими-то важными семейными делами или проверяешь, всё ли в порядке на вечеринке.
Но из-за того, что вселенная — сука, явно ненавидящая людей, пытающихся совершать правильные поступки, твой план получил свои неприятные последствия. Ты постоянно скучаешь по ней. Она без особых усилий стала центром твоей жизни, и сейчас, когда ты стараешься держаться от неё подальше, это оказывается намного больнее, чем просто смотреть на неё. Всё в твоей жизни кричит об Иззи, начиная от куртки, которую она оставила в комнате в твой день рождения, и заканчивая Эдисоном, тихо сидящим в своём террариуме.
Так что, ты просто решаешь послать всё к чертям и засунуть
это чувство… куда-нибудь подальше в свою душу. Как трудно может быть перестать продолжать то, что ты делал прежде?
2.
По-видимому, очень трудно.
Ты всегда гордилась тем, что была честным человеком — не таким, как твоя мать. Ты либо верен человеку, либо обманываешь его. Нельзя делать что-либо наполовину: ни полузабыть — ни полупомнить, ни полубросить — ни полулюбить, ни, разумеется, полуобманывать. А то, что случилось в комнате, застало тебя врасплох. Однако это всё равно ничего не значит.
Но ты всё ещё не уверена, как определить теперешнюю ситуацию.
Ты не знаешь, кто первый сплёл ваши пальцы вместе, но это не имеет значения, потому что её рука, тёплая и мягкая, находится в твоей, из-за чего ты просто не можешь заставить себя отстраниться от неё. Ты чувствуешь себя эгоисткой, но эти ощущения кажутся такими естественными. Как будто два кусочка паззла наконец-то соединились.
Ты не можешь смотреть на неё. Ты боишься того, что увидишь — тоску, которая будет написана и на твоём лице. Казалось, воздух пропитан всем тем, что ты так и не сказала. Такими словами, как
«Я не хочу потерять тебя» и
«Я чувствую, будто знаю тебя целую вечность». Ты больше не можешь отрицать всё то, что происходит между вами двумя.
Но с этим признанием приходит и сокрушительное осознание. Ты чувствуешь, как страх проникает в твоё тело, закаляя позвоночник и тяжело оседая в горле.
«Я люблю его».
Ты чувствуешь, что обязана сказать это, потому что это правда. Но ты держишь
её за руку, и всё кажется сейчас в таком беспорядке. Дело даже не в том, что Иззи — девушка (это не самая сложная часть). Дело в том, что сейчас всё кажется таким правильным. Она говорит тебе, что, конечно, знает. Это взаимопонимание между вами двумя появилось ещё с тех пор, как вы выпили ту дешёвую бутылку водки. А тот факт, что она всё это понимает, делает всё куда более сложным.
Ты снова возвращаешься к мыслям об Эване. Он замечательный и милый, и, возможно, тот самый парень, о котором только можно мечтать. Но тебе кажется, будто вы с Иззи находитесь на одной волне. Она неизбежна, и это
пугает тебя.
Реальность обрушивается на тебя телефонным звонком. Большой палец накрывает экран телефона, но ты не отвечаешь. Ты просто хочешь остаться в этом невидимом пузыре далеко от города и с пустым стаканчиком Slurpee* на коленках. Хотя бы ещё одну секунду.
3.
Ты подъезжаешь к своему дому только двадцать минут спустя, потому что ты всё ещё избегаешь бар Ника, с тех пор как увидела его там с Эльзой. Может быть, это совершенно глупо, но тебе всё ещё больно из-за того, что твоя мать разрушила всю вашу семью.
Как только ты припарковалась, ты видишь Иззи через окно своего автомобиля. Она, будучи повернутой к тебе спиной, оживлённо разговаривает, а всё её тело вибрирует, что чувствуется даже от того места, где ты находишься. Сэм стоит рядом с ней и держит фотографию своего приемного пингвина. Это заставляет твое сердце биться чаще, видя, как они уживаются вместе, даже когда тебя там нет. Ты всё ещё не сдвинулась с места водителя, поглощенная сценой, которая возникла перед тобой. Ты просто хочешь войти в эту комнату, подкрасться к ней сзади, обхватить ее руками и положить голову ей на плечо.
Должно быть, ты случайно пошевельнулась, потому что она вдруг резко поворачивается и смотрит прямо на тебя, а застенчивая улыбка касается её губ. Твоё сердце сжимается при виде этого. Как вдруг ты ловишь себя на мысли, что всего стало слишком много.
Ты делаешь одну единственную возможную вещь. Ты снова вставляешь ключи в замок зажигания и покидаешь парковку, даже не обернувшись (а если бы ты это сделала, то заметила бы удрученное выражение лица Иззи).
Пять кварталов спустя ты отправляешь ей идиотское сообщение о том, что Шарис стало плохо, и выключаешь телефон.
Ты чувствуешь себя пойманной в ловушку, а твой разум просто не может обработать информацию, поэтому ты просто продолжаешь движение.
В какой-то момент ты всё-таки возвращаешься домой: ты сидишь на крыльце, чувствуя, что не в состоянии вернуться обратно в реальность.
Твой отец — единственный, кто нашёл тебя, пока все остальные уже давно пошли спать. Твоя мама — то есть Эльза (ты быстро исправляешься) — была сосредоточена только на Сэме, с тех пор как ему поставили диагноз. Это сильно сплотило вас обоих. Ты решила, что было бы неплохо поговорить сейчас именно с ним, ведь за последнее время между вами появилось много общего.
Ты думала, что тебе будет легко рассказать обо всём том беспорядке, который происходит в твоей жизни. Но это оказалось куда сложнее, чем ты предполагала, ведь ты чувствуешь, что всё
правильно. Из-за переизбытка эмоций ты начинаешь задыхаться.
— Всё хорошо, ребёнок, сделай глубокий вдох, — ты чувствуешь сильную руку отца на своём плече, и тебе кажется, будто с твоего сердца упал большой груз.
— Я просто… не могу избавиться от этого чувства, будто я ужасный человек. Я поняла, что делаю с Эваном то же самое, что мама сделала с тобой, — тихо признаёшь ты. Ты очень устала и просто хочешь, чтобы это всё закончилось.
— Посмотри на меня. Ты — не твоя мама, Кейси. Здесь ситуация совершенно иная, — он вздохнул, и ты почувствовала, что задела всё ещё больную тему. Ты ненавидишь себя за это, но тебе нужно знать, так как это медленно съедает тебя ещё со дня рождения.
Немного помолчав, Даг снова произнёс:
— Она хорошо знала, не только во что ввязывается, но и последствия своих действий. И да, это сильно повлияло на всех нас. Но мы с мамой… мы с мамой справимся. Ты не должна нести это бремя за нас, ребёнок.
После непродолжительной паузы он продолжил:
— Из того, что ты мне сказала, я могу предположить, что ты просто-напросто растёшь и исследуешь новую сторону себя. Не вини себя за то, что не можешь контролировать. Не надо считать себя эгоисткой только потому, что хочешь слушать свои желания. А будучи несчастной, проблемы легче не станут. Ни для кого, поверь мне.
Он слегка сжал твоё плечо, пытаясь тебя успокоить таким жестом.
— Честно говоря, тот факт, что ты сейчас со мной разговариваешь об этом, показывает, что ты не плохой человек. Всё, что я услышал, так это то, что Эван — здесь, а Иззи — там. Но чего хочешь
ты, ребёнок?
4.
Ты уже приближаешься к концу озера, поэтому стараешься сейчас изо всех сил, потому что это почти конец тропы, а ты не так сильно истощена, как хотелось бы.
Бег даётся тебе без каких-либо усилий. Может быть, это та лёгкость, с которой ты ступаешь по асфальту или та волнующая свобода, которую он тебе даёт, но после бега всё просто снова начинает иметь смысл. Свежий воздух, кусающий твои щеки, жжение в легких и болезненность мышц после этого. Твоя голова постепенно проясняется с каждым шагом, и ты, наконец, чётко дышишь после того самого обещания на лбах. На твоём лице появляется улыбка, и ты думаешь, что, возможно, все будет хорошо.
То есть будет, когда твои товарищи по команде так же хорошо пробегут последний круг. Разумеется, через какое-то время ты снова начала тусоваться с Иззи, но иногда её присутствие застаёт врасплох — прямо как сейчас. Она всё ещё не привыкла к практике — это можно заметить по её сильной одышке. По её лбу медленно стекают капли сладкого пота, и она быстро прячет прядь волос за ухо.
Чёрт.
На самом деле это похоже на удар в живот: перед тем как ты сможешь снова моргнуть, ты представляешь, как прикасаешься своей рукой к её челюсти и затем сама заправляешь её выбившуюся прядь за ухо. Ты вдруг чувствуешь, как что-то начинает тянуть внизу живота, а во рту внезапно пересохло, поэтому ты делаешь большой глоток воды. Но ты всё равно уверена, что этот момент навсегда останется в твоей памяти.
***
Сегодня вечером ты решаешь порвать с Эваном. Это несправедливо по отношению к нему, когда каждый раз ты думаешь не о своём парне, а о чём-то другом — скорее, о
ком-то. Он заслуживает кого-то, кто будет думать о нём целый день, не переставая. С Эваном у тебя был первый поцелуй, было первое
‘Я люблю тебя’ и ещё куча других вещей, которые ты делала впервые, но из-за которых ты не можешь просто сказать ‘прощай’. Твоё сердце разбивается от мысли, что теперь он будет ещё и твоим первым бывшим.
Ты плачешь так сильно, что тебе вдруг кажется, будто он бросает тебя. Ты чувствуешь себя ужасно, потому что он не сделал ничего плохого, он важен для тебя, а ты любишь его, очень сильно любишь. Ты чувствуешь себя лицемеркой, называя его своим парнем, но ты хочешь быть честна. Ты лучше бы предпочла покончить со всем сейчас, чем оставить всё как есть ещё на какое-то время и сделать то, о чём потом бы сильно сожалела. Ты бы ненавидела себя за то, что заставила Эвана чувствовать, что его было недостаточно. Ты видела выражение лица отца в такой момент и пообещала себе никогда не причинять людям боль, особенно таким образом. По крайней мере, ты будешь контролировать это.
Он обнимает тебя и пытается заверить, что ты его не потеряешь, лишь его удивительное тело и возможность насладиться навыками выпекания его сестры. Даже во время расставания он умудряется рассмешить тебя, хотя это и не упрощает ситуацию. Может быть, совсем чуть-чуть.
Ты думаешь, что обязана дать ему какое-то разумное объяснение и изо всех сил пытаешься разъяснить всю ситуацию, но ты не уверена, имеет ли это какой-либо смысл. Ведь он не сможет понять тебя, как она. Ты чувствуешь, что знаешь Иззи ещё с детского сада, потому что с ней всё так привычно. Тебе не нужно пытаться ставить какое-то шоу. Ты можешь просто быть, с ней. Вы можете вести себя безответственно и затем выпить вдвоём дешевую бутылку водки в своей модной школе, куда вы обе совершенно не вписываетесь.
Он говорит тебе, что всё понимает:
— Оглядываясь назад, я, наверное, могу сказать, что я это предвидел. Ты сказала мне, что любишь её спустя две недели знакомства с ней, — он пытается перевести всё в шутку, но ты можешь всё ещё услышать боль в его голосе. Потому что, черт возьми, ты действительно любишь её. А признание случайно вылетело из твоего рта, и ты даже не осознала этого.
5.
Разумеется, она уснула на двадцатой минуте фильма. Не то чтобы ты уделяла особое внимание тупому фильму ужасов, которые вы обе смотрели, но всё же.
Незадолго до этого ты написала ей сообщение о том, что теперь ты свободна, а в следующую секунду она уже сидит у тебя на крыльце с кучей коробок мороженого.
[прим.переводчика: свободна not free, свободна — single, т.е. свободна от отношений]
— Потому что именно так люди переживают расставания, Ньютон.
Ты не особо хочешь разговаривать об этом. Вообще, об Эване в целом. Существует такое негласное правило: кем бы вы не были и с чем бы вы не сталкивались, просто потому, что вы теперь свободны, не означает, что вы готовы начать новые отношения. В конце концов, вы обе растянулись на твоей кровати, подшучивая друг над другом, как и в любой другой день.
— Серьёзно, Из? Мороженое со вкусом лакрицы? А ты странная, — удивилась ты, на что она ответила, не всерьез ударив тебя по плечу.
— Заткнись, Ньютон. Ты вообще взяла со вкусом ванили — самым скучным в мире.
— Нет, чувак, если ты добавишь зефирки, шоколадный сироп и взбитые сливки.
— Со всем, что ты ешь, просто удивительно, как ты так хорошо выглядишь, — этот комментарий застал тебя врасплох так же, как и Иззи, лицо которой было немного шокированным. Ты чувствуешь, что краснеешь, но стараешься не подавать виду и маскируешь своё смущение, пристально уставившись в банку с мороженым.
— Эй, вообще-то ты принесла всё это. Так что сейчас тихо, я хочу посмотреть момент, когда девушка оставляет своих друзей и убивает себя.
***
Она уснула в рекордное время. Ты не можешь ничего поделать, поэтому просто мельком поглядываешь на неё — ладно, может быть, ты просто пялишься на неё в этот момент. Но фильм действительно скучный, а она выглядит такой спокойной и умиротворённой, что твои глаза неизбежно обращаются к ней. Она так легко вписывается в твою комнату, будто она принадлежит ей.
Её обычно напряженные плечи сейчас расслаблены, и ты никогда не видела её такой спокойной. Обычная Иззи — полный энергии и движения шар, который постоянно действует, общается и по-настоящему живет — контрастирует с той Иззи, которую ты видишь перед собой. Ты чувствуешь привилегию в некотором смысле, из-за того что она доверилась тебе и позволила войти в её личное пространство. Было бы странно увидеть, как она будет вписываться в твою комнату, и жизнь в целом, но это кажется естественным. Она приобрела такое большое значение в твоей жизни буквально через несколько месяцев, что сейчас стало немного страшно.
Но сегодня вечером ты устала снова снова думать о чём-то, что касается Иззи, поэтому ты просто решаешь забыть об этом. Ненадолго. Ты закрываешь свой ноутбук, даже не удосужившись поставить фильм на паузу, и залезаешь под одеяло. Тебе становиться тепло, и дело тут не в погоде за окном. Ты проглатываешь комок в горле, чувствуя неожиданное беспокойство, как только ты перевернулась лицом к Иззи. Тебе потребовалась минута, чтобы восстановить своё дыхание, потому что в последний раз, когда вы были так близко, вы двое чуть ли не поцеловались. Эта мысль всё ещё пугает тебя, но вина за то, что ты можешь разбить своему парню сердце, больше не сидит в тебе. Ты снова возвращаешься в эти воспоминания: соприкосновение лбов, мягкость её кожи, тёплое дыхание её губ у твоего рта… У тебя кружится голова от этих ощущений, которое определить ты не можешь. Всё твоё тело покалывает, как вдруг у тебя в голове появляется мысль: что бы случилось, если бы твоя мама не ворвалась в твою комнату. Тебе становится любопытно, насколько мягкие её губы и какой звук бы она могла издать.
Твое сердце сжимается в одно мгновение, и ты вынуждена закрыть глаза, чтобы перестать пялиться на губы своей подруги как влюблённая дура. За исключением того факта, что ты всё ещё видишь их закрытыми глазами.
Да, ты окончательно облажалась.
+1
Тебе тепло и уютно. Твои веки всё ещё тяжёлые ото сна, ты хочешь пролежать здесь весь день, просто чтобы это чувство блаженства никогда не заканчивалось. Ты вдруг чувствуешь движение со стороны Иззи, а вес на кровати сместился, как будто она собирается встать. Ты вслепую тянешься к левой стороне кровати, для того чтобы удержать её.
— Останься, — возможно, ты выглядишь чересчур нуждающейся, но ты перестала заботиться об этом. Да, ты жаждешь её присутствия, ну и что с того? Ты устала отказывать себе в том, чего ты действительно хочешь.
— Я имела ввиду… если ты не против, — ты быстро добавила. Потому что ты не хочешь навязывать что-либо своему лучшему другу — второму лучшему другу, если вдруг спросит Шарис.
— Уже соскучилась по мне, Ньютон? — поддразнивая, спрашивает она всё ещё хриплым ото сна голосом, от котрого у тебя тут же пробежали мурашки по спине.
— Я просто хочу согреться, — ты прижимаешься к ней чуть ближе, чтобы доказать это. Ты слышишь, как у нее перехватывает дыхание, и твои глаза вдруг широко раскрываются. Воздух в комнате стал внезапно заряженным.
Ты садишься прямо, изучая её лицо и то, как она кусает губы, не глядя на тебя. Ты понимаешь, что она не сделает ничего, что бы заставило тебя чувствовать себя некомфортно, поэтому ты решаешь просто следовать своим инстиктам. Ты придвигаешься чуть ближе и…
Ты целуешь её в щеку.
Осторожно, как будто она сделана из стекла, но все еще с видимым намерением. Ты хочешь, чтобы она почувствовала — у тебя нет никаких сомнений по этому поводу. Твои губы опускаются ниже, и ты целуешь уголок её рта. Ты останавливаешься прямо над ее губами, нуждаясь в подтверждении, что она хочет этого так же, как и ты. Твоё сердце бьется намного быстрее, чем во время пробежки, даже быстрее, чем в тот раз, когда ты побила этот рекорд. И ты, честно говоря, не знаешь, что ты будешь делать, если вдруг неправильно прочтёшь ситуацию.
Ты чувствуешь, как она тянет тебя к себе, взявшись пальцами за подбородок. Ты поднимаешь глаза и встречаешься взглядом с сияющими глазами Иззи, прежде чем она сократит небольшое расстояние между вашими губами.
На мгновение всё остановилось. Будто твоё тело отключилось, а потом тут же взлетело. Ты чувствуешь всё с удвоенной силой. Её тело слегка прижимается к твоему, она осторожно поглаживает тебя по щеке, а губы временами распахиваются, чтобы вдохнуть немного воздуха, которого катастрофически не хватает. Всё это кажется таким естественным. Ты притягиваешь её к себе, нуждаясь в большем. Теперь она сидит у тебя на бёдрах, пока твои руки пробегают по спине, поднимаются выше и зарываются в её мягкие волосы.
Это странно, потому что ты чувствуешь, что всё правильно. Как будто это был ваш сотый поцелуй. И тебе не нужно думать о том, что делать дальше или куда положить руки, потому что твоё тело просто инстинктивно действует, идеально сочетаясь с телом Иззи.
Через некоторое время ты отстранилась, пытаясь отдышаться. Вы всё ещё соприкасаетесь лбами, поскольку хотите быть единым целым столько времени, сколько это возможно.
— Давай пообещаем друг другу на лбах, что сделаем это снова, — прошептала Иззи счастливым голосом, от чего твоё сердце тут же растаяло.
Ты улыбнулась и принялась исполнять её пожелание.
*Slurpee — фруктовый газированный напиток с колотым льдом.
