Я не забуду

      Близится полночь. Многие расходятся по домам, ожидая наступления Кануна Согревающего Очага. Кто-то рад этому, кто-то нет, кого-то может ждать приятный, а кого-то нет, сюрприз.       Принцесса Луна сегодня особенно постаралась, сделав созвездие, способное напомнить каждому о чем-то хорошем, что когда-то случилось.       Небольшие маяки, расположенные по всему городку, были украшены и связаны между собой мишурой. Почти на всех были небольшие вырезанные снежинки, а на макушках некоторых встречаются звезды. Дома, как ни странно, тоже подверглись «обновлению».       Изрядно уставшая после длительных тренировок по магии единорожка возвращалась в свою крепость одиночества. Каждый шаг давался с трудом. Казалось, что она готова была уже упасть на снег от бессилия, но что-то не давало этому свершиться, некая магия следовала за ней, следила за каждым шагом.       В очередной раз остановившись около горящего, украшенного различными гирляндами окна, Трикси видела счастливые лица пони, собравшиеся в одном месте: отец, мать и две дочери. Каждый излучал искреннее счастье. Они были рады этому моменту. Каждый подарил какой-нибудь особый подарок, который стал хорошим воспоминанием. — Везет же некоторым… — Грустно произнесла фокусница, продолжив идти.       Сделав очередной шаг, под копытом что-то треснуло. Посмотрев, там оказалась сложная геометрическая фигура, помещенная в небольшую рамку. «Откуда?..» Подобрав ее магией, фокусница увеличила темп.       Когда фургон стал виден на горизонте, единорожка заметила открытую дверь, которая закрылась через 2-3 секунды. Продолжав идти, ее не покидали мысли, кто же мог зайти к ней в такое время. Возможно, кто-то посчитал это гениальной идеей — зайти кому-то в фургон и что-то украсть. А может, это далеко не вор…       Оказавшись у порога, открыв дверь, перед ней не было ничего необычного: расположенный слева сундук был закрыт на замок, кровать, расположенная в конце фургона, не поддалась изменению, комод, стоящий рядом у кровати тоже был закрыт, небольшой столик, на котором красовалось множество бумаг и множество свечей, которые исполнили свое предназначение. Зайдя за порог, дверь захлопнулась. — Пришла все-таки. — Раздался приглушенный, но очень знакомый голос. — Абалид? — Произнесла имя негромко в слух. Сердце стало колотиться быстрее. — Верно. — После сказанного, единственная свеча, стоящая на столе, зажглась. Перед ней находилось существо, стоящее на двух ногах, одетое в темную мантию, поверх которой была легкая, но прочная броня, лицо скрывал глубокий капюшон, руки одеты в кожаные перчатки, окутанные цепями, не достигающими пальцев. В них он держал небольшую коробочку: — Я хотел подарить тебе это. — Забрав рамку и положив на стол, он протянул коробочку Трикси.       С недоверием открыв ее, там оказался амулет в виде треугольника Рёло. — Подарок? Мне? — Непонимающе взглянула она на Абалида. — Конечно. — В его голосе не было никаких эмоций. — Сколько я тебя знаю, ты всегда хотела что-то подобное. — Привстав на одно колено, он взял амулет и подвел цепочку к голове пони. Она склонила ее, и он надел его ей на шею: — И теперь твое желание сбылось. — Но почему? Ты же не должен вообще появляться в мире живых… И почему ты решил подарить его мне? — Не должен. Мне надо следить за потоком мертвых, но кто сказал, что я не могу взять перерыв? — Он встал на ноги: — Я помню, когда ты была маленькой кобылкой. Такой хорошей. Ты единственная, кто залез в пустоту внутри меня. — Он открыл глаза, они светились умеренно фиолетовым, прям как у фокусницы. — Ты стала неким открытием. За все время моего существования я ни разу не обращал на кого-то внимания. Ты росла, открывала что-то новое для себя, становилась лучше себя предыдущей, была череда хороших моментов… до того дня. — Абалид сделал театральную паузу: — Когда ты изучала магию, ты взялась за уровень, по факту выше твоего. Ты пыталась повторить это, но не смогла. Магия вышла из-под контроля, твои родители пытались остановить это… но не удалось.       Трикси вспомнила это время. С ее глаз начали понемногу капать слезы. Она прокручивала эту сцену у себя в голове и до сих пор сожалеет о содеянном. — Я… не хотела… — Говорила она, параллельно всхлипывая, пытаясь держать себя в копытах. — Я лишь, лишь хотела научиться новому, хотела удивить маму и папу, я хотела, я хотела, чтобы они гордились мной… — На последних словах она сорвалась и упала на холодный, деревянный пол и захлебывалась слезами.       Постояв немного и тяжело вздохнув, Абалид просунул под нее пальцы и поднял, прижав к себе, за момент убрав с себя броню и цепи. — Успокойся. Если ты будешь постоянно себя винить, ничего не изменится. — Он вытер слезы с ее глаз: — Ты не знала, к чему это может привести. Все совершают ошибки, даже настолько ужасные. Как бы то ни было, ты должна двигаться дальше, не должна жить прошлым. Кем бы ты себя ни выставляла перед другими, я знаю тебе лучше всех, и знаю, что тебе хватает сил на это. Не устраивай водопад здесь. И не давай взять эмоциям контроль. Она немного успокоилась. — Не знаю. Может, ты прав. — Она спрыгнула на пол. — Ну так, получается, ты останешься со мной? — Мгм. Я поэтому и здесь. Но это еще не все. — Что-то еще? — Да. Еще один сюрприз. Никогда, как и другие подобные действия, я не совершал. Закрой глаза. — А без этого никак? — Никак. — Коротко ответил он. — Хорошо. — Она закрыла глаза. С его стороны раздался щелчок. — Можешь открывать. — Открыв, она увидела перед собой открытое ледяное поле. С неба падали звезды, размером с мышь, тающие с приземлением. Небо было грязно-бирюзового цвета. — Обернись назад. — Сделав это, перед ней предстоял Понивилль, по сути такой же, ничем не отличающийся. — Пойдем, он находится там.       Начав идти к городку, пони спросила, смотря по сторонам: — Что это за место? — Место, где умершие могут почувствовать покой. Здесь нет каких-то «страданий» и «боли», этого и в мире живых достаточно. Да и все здесь происходит по-другому. — Объяснил он, материализуя у себя в руке семя, бросив его на землю, из него в момент выросло небольшое дерево с алыми лепестками. — Говорят, хорошее место, но мне не особо верится. — Но разве не ты ли создал это место? Ну, насколько я помню из когда-то рассказанного тобой. — Я. Но я не думал, что кому-то здесь будет хорошо. Я просто создал его, основываясь на живом. Возможно, для кого-то это Рай. Они всегда могут уйти отсюда.       Уже оказавшись в городке, перед фокусницей предстояли пони, выглядящие как живые. Все также было готово к Кануну Согревающего Очага. — Они… мертвы? Почему они не выглядят как призраки? И где их кьютимарки? — с легким недоумением спросила пони. — Чтобы они не волновались. Возможно, некоторые боятся призраков, даже если они сами такие. А кьютимарки являются побочным эффектом. Пойдем, тут близко.       Проходя по городу-призраку, единорожка постоянно смотрела по сторонам, удивляясь максимальному сходству с настоящим Понивиллем. Каждый жил своей «жизнью», кто-то с кем-то гулял, кто-то веселился что есть силы, а кто-то просто восседал на лавочке, смотря в небо. — Слушай, ты говорил, что кто-то может считать это место Раем, значит, есть и обратная сторона? — Есть. Та сторона создана не мной, а Тароном, он следит за каждым и создает условия из совершенных поступков, плохие иль нет — не имеет значения, все равно обернутся против души. Но не всегда. Есть особые условия и исключения. — А бывало ли так, чтобы кто-но не имел души? Ну, понимаешь, подал кому-то и умер? — Для таких у нас есть особое место — Гаргадо. Там находятся самые худшие представители своего вида. Продал душу — попадаешь туда после смерти. Им заправляет Эрра, для нее не имеет значения, кто ты, будь даже самым безобидным существом, продав душу он показывает слабость, неспособность преодолевать все собственными усилиями иль неспособность принять реальность такой, какая она предстает перед нами. — Закончил он объяснение. Они остановились перед порогом ничем ни примечательного домика. — Мы пришли. — Абалид постучал. — Встань за мной. Трикси без каких-либо вопросов выполнила его просьбу. — Иду! — Раздался женский голос. Но ничего, если бы он не был настолько знакомым. — Да-да, кто к нам пожаловал? Абалид! Какая приятная встреча! — Взаимно. Я кое-кого привел. — Да? И кого же? — Удивленно спросила единорог кукурузно-желтого цвета шкуры, темно-лососевого цвета глаз и гривой светло цианного и сине-синего инея оттенка. Она широко открыла глаза от стоящей перед ней пони: — Трикси?.. — Мама! — Крикнула единорожка, бросившись в объятия давно потерянной матери. Пустив ручей на пороге, они прижимались друг к другу, не желая рассоединяться даже на секунду. Радость переполняла их после столь долгой разлуки. Разлука с близким тебе пони способна оставить свой след, не отпускающий до самой кончины. Возможно, теперь она сможет почувствовать покой и не будет вспоминать о тогдашнем времени. — Да, встреча для вас приятная, но не стоит забывать про меня. — Встрял Абалид, прерывая такой случай. — А, да, точно, прости. Но пойми нас, прошло столько времени. Мы расстались, когда Трикси еще и пяти лет не было. Радость переполняет наши сердца, и нам не хочется перекрывать этот поток чувств. — Продлив объятии еще на несколько секунд, родственники разошлись. — Не могу поверить, что ты выросла у меня такой красивой! — Сказала она, сжав щеки дочери обоими копытами. — Ма-а-ам! — Жалостливо простонала фокусница, вырвавшись из ее захвата. — Чего? — Просила ее мама, приподняв левую бровь. — Мы тут так-то не одни. — Заметно намекнула она своей маме, наклонив голову в сторону Абалида. — Ой, точно…       Абалид слегка развел руки: — Эмоции, что с них взять. Не виделись столько лет, вот такая ситуация и возникает. Понять не могу, никогда никого дорогого не терял. И, наверно, никогда не пойму. — Сделав небольшую паузу, он продолжил: — Теперь, когда вы воссоединились, думаю, ты сможешь почувствовать счастье, давно потерянное еще в детстве.       Живая пони посмотрела на счастливое лицо матери, потом на «исполнителя» желаний и сказала: — Большое спасибо тебе, не знаю, как тебя отблагодарить. — Мне ничего не нужно. Простого «спасибо» будет достаточно. Но… — Стоило только начать, как на зло по телу будто ударила молния, заставившая его прикоснуться рукой к виску. — Ты чего? — обеспокоенно спросила Трикси. — Прости, я не смогу провести еще немного времени с вами, хоть и говорил об этом. — Но почему? Неужели это настолько важно? — она сделала щенячьи глаза, надеясь, что он сможет остаться еще на немного. На что он сузил глаза, ставшие похоже на маленькие иголки. — Это. Очень. Важно. Я бы хотел остаться, но, к сожалению, не могу. Извини. — Извинившись, Абалид, взглянув в небо, телепортировался в назначенное место. Мать вошла в дом и позвала за собой фокусницу. Войдя во внутрь, Трикси спросила: — Это что, наш дом? — Да, он самый. Абалид дал нам жилье здесь. Мы специально попросили о каком-нибудь спокойном месте, поскольку ты помнишь, где мы жили. Здесь полно добрых и милых пони, нам повезло иметь дом здесь. Не хочется даже видеть то место и хоть как-то о нем вспоминать.       Единорожка осматривала каждую деталь, поражаясь максимальному сходству. Сходства, что остались в ее памяти. — Ты одна дома? — Поинтересовалась Трикси. — Нет, не одна. Твой отец давно уснул, чтобы скоротать какое-то время. По-моему, прошло уже больше 5 часов.       Для Трикси и ее матери это не было удивительным — отец спал и больше. — Думаю, пора идти будить его. — После сказанного мать фокусницы отправилась на 2-й этаж, оставив дочь наедине с собственными мыслями.       «Это правда? — спросила единорожка у себя. — Неужели это не сон? Не могу поверить. Спустя столько лет я наконец встретила их…, и я еще не отправилась на тот свет. Это слишком огромный подарок для такой как я. Я ведь столько натворила за всю жизнь, он мог ничего хорошего обо мне не говорить и сослать куда угодно. Но не сделал. Я… я бы отдала что угодно, чтобы встретиться с родными, а он сделал это за какое-то жалкое спасибо».       Пони еще немного походила по дому, открывая истинные воспоминания, зарисованные ее мозгом.       Войдя в зал, она взглянула сначала на камин, потом на рядом стоящую елку. Празднично. На камине красовались старые фотографии счастливой семьи. Это было хорошее время.       Единорожка присела на диван. Поднеся к себе фотографию магией, пони прижала к себе фотографию и разлеглась на диване. Она смотрела в потолок.       Появилось желание спать. В загробном мире. С трудом сдерживая свои веки, фокусница в итоге сдалась. — Правда? Где же она? — Раздался голос отца, спускающегося по лестнице. Спустившись, он ее не заметил. Пройдясь по этажу, он увидел ее спящей на диване с фотографией в копытах: — Неужели это моя дочь? — Он подошел ближе, чтобы получше ее рассмотреть: — Я думал, ты шутишь. — Да как тут можно шутить? — Спросила подошедшая мать. — Она… чудесна. Не верится, что это моя дочь. Такая красивая… — Он нежно провел копытом по ее щеке: — Я не думал, что когда-то еще ее встречу. — Жаль, она уснула. — Мать улыбнулась, забирая магией фотографию и ставя на прежнее место: — Наконец мы проведем этот день всей семьей. Она похожа на тебя. — Это да.       Мать приподняла голову дочери, присев, положила голову на колени, нежно поглаживая уже названную. Отец присел рядом со своей женой, приобняв ее за бок, на что та положила свою голову на его плечо. — Помнишь, что за фигуру использовал Абалид? — Спросил отец. — Да, это кьютимарка моей бабушки. Приятно, что он выбрал именно ее. Под звуки камина подходит конец года.