Larry Face

Салли отчётливо помнит день, когда создал свое первое произведение искусства. На удивление, его руки не дрожали, а ровно держали нож и проводили точные линии по мягкой поддатливой коже. С его лба не бежал холодный пот, сердце билось как у среднестатистического подростка, сумасшедшего возбуждения он тоже не чувствовал. Просто знал, что ему необходимо хоть раз в полгода выплёскивать скопившееся в голове вдохновение. Каждое утро, глядя в зеркало, он представлял, как бы выглядело его лицо, если бы его исполосовала не та бешеная сука, а сам Салли. Несомненно, линии были бы точны и аккуратны, они бы складывались в замысловатые узоры, которые понять сумели бы только избранные. Нельзя сказать, что парень был доволен своим первым творением. Тогда он слишком долго мешкал, и тело успело охладеть. Кожу стало резать намного труднее. Она приобрела синюшный оттенок, ожидать эстетики уже было поздно. Но Салли пообещал себе улучшить мастерство, повысить свой уровень. Неизвестно, был ли он с рождения ненормальным, или это случилось с ним после получения травмы. Сам Салли же не считал это чем-то ужасным. Только благодаря переезду в другой город подросток не угодил в руки полиции. *** Первой мыслью Салли, когда он увидел Ларри, была фраза «Какой же он красивый». Тогда он подумал, что ни за что не тронет этого парня и не разрешит трогать его кому-либо другому. Причём, во всех смыслах. Салли влюбился в него всем своим существом. Хотя, слово «любовь» в этом случае подойдёт вряд ли. Сал сам не понимал, что происходит с ним, ведь ещё никогда не испытывал такого чувства. Он любил маму с папой платонической любовью, желал свою бывшую соседку, уважал и испытывал тёплые чувства к другу из своего старого города, но все эти чувства будто смешались в одном чёртовом Ларри Джонсоне. Он помнит их первую встречу. Когда пелена сошла с глаз, Салли огляделся. В комнате Ларри было несколько картин. - Мне нравятся твои картины, - это было чистой правдой. Салли даже почувствовал единение с Ларри, ведь тоже был в каком-то смысле творцом. - Спасибо, чел, это моя страсть. - Я тоже в своём роде художник, - это прозвучало как сарказм, с усмешкой. «Знал бы ты, Ларри, какие у меня холсты», - тогда эта фраза прозвучала как-то певуче в голове. - Вау, это круто. Покажешь мне? - Когда-нибудь. Обязательно, - именно тогда Салли решил, кто станет вершиной его живописи. Его как молнией поразило. Сал точно понял для себя, что Ларри - лебединая песня его искусства, пик творения. Он знал, что если и совершит это с металистом, то точно не позволит ему страдать. Теперь мечтой Фишера стало преображение лица нового знакомого. Для этого он стал повышать навык резьбы (так он называл своё хобби) ещё усерднее. Частота вспышек вдохновения сузилась с полугода до двух месяцев, а потом и вовсе сбилась. Когда Салли получше изучил жизнь людей в этом городке, то понял, что попал в рай серийного убийцы. Хоть город и был небольшим, но к убийствам здесь относились даже слишком спокойно, тут это было нормой. Граждане не уделяли этому внимания, полиции было совсем плевать, тогда они пытались разобраться с сектой, в дела которой случайно вмешалась компания новых друзей Салли. Правоохранительными органам было не до какого-то подростка с протезом вместо лица. С того дня Салли и начал тренироваться. *** С момента знакомства с Ларри прошло пять лет. С каждым разом они оба замечали за собой, что их дружба переходит во влюблённость, влюблённость перетекает в любовь, а любовь становится... Они не знали, как назвать чувство, которое стоит превыше любви, но оба его понимали. Ни один из них не признался в этом другому, но они знали, что если нужно будет умереть друг за друга, то они это сделают без раздумий. Ларри начал догадываться, куда пропадает половина людей, нетронутая призраками, А Салли и вовсе передумал превращать его в экспонат. С каждым днём он все более поражался самому себе: как в голову могла прийти мысль о том, чтобы сотворить такое с Ларри? Зато его воображение начали посещать новые идеи. Ещё живая душа требовала их вечного единения, и Ларри негласно разделял это желание. Ни разу они не говорили друг другу о томящихся внутри них чувствах, ведь без слов понимали друг друга. Пока они связывали друг друга прочным и вечными нитями, окружающие думали, что это всего лишь броманс. Ну и пусть, опровергать это никто не собирался. Так даже лучше. Но вот настал тот день, когда все пошло наперекосяк, и Фишер решил действовать. *** - Я не люблю тебя, - Салли присел на корточки рядом с Ларри. Взял в руки его лицо и нежно провёл большим пальцем по плохо выбритой щеке - Ты - часть меня, Ларри. Мы одно целое, и ты не можешь это отрицать, - ответить Джонсону и правда было нечего. Оба они знали, что испытывают друг к другу одно и то же, отрицать свои неправильные чувства было глупо. Они не понимали, что происходило с ними, но оба мечтали о совместном покое, который был невозможен на этом свете. Ларри понимал это. - Знаешь, сначала ведь я хотел убить тебя. Да, не смотри так удивлённо на меня, ты прекрасно это знал. Помнишь все те дела, которые мы открывали? Да, частично это и правда было паранормальщиной, но также половина смертей наших соседей происходила по моей вине. Я тренировался, чтобы запечатлеть на тебе самый лучший рисунок, какой только смогу изобразить. - Так чего же ты ждёшь? - в его голосе будто бы чувствовалась обида, которую Ларри пытался скрыть. Как же это мило выглядело, Салли аж на время упустил мысль, которую хотел озвучить. - Тш, помолчи, - Фишер приложил указательный палец к тонким губам Ларри, как давно он мечтал прикоснуться к ним - Со временем я стал замечать, что не смогу сделать это один. Ты - это я, я - это ты. Мы должны сделать это вместе. Я хочу стать с тобой единым целым, Ларри. Хочу навсегда остаться с тобой, ведь ты сам знаешь, как сильно я люблю тебя. Салли отвёл взгляд, чтоб не видеть реакции Ларри. Почему-то вдруг ему показалось, что она будет совсем не такой, как он ожидает. От этого его руки похолодели, а тело начало потряхивать в страхе. Вдруг он ощутил, как его онемевших пальцев коснулось что-то тёплое. Их руки сплелись, и Салли спокойно выдохнул. - Мы с тобой ненормальные, чел, - с усмешкой произнёс Ларри. - Нет, мы самые обычные, - Салли улыбнулся, снял протез и, не дав Ларри разглядеть его искажённое шрамами лицо, быстро приблизился и поцеловал его. Бабочек не было, окрылённости и парящего ощущения тоже. Было только чувство долгожданного единства и покоя. Наконец-то они смогли это испытать вживую. Отстранившись, Ларри всё же успел взглянуть в лицо своему будущему убийце, но не смог вымолвить ни слова. Столько лет он мечтал увидеть это, так часто представлял, что скажет Салу, как отреагирует, как обнимет его потом и скажет, что красивее никого не видел. Слов было не нужно, ведь по глазам можно было понять всё, что происходит в его голове. - Отдай мне свое лицо, Ларри, - одной рукой гладит его смуглую кожу, еле дотрагиваясь до неё, боясь повредить, а другую завёл за спину, что не осталось незамеченным. - Забирай, - чуть повернул голову, чтоб поймать губами пальцы Салли и поцеловать их в первый и последний раз. Фишер убрал волосы, заслоняющие шею и ввёл в неё иглу, через которую дал Ларри смертельную дозу снотворного. Вытащив иглу и поцеловав в это же место, Сал обнял своего человека и начал гладить его по спине. - Потерпи, совсем скоро мы будем вместе, - пока Ларри засыпал, Салли в последний раз рассматривал его лицо и целовал в лоб, нос, губы, глаза, подбородок. Наверное, это самые лучшие минуты в его жизни. *** Когда Джонсон окончательно уснул, Салли приступил к делу. Зафиксировав его голову, он включил свет и мысленно представил линии, в которых нужно сделать надрезы. Он так волновался, что заранее переточил все ножи и приберёг ещё снотворного на случай, если оперируемый проснётся. Это первый человек, работать с которым для Салли было так волнительно. Нужно было начинать, пока тело не начало холодеть. Вдох-выдох, перехват ножа в руке и поехали. Нужно изящными, но глубокими и уверенными движениями аккуратно срезать кожу. Нож проехался лезвием под подбородком, затем очертил щеку и поднялся к виску. Точка соприкосновения с изначальной достигнута, теперь нужно осторожно вырезать глаза и губы, а потом снимать срезанный пласт. Работа вышла аккуратной, без зазубрин на краях. Кожа была все ещё тёплой, ощущалось присутствие Ларри в этом месте, прямо сейчас. Может, он действительно наблюдал на происходящим? Вполне возможно. Самая сложная часть операции позади. Сейчас осталось лишь нашить скальп на себя - и дело с концом. Аккуратно, стараясь не повредить ткань, стежками с синими нитками Салли пришивает лицо Ларри себе. Как он и обещал, теперь они соединяется, будут вместе. От охватившего возбуждения Сал даже не чувствовал боли. Как можно её вообще чувствовать, когда исполняется мечта последних лет твоей жизни? Тем более, когда конец так близок, Салли чувствует это. Неважно, как долго он сможет проходить с этим наложенным лицом. Главное, что это свершилось. - Какие мы с тобой... Красивые, Ларри, - глядя в разбитое зеркало, высказал свою мысль Салли. Не зря он столько лет кроил других несчастных людей, свернувших не в то место и не в то время. Сейчас это не имеет никакого значения. Кровяные подтеки из дырок для глаз и рта не портят картины, а даже наоборот, дополняют её. - Теперь и тебя можно назвать Кромсали, - провел по своему лицу Салли, не веря, что оно вновь может быть таким прекрасным - Пройдёмся по апортаментам в последний раз, а? И, растоптав ногой свой протез, Салли вышел в совершенно новую для них обоих жизнь.