Он целовал его шрамы

Вельзевул сидел у себя в кабинете. Разгребал последние завалы в уходящем году и иногда отпивал свой травянистый настой из фарфоровой кружки. Лучи уходящего солнца отблескивали в его очках, попадали на бумаги и растекались ленивыми и бессовестно сонными бликами по комнате. Солнце зимой — редкое явление. Оно и не грело совсем, а потому было совсем не нужным сейчас, лишь от работы отвлекало. Закончить с бумагами адский лекарь так и не решился. Предновогодняя суета давала о себе знать. Работы много, а сил совсем уже и не было. Он прошел по своему кабинету и лег на диван, стоявший у самой стены в глубине комнаты. Лучи до него почти не дотягивались и это позволило облегченно выдохнуть и закрыть глаза. * * * Он пролежал так совсем недолго. Кто-то зашел в комнату. Тихо и без стука. Лекарь знал кто это, но глаза открывать не спешил. Сатана огляделся и прошел к дивану. Он всматривался в бледное, аристократическое лицо демона. Его непослушные волосы бронзового отлива беспорядочно лежали на лице и от того казалось, что это ненужное, но изнуряющее солнце игралось с атмосферой вокруг их. Князь хотел сесть напротив лекаря, но когда он повернулся, его поймали за руку и притянули на себя. * * * Вельзевул расстегнул первые три пуговицы на рубашке Сатаны и уткнулся носом ему в затылок. Они лежали на диване. По комнате все так же разливалось уже уходящее солнце, а в воздухе царил все тот же запах трав. Они не издавали ни звука, только отрывисто дышали. В дверь этой комнаты стучится суета и вечная рутина, Вельзевул целует его сначала в шею, а потом спускается ниже. Время безудержно летит. А, в памяти надолго остается этот вечер. На закате, Вельзевул, целовал шрамы на его лопатках.