Последняя сказка Общества Душ

«Я помню тот старый взгляд, каким Ямамото посмотрел на меня в тот день. Не знаю, как лучше передать всё то, что я почувствовал… Я снова будто бы пережил тысячу жизней за несколько секунд. А потом вдруг отчего-то вспомнил лицо Каена, который спрашивал у меня, что значит на деле быть героем…». - Ишшин… – Лиона добела сжала губы и опустила глаза пред взглядами Ямамото и обливающегося потом Шибы, что тыкал в неё сейчас подрагивающим пальцев, рассыпаясь обвинениями. – Так ты ничего и не понял, да?.. Двери палаты распахнулись, и внутрь буквально кубарем вкатился один из медбратьев. Рябой, беловолосый, с тазом как у женщины: - Г… Господин Главнокомандующий, - как из пушки выпалил он, кланяясь в пол. – У вас тут всё в порядке? Мы ощутили странное давление рейши над этим местом! Будто… Б… барьер!.. - Увидели, наконец? – недовольно проскрипел старец, морща исполосованный древними шрамами лоб. – А всего-то надо было чтобы лично я заявился сюда и указал на источник. Капитан Унохана будет разочарована, когда я сообщу её о сенсорной неподготовленности её отряда. – юнец у ног старого шинингами побелел. – Помощь здесь никакая не требуется, - он небрежно махнул за спину свободной от посоха рукой. – Я просто пришёл поучить уму-разуму таких же птенцов, как ты… Оставь нас. - Есть! - Дверь хлопнула ещё раз. Семь потов сошло из-под чёлки молодого Ишшина за эти короткие пять минут. Главнокомандующий стоял в дверях массивной тысячелетней скалой, источая такую же холодную расчётливую реяцу, как и всегда. Реяцу, что по щелчку пальца могла бы разорвать в клочья любого, если бы старец этого захотел. Реяцу, что была единственно истинной даже средь всего этого безумия, как путеводная звезда в шторме бурой темноты… - Найди Сасакибе Чоджиро, - сказал, наконец, древний шинигами, - скажи, чтобы присмотрел за бараками и Сейрейтеем. До наступления сумерек я буду находиться в другом месте… - Г… Главнокомандующий, - волнение и трепет вновь захватили Ишшина. – Я… Я тотчас же отправлюсь по вашему… - Не ты, - резко остановил старец, - этот приказ предназначался Лионе, Ишшин. - Что? – до него не сразу дошёл смысл этих слов. – Вы… Вы, верно, шутите! Я… Я только что донёс вам, что лейтенант Визарс… - Ты был услышан, Ишшин, - старик был неумолим. – Ступай, Лиона… - Конечно… Мир с грохотом обрушился в бездну, когда тонкоголосая девушка, которую он до недавнего времени считал возлюбленной спокойно прошла мимо Ямамото и беспрепятственно вышла из палаты, нарочито аккуратно закрыв за собой дверь. - Вы отпустили её… - севшим голосом простонал Шиба. – Вы только что её… - Иди со мной, - тихо позвал старец. – Настало время… - Вы… Вы… - вместо того, чтобы податься за командиром, мужчина бешено отстранился от него в стену. Что это было? Реальность или выдумка? Почему тот единственный элемент, который всегда оставался неизменным?.. Почему даже он вышел из-под контроля? - Вы были там, - выпалил Шиба бешеную догадку. – В той пещере, под одним из плащей… Когда я прикасался к мечу… Он сказал это, и стал ждать, когда ему станет легче. Когда это нарочито каменное морщинистое лицо перед ним исказиться в гримасе раздражения и хвост посоха стукнет его по макушке, как дурака, сморозившего при старшем ужасную глупость. Но лицо Ямамото не двинулось. Зато вперёд подалась рука. Быстрая, как молния в холодном небе. Ладонь остановилась совсем рядом с его лицом, и глаза офицера упали за орбиты. Его вновь поглотила дрёма. На этот раз без единого сна… *** Когда он последний раз обнимал засранку Куукаку? Аккурат после подзатыльника по её бестолковой голове в ответ на очередную угрозу жениться на кошачьей девке Шихоинь? А когда брал на руки маленького Ганджу? Или спрашивал Каена, как продвигается его обучение? Сколько тысячелетий прошло с тех пор, как он выслушивал сдержанную лекцию Укитаке после подглядывания в женских банях Восьмого Отряда? Где он? Кто? Зачем?.. И, главное, почему последняя неделя его жизни окончилась так бесконечно давно? Сквозь беспамятство он слышал звук. Негромкий и неровный, но никак не прекращающийся. Словно густая жижа стекала по стенам палаты и потолку, или тропический дождь бесконечно орошал дряблые листья пальм, а капли глухо шлёпались в песок. Когда рассудок понемногу начала возвращаться к Ишшину, он тут же узнал в этой склизкой какофонии шум Дангая, Мира Пропасти, коридора, соединяющего миры, по которому он сам не раз гулял, сбегая без разрешения в Мир Живых. С Адской Бабочкой или без. Он очнулся и вскочил на ноги, не понимая, как именно перенёсся сюда. В голове была пустота. Даже мысли озарения прошлого, будто бы вычихались из мозга под ударом всего, что приключилось с ним после. Он помнил теперь ещё меньше, чем до того, как прикоснулся к треклятому мечу. Вот только эти имена… «Ичиго». «Масаки». Его сердце готово было разорваться. Несколько стержней, стянутых верёвками, были воткнуты в рыхлые стены Дангая, их противоположные концы уводили в дальний угол, в темноту… - Это называется Кайкё Котэй, - скрипучий голос Ямамото пробудил его окончательно. – Мы находимся в одном из карманов Разделителя Миров, Ишшин. Я остановил поток корью, чтобы время здесь текло незаметно. Все до единой верёвки увивались вокруг его правой руки толстыми бесцветными змеями. Шиба сжал руками виски: - Зачем… Вы привели меня сюда? – что ещё можно было сказать сейчас? Он уже и не знал. Ишшин с трудом поднялся на ноги и с удивлением понял, что в полном обмундировании и с занпакто на поясе. Чудо. Старик нахмурил кустистые брови: - Потому, как каждому из нас нужна бездна времени, чтобы справиться, - он усмехнулся. – А здесь тихо и свободно. В этом месте можно бушевать целую вечность, если захочется. Я сам провёл здесь немало лет, когда был моложе и горячее. Глушил в себе боль от несправедливости это мира и наносил себе шрамы, чтобы принять свою судьбу… Меч Короля Душ вовсе не был похищен, как это выставили для аристократии, - сказал он резким голосом. – Быть переданным семье Визарс и спрятанным ото всех – это следствие воли Короля… Ещё тогда… Провидец видел всё, и всё предугадал и выстроил, Ишшин. Передал план мне через прикосновение к своему мечу давным-давно… - Но зачем?.. - А зачем, по-твоему, нужен Король? Чтобы спасти нас. Спасти нас всех от великой угрозы будущего – новой Войны Королей, что уничтожит весь мир… Такумаро, Яхве, Хайхард: ни один из них не был окончательно уничтожен, несмотря на все усилия Короля Душ. Все они копят силы, но в момент, когда они вернуться, сам Король будет уже не в силах противостоять им. Он отдал всё, чтобы соединить распадающиеся миры, и не спасёт нас больше… Он написал на своём мече, как мы должны спасти себя. Кому и когда дано прикоснуться к нему и узнать свою часть плана, кому и чем пожертвовать, чтобы в будущем эта жертва не была напрасной… Только Король может повергнуть Короля. И Король Душ уже начертал имя избранника, что спасёт мир от новой войны. - Не понимаю, - глухо прошептал Ишшин, не сводивший до сих пор глаз с перекрёстного шрама на лице Ямамото. – Когда вы стали таким, Главнокомандующий? Вы ведь… Ведь не были таким с самого начала? Правда ведь… не были? - Все мы несём своё бремя, Ишшин. До того момента, как надо выполнить свою миссию и уйти. Общество Душ не такое, каким ты знал его. Герои прошлого не те герои, о которых пишут в книгах. - Хотите сказать, наше будущее уже написано? Бессмыслица же! Этот меч опасен! Я… Я уже почти ничего не помню, но ясно вижу, сколько всего ужасного он шепчет мне сделать! Скольких убить! Скольких предать! Сколькими пожертвовать… - Ишшин… - старик тихо остановил его. - Что ты знаешь о Войне Королей? - Я не… - Знаешь, о всех тех жертвах той войны? Четыре сотни… - Четыре сотни? Что четыре сотни? – Шиба судорожно помотал головой. – Четыре сотни воинов? Семей? Кланов? Я не понимаю вас сегодня Генрюсай-сама! Умоляю, давайте уйдёт отсюда! - Четыре сотни душ. – Каменным голосом сказал Ямамото, натягивая переплетённые верёвки на руку. – Ровно столько осталось живых во всех четырёх мирах. Неужели ты думаешь, что твои будущие потери могут быть больше, чем эти? - Я… - он остановился в полушаге, разинув рот. - Мы нашли силы разродиться после практически полного истребления благодаря плану Короля Душ. Спустя столько лет миры вновь процветают. Ты готов пустить всё прахом ради пары жизней?.. - Должен быть иной путь! - Нет иного пути, Ишшин! Что есть Готей-13, Ишшин? Мы солдаты! Мы созданы для этого. Король Душ задумал всех нас именно для этой цели! И мы здесь, чтобы ты поскорее осознал это. А я побуду здесь, с тобой и разделю эту ношу. Снова… - Главнокомандующий! – снова вскричал Шиба. – Мы… Мы оба нездоровы! В Дангае будет только хуже. Давайте быстрей уйдём отсюда! Найдём Унохану-сан, она поможет, я точно знаю. В моей голове сейчас чёрти что, но я знаю, она найдёт способ помочь! Это всё ошибка, я уверен, что это ошибка. П… Поверьте мне! Я знаю, что как только мы вернёмся в Сейрейтей, всё образуется! Я… Я… - его голос совсем пропал. До того ему не хотелось верить. – Я снова их слышу… Эти мысли… Мысли Меча Короля… Он уже сам не помнил, как, но меч буквально прирос к его руке. Его клонило к земле, а пульсирующие стены Разделителя кружили голову. Но он всё равно выдернул занпакто из своих ноже и направил его остриём на Ямамото: - Если… Если будущее и впрямь написано, что будет, если придётся убить меня? – по щеке его тёк толи пот, толи слеза, губы сами собой сложились в болезненную усмешку. «Вы не видели этого, Генрюсай-сама. Никто ещё не видел… в таком узком закрытом месте Я могу… могу стать… героем, из твоих сказок, Каен… Простите… Масаки… Ичиго… Пусть лучше я никогда в жизни не познакомлюсь с вами…» Он ожидал смятения на лице Генрюсая, но тот оставался стоять, как глыба, невозмутимым: - Что бы ты сейчас не хотел сделать, - сказа он. – Это уже было написано. Я приму любой исход… Один бой связывает сердца намного сильнее, чем тысяча разговоров… Он сжал свободной рукой древко посоха и тот разлетелся в щепки, оставляя на своём месте меч в вековых ножнах. Пламя распустилось позади старика, как роскошный павлиний хвост. Одной рукой глава Готея продолжал сдерживать Дангай через верви, а другой очертил мерцающим клинком алый завиток в воздухе, озаривший Разделитель жарким светом. - Обрати всё сущее в пепел, Рюджин Джакка! – грозно возопил старец и медленно двинулся на обескураженного Ишшина, повернув меч наклонно вниз, для большего устрашения. – Я не зря выбрал именно эти стены. Они сокроют и боль, и унижение… Я самолично выбью из тебя скверну! А когда тебе придётся отбросить лишнее, ты поймёшь… - Банкай, - почти неслышным шёпотом пробормотал Шиба, поднося свой собственный занпакто к лицу и касаясь холодной стали губами. – Энгецу Хорин…