Беспомощная кукла

      Острым лезвием, холодным и широким проводит он по шее невесомо, не ранит, но улыбается, глядя на её частое дыхание. Поддевает лямку и режет бюстгальтер, который последним остался на теле.       Сопротивляться? Кричать? Невозможно это делать, когда холодный металл ласкает кожу, когда лёгкие раны уже кровоточат странным узором на плечах и ключицах. Эйка надеется спастись, но как? В глазах напротив ни капли сочувствия, лишь нездоровый блеск.       — Красивая кукла, — Кэйташи восхищается как божеством, не замечает дрожи в её теле и испуга в глазах, он играет, будто у неё совсем нет души и эмоций, улыбается широко, показывает ряд ровных зубов и водит ножом всё ниже. Парень молодой, она бы посчитала его красивым, если бы не чистое безумие, проходящее насквозь и чёртова улыбка, которая не говорит ни о чём хорошем.       По животу ведёт ножом к промежности, где она скрещивает ноги и шепчет «не надо».       — Куклы не разговаривают, — и кровь покрывает её промежность, а он не слышит крика, ему нравится пачкать свой член в вязкой жидкости, хрипеть от узости. Нравится смотреть, как его орган затапливает из раны, какой он яркий в этой жидкости и как влажно в Эйке и на Эйке, делать на коже влажные кровяные разводы, что на вздымающейся груди выглядят лучше украшений.       Для Кэйташи это не мерзко, это лишь очередная картина, которую он никак не может дописать, очередная кукла, которая ломается раньше, чем он успевает кончить.       Он каждый раз пытается написать красивую картину, там будет всё измазано в крови, он искупается в своих же красках, идеальное тело сделает ещё совершеннее, но оно обмякает каждый раз и больше не издаёт ни звука.       — Куклам положено ломаться, — цокает он, отбрасывает нож и уходит, заправляя своё достоинство в штаны. Тело ещё тёплое, но он закончил, насмотрелся, как ноги окрашиваются струями крови, как она густо красит бледнеющее с каждой секундой тело и как перед смертью тело мелко содрогается, после чего навсегда перестаёт двигаться.       Если бы только жертвы не кричали от боли, если бы не умирали так рано, возможно, он бы остановился.       В о з м о ж н о .