Алый скорпион

      Хоть мне и удалось избежать смерти, правда я так и не помню каким образом, но проснулся я уже в камере и был прикован к стенке, благо со мной уже был Соник и сказать, что он был в порядке, я просто не мог, всё его тело было в синяках и следах от кнута, мне было сложно представить, что ему пришлось пережить в моё отсутствие. Когда я пришёл в себя, первым делом, я стал проверять функциональность своих ног, к счастью они были полностью здоровы, однако я всё-таки ощущал побочные действия той штуки, благодаря которой я ещё жив. На утро следующего дня, нас как всегда повели на работу, если это можно так назвать, целый день, мы копали, били камни и смотрели на палящее солнце, которое грозно нависало над нами и каждый день пыталось вытянуть из нас жизнь.       Прошла ещё одна неделя. Каждый из нас уже не был самим собой. Возможно я и не замечал в себе каких-то резких изменений, либо осложнений в психике, но Соника я уже перестал узнавать, он сильно изменился и не в лучшую сторону. Он практически перестал разговаривать, и реагировать на внешние раздражители, он стал похож на живой труп, который видит только цель: выполнение своей работы. Время от времени его забирала охрана и куда-то отводила, после чего его возвращали только к концу дня, или ночью просто закидывали в камеру. Всё это до жути выводило из нормального, здравого смысла, уже даже не говоря про какие-то рамки нормы, или комфорта. Следующая неделя была настоящим адом. По необъяснимой причины, нас перестали кормить, просто давали дневную норму воды и всё. Первые 48 часов мы просто терпели и искали любую крошку, даже насекомых, чтобы хоть как-то продержаться, но когда наступил третий день без еды, другие рабочие стали сходить с ума, хотя я не могу это так назвать, скорее всего это было просто выживание, а возможно простая слабость. Кто-то просто не выдерживал и убивал себя собственными оковами, то ли вешался на них, либо просто разрезал себе руки. Но даже это было ещё цветочками, по сравнению с тем, что происходило дальше. На следующий день, ближе к утру, другие рабочие начинали поедать тела тех, кто был слабее духом и не выдерживал боли и слабости в теле. Эти звуки разрывания плоти и треск костей сводил с ума, Соник же просто лежал у меня на руках и наблюдал за всем этим, в то время как я просто закрывал глаза и пытался уйти далеко от всего этого, вглубь своего сознания. От тел ничего не оставалось, охрана даже без удивления заходила в камеру и выносила остатки костей и оков, на которых оставались куски мяса. Я не знаю каким чудом мы избежали подобной участи, но на следующий день, нас наконец-то накормили, во время кормёшки мы были похожи на животных, которые не могут думать и не знают чувства жалости, только инстинкты. В какой-то степени, дикие животные были лучше нас. В этот же день, Соника снова забрали и повели его в сторону казарм для охраны, или как это там называется, пока я продолжал делать свою работу, несколько рабов просто упали на землю и больше не поднимались. Оказалось, что они просто умерли от истощения, кроме вердикта врача, никто и ничего не сказал, охрана просто приказала взять тела и отнести к яме. Ближе к вечеру, охрана привела Соника обратно, у меня было много вариантов, куда именно они его водят, но я даже не мог подумать, что его использовали в целях потехи и секс игрушки. Я не сразу заметил следы насилия, из-за того, что нас каждый день избивали, но когда увидел кровь под хвостом Соника, которая стекала по его ноге, я был вне себя от ярости. Всё что он мог, это плакать, а мне ничего не оставалось, как обнять его и показать ему хотя-бы каплю ласки, которая ему была просто необходима. Он не заслуживал всего этого. В чём его вина? В чём вина каждого из нас?        Скорее всего мы умрём здесь, сколько бы мы не строили планов побега, сколько бы не пытались покинуть это место, у нас ничего не получалось. После последнего раза, я чуть не попрощался с жизнью, обычно за попытку побега рабу просто устраивали публичную казнь, стреляли в голову у всех на глазах, либо вешали, в прочем какая разница, но у охраны были некие ограничения. Отец Соника приказал не убивать нас, чтобы мы не сделали, и применять оружие только в крайнем случае, так что все те угрозы смерти были просто пустым звуком, но в один день. После нашего неудачного побега, нас поймали и стали выбирать нам наказание, обычно это были удары кнутом, или сутки работы в шахте, но один из охранников предложил убить меня, и спихнуть всё на несчастный случай. Рабы в этом месте не имели права подавать голос, собственно как и сама охрана в адрес своего начальства, а значит, всё происходящее здесь было скрыто, как от начальства, так и от лишних глаз. Всем было известно, что отцу Соника были важны лишь результаты и собственно финансовое состояние, а поэтому меня подвели к одной из опор, которая держала некую конструкцию для подъёма камней и стали перекидывать через неё верёвку. В этот момент я уже понял что со мной хотят сделать, а поэтому мой взгляд сразу же упал на Соника и мне без слов прошлось прощаться с ним. Соник быстро понял что происходит и стал кричать и кидаться на охрану, он делал всё возможное, лишь бы навести на охрану страх, хоть это ещё ни кому не удавалось. Короче говоря, когда на меня уже надели петлю и были готовы подвесить меня, Соник стал угрожать им, что всё расскажет своему отцу, и он сделает всё, чтобы они оказались на моём месте. В этот день, Соник действительно спас мне жизнь, если раньше я мог смело заявить что: мне нечего терять и смело улыбнуться направленному на меня пистолету, то в тот момент мне было действительно страшно. Этой же ночью Соник не отпускал меня из объятий, всю ночь он крепко обнимал меня и гладил мне спину, которая к тому моменту уже была вся в шрамах.        За всё пребывания в этом месте, мой уровень культуры упал ниже фундамента. Я даже не хочу говорить про элементарные правила гигиены и нормы приличия, но за месяц работы в этом аду, я перестал видеть разницу в приёме пищи грязными руками и столовыми приборами, а про публичный акт дефекации даже говорить не буду, поскольку там, где нас держали, было только одно ведро, об предназначении которого знал каждый. На следующий месяц, к нам привезли следующую порцию работников, а точнее рабов, их сразу же одели в кандалы и отправили работать. Многие из новоприбывших, были обычными детьми, скорее всего это были бездомные дети, которых вылавливали на улице, либо заманивали тёплым кровом над головой и вкусной едой. Если бы они только знали, что подписывают себе смертный приговор. Не имею понятия о том, как эти дети будут работать, но одно сказать могу точно — они не смогут протянуть и неделю в этом месте. Каждый хочет жить и каждый готов убить за кусок хлеба, будь то старик, женщина, или тот же ребёнок. Каннибализм был обыденной вещью в этом месте, так что не ты первый, не ты последний. Для нас двоих было чудом, что никто из нас ещё не поедал труп своего соседа, так получилось, что я выживал за счёт силы воли и насекомых, которых находил по время копания, чаще всего это были скорпионы, пауки и личинки, знаю — от такого любой другой уже бы коней двинул, при чём не сколь желудком, сколько мозгами, но с другой стороны, я несколько раз убивал ящериц и змей, которые заползали на территорию копальни. Я выживал как только мог, а что говоря про Соника, то ему было очень сложно, я не знаю что он чувствовал, но если бы я был на его месте… Мне бы не хватило сил выдержать это… По его словам, ему приходится глотать сперму, когда ему суют член в рот, благодаря этому он время от времени обходиться меньшей порцией того, что мы находим во время работы. Больше всего его насилуют именно туда, из-за чего у него постоянно идёт кровоизлияние из-под хвоста, и это самое ужасное. Ему очень больно, особенно по ночам, во время этого, его избивают, вырывают ему иголки, обращаются с ним как с вещью.       Ещё одна неделя прошла в страшных муках, как я и говорил, большинство новоприбывших не выдержало. Они умерли на третий день, и их сразу же похоронили, хотя я даже это достойным погребением назвать не могу, просто братская могила, которую могут не засыпать месяц, а то и больше. Соник редко когда мог полноценно поговорить со мной, обычно ему не хватало на это сил, из-за сильного истощения, но в одну из ночей, он заговорил со мной, от чего мне стало очень страшно. — Шедоу, я больше не могу… Не хочу жить… — еле живым голосом произнёс ёжик. — Не нужно… Держись… Мы скоро выберемся отсюда… — произнёс я еле сдерживая слёзы, при этом прекрасно понимая, что у нас нету никакой надежды и мне просто страшно оставаться одному. — Ты правда в это веришь? Знаешь… мне иногда кажется, что мы уже умерли… А ощущения боли и всех прочих страданий, это просто часть нашего бесконечного круга в аду… — Не говори глупостей… Мы ещё живы, а значит у нас всё-ещё есть надежда на спасение… — Я долго думал над тем, почему мы здесь… Но никак не мог понять, в чём же причина. А затем я понял… Это я во всём виноват… Тебя тут вообще не должно было быть. Из нас двоих, только я должен страдать… Ты не заслуживаешь этого. Я ненавижу себя за то, что испортил тебе жизнь! — Перестань, прошу тебя… Хватит обвинять себя. Каждый из нас, сам выбирает свою судьбу… — Шедоу… пожалуйста… давай убьём себя… — Даже не смей думать об этом! — Нам не выбраться отсюда… Каждый день будет идти по кругу и боль будет нарастать, пока в один прекрасный день, один из нас не умрёт от истощения, пули в голове, либо от того, что тебя сожрут заживо… В этом нету никакого смысла… — схватив Соника за голову, я стал прижимать его к себе и всеми своими силами, сдерживал своё рыдание и просил его остаться со мной.        После этой ночи, я впервые за пять лет, ощутил настоящий страх потери близкого мне ежа, это чувство даже рядом не стояло с тем, что я чувствовал во время смерти старшего брата, поскольку это было в тысячу раз больнее. Мне было страшно оставлять Соника одного, и теперь уже не из-за того, что ему могут сделать больно, а из-за того, что он может что-то с собой сделать, каждый раз, когда нас разделяли, моё тело начинало трястись от страха и руки переставали меня слушаться. День за днём, мне становилось только хуже, в основном это были лишь опасения, что Соник что-то с собой сделает. Да, хоть каждый день я и умолял его держаться, и даже не думать о подобных вещах, что-то внутри меня всё-равно не могло дать мне душевного покоя. Каждую неделю на нас обваливались новые испытания, в этот раз это была болезнь, которая обрушилась на нескольких рабочих. Каждый день к нам приходил врач и осматривал больных. Он не давал им никакого лекарства, а лишь поочерёдно показывал на рабочих, после чего их просто выносили из камеры и больше мы их не видели, из-за выстрелов, которые раздавались спустя несколько минут, было понятно, что ихние страдания были окончены. Эта эпидемия длилась не так долго как мы ожидали, не больше полторы недели, после чего наша полноценная работа возобновилась.        Вчера к Сонику снова приезжал его отец, его забрали на весь день, после чего вернули только к вечеру. Он был весь избит, а на его спине не было живого места, эта паскуда избила собственного сына. Я даже представить себе не могу, насколько можно быть такой тварью, чтобы избивать собственного сына до полу смерти, а из-за всего этого, Соник снова просил меня облегчить его страдания, после чего я всю ночь не мог уснуть, из-за собственной истерики. Никогда бы не подумал, что моя жизнь закончится подобным образом, я конечно предполагал, что моя кончина будет связана с пулей в голове, переломом всех конечностей, обезвоживание в пустыне, виселица, да что там уже говорить, я мог банально поперхнуться едой и сдохнуть дома, в одиночестве. Казалось бы, что может быть хуже? Вот только оказалось, что хуже есть куда, пределу в жизни ужасов нету. На следующий же день, после очередного срыва у Соника, его забрали утром и оставили меня одного, прекрасно осознавая, что с ним там будут делать, всё что я мог, это проклинать тех, кто приносит ему страдания и боль, вот только в этот день пришла и моя очередь окунуться в этот ужас. Буквально через два часа, пришли за мной, они ничего мне не сказали, лишь надели на руки оковы и повели в сторону одного из здания. Когда мы пришли на место и меня завели во внутрь, первым что я увидел, это связанного ёжика, который лежал на столе и рыдал от того, что его насилует один из охранников. Конечно же я не выдержал и напал на ближайшего охранника, ловко перебросив цепь от оков ему через голову, мои руки что есть силы стали душить его, в какой-то момент мне даже послышался хруст его шеи, но к сожалению мне остановили сильным ударом по голове. Упав на пол, единственное что мне было доступно в этот момент, это слабые попытки стать на ноги, но и их быстро оборвали. Единственное что я хотел в тот момент, это потерять сознание и ничего этого не видеть и не чувствовать, но судьба решила иначе, а точнее недостаточно сильный удар мне в затылок. Меня тут же положили на стол рядом с Соником и какой-то урод прижал меня своим телом, а другой стал сжимать в своей руке мой хвост и поднимать его, чуть ли не вырывая. Только лишь от осознания, что меня сейчас изнасилуют, я превратился в загнанного в угол зверя. Во мне как-будто открылось второе дыхание и я стал сопротивляться всеми своими силами. Первая тварь, которая не обошлась простыми синяками, был охранник, который держал меня. Ему не хватило сил сдержать меня и я откусил ему кожу с мясом, с его сраной руки, он тут же стал вопить от боли и проклинать меня, но мне в этот момент было не до этого. Выплюнув ошмётки руки этой твари, я набросился на другого охранника и стал бить ему лицо, точнее разбивать в мясо, даже не обращая внимание на хруст в своих руках. В итоге этой схватки, несколько охранников получили не лёгкие травмы, но даже при этом, у меня кончились силы и они сделали это со мной. Я не представляю как это мог терпеть Соник, но для меня это была адская боль, в тот момент я почувствовал всю их ненависть и злобу, которую они обрушили на меня. Несколько раз они вставляли свои блядские члены мне под хвост, и каждый раз я вопил от боли. Всё это время рядом со мной лежал Соник и всё это видел, но мне было даже стыдно смотреть на него, это было так унизительно и больно, что в какой-то момент я тоже стал терять стремление к жизни. Это продолжалось до самого вечера, пока один насиловал меня, другой сидел в стороне и насмехался над нами, используя при этом весьма болезненные слова, которые заставляли меня рыдать. Когда эти уроды закончили с нами, нас просто выволокли из этого помещения и отнесли обратно в клетку. Эта ночь была самой трудной, даже по сравнению с голодовкой и эпидемией болезни, это было райским временем. В эту ночь, всё моё тело горело огнём, мне даже было больно согнуть пальцы рук, это было жуткое ощущение. Мне так хотелось избавится от этой грязи, этого клейма, даже если я помою своё тело, то что происходило сегодня никуда не уйдёт и никакая вода этого не смоет. Следующий день был обычной рутиной, нас выгнали на солнце и заставили работать. Я уже не ощущал себя живым, просто физическая оболочка, которая выполняет определённые функции, самое обидное, что я оказался слабее Соника. Он был во многом сильнее меня, в том числе и разумом, но как и всему на этом свете, приходит конец, поэтому мне ничего не оставалось, как опустить руки. Наверное это было неизбежно, впрочем как и всё остальное. Правда оказалось, что принять в себе факт того, что ты больше не живёшь, а просто существуешь, не так просто, как казалось, а ещё труднее было принять смерть. На следующий день, я уже даже похоронил себя морально, был готов покончить с этим всем, если бы не внезапный налёт на эту копальню.       Налёт случился вовсе не внезапно, с самого утра охрана странно себя вела, постоянно бегала с места, на место и носила различные ящики. Скорее всего это были ящики с боеприпасами и оружием. Рабочие тоже были всполошены таким накалом событий и атмосферы, в какой-то момент я даже подумал, что эту копальню будут подрывать вместе с нами, но в один момент, главные ворота просто взлетели в воздух, взрыв был такой мощи, что ударная волна отняла у меня слух на несколько секунд. Соник всё это время был возле меня, в поэтому мы сразу сосчитали это за момент побега. Не успев опомнится, как Соник тут же стал фигачить лопатой свои оковы, после чего я стал делать тоже самое, а поскольку охрана благополучно убежала на баррикады и стрелковые позиции, нам ничего не мешало убежать через крышу здания. Схватив меня за руку, синий ёжик тут же рванул к одной из лестниц. Поднявшись на крышу, мы лишь мельком глаза смогли заметить тех, кто напал на нас, это были какое-то бандиты, которые ранее никому из нас не встречались, их количество во многие разы превышало численность охраны копальни. Я не мог сказать, что мне было не приятно смотреть на то, как отстреливают этих мразей, но мы точно не знали какие у этих ребят планы на счёт беззащитных работников, так что не теряя времени, мы с Соником тут же перепрыгнули через стену и побежали в сторону реки, которая виднелась на горизонте. Сказать что мы бежали изо всех сил, это ничего не сказать, мы снова почувствовали свободу и невероятное облегчение, правда уже через две минуты, на нас было нацеленно приблизительно 20 винтовок и 20 пистолетов. Не успели мы поднять руки, как к нам обратился тот, кто был главным. — Я так понимаю это вы ребята Шедоу и Соник? — спонтанно спросил нас наездник перед нами. — Допустим! Откуда знаешь наши имена? — Ну, скажем так, за вами нас послала одна красная ехидна. Имени точного не помню, но пьёт он как дышит. — Мы оба уже догадывались, кто это был, но как ему удалось выжить после того налёта на город, было немыслимой загадкой. — Хорошо… убедили. Но сперва, мы бы не отказались от вкусной еды и воды. — Хорошо, как пожелаете. И кто-нибудь, дайте этим парням одежду… хотя бы штаны…