Сладко

Ночь опустилась на город, свыкаясь С огнями квартир, машинными фарами. Снег постепенно на землю снижался, Гуляли счастливые по улицам парами. В темной квартире на мягкой кровати Лежали двое безмерно влюбленных. Их взгляды встречались как нельзя кстати, Их руки сплетались, слышались стоны. Нежное касание рук на лице, Как в раю крылом ангела тронуто, Ласковый шепот на ушко юнцу — Все давно ясно и все давно понятно. Руки легли на острые плечи, Массируя легким движением. Грудь вздымалась. Казалось бы, нечего Уже открывать, но осталось последнее. Руки спускались все ниже, Снимая одежду, царапая кожу. Губы становились все ближе, Словно снимая огромную ношу. Смуглая кожа покрылась испариной. Дыхание было уже неподвластно. Парень смотрел на тело желанное. Мысли путались, лицо было красное. Затуманенный взгляд снизу вверх Будто горел синем пламенем ада. Это не грешно: к делу не спех, А к наказанью — награда. Все невероятное так просто: Страсть почти животная, как есть, Естественная все же, но что-то Человечное, как ревность или месть. Добрее, может, но не чище. Ведь чистота души порок, Когда на пепелище жизни Не получить плоти урок. Сливеют губы на морозе, Так далеко, там, за окном. Не в этой комнате, где розы Цветут на ткани волокном. Одежда смята на полу. Все так же Усмешка не сходила с губ. Вселенной вопли звездной сажей Осели на сердечный ворох труб. Сомкнуты губы на соске, Усиливались звуки. Во тьме Всепоглощающей растеряны пески, Оголена пустыня. Не в своем уме. Короткими ногтями впиваясь в спину, Матерясь, любил отчаянно и так невыносимо Мужчина юный. А в его глазах рутину Вдруг заменила теплота сквозь гору дыма. Засосы на его тончайшей шее, на руках Оставил тот единственный, кто может Внезапно вытащить кататься на коньках, И отказать кому здесь абсолютно невозможно. Сметая все преграды и условности, Всем телом прижимаясь и шепча На ухо нежности, лишился вовсе робости И стал, не повстречав сопротивленья, сгоряча Сжимать в руке причинные места Тот парень, врасплох иного вновь застав. Но тот растерян был недолго. Он взял инициативу на себя, Хотя был вовсе не иного толка И действовал лишь по инстинктам, но любя. Их руки двигались под темп друг друга, Им было мало, всего и очень сильно, Сердца их бились в унисон, и не потуга Это было, а сладкое томленье семимильное. Им удалось закончить одновременно, И повалившись, тяжело дыша, Они обнявшись в полудреме, забвенно Заснули. Опустошенный, сытый шарм.