***
Енох пораженно застыл в дверях, с неверием рассматривая свое убежище, еще недавно спасавшее его от праздничных настроений и рождественской суеты. Он не думал, что Рождество придёт к нему так внезапно, и именно в тот момент, когда он помогал Джейку переставлять мебель. В комнате, за время его отсутствия, случайным образом появились сверкающие гирлянды и мягкое мерцание свеч, там, где некогда стояли полупрозрачные банки с формалином. Даже запах был другим — водоворот удушливых ароматов ели, черники и чая с молоком, от вдоха которого во рту оставался странный приторный вкус. Кто-то постарался на славу. Подойдя к столу, Енох внимательно осмотрел красивую золотоволосую куклу, лежащую у еловых веточек — как художник осматривает свою картину — и, поправив маленькую ручку, краем глаза обнаружил неприметную записку.«Я украсила комнату, Подумала, что тебе понравится. Желаю счастливого Рождества! :) Твоя Оливия.»
Оливия. Он осмотрелся по сторонам и, шумно втянув воздух, нервно прыснул. Записка, написанная на скорую руку, ровным счетом не вызвала бы никаких эмоций, если бы не эта раздражающая… рожа?! Енох никогда не любил подобные странности Оливии, особенно разговоры о сверхтехнологиях будущего и о космосе. «Джейк плохо на нее влияет.» — подумал парень и, вспомнив про просьбу Мисс Перегрин, тяжело вздохнул. И все же день начался с пропажи заспиртованных сердец.***
Девушка прошла вдоль заснеженной улицы, обходя толпы суетившихся людей, мельком вслушиваясь в их выкрики. Где-то рядом доносилось хлопанье дверей и яркий звон подвесных колокольчиков. Хоть война и продолжалась, но энтузиазм у людей никак не поубавился. Вот-вот, и Оливия бы нашла разноцветную вывеску магазина — последнего, куда она должна заглянуть, прежде чем отправиться в приют, но на ее глаза попалась витрина, освещенная теплым приглушенным светом. Оливия, застыв у стекла, всмотрелась в красивых куколок, наряженные белыми рождественскими платьями, — точно херувимы — и девушка невольно вспомнила девочек. — До-ро-гой Санта… — сияющая Клэр, склонившись над листом бумаги, держала в руках чернильное перо. — Я хочу… Оливия сидела в мягком кресле и внимательно слушала тоненький голосок девочки, изредка поправляя ее. Бронвин с близнецами сидели рядом и, наряжая ель пестрыми, глянцевыми шарами, с восторгом рассматривали каждую игрушку. — Красивую, красивую куклу, — продолжала Клэр, выписывая свои желания в письме. Оливия, завидев в витрине миловидную женщину, с неловкой улыбкой наблюдающая за ней, — широко улыбнулась в ответ.***
— Я позвала тебя не просто так, Енох. Парень, услышав уверенный голос женщины, отвлекся от яркого пламени, танцующего в камине, и кратко кивнул. — Оливия уже рассказывала тебе о предстоящем торжестве? — Мисс Перегрин, затянувшись курительной трубкой, выпустила мутноватые колечки дыма. — Нет. На долю секунды, как ему показалось, на лице директрисы мелькнуло легкое удивление. Енох, вот уже несколько минут сидя в кабинете женщины, детально пытался вспомнить вчерашние слова Оливии о подарке, предназначенный для Мисс Перегрин. Девушка что-то твердила об Эмме и фотокамере, умоляя парня ничего не рассказывать. И он счел правильным промолчать: если расскажет — его сразу же поджарят живьем на вертеле. — Нет… — Мисс Перегрин задумалась, подбирая слова. — Значит, придется услышать это от меня. Понимаешь, ты уже взрослый парень и, скорее всего, не веришь в разные детские сказки… Он почувствовал, что в горле застрял ком. Такие " серьезные " разговоры никогда не заканчивались добром, а в его случае — полным провалом. Женщина продолжала: — В доме много детей. И все они нуждаются в поддержке, — в глазах директрисы появились искорки, — ты помнишь, как в последний раз отметил Рождество? Парень промолчал. Он смутно припоминал лишь скромные ужины в обществе родителей-гробовщиков, одетых в траурные одежды. О подарках, конечно же, не было и речи. Мисс Перегрин, посмотрев на Еноха, понимающе кивнула, и, снова сделав затяжной вдох, спокойно, без капли эмоций продолжила: — Ну, не буду тянуть: я предлагаю тебе побыть в роли Санты… Этакое развлечение для детей. На мгновенье Енох почувствовал на своем лице идиотскую улыбку. «Фирменная улыбка Портмана.» — пронеслось у него в голове. — Вы серьезно? — Абсолютно. Очередной розыгрыш? Енох как никогда был уверен в этом, но, раз уж начался этот маскарад, то деваться было некуда. Енох откинулся на спинку кресла, стараясь сдержать скривившуюся улыбку, вместе с тем понимая, что напряжение все растет и далеко не в его пользу. — И что, мне придется ночью лезть через дымоходы в комнаты детей… В костюме клоуна? — Санты, — торопливо поправила женщина, — и не через трубы, а двери. Видишь ли, дымоходы, в твоем случае, не слишком удачная затея. От измученной улыбки не осталось и следа. — Так вы все-таки не шутите? Женщина помрачнела и, отложив трубку в сторону, серьезно покосилась на Еноха. — Будь это шуткой, я бы не стала тратить свое время, Енох. Он кивнул и, задумавшись, припомнил многообещающие тревожные слова Оливии о необходимости устроить детям незабываемый праздник, перед тем как создать петлю. «Ты обещал!» — извечная фраза девушки, без которой не обходилось и недели. — Но почему я? Почему не, ну скажем, ваш любимчик Джейк? Она, ненадолго задумавшись, пожала плечами: — У него и без того много забот, — на лице женщины вспыхнула слабая улыбка, — к тому же, твою кандидатуру предложила Оливия. Оливия. Этого-то он и боялся.***
— Я купила хороший фотоальбом. Думаю, Мисс Перегрин понравится, — Оливия с по-детски наивной радостью оглядела фотоаппарат, — и когда же мы будем фотографироваться? — Не имею понятия, — Джейк отвлекся от стопок пыльных книг Синклера Льюиса, покачав головой, — но думаю, что все сорвется, как только кое-кто узнает об этом. Я имею в виду Еноха. Прошло около получаса, с тех пор как она вернулась домой, держа в руках множество цветастых подарочных пакетов, наполненные разными рождественскими мелочами. И вот, стоя в гостиной, среди Эммы и Джейкоба, Оливия поправляла красочные гирлянды, развешенные по всей уютной комнате. В гостиную протанцевал Миллард и, мимолетно оказавшись у комода, тот одернул лацканы старомодного пиджака. Он держал в руках стройные ряды виниловых пластинок, еле слышно напевая «Тихую ночь»*. — Зачем это? Паренек пожал плечами: — На случай, если кто-нибудь устроит танцы. Я так долго не слушал музыки! — Миллард поставил пластинки наверх, рядом с патефоном, и повернулся к Джейку: — Советую убрать фотокамеру куда подальше. Мисс Перегрин может случайно ее увидеть. Парень перевел взгляд на чуть приоткрытую дверь и, одобрительно кивнув, накинул на подарок белое покрывало. Оливия уже заканчивала свою работу. Ей предстояло лишь развесить над камином пары различных забавных носков, пока не таивших в себе никаких сюрпризов. Девушка, сделав поворот, стянула с руки перчатку и поднесла ладонь к поленьям. Хватило одной искры и вот, гостиная озарилась ярким светом пламени. Оливия, уже сколько раз наблюдавшая подобную странность, никак не могла оторвать взгляда и, надев перчатку, внимательно изучила комнату. Все было готово. Опустив голову, ворвался Енох, с грохотом распахнув двери. Оливия, подпрыгнув от неожиданности, широко раскрыла глаза и сразу подметила: что-то не так. Это Енох? — Ну? — он прошел в центр комнаты и, всплеснув руками, торопливо покрутился. — Давайте быстрее, я не хочу проторчать в этом мешке целый день. Как оказалось, он был одет в нелепый ярко-красный костюм, издалека напоминающий наряд Санты. Прежде всего, в глаза бросалась густая копна белых волос — борода. Оливия, снова оглядев парня с головы до пят, мельком переглянулась с покрасневшей парочкой, явно не ожидавшей такого "чуда", и, уставившись на Еноха, разразилась громким хохотом. — Оливия! И ты тут, — его лицо налилось краской так, что стало почти под цвет костюма, — очень рад твоему "сюрпризу". Девушка, согнувшись пополам, почувствовала, что не может остановиться и услышала смех других подростков. Енох замолк и, рывком сняв с себя колпак, швырнул его на стол. Он был в растерянности, стало понятно, потому что тот еле-еле постукивал кулаком в дверь шкафа и сбивчиво дышал, то и дело закатывая глаза при каждом смешке. — Ничего, Енох, — серьезно произнес Миллард, настраивающий диковинный аппарат, — представь, за этим костюмом мне пришлось гоняться целых три дня. В итоге я украл его у какого-то старика, подрабатывающего на улице. Странный тип… А тебе всего… Щеки Оливии загорелись еще больше. — Енох, — произнесла Оливия сквозь смех, — п-прости, я не думала, что это будет так… — Так нелепо? — процедил парень. Троица закивала с красными лицами. — Я слышу мистера Портмана, — вдруг, переступив порог, в комнату влетела взволнованная директриса, — что стряслось? А-а-а… Женщина, увидев Еноха, с удивлением оступилась, и, долю секунды как бы обдумывая зрелище, неопределенно улыбнулась. — Я так понимаю, Енох уже ознакомился с костюмом. Он помрачнел: — Я выгляжу как пугало, верно? Мисс Перегрин, слегка прищурившись, раздраженно произнесла: — Это традиционный костюм Санты, — заметила женщина, покачав головой, — я не думаю, что ты выглядишь как «пугало». — Не волнуйтесь, Мисс Перегрин. Все пройдет отлично! — произнесла Оливия, сдержав очередной приступ смеха. — Надеюсь. — Директриса осуждающе взглянула на Еноха, и, видимо, тот понял, что отвертеться не получится. — Горацию пришлось отменить показ снов, как раз из-за данной ситуации… Будь терпимее, Енох. Женщина прошла к двери. — И Миллард, — продолжила Мисс Перегрин, оглянувшись через плечо. — Да-да, одежду надо будет вернуть. Я понял. Женщина, удовлетворенно кивнув, скрылась за дверью. — Теперь ты более или менее выглядишь на свои сто восемнадцать, — начал было Джейк, но тут же вскрикнул, почувствовав, как Эмма, пытавшаяся скрыть улыбку, ущипнула его за руку. Енох, тяжело вздохнув, оглядел компанию, задержав взгляд на Оливии, которой стало как-то не по себе, и, кинув колпак в улыбающегося Портмана, вышел за дверь. Все смолкли. Оливия впервые почувствовала слабый укол невозможности исполнения ее идеи. Ощутив мелкое покалывание на лице, девушка не придала этому значения, сверля взглядом чуть приоткрытую дверь. И кто знает этого Еноха? Первым безмолвную тишину нарушил внезапно повеселевший Миллард, крутящий в своих руках черную как смоль пластинку: — Ну что, кто хочет потанцевать? В гостиной, тихим шелестом сладкой мелодии закружился джаз, и Портман, посмотрев на светловолосую девушку, поднял руку.***
По комнате, с громким хлопком и восторженными выкриками, сопровождающимися аплодисментами, фейерверком взлетела яркая россыпь пестрых ленточек. Енох, делая краткие глотки шипучки, то и дело небрежно стряхивал с плеч блестящий серпантин. Рождество. Угрюмо взглянув на свое праздничное блюдо, и, попытавшись убрать вилкой тоненькие серебряные ниточки с индейки, Енох мысленно выругался. Хью взорвал хлопушку с пожеланиями прямо у его тарелки. — Ну, а что у нас по программе? — выкрикнул Джейк, ввалившись в комнату, неся с собой дополнительную порцию фужеров. — О, Миллард достал где-то патефон, — произнес кто-то из детей. На секунду гул прекратился (кроме жужжания пчел Хью, конечно же), и все покосились на невидимку, заметного лишь по бумажной короне на голове*. Он отрицательно покрутил головой: — Я купил его еще неделю назад. — Миллард закинул в рот имбирное печенье и как-то обидчиво произнес: — Купил, а не то, что вы думаете. Все, переглянувшись, активно закивали в знак согласия и снова принялись за еду. Купил — хорошая отговорка, особенно, когда ты невидимка. Бронвин, просияв, выкрикнула через стол: — Можно поиграть в «Пантомиму». Кто-то прокричал: «Ура». — Отлично! — Мисс Перегрин, улыбнувшись, посмотрела на Еноха. — Ну, а у тебя какие предложения, Енох? Он, беспокойно поерзав на стуле, окинул Оливию беглым взглядом и кисло улыбнулся, но та лишь хмыкнула в ответ. В ее обыденных веселых глазах читалось: «Давай, неплохая же игра». — Посидеть у камина? Обменяться подарками, а потом спокойно разойтись по комнатам, — пожал плечами парень, посмотрев на женщину, вдобавок поймав на себе поглядывания ожидающих детей. Мисс Перегрин, кивнув, перебила: — Хорошая идея, но никто же не против сыграть в… — «Пантомиму»! — закричали все хором и радостно засмеялись, тем самым отвечая на вопрос. Енох, откинув голову, успел лишь жалобно застонать. «Потерпи это, потерпи еще чуть-чуть, черт возьми…». В следующий час, под восторженные догадки Портмана и Оливии, парню пришлось изображать из себя рождественского оленя.***
В воздухе стоял знакомый терпкий аромат. Оливия пыталась вспомнить этот запах — напоминающий запах ели — пока, в конце концов, не уперлась взглядом в пушистый рождественский венок из можжевельника, сияющий четырьмя свечами. А Енох, не умолкая вот уже минут десять, все продолжал: — С каких пор я должен бегать по комнатам в костюме старого деда и одаривать всех подарками? Девушка, наспех подталкивая парня в спину, прошла вдоль длинного коридора и, остановившись, стянула с руки перчатку, чтобы кончиками пальцев зажечь огонек на последней свече воскресного венка. — Не самый плохой вариант, Енох, — насмешливо фыркнул Джейк, вручая ему в руки тяжелый мешок с подарками. — Джейк прав: не нужно так беспокоиться, — Оливия, пожав плечами, мягко улыбнулась, — к тому же, у тебя есть возможность порадовать детей. Она, переглянувшись с улыбающимся Джейком, натянула на руку перчатку. — Ну-с, я пошел! Если захотите потанцевать, то мы в гостиной, — неловко отсалютовав, и, дернув Еноха за край его красного колпака, Джейк поспешно ретировался. Енох вздохнул и, посмотрев вслед уходящему пружинистой походкой парню, поставил мешок на пол. Оливия по его задумчивости поняла, что тот, верно, слушает постукивания настенных часов. Ровно полночь. — Какова вероятность того, что дети будут спать, и я не прохожу в этом костюме зря? Оливия хихикнула и, приподнявшись на цыпочках, поправила колпак парня. — Ноль процентов, — она на секунду уловила вопросительный взгляд и поправила набежавшую прядь рыжих волос, — ничего не станется. Они просто одним глазком посмотрят на тебя, лежа под одеялом. Не волнуйся! Это будет нашим секретом… Парень, как ей показалось, слабо улыбнулся и кивнул, понурив голову, прежде чем слегка подался вперед. Оливия, замерев, закрыла глаза… Она так и не заметила, как над ней покачнулась зеленоватая веточка душистой омелы.***
Енох вышел из комнаты Клэр как ошпаренный, постаравшись тише закрыть дверь, и, зайдя за угол, ринулся к увиденной сонной парочке. — Где Оливия?! — выкрикнул парень, но тут же услышал шиканье в свою сторону. — Тише! Она уже пошла спать, — пояснила Эмма шепотом, толкая в бок отстранившегося Портмана. Джейк, увидев его в маскарадном костюме, снова по-идиотски улыбнулся. — А что? Что-то случилось? — Да… — Енох замешкался, прокручивая в голове прошедшие события, и задумался, стоит ли вообще что-нибудь рассказывать, —да так, забудь, дружище. Не дожидаясь ответа, Енох хлопнул озадаченного парня по плечу и направился в свою комнату под недопонимающие взгляды подростков. В голове ежесекундно всплывали мысли о восторженности детей, стоящих у своих украшенных рождественских елок. Они уже держали в своих руках пестрые подарочные сверточки подарков и яркие поздравительные открытки. Что-то он пропустил… — Клэр? — Енох? — девочка странно взглянула на парня, осмотрев его с ног до головы, разодетого в красный костюм Санты, и широко улыбнулась: — Смотри: это я нашла у себя под елкой. Правда здорово? Клэр покрутила в руках подарок и, развязав белую ленточку, радостно продолжила: — Я видела Санту, он приходил совсем недавно, а ты видел? Я специально не ложилась спать, — золотоволосая девочка подняла глаза на нахмуренного парня: — Разве ты не знал, что должен прийти Санта? Девочка указала пальцем на блюдечко, в котором когда-то лежало имбирное печенье. А сейчас лишь осталась записка, написанная Клэр:«Для Санты».
Енох обмяк и, прислонившись к стене, посмотрел на мешок подарков в своих руках. Здорово. Он пришел в свою комнату и, тихо закрыв за собой дверь, прошел к окну. Почувствовав, будто в комнате выкачали весь кислород, и, приоткрыв ставни, Енох наперебой начал вдыхать ночной морозный воздух. Чья-то злая шутка? Оливии? Джейка? Или бурное воображение? Енох, облокотившись на подоконник, осознал, что его с головой обволакивает отчетливое ощущение дежавю. Что-то он помнил… Ровно в такую же ночь… Нет, Оливию будить не стоит. Расскажет все завтра, как только проснется, чтобы вбежать в ее комнату и доложить о подарках неизвестного, которые Енох подарить так и не успел. О странном Рождестве и о радостных детях, в глазах которых сияли искорки надежды. Да, так-то лучше.Где-то за окном послышался уже знакомый далекий звон колокольчиков.