Вопрос синхронности. Два дебила - это сила

– Поздравь меня, я скоро стану отцом! Лишь многолетняя практика позволила сохранить покер-фейс. Хотя произнесённая радостным голосом фраза шибанула не хуже прямого удара в челюсть. Быстро обведя глазами столик, Гера отметил с одной стороны Лейлу, с другой же расположились Фадей, Ваня и какая-то незнакомая девица, сидевшая практически впритирку к Коту. «Что за хуйня?!», - мысли беспорядочно метались в голове, в то время как журналист с совершенно спокойным лицом сел рядом с Лёлей, оказавшись как раз напротив Фадея. Трэш, в последнее время происходящий на работе, отнимал очень много физических и психических сил. Гера старался не тащить проблемы домой, чтобы не грузить своего мальчика, и в принципе обрадовался, когда Фадей позвонил и сообщил, что они с друзьями договорились встретиться и посидеть в баре. Он не собирался присоединяться к компании, но, выйдя из офиса и чувствуя себя свежим фаршем, пропущенным через мясорубку, решил-таки заехать за Котом, тайно надеясь, что сможет отдохнуть и хоть чуть-чуть расслабиться. Мдаа… Мечта сдохла на взлёте. – Поздравляю. И кто у нас счастливая мать? - он старался поймать взгляд Фадея, но тот сидел опустив голову, увлеченно ковыряя пальцем столешницу. – Ты чего? Что за дурацкий вопрос – кто мать?! – Кот наконец-то вскинул голову, демонстрируя возмущение, а Гера окончательно утонул в сюрре происходящего. Фадей был пьян. Нет, не так. Его парень был ужрат в зюзю! Адамиди всего пару раз видел Кота в таком состоянии, но очень четко помнил глаза. Они в те моменты становились прозрачными, как будто выпитый алкоголь разбавлял насыщенный серо-голубой цвет, превращая его в практически светло-серебристый. Выглядело это, надо сказать, жутковато. – А вот нихера! Ещё неизвестно, кто из нас больше отец! – раздавшийся возглас Вано, сопровождающийся громким хлопком по столу, заставил вздрогнуть и Геру, и Фадея, и непонятную девицу, изо всех сил пытающуюся слиться с обивкой дивана. И только Лейла громко фыркнула и закатила глаза. – С херали это нихера?! – тут же развернулся к Ваньке Фадей, поразив всех глубокомысленностью заданного вопроса. – Да потому чтооо… - начал отвечать Иван, но в этот момент Геру дернула за рукав Лейла. – Два дебила – это сила, - лаконично резюмировала она, - и да, привет, Гера. – Лёль, а что вообще происходит? – Гера постарался абстрагироваться от бессмысленного, но очень громкого диалога Кота и Вано, радуясь тому, что ширина стола и фоновая музыка позволяет полностью сосредоточится на Лейле, которая среди этого «безумного чаепития» казалась самой вменяемой, - и что это за девица рядом с Фадеем? – Для начала выдохни, - хмыкнула Лёлька, - а то я прям боюсь, что ты сейчас взорвёшься. – Я спокоен, - противореча своим словам, Гера нервно забарабанил пальцами по столу, - но если ты уже не начнёшь мне расшифровывать этот театр абсурда, то вполне могу занервничать. – Оукей. Не буду терзать твои нервы. Начнём с того, что дева, сидящая с этими двумя мудозвонами, – новая пассия Вано, - Лёля легонько кивнула в сторону замершей на диванчике девушки, - зовут её Алёна. – Ладно, с этим разобрались, - чуть расслабился Гера, - что за фигня с отцовством? – Ооо, мой милый друг, - захихикала Лейла, - тут прям целая история… На встречу с друзьями Лейла приехала в растрёпанных чувствах. А увидев, что Ванька притащил с собой очередную «любовьвсейжизни», вообще растеряла остатки хорошего настроения. Нет, она изо всех сил пыталась вести себя естественно и доброжелательно, но парни мгновенно просекли, что у подруги что-то случилось. – Лёль, у тебя всё нормально? – Фадей не стал ходить вокруг да около, а со свойственной ему прямотой задал вопрос в лоб. – Нормально! – попыталась отбрехаться Лейла, уже понимая, что правду из неё вытрясут в любом случае. – Лёль, колись давай, - Ванькин тон не оставлял шансов увильнуть от допроса. – С Артёмом поругалась, - выдавила она. Воспоминание о дурацкой ссоре на ровном месте навалилось с такой силой, что аж в носу защипало. Пришлось совершенно неинтеллигентно шмыгнуть и проморгаться, дабы не дать накатившим слезам хлынуть из глаз. – Блин, Лёль, ну вы как обычно, - покачал головой Фадей, - прям итальянская семейка во всей её красе. – Не переживай, подруга, - оптимизм Ваньки просто зашкаливал, - помиритесь! Не впервой же. Вечер шёл своим чередом. Они трындели обо всём на свете. Парни умудрились поднять ей настроение, при этом довольно бодро налегая на текилу. И всё было хорошо ровно до того момента, как свой голос подала до этого скромно сидевшая и практически не участвовавшая в общей беседе милая девочка Алёна: – Ой, а моя мама, когда была беременная братом, тоже оливки тоннами ела. За столиком воцарилась гробовая тишина, а кхеканье Лёльки, подавившейся упомянутой оливкой, прозвучало ну очень громко. – Лёля? Лейла истерически хихикнула – уж больно потешным было вытянувшееся лицо Котова. – Ты это… - наверное, впервые Ваня не смог сразу подобрать слова, - ты чего, серьёзно, что ли? – Ну да. Я – это. И да – серьёзно, - попыталась схохмить Лёля, чувствуя себя не очень уютно под прицелом двух пристальных взглядов. Ванька молча налил себе и Фадею по рюмке, и они так же молча выпили. – Охуеть, - выдохнул Вано. – Охуеть, - эхом повторил Кот. – Ээээ… - промямлила Алёна, поняв, что ляпнула что-то не то. Пауза затягивалась. Лейла внутренне подобралась, приготовившись к любому повороту событий, но всю напряженность момента сломал Фадей, расплывшийся в широчайшей улыбке: – Так это же круууто! Ванька, наливай! – Воот… - Лёля закинула в рот очередную оливку, - ну а через пять или шесть шотов эти благородные кабальеры вдруг решили, что «у ребёнка полюбасу должен быть отец». Ну а та кондиция, которой они на момент озарения достигли, уже переключила их в режим «молчи женщина, мы лучше знаем». Собственно, всё. Гера сидел и еле сдерживал рвущийся наружу ржач. Спохватившись, он все же спросил: – Так а на самом деле? – На самом деле – да. Я беременна, - спокойно ответила Лейла, положив руку на совершенно плоский живот. – Нет, ну это просто трындец! Ты только послушай этих придурков, - махнула головой Лелька в сторону до сих пор спорящих парней. – …да потому что с отчеством Фадеевич его в садике засмеют! – размахивал руками Ванька. – Маров, ты охерел?? Кто его в садике по отчеству звать будет?! – не менее экспрессивно отвечал Фадей, - и чо, Иваныч прям лучше звучит?! – Иваныч – это классика! – гордо расправил плечи Вано. Фадей застопорился, но через пару секунд буквально расцвел от озарившей его идеи: – Слуушай! А вот бывают же двойные фамилии… Ну там Петров-Водкин или этот… – пощелкал пальцами, – Салтыков-Щедрин... – Я ещё Немирович-Данчeнко знаю, - покивал друг. – Мамин-Сибиряк, – вставила Лейла. – Хуан-Антонио, – пискнула со своего места Алёна, пытаясь блеснуть эрудицией, но под недоумёнными взглядами замолчала. – Шура-Бура, – завершил викторину Гера. – Что? – пожал он плечами, глядя на опешивших Кота и Вано, – был такой врач в начале прошлого века, очень известный в профессиональных кругах, между прочим. – Так может, и отчество двойное можно? - продолжил Кот, - будет Фадеич-Иваныч! Теперь уже завис Ванька, пытаясь обработать информацию. - А чо это Фадеич-Иваныч, а не Иваныч-Фадеич?! – наконец выдал он, подозрительно прищурившись. – Эй, амигос! – снова вклинилась Лёля, - а если девочка будет? – Кто? – хором спросили почти уже папаши. – Де-воч-ка, - Лёлька уже конкретно троллила парней, - ну может же не мальчик, а девочка родиться. Так ведь? – Какая девочка?! – возмутился Ванька, с трудом сфокусировав взгляд на подруге, - у нас с Котовым совершенно точно будет мальчик! – Точно мальчик, - подтвердил Фадей, энергично мотнув головой и чуть не свалившись с дивана, - зуб даю! Гера с Лёлей тихо угорали, глядя на двух разошедшихся отцов. Но все планы по поступлению Фадеича-Иваныча в Гарвард поломал пришедший Артём. Гера виртуозно разрулил парней, не допустив выяснения отношений, и успешно усадил Ваньку и насмерть приклеившуюся к нему Алёну в такси. Фадей же в машине по дороге домой был тих и задумчив. Зайдя в квартиру (надо сказать, не без помощи Геры), он выцепил взглядом встречающего их Кошмара и заявил: – Быть тебе единственным ребёнком. Георгий, посмеиваясь, отбуксировал практически спящее тело в спальню, где раздел и уложил в кровать. Поцеловал в макушку уже сопящего Фадея, завернувшегося как гусеница в одеяло. И, уже стоя в дверях, услышал, как из кокона донеслось тихое, но вполне разборчивое: «Я тебя люблю». Широко улыбнувшись, Гера направился на кухню – приготовить антипохмельный набор первой помощи на утро.