***
Бандиты притаились в засаде, ожидая скорую добычу. Им сказали, что из замка выехала дорогая карета с кучей прислуги и что даже у лакеев на голове золотые короны. Они сидели тихо и ждали, пока наконец не услышали стук приближающихся копыт. Стоило только показаться карете, как лучники выстрелили в кучера и выбежали на дорогу, заставив лошадей остановиться. Слуги выхватили мечи из ножен, но не смогли справиться с разбойниками, никого из них даже не ранив. — Неумехи, — усмехнулась Маленькая Разбойница, пнув труп одного из лакеев. На нее сердито взглянула атаманша. Девочка подумала было потупить взгляд, но потом одернула себя, дерзко зыркнув в ответ. Женщина отвернулась, пообещав себе, что дома со всем разберется. Она прошла к слугам и сорвала с них короны, удивляясь расточительности молодой принцессы. Маленькая Разбойница не собиралась стоять и ждать приказа матери. Она быстро подошла к карете и распахнула дверь. Внутри сидела девочка, ее ровесница. Она вжалась в противоположную дверь и испуганно смотрела на Разбойницу. Бандитка хотела было протянуть вперед руку, чтобы вытащить принцессу из кареты, но ее грубо оттолкнула собственная мать. — Не лезь вперед атамана, оторва, — прошипела женщина и сама выволокла девочку наружу, — Смотри, какая откормленная, — сказала она, потряхивая принцессу за загривок, — А какая на вкус? — атаманша приблизила нож к шее пленницы, намереваясь попробовать. Толпа вокруг одобрительно загудела. — Стой, не трожь ее! Она будет играть со мной, — резко выскочила Маленькая Разбойница прямо перед носом у матери. Атаманша смерила ее вторым за день серьезным взглядом и получила очередной дерзкий ответ. Тяжело вздохнув, она вновь осмотрела принцессу с ног до головы. Та еле дышала и старалась лишний раз не двигаться. — Как хочешь, — наконец сказала она, отпихивая девчонку от себя. Та упала на землю, — Но если она сбежит, отвечать будешь сама. — Не сбежит! — смело заявила Маленькая Разбойница, хватая новую игрушку и рывком поднимая с земли.***
Солнце жарило все сильней и сильней, а Разбойница все никак не могла отделаться от дурацких одуванчиков. Она ходила из стороны в сторону, обдумывая правильность своего поступка. Как это вообще будет выглядеть со стороны? Обрадуется ли Герда? Что подумает Кай? Есть ли вообще Разбойнице дело до Кая? Сверчки продолжали свою тираду, птички никак не хотели заткнуться хоть на минуту, а Разбойница — уже давно не Маленькая — все искала и искала самые красивые полевые цветы.***
— Они тебя не убьют, пока я не рассержусь на тебя, — весело сказала Маленькая Разбойница, вылезая из кареты. Обратно в логово они ехали на ней и знатно обогнали остальную свору, — Ты ведь принцесса, да? — Нет! — вскрикнула девочка, также спрыгивая с кареты на землю, — Мне эту карету дала принцесса, чтобы я нашла Кая, — почему-то девочке не казалось, что Разбойница может ее действительно ранить, — Он пропал уже давно. Маленькая Разбойница схватила девочку за руку и потащила за собой в большой полуразрушенный замок, где жила их банда. — Кто такой Кай? — спросила она на ходу. — Это мой брат, — с улыбкой ответила девочка, еле поспевая за Разбойницей, — Названный брат, — уточнила она, быстро переступая через каменные обломки. — И как давно ты его ищешь? — продолжила допрос бандитка, не сбавляя скорости. Девочка смутилась. — Я… я не знаю, — наконец выдавила она. Маленькая Разбойница остановилась у большой лестницы, ведущей на второй этаж разрушенного замка. Она резко развернулась и уставилась на девочку удивленными глазами. — В смысле? — Я долгое время провела в саду у ведьмы, где постоянно лето. Сейчас я даже не знаю какой сегодня день, — девочка потупила голову и тут же вспыхнула как помидор, когда услышала звонкий смех Разбойницы. — Что смешного? — спросила она, выдергивая руку. Ей вдруг стало очень стыдно. — Я тоже не знаю какой сегодня день, — ответила бандитка, покраснев от смеха, — Но меня это мало волновало бы, если я искала своего названного брата. А ты так из-за этого волнуешься! Девочка отвернулась от Разбойницы, вытирая рукавом новой шубки незваные слезы обиды. — Я найду Кая, чтобы с ним не произошло, и не важно, сколько времени прошло! — уперто сказала она, для убедительности притопнув ногой. Разбойница вдруг посерьезнела, повернула девочку к себе лицом и вытерла ее слезы. — Знаешь, — тихо, но четко произнесла она, — Они тебя не убьют, даже если я рассержусь на тебя. Я лучше сама тебя прикончу.***
Разбойница подумала, что это была глупая идея. Идти собирать цветы в поле, когда можно их купить на рынке. Там полно и тюльпанов, и колокольчиков, и даже горячо любимых Гердой роз. А она пошла не пойми куда неизвестно зачем. Кому вообще такое взбредет в голову? Хотя Каю же взбрело. И вроде даже удачно, раз он продолжает делать это изо дня в день. Так чем Разбойница его хуже? Наверное, тем же, чем хуже тех девиц в коротких платьицах, что бегают по городу и будто нарочно постоянно попадаются Разбойнице на глаза. Вот только чем — девушка решительно не понимала.***
— Это мой зверинец! — гордо произнесла Маленькая Разбойница, показывая на множество клеток на втором этаже замка. Девочка огляделась и заметила около десятка голубей, мирно сидящих на жердочках. Лишь некоторые из них были привязаны, а остальные оставались на месте по своей воле. Это заставило девочку надеяться на лучший исход. — А еще у меня есть настоящий северный олень, — заговорщически прошептала Разбойница, указывая на самый дальний угол этажа. Стены там были полностью разрушены и лишь по каменным обломкам можно было понять где находились раньше комнаты. Но сейчас это было неважно, потому что все место занимал зверинец Разбойницы, ее постилка из соломы у дальней стены и парочка бандан, висящих на гвоздях над импровизированной «кроватью». В дальнем углу досками была огорожена небольшая территория, куда указывала бандитка. Дело шло к вечеру, а потому из-за сумерек девочка не смогла сначала ничего разглядеть. Но Разбойница вновь схватила ее за руку и подвела к самодельной клетке. — Я его сама в капкан поймала! — сказала бандитка, резко протянув руку сквозь доски. Она что-то нащупала и дернула наверх, а через мгновение над головами девочек появились оленьи рога, а после поднялась и сама морда, — Его нужно держать на привязи, иначе он удерет. Мне очень нравится щекотать его ножом перед сном — он до смерти этого боится! С этими словами Маленькая Разбойница вытащила из-за пояса нож и провела им по шее оленя. Бедное животное забрыкалось, а пленница громко вскрикнула. — Ты чего орешь? — спросила бандитка, убирая нож, — Я же не собираюсь его резать. С кем мне тогда играться перед сном? Девочка тяжело дышала, явно сдерживая слезы. Крошечная надежда, поселившаяся после свободных голубок, сидящих здесь без опаски, угасла, не успев даже как следует разгореться. — Ему же страшно, — прошептала она, протягивая руки к оленю. Тот сначала отшатнулся, а после, удивившись теплу и ласке, подался вперед и потянулся к девочке. Разбойница разозлилась. Она и сама не понимала почему, но ей очень не нравилось, что олень больше любит эту дрянную недопринцессу, чем ее, свою спасительницу из капкана. Ведь именно по ее воле он до сих пор жив! Она схватила пленницу за руку и потащила к подстилке из соломы. — Хватит развлекаться, — зло процедила она, толкнув девочку на постель, — Скоро отбой. Будешь спать со мной.***
Солнце уже давно прошло свой зенит, а Разбойница все продолжала искать дурацкие цветы. С каждой секундой ей все меньше и меньше нравилась эта затея. Особенно из-за одуванчиков. Эти цветы были повсюду, превращая поле в какой-то желтый ад из теней прошлого. Разбойница сплюнула и вытащила нож из сапога. Может ей больше и нельзя таскать с собой саблю за поясом, но нож у нее никто не заберет. Она перехватила оружие поудобней и начала свою жатву. Одуванчики летели кто куда, желтые лепестки опадали, стебли резались на куски. Разбойницу все это изрядно достало и она больше не будет терпеть. А все этот Кай! Как он вообще может не замечать, что Герда его любит? Все носит и носит дурацкие цветы дурацкой девочке из дурацкого соседнего дома.***
— Как тебя вообще зовут? — спросила Маленькая Разбойница ночью, когда поняла, что уже целый час не может уснуть. Она заметила, что пленница тоже не спит, и решила хоть немного себя развлечь. Может, эта девочка расскажет ей какую-нибудь интересную историю. — Герда, — прошептала девочка, немного поелозив по соломе. Они лежали близко и разделял их лишь нож Маленькой Разбойницы, с которым та никогда не расставалась. — Почему ты шепчешь? — удивилась бандитка, совсем не сбавляя голоса. — Голуби, должно быть, уже спят. И северный олень тоже. И другие разбойники. Маленькая Разбойница рассмеялась, перевернувшись на спину. Нож остался лежать на месте. На секунду Герда подумала, что это ее шанс, а затем выбросила эту мысль из головы. Она не будет убивать, тем более других девочек. — Что смешного? — обидчиво спросила пленница, стараясь не обращать внимания на холодную сталь около своей руки. — Ты слишком добрая, — ответила Маленькая Разбойница, вновь повернувшись на бок. Шанс был окончательно упущен, — Как ты вообще смогла добраться так далеко? Герда фыркнула и показательно отвернулась. Ей совсем не нравилась Маленькая Разбойница. — Эй, Герда, — прошептала девочка, — Ты что, опять обиделась? Разбойнице вдруг стало не по себе. Она даже голос понизила и теперь говорила полушепотом. Герда молчала. — Ну и обижайся сколько влезет, — самодовольно, но очень-очень тихо сказала она, тоже отворачиваясь.***
Глупо. Это определенно было очень-очень глупо. В чем смысл резать дурацкие цветы, если они от этого менее дурацкими не станут? Разбойница фыркнула, засовывая нож обратно в сапог. Ей теперь было даже немного стыдно за вспышку гнева. Ведь никто не виноват в том, что произошло, верно?..***
Герда не сбежала ни на следующий день, ни через неделю. Как будто что-то держало ее рядом с Маленькой Разбойницей и не давало отойти на большое расстояние. Девочке нравилось думать, что это любопытство, и она в любой момент сможет сбежать, если только захочет. А пока… пока ей просто интересно наблюдать за бытом бандитов. Было в этом что-то… романтичное?.. Нет, определенно не романтичное. Но что-то в этом точно было. Маленькая Разбойница по-настоящему гордилась своей «игрушкой»: брала с собой на охоту, показывала, как правильно стрелять, и даже дала разок подержать свой нож. Ей нравилось, действительно нравилось это. Словно у нее наконец появился… друг. Подруга, если точнее. Ведь от жизни в разбойничьем братстве друзья, а тем более подруги, становятся чем-то странным и до жути непривычным. — А как тебя зовут? — спросила однажды Герда во время очередной прогулки по лесу. — В смысле? — не поняла вопроса бандитка. Она как раз залазила на очередное дерево, чтобы достать парочку кедровых орехов из беличьего тайника. — Все называют тебя Маленькая Разбойница, но ведь это же прозвище, — вслух размышляла Герда, присев у корней того дерева, на которое забиралась девочка, — Так как тебя зовут по-настоящему? Какое у тебя имя? Разбойница покрепче сжала ветку и подтянулась на ней. Присела поудобнее. Задумалась. — Не знаю, — наконец сказала она, взглянув вниз, — У нас тут у всех прозвища. Может, у меня и есть имя, но я его не помню. — Как?! — возмутилась Герда, подпрыгивая с места, — Нельзя не помнить свое имя! — А мне можно! — самодовольно заявила бандитка, вновь хватаясь за ветку над собой, — У разбойников нет правил, нам вообще все можно. — Но… — девочка задумалась. Как убедить ту, кому имя вовсе не нужно, что оно на самом деле нужно?.. Это даже звучит глупо, — Мне бы хотелось называть тебя по имени, а не по прозвищу. Руки Маленькой Разбойницы непроизвольно дернулись, отпуская ветку, за которую держались. Она пошатнулась, потеряла равновесие и сорвалась. Благо, высота была небольшая. Герда вскрикнула. — Господи, ты в порядке? — она подскочила к девочке и упала рядом с ней на колени, — Я же просила тебя быть аккуратнее. Маленькая Разбойница ее не слушала. Она усиленно пыталась вспомнить свое имя, но ноющая боль в спине от падения не давала сосредоточиться. — Почему ты хочешь называть меня по имени? — вдруг спросила она, непонимающе уставившись снизу-вверх на девочку. — Что? — Герда не сразу осознала вопрос, — Я… я не знаю. Я всех зову по имени. — Ясно. — Тебе не больно? — спросила Герда, чуть тронув Разбойницу за руку. — Что? — теперь до бандитки не сразу дошло, — А, нет. Вообще не больно. Как будто комар укусил. В доказательство своих слов она резко дернулась вперед, намереваясь встать, но вдруг врезалась головой в Герду, склонившуюся над ней. — Ау! — девочка потерла ушибленный лоб, отворачиваясь от бандитки. — Черт, прости, — извинилась Маленькая Разбойница, также отходя от удара, — Неподрасчитала. Она вновь резко дернулась вверх, намереваясь сесть, но тут же схватилась за больную спину. — Боже, все-таки ушибла, — Герда появилась из ниоткуда, вновь склонившись над упавшей девочкой. — Ничего я не ушибла! — Но я же вижу! — Ничего ты не видишь! — Нет, вижу! — Нет, не видишь! — девочке не хотелось выглядеть какой-то там размазней. — Нет, вижу! — Герда больно ткнула Разбойницу в бок, отчего та вновь скривилась, — Ох, прости. Я не думала, что попаду по больному. — Ты, видимо, совсем не думаешь, да? — съязвила бандитка, за что получила еще один смачный тычок. — Будешь издеваться, останешься лежать тут без меня. — Велика потеря, — фыркнула Маленькая Разбойница. Герда буквально захлебнулась от обиды. — Ну и… ну и… — она даже не знала что на это возразить, — Ну и лежи тогда тут одна. Девочка встала, оправила юбку, подаренную совсем недавно принцессой, и направилась куда глаза глядят. Она не помнила, в какой стороне разбойничий замок, да и возвращаться туда не очень-то и хотела. Маленькая Разбойница смотрела ей вслед и судорожно соображала, что сделала не так. Неужели Герда не понимает, что для любого уважающего себя разбойника ушиб — это всего лишь оправдание слабости?.. — Стой, — крикнула она пленнице, — Давай придумаем мне имя…***
Имя… Оно ведь у каждого должно быть, верно? И все должны звать тебя по имени. Вон, у цветов у всех есть имя. У некоторых даже несколько. А у Разбойницы его полжизни не было. И даже сейчас, она редко от кого слышит, чтобы ее называли иначе, чем разбойница или бандитка. Как будто и нет у нее этого заветного права хоть как-то называться. Даже у гребаных одуванчиков есть имя! Так почему никто не зовет ее, Разбойницу, по ее, совершенно неразбойничьему имени? Идиотизм какой-то. Зачем Герда вообще его придумала? Жила бы и дальше себе обычной Маленькой Разбойницей где-нибудь в лесу и воровала у проезжающих мимо богатеев золото. Хорошо же было жить, разве нет? Может, не будь этого имени, так Разбойница бы и не ушла из банды вслед за Гердой, может, осталась бы и сменила уже престарелую мать. Разбойница потрясла головой, отгоняя странные мысли. Это все одуванчики, черт бы их побрал, все напоминают о прошлом и не дают найти красивые полевые цветы. Вроде порубила большую часть, а они все равно на месте, качают своими лепестками на ветру… чем-то даже напоминают волосы Герды. Совсем чуть-чуть, конечно же, но все же…***
— Почему ты постоянно смотришь на этого оленя? — спросила Маленькая Разбойница, застав свою «игрушку» у самой дальней клетки в зверинце. — Мне кажется, он что-то хочет мне сказать, — прошептала Герда, задумчиво погладив животное. Разбойница уже привыкла к тому, что северный олень больше любит пленницу, чем ее, а потому реагировала спокойнее. А еще она привыкла к шепоту Герды, потому что та постоянно шептала, когда говорила о чем-то важном или сокровенном. А значит и сейчас девочка действительно верит, что олень ей может что-то рассказать. — Олени не умеют разговаривать, — нахмурилась Маленькая Разбойница, поближе подойдя к девочке. — Но я встречала и говорящие цветы, и говорящих ворон… Почему бы не заговорить оленю? — Потому что олени не умеют разговаривать, — упрямо повторила бандитка, взяв Герду за руку, — Пойдем лучше у костра посидим, скоро наши вернутся с дела, а там и Бард будет свою новую песню играть. Думаю, тебе она понравится. Герда перевела взгляд с оленя на Маленькую Разбойницу, а затем снова на оленя. — Скажи, а ты не знаешь, где может быть Кай? — спросила она у него, чем вызвала ироничную усмешку Разбойницы. — Олени не разговаривают, — в третий раз повторила она, сжав руку Герды. — Мы видели Кая, — вдруг донеслось откуда-то сзади. Маленькая Разбойница вздрогнула и тут же достала нож, встав в защитную стойку. — Кто здесь? — спросила она, оглядывая пустой второй этаж. Вокруг были только голуби. — Мы видели мальчика, который сидел в больших снежных санях, — тоненький голос доносился от одной из закрытых клеток с непослушными голубками, которые постоянно норовили улететь. Маленькая разбойница быстро подошла к ней и смерила голубей внутри прожигающим взглядом. — Что за черт? Говорящие голуби? — спросила она скорее у самой себя, чем у виновников переполоха. — Все умеют говорить, нужно только прислушаться, — раздался громкий бас из дальнего угла этажа. Разбойница развернулась, но увидела лишь оленя и Герду. — Это что, только что он сказал? — непонимающе спросила бандитка, косясь то на оленя, то на голубей. Герда кивнула. — Да быть того не может! — Маленькая Разбойница быстро открыла клетку и вытащила одного из голубей, — Ну давай, рассказывай, что ты там за мальчика видел в снежных санях. Если это вообще ты говорил. Девочка была уверена, что это просто дурной сон. Что вот сейчас она проснется, обнаружит рядом мирно спящую Герду, поправит ее одеяло — она специально украла у одного богатея одеяло, потому что Герде было холодно по ночам — и уляжется спать снова, отрубившись до самого утра. — Мы видели Кая! Белая курица несла на спине его санки, а он сидел в санях Снежной королевы. Они летели над лесом, когда мы, птенчики, еще лежали в гнезде. Она дохнула на нас, и все умерли, кроме нас двоих! — Что вы говорите? — воскликнула Герда, появившаяся прямо из-за спины Разбойницы. Та даже вздрогнула. Больше от того, что голуби разговаривают, а не из-за Герды, — Куда же полетела Снежная королева? — Она полетела, наверное, в Лапландию. Там ведь вечный снег и лед! Спроси у северного оленя, он сам родом оттуда. Маленькая Разбойница несколько раз моргнула, все-таки надеясь, что это всего лишь сон. Напрасно. Герда уже подбежала к оленю: — Ты знаешь, где может быть Кай? — спросила она с надеждой, от которой в сердце Маленькой Разбойницы что-то неприятно защемило. — В Лапландии и правда вечный снег и лед, чудо как хорошо! — сказал северный олень, — Там прыгаешь себе на воле по бескрайним сверкающим ледяным равнинам! Там раскинут летний шатер Снежной королевы, а постоянные ее чертоги у Северного полюса, на острове Шпицберген. — О Кай, мой милый Кай, в какую же передрягу ты попал, — прошептала Герда, сдерживая слезы. Маленькая Разбойница тяжело вздохнула. Ей было неприятно признавать свою неправоту, а тем более верить говорящим животным, но она попыталась. Чтобы Герда не плакала. Она подошла к девочке и вновь взяла ту за руку. — Ну так и быть, — чересчур громко и бодро сказала она, — Все наши сейчас на охоте, так что никто не заметит, — она как-то ободряюще сжала руку Герды в последний раз и отпустила ее, затем подошла к оленю поближе, — Еще долго-долго можно было бы потешаться над тобой! Ну да ладно, я отвяжу тебя и выпущу на волю. Ты сможешь убежать в свою сверкающую Лапландию, только должен будешь отвезти за это Герду ко дворцу Снежной королевы. Северный олень даже подпрыгнул от радости, а Герда кинулась обнять Маленькую Разбойницу. Та не сопротивлялась, но в ответ не обнимала. Она уже держала Герду за руку в последний раз, уже смирилась с произошедшим и больше не хотела к прошлому — пускай и такому приятному — возвращаться. — Пойдем, возьмем твои королевские сапожки, да поищем где-нибудь нормальные перчатки, а то от холода окочуришься там, — перешла к делу Маленькая Разбойница, выпутываясь из неудобных объятий.***
Солнце неумолимо клонилось к закату, сверчки стрекотали все тише и тише, а птицы уже несколько часов как замолкли, видимо, готовясь ко сну. И лишь Разбойница все сидела на поле, да смотрела на одуванчики, окружавшие ее, казалось, со всех сторон. Она сорвала один из них и поднесла близко-близко к глазам, попыталась разглядеть, отчего они, одуванчики эти, так сильно ее раздражают, да что в них такого странного, что только при одном взгляде на них сердце начинает рваться из груди, а в голове как огни вспыхивают воспоминания давно прошедших дней. Бесполезно. Сколько бы не пялилась на них Разбойница, а понять секрета не могла. Обычный цветок, разве что полевой, а не садовый. Его, как рассказывала Герда, огородники не любят и считают за сорняк. А ведь цветок то сам по себе красивый. Насколько Разбойница, конечно же, может об этом судить. Она же не разбирается. Но Герда ведь все цветы любит, верно? Ей каждый цветок кажется особенным, как будто — вот же бред! — они живые и могут разговаривать. Но цветы не разговаривают. И олени не разговаривают. И голуби тоже не разговаривают. Вроде.***
Герда плакала от радости. — Терпеть не могу, когда хнычут, — сказала Маленькая Разбойница, подводя оленя к выходу из замка, — Тебе радоваться надо! Кстати, возьми с собой два куска хлеба и окорок, чтоб не умереть с голоду. Герда послушно подбежала к костру, рядом с которым хранилось все съестное, и схватила хлеб и мясо. Маленькая Разбойница наблюдала за ней рядом с входом и все пыталась понять, отчего так больно. Пожалуй, даже больнее, чем от падения с дерева. — Обычно дорогому человеку дарят на прощание цветы, — тихо прошептал олень, как будто бы случайно, но Разбойница его услышала. Она презрительно зыркнула на него, мол, не дорога она мне ничуть, а после вновь вернулась к наблюдению за Гердой. — Возьми еще чего-нибудь на свой вкус, — вдруг крикнула бандитка девочке, — Похлебку может, она вроде нормальная вчера была. Герда обернулась на голос, благодарно улыбнулась и полезла в котелок. — Стой здесь и не дергайся, — прошептала Маленькая Разбойница, привязывая оленя к ближайшему камню, выступающему из стен полуразрушенного замка, — Я сейчас вернусь. Она рысцой побежала в лес, быстро осматриваясь по сторонам. Цветы… Где могут расти цветы? Вокруг только трава, да лопух, но ведь лопух — не цветок, верно? Маленькая Разбойница не разбиралась в подобном. Вот что-то желтое мелькнуло между деревьев. Девочка подбежала туда и увидела одуванчик. Чем не цветок? Она сорвала его и мигом рванула назад. Вовремя. Герда как раз закончила собирать походный мешок и развернулась в сторону мирно привязанного оленя. Разбойница спрятала одуванчик за спину и отчего-то покраснела. Чтобы скрыть это, она даже отвернулась куда-то в сторону леса, откуда совсем недавно прибежала. — Все хорошо? — спросила Герда, когда подошла. Вместо ответа Разбойница достала из-за спины и протянула ей одуванчик. Одинокий, он совсем не смотрелся как настоящий прощальный букет, и Маленькой Разбойнице вдруг стало стыдно. Она хотела было разжать руку и бросить дурацкий цветок, как вдруг Герда мило так, обезоруживающе улыбнулась и приняла подарок. — Спасибо. Мне еще никто цветы не дарил, — казалось, ей было все равно на то, что это не «цветы», а цветок. Один единственный одуванчик. Тот самый, после которого Герда уехала, а Разбойница осталась одна.***
Она шла по узким улицам и ловила на себе косые взгляды девиц в коротких платьицах. Букет одуванчиков в ее руках казался чем-то инородным и неправильным, но Разбойница до последнего отбрасывала противные мысли в сторону. Она вообще старалась не думать и на цветы не смотреть. От каждого последующего шага идти становилось все тяжелее и тяжелее, а букет будто жег руки, колол, словно Разбойница несла не одуванчики, а шипастые розы. Наконец она дошла до нужного дома. Увидела в окне свет от свечи и поняла — обратного пути не будет. Здесь и сейчас она либо решится, либо убежит, как последняя трусиха или какой-нибудь северный олень. Но Разбойница не трусиха, никогда ей не была, даже в детстве, и никогда не станет. Девушка подошла к двери и громко в нее постучала. Сквозь окно она заметила, что пламя свечи колыхнулось. Идет. Она идет. Разбойница поспешно убрала букет за спину. Дверь открылась и перед Разбойницей предстала Герда. Она сонно потерла глаза и устало провела по волосам. Ее внимание было расфокусировано. — Эстер? — уставилась девушка, еще не до конца отойдя ото сна, — Что ты здесь делаешь? Поздно уже. — Я-я… — Разбойница и не знала, что сказать. Она так долго избегала думать по дороге сюда, что даже речь не набросала. А вдруг Герда неправильно все поймет? — У тебя что-то за спиной? — спросила девушка, все еще непонимающе разглядывая гостью. — Да… Это тебе, — Разбойница резко вытащила букет и протянула вперед, чуть не попав Герде по носу. — Ох, Эстер, не стоило, — удивленно выдавила из себя Герда, принимая цветы. Сердце Разбойницы билось как у загнанного кролика. — Может зайдешь? — спросила девушка, рассматривая одуванчики. — Да… Да, было бы неплохо. Я слегка устала. Разбойница переступила порог дома и хотела было пройти внутрь, но Герда все все еще стояла в проходе и не давала просто проскользнуть мимо. Они оказались слишком близко друг к другу и обе не знали, что с этим делать. — Скажи, а с чего вдруг цветы? Сегодня какой-то праздник? — растеряно спросила Герда, не отводя взгляда от Разбойницы. Та покраснела. — Просто… эм… гуляла по полю и увидела одуванчики. Они вроде красивые. Вот и собрала парочку. Герда скептически взглянула на огромный букет как минимум из сорока цветков, а после вновь подняла взгляд на девушку. — Может и не парочку. День выдался свободным, вот и занялась, — на секунду Разбойница напряглась еще сильнее, хотя куда уж больше, — Тебе не нравится?.. — Нет! Боже, нет, — воскликнула Герда, — Это прекрасный букет. Неожиданно просто. — Ясно, — безжизненно откликнулась Эстер. Они все еще стояли у самого входа и двигаться ни одна из них не собиралась. — Ты не веришь? — спросила Герда, чуть наклонив голову вбок и прищурившись. Разбойница нахмурилась. Отвернулась, посмотрела на дверной косяк. Отчего-то все нужные слова — да даже мысли! — испарились из ее головы. — Я тебе докажу, — вдруг выпалила Герда, перехватив букет поудобнее, — Закрой глаза. — Что? — Закрой глаза. Разбойница дернулась и чуть было не скривилась. Не от просьбы Герды, а от того, что придется стоять еще в большей неизвестности, чем сейчас. Она закрыла глаза и до последнего не могла понять, как вообще можно что-либо доказать человеку, который ничего не видит. Герда пару секунд постояла в нерешительности, но, заметив смущение и непонимание на лице Эстер, набралась решимости. Она подошла к Разбойнице еще ближе — хотя куда уж? — встала на носочки и аккуратно поцеловала прямо в губы. Глаза Разбойницы распахнулись. Она стояла в ступоре и не могла осмыслить произошедшее. Возможно, сказывалась дорога без единой мысли или же целый день на солнцепеке, вот только Герду это мало волновало. Она с чувством выполненного долга прошла внутрь дома и поставила букет в вазу. — Не стой в дверях, я тебе сейчас чай заварю, — сказала она как ни в чем не бывало и улыбнулась своей ослепительной улыбкой. Разбойница рассеяно провела подушечками пальцев по своим губам. — Герда? — спросила она после секундной паузы. — Да? — А можешь еще раз? — Что «еще раз»? — не поняла вопроса девушка. — Доказать. Можешь еще раз мне доказать? — она не услышала ответа, но и смотреть в сторону Герды струхнула, — Я закрою глаза, если хочешь. Герда поставила чайник на стол и вновь подошла к Эстер. — Можешь не закрывать, если не хочешь, — прошептала Герда в чужие губы. — Не хочу, — в унисон ей ответила Разбойница, — Совершенно не хочу.