Страничка жизни

Наруто торопился и не в силах дождаться лифта побежал по лестнице вверх, перепрыгивая через ступеньки. С обеда прошло уже жутко много времени, и так хотелось поскорее увидеть Саске. Подгоняемый нетерпением, он сам не заметил, как преодолел четыре лестничных пролета. Но на дверной звонок никто не ответил. «Наверное, в душе, не слышит», — подумал Наруто. Он перестал терзать кнопку звонка и полез в карман куртки за ключами. Обладая некоторой неуклюжестью, Узумаки выронил ключи, которые упали на пол с громким лязганьем. Наруто нагнулся за связкой и в ту же секунду его ягодицы сжали. — Какой аппетитный вид, — раздалось сверху. — Саске! Через несколько секунд они уже целовались страстно и жадно, приветствуя друг друга. — Ты почему не дома? – спросил Наруто, оглаживая лицо любимого. — Хлеб забыл купить, — отчитался Саске, ненадолго отвлекаясь от поцелуев. – Пришлось второй раз в магазин идти, – Учиха хмыкнул. – Тебя, кстати, видел. Звал, пытался догнать. Куда там. Несешься как угорелый. Наруто убрал длинную челку со лба Саске. — К тебе ведь спешу. Соскучился. Снова целовались, уже не замечая, что руки привычно стягивают одежду. — Аппетитный вид, говоришь, — Наруто отстранился и провокационно облизнул губы. – Хочешь мою попку. Саске снова хмыкнул. — Тебя хочу. Всего. Попка тоже входит в ассортимент. Улыбка Наруто стала нахальней, а поцелуи — еще более зазывающими. Шаловливые руки успели расстегнуть Саске штаны. — Не здесь, — Учиха с трудом заставил себя отстраниться от любовника. – Цунаде предупредила, что если еще раз нас застукает в подъезде, выселит. — Ханжа! – почти возмутился Наруто. Саске открывал дверь бесконечно долгую минуту, и только когда она захлопнулась за ними с громким стуком, весь мир исчез. Они вдвоем стали вселенной. Там в прихожей Саске в стену втрахивал любовника, толкаясь жестко и глубоко. Они так и не разделись до конца, только поспешно стянули брюки и белье. Наруто, обвив Саске ногами за талию, цеплялся руками за его шею. Голова Узумаки была запрокинута назад. Губы подрагивали, глаза, затянутые дымкой наслаждения, то зажмуривались, то широко распахивались. Короткие отрывистые стоны не смолкали. Наруто ничего не просил. Не мог. Он просто получал все щедро и безотказно. А Саске внимательно следил за лицом возлюбленного, и, видя его содрогающимся от страсти и желания, испытывал высшее удовольствие. После душа Наруто не стал одеваться, прекрасно зная, что одежда до утра не понадобится. Саске тоже был обнажен. Они давно научились не тратить время на лишнее, и за столько лет совместной жизни сумели приучить всех своих родственников, друзей и знакомых, что к ним без звонка лучше не приходить. Просто Наруто и Саске всегда были заняты – друг другом. Саске отымели прямо на кухне. А точнее, это он отымел любовника, насадившись на его член и оттрахав, как следует. Наруто сидел на стуле, откинувшись на спинку, Саске – лицом к нему. Учиха интенсивно и резко двигал бедрами, не позволяя любимому толкаться на встречу. Он ладонями удерживал лицо Узумаки, наслаждаясь. Губы Наруто снова подрагивали, увлажненные глаза с расширившимися зрачками не утаивали ничего: ни страсть, ни любовь, ни обожание. Непрерывные стоны звучали для Саске как божественная музыка. После, когда они уже пришли в себя от оргазма, Саске не спешил встать. Он медленно гладил кончиками пальцев лицо возлюбленного, даря короткие, легкие поцелуи. Наруто пальцами водил вдоль позвоночника Саске, другой рукой перебирая жесткие черные пряди на затылке. В этот миг они были едины, и его хотелось продлить как можно дольше. Телевизор смотрели, сидя рядышком на диване, как все обычные семейные пары. Вместо попкорна – фрукты, что являлось маленькой персональной победой Саске. Приучить любимого к полезной пище, оказалось довольно трудно. Наруто засопел, уткнувшись Саске куда-то вбок. Его руки крепко держали Учиха за талию. Саске глянул на часы и отметил, что до конца фильма осталось около тридцати минут. Он немного отодвинулся, чтобы Наруто стало удобней. Рука обхватила любимого за плечи. «Пусть поспит», — решил Саске, давая любимому небольшую передышку. Он позволил себе вольность: положить ноги на журнальный столик. Вечер только начинался…