Наша миссия, наша мечта

      Личная переписка — что может быть дороже и интимнее? Не сообщения в ICQ или SMS, а старомодная, рукописная. Когда долго выбираешь бумагу, подбираешь чернила, когда одно неправильное, не ёмкое слово заставляет переписывать всю страницу снова и снова, пока письмо не станет идеальным. Их переписка — своеобразный дневник для Ацуши, или исповедь, тут уж как посмотреть. За последнее время на него обрушилось много, очень много. Даже слишком, чтобы это все мог вынести только-только выбравшийся из приюта паренек. Он не железный и не сильный, тогда почему ему нужно делать выбор между спасением себя и спасением кого-то? Почему ему вообще нужно быть на передовой, бросать вызов человеку, которого боится даже Куникида-сан? Он не может сказать это в Агентстве — слишком страшно. Страшно, что выгонят такого бесхребетного слабака, и он снова останется голодный на улице в одиночестве. И если он лишится дома, то даже этим письмам, его единственной отраде, некуда будет приходить.       «Мне страшно…» — честно пишет он, слишком сильно давя на перо ручки. «Если я не справлюсь…», «если из-за меня кто-то пострадает…», «я не подхожу для этого…», «я даже не могу убежать…», «она пострадала из-за меня!», «я не хочу причинять никому боль!» — он писал это уже столько раз, и каждый раз беспощадно рвал бумагу, боясь, что кто-то увидит написанное. Но Он, каким-то чудесным образом, видел эти ненаписанные строчки и в ответ приходило:        «…Ты всегда можешь уйти, если захочешь…»        «…Ты следишь за мной?..»        «…Нет, ты сам написал в прошлый раз, что не можешь уйти…»        «…Но я не писал!..»        «…Мне не нужно прямых слов, чтобы видеть это. Все хорошо, если ты захочешь — всегда можешь уйти. Я приму…».       Его письма всегда на плотной, немного желтоватой бумаге: на такой скорее рисуют, чем пишут. Они ничем не пахнут, точнее, бумага почему-то не пахнет, а вот запах Его чернил Ацуши своим чутким обонянием может определить еще только стоя у почтового ящика. Новое письмо, письмо с ответом на сокровенный вопрос, который он так долго не решался задать: «Кто ты?»        «…Мы уже виделись, совсем недавно. Не заметил меня? Ты проходил совсем рядом… Та девочка, что убила полицейских… ты ведь хочешь получить мой совет по поводу нее, не так ли?..»       Ацуши бросается к столу — на нем уже разложены бумага и ручка — он долго ждал и готовился, чтобы написать этот ответ. Ему нужен совет, очень нужен. Его лодка не выдержит двоих, но и убежать он не может. А Он, он все знает, чувствует его, так глубоко и тонко, как никто другой в мире. Понимает его, в отличие от Куникиды, Дазая и остальных. Да, ребята в Агентстве очень добры к нему, но… но они другие! Сильные, опытные, решительные, умные. А он, Накаджима, слабый и сомневающийся, ему очень нужен совет. Совет и тот, кто будет в него верить, как верит Он.       «Я должен сразиться с Акутагавой?.. Я смогу ее спасти? От нее самой?.. Как тебя зовут?»       Это письмо тоже идет на адрес почтового отделения, куда оттуда — Ацуши не знает, но в этот раз ему очень хочется побыстрее получить ответ, и он несет письмо на почту сам. Ответ приходит через два часа после отправления.       «Если ты сам этого хочешь. Такой поединок поможет тебе поверить в себя… Тебе так хочется узнать поскорее, кто я? Всему свое время, но сейчас могу немного рассказать. Я работаю в небольшой организации, она даже меньше твоей, хотя мы и поддерживаем довольно обширные связи. У нас очень интересная работа, часто путешествуем по миру, ищем, можно сказать, «Святой Грааль» наших дней… По поводу той девочки — тебе не стоит слушать своих коллег, которые в тебя недостаточно верят. Я знаю, что ты со всем справишься, если ты по-настоящему хочешь этого…»       Ацуши перечитывает эти строчки снова и снова. Святой Грааль, что это такое? Хотя и не важно, «если ты по-настоящему хочешь», «ты со всем справишься». Эти слова придают ему сил. От кончиков пальцев, которыми он с благоговением держит письмо, по рукам растекается какое-то необычное тепло, переполняя душу незнакомым чувством.       Прошло несколько дней с их с Акутагавой схватки, прежде чем он наконец-то написал свой ответ.        «…Ты был прав! У меня правда получилось! Это было… И да, что такое Грааль?» Он уже спросил у Куникиды-сана, получив целую лекцию по религии и истории ордена Тамплиеров, но всё же хочет услышать это от Него.       «Вот видишь, у тебя многое уже получается… Грааль — это я имел в виду, скорее, миссию. Миссию по поиску чего-то очень важного. Как когда-то рыцари искали святой Грааль — интерпретируя его как потомков Христа, так и мы тоже, в свободное от работы время, ищем кое-кого…»        «…У нас многое получается. Я бы никогда не смог без твоей поддержки…»        «…Я рад это слышать, но дальше будет еще сложнее…»        «…Ты же меня не оставишь?..» ― эта строчка вышла неровной, дрожащей. От одной мысли, что Он его покинет, у Ацуши все холодеет внутри. Эти письма, эти слова, они так много для него значат!        «…Если ты не предашь меня, то не оставлю…»       Накаджима прячет полученные письма даже от Кёки, заучивает наизусть и сжигает — если Он узнает, что письма читает кто-то еще, может просто перестать писать. А в одиночку Накаджиме не справиться, слишком многое от него ожидают, слишком быстро все развивается.        «…В таких обстоятельствах тебе нужно учиться принимать решения. Ты уже хорошо справляешься, ведь у той девочки все хорошо?.. Порою решения бывают трудными, очень трудными. Но ты обязательно сделаешь правильный выбор…»        «…Дазай-сан тоже говорил, что порою приходится принимать сложные решения…»        «…Твой семпай прав, без них в жизни ничего не добиться… У тебя есть мечта?..»        «…Но я не уверен, что снова смогу сделать правильный выбор… Мечта? Не знаю, наверное, это слишком громко сказано, но мне хотелось бы сделать мир чуточку лучше. А у тебя?..»        «…Почему же, это прекрасная мечта. Но почему ты не хочешь сделать ее целью? Тогда у нас были бы одинаковые устремления, и мы могли бы идти вместе, разве это не прекрасно?..»        «Это было бы замечательно!.. Я бы хотел узнать о тебе чуточку больше, ты ведь все обо мне знаешь, а я о тебе ― совсем немного…»        «Ты уже очень много знаешь обо мне, но я рад, что тебе так интересно. Мы обязательно встретимся и вместе пойдем к нашей общей мечте. Но я не уверен, что ты готов к этому. Когда у тебя есть большая цель в жизни, ты посвящаешь ей всего себя, и, порою, приходится принимать сложные решения. За свою мечту нужно бороться с теми, кто не разделяет и не принимает ее. А что, если это будут твои друзья?..»       «Много знаешь обо мне». Ацуши усердно старается представить Его. Говорит Он шепотом, или просто негромко, но голос такой шелестящий, успокаивающий… музыкальный — он переливается, как мелодия, даже в его письмах прослеживается какая-то едва уловимая гармония. Он не высокий, но и не низкий, наверное, не полный, обычной такой комплекции. Интересно, он японец? Пишет очень грамотно, вот только почерк немного резковат, в отличие от выражений. У него должно быть очень открытое лицо и прекрасные глаза, как у любого доброго человека. И руки мягкие, теплые, нежные… Накаджима трясет головой, пытаясь отогнать собственные фантазии. Может это, все-таки, Она? Девушки обычно более чуткие и вкрадчивые. Но голосок проклевывающейся профессиональной интуиции настойчиво повторяет: «Нет, не Она — Он».       «Расскажи о себе еще. Ты чем-нибудь увлекаешься? Может, музыкой или литературой?.. Я много думал о том, что ты говорил о мечте, вернее, о цели. Куникида-сан тоже говорит, что свои идеалы нужно отстаивать. Как-то мы ехали в поезде, когда доктор Ёсано сражалась с одним очень странным человеком, она тогда тоже защищала собственные убеждения. И Дазай-сан говорил, что я должен сражаться. Но я знаю, что не смог бы пойти против друзей.»       «Ты такой проницательный. Я люблю музыку, немного играю. А увлекаюсь, ну, можно сказать, что есть кое-что, что очень меня увлекает… Вот видишь, твои коллеги тоже со мной согласны. Это храбро — сражаться за то, что считаешь правильным. Ты же знаешь, как это придает сил. В вашем с Акутагавой поединке ты, несомненно, был прав и это перекрыло даже вашу разницу в навыках… Мир очень несправедливое место и, конечно, ты должен всегда желать самого лучшего своим друзьям, но порою приходится действовать против их воли ради их же собственного блага. Вот девочка, о которой ты мне рассказывал, она ведь хотела, чтобы ее арестовали, но разве это благо для нее? Разве плоха цель сделать мир лучше ради собственных друзей?..»       «А ты хорошо умеешь заинтриговать», ― Ацуши впервые шутит в их переписке и чувствует, что наконец-то стал расслабляться, с легкостью писать, не думая о том, какие слова подобрать, не сдерживаясь и не таясь. «И что же тебя так увлекает?.. Да, Кёка-чан ошибается, когда думает, что для нее все кончено, но я обязательно что-нибудь придумаю! Ты прав, я буду бороться и непременно покажу ей другой мир!..»       «Вот видишь, это прекрасно, и тебе обязательно стоит создать мир, в котором она будет счастлива. Так грустно, что малышке пришлось пройти через столько мучений, и все из-за несправедливости мира, в котором она родилась…»       «И я… нет, мы его обязательно создадим!.. И ты не ответил на вопрос, что же тебя увлекает?»       «Я рад это слышать, очень рад, Ацуши-кун… И ты еще не готов услышать ответ…»       «Я готов», — лукавит Накаджима. Почему-то, когда он думает об этом, сердце начинает колотиться быстрее, а руки дрожать. Он же спрашивал о чем-то безобидном, там кино, книги, выпивка, например, так почему же он так волнуется? Что хочет услышать в ответ?       «Нужно быть смелым, чтобы принять то, о чем спрашиваешь. Ты набрался смелости, Ацуши-кун? Я слышал, что ваше Агентство кто-то хотел выкупить. Я знаю, ты снова винишь себя, но не стоит, правда, не стоит. Это мир несправедлив, и те, кто наделен большей силой и властью, притесняют остальных. В случившемся нет твоей вины…»       «Но из-за этого чуть не пострадали невинные люди, мы были посреди улицы, да и Кенджи-кун…»       «Я уже говорил тебе, в случившемся нет твоей вины. Этот мир очень несправедлив, но ты можешь сделать его чуточку лучше, можешь остановить все это… Помнишь ты спрашивал, чем я увлекаюсь? Я долго думал, стоит ли писать тебе об этом, но пусть тебя немного поддержит такая новость. Тобой, Ацуши-кун. Когда я впервые увидел тебя, то почему-то сразу понял, что ты разделишь мои цели, которых многие не понимают, поймешь, ради чего я это делаю. Вместе, мы обязательно сможем сделать это место более справедливым и мирным. Ты очень сильный, Накаджима Ацуши, ты ― словно путеводная звезда, которая выведет нас всех из тьмы жестоких порядков, сложившихся после войны. Не стоит отчаиваться, совсем скоро мы встретимся, тебе просто нужно еще немного побороться, нужно отстоять свой город у маньяка, который желает заполучить для себя все сокровища мира любыми путями, как веками делали это его предки-колонисты. Но у него это не выйдет, ты не допустишь такого, Ацуши-кун, я знаю. А потом мы наконец-то сможем встретиться. Возможно, я смогу даже заразить тебя своей страстью к музыке, а может, и не только к ней. Мы сможем проводить много времени вместе, говорить обо всем, о чем ты только захочешь. О нашей мечте, о наших целях, о наших страхах и сомнениях. Потерпи еще немного, мой дорогой Ацуши, и мы обязательно воссоединимся».