Не влюбляйся, Милая, Любовь — дело Гиблое. С. Есенин
Пятница Из-за долбанного ремонта Чонгуку придётся отсиживаться в соседнем кампусе ещё целую неделю. И почему только его группу заставляют учиться рядом с факультетом экономики? Зато теперь целую неделю Гук не будет видеть такую рожу, как Ким Тэхён (хотя он и здесь появляется — президент как-никак). С Хосоком он сможет видеться почти каждый день после учёбы на сменах, а вот с ребятами из группы по обществоведению… Кажется, раз в неделю. Чонгук уже отсидел две пары из трёх. Сданное эссе по психологии оценено на пять, а вот с английским пришлось трудно — четвёрка. Этот университет явно не делает его умнее. Когда он вернётся в свой добродушный ненавистный университет, то придётся всерьёз заняться учёбой, чтобы нагнать других и не разочаровать отца (иначе тот отберёт все банковские карты). После английского Чонгук умело проигнорировал свою одногруппницу, которая попросила одолжить конспекты (неужели откуда-то пронюхали, что у него есть своеобразный решебник?), и вышел из аудитории. Он натянул рюкзак на одно плечо и сонно поплёлся к лестнице. Брюнет посмотрел на ходу в окно и заметил уже приятную для глаз картину: первокурсники, не знавшие правил (до сих пор не выучили, паразиты), бежали по коридору с пачкой учебников в руках; они случайно сбили какую-то девушку, за что теперь президент отчитывал их. Гук глянул на привычный аутфит Кима и, замедлив шаг, улыбнулся. Правда, улыбка тут же исчезла с лица, когда он заметил вдалеке уже знакомую женскую фигуру. Мелиса почти вприпрыжку через весь коридор подошла к брюнету, широко улыбаясь. Она держала в руках книгу Уильяма Шекспира, плотно прижав её к груди. Оранжевая шёлковая юбка выше колена от лёгкого ветерка раздувалась у неё за спиной, приятно сочетаясь с привычной белой блузкой в цветочек. — Привет, — затрезвонила она. — Я тебя вчера искала, но так и не нашла. Чонгук до сих пор не понимал, почему девушка пришла сюда. Ей здесь совершенно нечего делать, так как группа 2А прекрасно освоилась в аудитории по соседству в кампусе факультета журналистики. Это означает, что она пришла именно к нему. Ну, или Мелис знает кого-то с факультета экономики. Вряд ли… От такой мысли стало приятно на душе, а бабочки в животе затрепетали. Мелиса стояла такая наивная и — каламбур — скорее всего невинная перед ним. Ну не жизнь, а рай. Гук обнажил свои кроличьи зубки в улыбке. — Да… У нас там ремонт, поэтому пришлось переехать на время сюда, — в голосе звучала наигранная грусть. — А ты-то что тут забыла? — он постарался так задать вопрос, чтобы это не звучало по-хамски. — Ну я… Девушка немного замялась, молча отводя взгляд в сторону. Руки опустились и книга теперь была в левой руке. Она наверно любит читать, раз почти всегда носит с собой в рюкзаке какую-нибудь книгу: от мемуаров дочери Гуччи до любовных романов Маскейм. Надо как-нибудь будет одолжить книгу, а то без телефона у Чона через пару дней начнётся ломка. Лис поправила волосы, слегка покрутив их на пальце, но неуверенно продолжила: — Не хочешь сходить сегодня в парк? — видимо, она ждала ответа, но не получив его, добавила: — Сегодня вечером обещали шоу фонтанов, а мне не с кем идти… Чонгук не тупой и намёк понял — это свидание. Его правда девушка пригласила на свидание? Подумать, но он последний раз гулял с девушкой наедине классе в пятом средней школы. Он — полный ноль в свиданиях. Но в глазах загорелся огонёчек, ведь девушка, что ему симпатична (а понять и принять это было проще-простого), сама позвала гулять. — Да, конечно. Девушка взяла подол юбки, будто хотела сделать реверанс, и кивнула. Слава богу, что у Чонгука сегодня смена пораньше, а значит, что он сможет уйти ещё во время полдника и успеть прогуляться. — Тогда в 21:30 в Ёудо парк. Мелиса почти сразу же упорхнула, оставив после себя шлейф приятных духов с нотками цитруса. Гуку кажется, что со стороны сейчас всё выглядело слишком ванильно, отчего начинает колотить. Как-то ему не по душе все эти телячьи нежности. Да ещё и излишняя неловкость может всё изрядно подпортить. Но он счастливый идёт на контрольную по японскому. Надо будет на смене поболтать с Хосоком и похвастаться. Гук последний раз посмотрел в окно — прямо на то место, где произошла стычка президента с первокурсниками, — но там уже никого не было. Он посмотрел в пол и продолжил идти, не отрывая взгляда от своих кроссовок.***
После третьей пары всё идёт по стандартной схеме: от университета до дома, от дома до полюбившегося за день ресторана «Marianna». Чонгук проработал там всего один день, но чувствует, что это именно его место. Да плюсом ещё отец Хосока обещал давать еды после смен, за что ему очередное спасибо — Гук сможет сэкономить на питании. Немного, но сможет. Эта болотная толстовка с широкими рукавами уже сидела в печёнках, надоедая одним лишь цветом. Гук никогда не носил одну и ту же вещь несколько дней подряд. Так ведь ещё и приходится заниматься тем, о чём он раньше даже не думал: стирка, уборка и собственное питание. Вроде три пункта, но без них невозможно прожить. К тому же в воскресенье нужно будет выплатить риэлтору аренду — ещё одна проблема. Только триста тысяч вон за проживание — бешенные деньги. Если учесть, что ежедневная оплата смены около семидесяти тысяч, то так прожить будет очень тяжко. Особенно эту неделю. Плюсом можно вычесть все тарелки и чашки, что разобьёт парень — а он их разобьёт! Придя домой, Гук вытащил из рюкзака все вещи и достал ручку с пустой тетрадью. Никогда бы не подумал, что придётся заниматься тем, чем занимаются люди с материальными проблемами. Он разделил лист на две части, подписав своим аккуратным почерком в первой половине «Плюс», а во второй — «Минус». То было потребление и доход, если говорить иначе. Подперев голову рукой, Чонгук убрал чёлку за ухо (дома можно) и сонливо, с усталостью, стал писать. Спустя минут пятнадцать-двадцать он упал на руки, начиная изображать хныканье. На странице было всего несколько пунктов, но уже из них было наглядно видно, что одной работы будет мало. Придётся ещё где-то искать вечернюю подработку. Гук уже задницей чует, что предстоящие три месяца будут адом и ничем иным. Брюнет провёл по волосам рукой и встал со стула так резко, что тот чуть не упал. Он подошёл к шкафу и вытащил оттуда белую футболку и чистое нижнее бельё, которое пришлось постирать два дня назад собственными руками. Столько матов услышали эти бедные стены за прошедшую неделю, что сосчитать просто невозможно. Дома никто не завязывал ему язык (в университете тоже, но там лучше не держать статус матершинника со сложным характером, иначе все труды коту под хвост), поэтому все душераздирающие нецензурные выражения пришлось слушать раковине в ванной и чайнику на кухне. Приняв прохладный душ (за эту неделю можно было неплохо закалиться), Гук с полотенцем на плечах сел на кровать. Сейчас закончилась четвёртая пара, значит, что через полчаса начнётся смена. Брюнет вздохнул и надел джинсы с белой футболкой, поверх неё надев вторую худи — чёрную, — чтобы было не холодно вечером идти домой. В Сеуле темнеть начинает рано, поэтому уже к 18:30 на улицах дует холодный ветер. Не совсем пригодная погода для прогулок на улице. Да и у фонтанов, скорее всего, будет прохладно, а болеть сейчас Чонгуку нельзя. Закрыв дверь, Гук вышел из дома, снова осматривая знакомый двор. В это время все студенты уже практически вернулись домой, а на улицах остались играть лишь дети с их родителями. Парень засунул руки в сквозной карман кофты, перед этим надев капюшон на лицо. Так спокойнее. Он быстрым шагом двинулся в сторону Инсадон-авеню, чтобы ненароком не опоздать, а то ведь приплюсуют штраф, если и вовсе не уволят. Дойдя до перекрёстка, Чонгук кинул взгляд на противоположную улицу. Кажется, совсем недавно он застал здесь Тэхёна, развозящего пиццу четыре сыра (или какие там чаще всего заказывают студенты?). Глаза непослушно пробежали по всей улице, пока снова не натолкнулись на человека в оранжевой униформе. Брюнет остановился возле пешеходного перехода, пропустив зелёный свет. Он наблюдал за тем, как Ким садится на свой рабочий оранжевый мини-скутер, перед этим положив сзади себя квадратную сумку с коробкой. Уголки губ снова поползли наверх, не спрашивая разрешения хозяина. Гук сам не понимал, почему ему захотелось улыбнуться. Была то зловещая улыбка или искренняя — он не знает. Президент был одет не в свою привычную розовую толстовку, а в обычную рубашку и тёмные чёрные джинсы, но одежды было практически не видно из-за расстояния и униформы. Гук проследил за тем, как скутер уехал вдоль улицы. А на светофоре как раз в этот момент загорелся зелёный свет. Гук поспешил перейти дорогу и снова быстрым шагом добраться до ресторана. Если Тэхён каждый день здесь паркуется, то их встречи будут неизбежны. А глаза Чонгука всегда будут искать этот скутер на парковке. И плевать на то, что он не знает причины таких действий. Выйдя на Инсадон, Гук уже издалека мог заметить вывеску японского ресторана. Интересно, Хосок уже там? Кстати, надо бы ещё узнать, где этот Ёудо парк находится, а то Чон слышать не слышал о таком. Сегодня у них смены заканчиваются в одно время, так что всё нормально. Подойдя ко входу, Чонгук открыл дверь и в нос сразу же ударил запах мисо супа с ноткой перца чили. А ещё в кафе снова было душновато. — Чонгук! Привет! — кто-то радостно позвал парня. — Оставь дверь открытой. Там камень за цветком лежит. Гук обернулся и увидел Хосока. Второй был в перчатках и прямо сейчас сдунул слегка влажную чёлку со лба. Да, эта смена будет тяжёлой. Да ещё и в пятницу нехилый прилив посетителей, что все столики до единого заняты. Теперь ясно, почему по пятницам работают все официанты. Брюнет снова выглянул на улицу и заметил тот самый цветок деревце возле входа — декоративная сакура — в большом горшке. Хосок не отличает цветок от дерева.? Он посмотрел со всех сторон и нашёл булыжник, подставив его к дверям, чтобы те не закрывались, а свежий Сеульский воздух проникал в помещение. Парень снова зашёл внутрь и спустился по ступенькам вниз, подходя к темноволосому. — Снова кондиционер? — спросил он. Старший кивнул, слегка расстроенно сжав губы. Чон выдохнул и поправил чёлку, подумав, что иногда будет полезно заплетать её в хвостик (а что, многие парни в интернете так делали и получали уйму милых смайликов). Пройдя мимо друга на кухню, он поздоровался с попавшимся навстречу шеф поваром и одним официантом, имени которого он не знает и прочитать на бейджике не успел. Зайдя в личную комнату официантов (назовём её инвентарной, так как там лежал лишь один инвентарь для сотрудников), он снял с крючка свой фартук, к которому сбоку уже был прикреплён листочек с его именем на английском (посетителям так удобнее прочитать). За ним в комнату зашёл Хосок и тоже надел свой фартук, при этом помогая младшему с узлом. — У тебя тонкая талия, — заметил Хосок. — Да… — протяжно сказал Гук. — Тренировался, все дела. — Сними худи. — Что? Темноволосый ничего не ответил, скептически оценив брюнета. Он поднял бровь вверх, давая знак, что ждёт. Только зачем — непонятно. Чонгук вытащил подол кофты из фартука и снял её, отбрасывая на стул, где лежали кофты других сотрудников. А если бы он был без футболки, то что? Так ходить? Стриптиз может ещё народу станцевать? — Вот так и ходи. Всё равно жарко. — Монотонно и тягуче сказал Хосок. Старший развернулся и вышел из инвентарной, оставив Гука наедине с тупизмом. Парень не понимал, что сейчас была за выходка. И для чего ему снимать кофту? Наплевав на всё это, Гук вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Новый день — новые трудности. А первый заказ в новый день, как первый заказ в жизни — главное решиться. Выйдя в зал, Чонгук поправил на себе фартук. Он заметил, что в помещении стало прохладнее за счёт ветра на улице. Даже дышать стало легче. Парень прошёл на то место, которое ещё вчера ему приметилось — возле столика официанта, — где было видно каждый уголочек зала и каждого посетителя ресторана. Он облокотился на стенку и взял в руки меню, крутя его в руках. Светло-коричневая кожаная обложка слегка потёрлась в углах из-за частого пользования. Брюнет прижал меню к себе и пробежался глазами по залу. Первым делом на глаза попалась девушка лет двадцати (как кажется со спины) в дальнем зале, спокойно читавшая книгу. И зачем она туда села? Там же освещение оставляет желать лучшего. Брюнет повертел головой в поисках какой-нибудь лампы, но таковой поблизости не оказалось. Он вспомнил, что в инвентарной имелась одна небольшая настольная лампа. Пройдя через кухню в комнату официантов, Гук быстро вынул вилку от лампы из розетки и взял за штатив. Держа в одной руке меню, во второй — лампу, он прошёл в дальний зал, ловя взгляды коллег, которые так и говорили: «Какого чёрта ты творишь?». Брюнет подошёл к столику. — Здравствуйте, — для начала поздоровался он и поставил лампу на стол. — Вот Ваше меню. И не портите зрение. Девушка подняла взгляд, и Чону даже на секунду показалось, что она вздрогнула. Парень воткнул вилку в розетку возле стола (как кстати, что она там оказалась), а после положил меню на стол. Только он собрался удалиться, как в след услышал скромное «спасибо». Девушка была с тёмными короткими волосами, в очках на тонкой оправе и в школьной форме с маленьким красным бантиком на шее. Ей явно нет двадцати. Гук слегка улыбнулся и ушёл на своё привычное место. Рядом с такими скромными людьми и он мог чувствовать себя комфортно, а вот если то будут какие-нибудь юноши с бутылками, то начинаются сплошные проблемы. У него со сдержанностью проблемы, так что не хватало ещё получить штраф за удар меж глаз. Зайдя на кухню, парень попытался найти глазами Хосока, но вместо него услышал голос шеф повара: — Чонгук! Отнеси заказ пятому столику. Хосок чёрт знает где отшивается, — громко сказал шеф, стоя возле плиты. — Только не разбей ничего… Вот не хватало работы парню… Чонгук утомлённо кивнул и подошёл к выступу с заказами. Найдя глазами пятый столик и просмотрев достаточно длинный список заказанных блюд, ему вдруг захотелось недовольно простонать, но он подавил в себе это желание, подходя к столу с готовыми блюдами. Брюнет взял поднос и по одной тарелке установил почти всё на него. Не влез лишь суп с креветками и порция роллов. Зато весь поднос был занят чертовски тяжёлым чайником с чаем улун и закусками из морепродуктов к нему. Японцы вообще странные люди — всё запивают зелёным чаем. Взяв обеими руками поднос, брюнет выглянул в окошечко в двери, чтобы ненароком не повторить вчерашнюю ошибку, а то ему деньги позарез нужны. Удостоверившись, что никого нет, Чон с лёгкостью открыл ногой дверь и медленно вышел. Пятый столик находился возле входа, поэтому не было надобности таскаться каждый раз через весь ресторан (оно и к лучшему). За столиком сидели две девушки лет девятнадцати в платьях выше колена и с модными причёсками. Одна — брюнетка — была с потёкшей тушью, а рядом сидела девушка с чёрными волосами (скорее всего натуральный цвет) и держала её за руку. Ещё одно горе луковое. Подойдя к столику, Гук старался не смотреть девушкам в глаза, а то могут начать работать рефлексы соблазнения меланхоличных дам. А они были опасны (хотя сейчас не то состояние). — Вот Ваш заказ, — сказал брюнет, поставив на стол поднос. Он поскорее освободил его от посуды и поспешил бы смыться обратно на кухню уже за своим заказом, но его остановили: — Постой, парень, — позвала девушка, которая была с натуральным цветом волос. — Да? — Гук снова подошёл к столику, уставившись на девушек. Он уже чуял, что сейчас если не вырулит, то выйдет не очень красивая картина. Хотя даже не имеет ни малейшего представления, что может произойти. — Вот скажи ей, пожалуйста, что не нужно убиваться из-за парней. Уж я пытаюсь ей вбить, что этот её… кто? Почему Чонгук должен что-то говорить? Он не психолог, он — официант, а говорить с посетителями у него в обязанности не входит. И к тому же, почему именно он? Нельзя было позвать Джонатана, официанта соседнего столика? — Тэхён. Ким Тэхён, — шмыгая носом, ответила та. — Вот! Я ей говорю, что этот её Ким Тэхён — сволочь последняя, а она не слушает. Скажи, а. Либо у Чонгука снова паранойя, либо он только что услышал знакомое имя. Если это тот, о ком он подумал, то уж слишком разные эмоции вызывает лишь одно имя: злость, соперничество, смех и ещё что-то, совершенно противоположное, но не менее глупое. Парню сейчас даже слова подобрать сложно, чтобы хоть что-то ответить. Судьба-Матушка снова поиграла с ним, указав пальцем именно на него. Это же столик Хосока, а значит, что это ему нужно было говорить, какой же Ким Тэхён чмо. Или что там просят его сказать? В принципе, разницы нет. Мало ли, сколько на свете Ким Тэхёнов… — А что он сделал? — поинтересовался Гук, стараясь скрыть в голосе излишнюю любопытность и злость. — Элементарно — бросил. — Ответила тёмненькая, уронив голову на руки. Вторая снова начала слезиться. Ох уж эти девушки… — Конечно, он — придурок, раз отказал такой милой девушке. Забей на него. Раз отказал, значит он не подходит тебе. Брюнетка вытерла подтёкшую тушь и посмотрела на брюнета, а тот слегка улыбнулся. Она приподняла уголки губ и выдавила через всхлипы: — Спасибо. Чонгук покинул девушек, но не надолго, так как ему нужно отнести вторую часть заказа. Быстро принеся суп с роллами, он вернулся на своё излюбленное местечко, глубоко вздыхая. Почему лишь одно имя вызывает в нём те эмоции (ту же злость), которые раньше себя никак не проявляли. Даже при упоминании такого гада, как Соджун или доброго Чимина. В голове снова всплыл образ парня в школьном аутфите, а затем в униформе доставщика пиццы. Как ни странно, но Чон не помнит, чтобы президент хотя бы раз искренне улыбнулся за то время, пока он его видел. Брюнетка перестала плакать и ушла в туалет, чтобы подправить макияж. Девушек так легко успокоить простыми словами… (не то, что парней). Темноволосая нашла глазами Гука и показала большой палец, а после благодарственно кивнула. Чонгук лишь пожал плечами, развернувшись и уйдя в дальний зал. Скорее всего, просто совпадение имён, но в душе остался новый кусочек воспоминаний, связанных с этим парнем. Их было так мало, что можно пересчитать по пальцам одной руки. Сейчас брюнет не чувствовал ничего, кроме жажды прижать этого парня к полу и издеваться над ним, всячески избить и унизить. Но помимо этого было что-то другое, не дающее покоя; не похожее на всё другое. Брюнет покрутил головой, выбросив ненужные мысли прочь. Он прошёл в дальний зал, чтобы принять заказ у своего столика.***
[Рекомендую включить Hamster feat. Becktoria — Invincible на повтор до конца главы] Чонгук за сегодня изрядно устал, но прямо сейчас ему нужно было взбодриться, чтобы прийти с хорошим настроением на встречу с Мелисой. Сейчас он уже собрался и надел свою кофту, так как на улице к вечеру сильно похолодало и снова подул ветер. Хосок уже ждал его возле входа в ресторан, напялив белый вязаный кардиган на свой свитер. Сочетание не очень, но ведь хипстеру всё нипочём. Гук проверил ключи и вышел из инвентарной, попрощавшись с навстречу попавшимися работниками. Ресторан уже закрывался, но поварам следовало остаться ещё на полчаса, чтобы убрать все продукты и проверить их срок годности; нужное списать. Парень поднялся по ступенькам и вышел из заведения, аккуратно закрыв за собой дверь. Возле деревца с сакурой его ждал темноволосый, копаясь в своём телефоне. Брюнет подкрался к нему сзади, желая припугнуть, но его взгляд снова упал на экран телефона. Хосок листал твитер, где то и дело попадались фоточки Чимина. «Эй, парень, ты на девчонку похож», — хотелось сказать брюнету, но он промолчал, слегка кашлянув в кулак. Старший дёрнулся и сразу же убрал мобильник в задний карман. Гук закатил глаза и выдохнул, направляясь в предполагаемую сторону, где должен быть парк Ёудо. Старший догнал его. — Ты ведь не хочешь отпускать его… — вдруг начал Чонгук. Брюнет посмотрел на друга. Тот смотрел в ноги. Молчание — знак согласия, как говорится. Гук понятия не имел, что с этим делать. Тут не скажешь «Он не подходит тебе» — парни не ведутся на подобные слова. Хотя может у геев другая логика? — Сегодня одна девушка попросила меня успокоить другую. То был твой столик. Она ревела из-за того, что её бросил парень. Сейчас ты чертовски похож на неё, только не ревёшь. — Сказал Чон, даже не пытаясь скрыть своё недовольство. Хосок же почему-то чувствовал себя виноватым. Где тот весёлый парень? Этот Чимин на него плохо влияет. — Не знаю, какого это, любить, но ты должен забыть его, если не планируешь снова возобновить отношения. — Я и так это знаю. — Эй, мне из-за тебя сегодня снова вычли из зарплаты несколько тысяч. Я разбил чашку с блюдцем. Паршиво… — перевёл тему Гук. Хосок посмеялся, посмотрев на парня. Он толкнул его в плечо. Гук ухмыльнулся и дал оплеуху старшему между лопаток, отчего тот чуть ли не подпрыгнул на месте, взвыв. Чонгук практически забыл по ходу разговора, что ему нужно в парк. Он вдруг резко остановился и осмотрелся, но вокруг уже было темно, так что хоть глаз выколи. Темноволосый тоже остановился, не понимая, с чего бы это вдруг младший затормозил. — А где парк Ёудо? — спросил брюнет. — Вон там через дорогу, — ответил Хосок, показывая рукой направление вправо от них. — А зачем тебе? — Встреча, дружочек, — Чонгук улыбнулся. — И ты не смей раскисать. Тебе идёт улыбка. — Он развернулся и помахал рукой. — Да вали уже. Хосок посмеялся и пошёл по направлению к своему дому. Чон же прошёл вдоль закрывшихся лавок с закусками и остановился на пешеходном переходе. Уже отсюда можно было увидеть парк: яркие фонари светили очень ярко и освещали практически весь парк, большое количество народу (особенно семей и парочек) и торговцы. Когда загорелся зелёный, брюнет перебежал дорогу, надеясь, что не опоздал. Тут было столько людей, что он стал беспокоиться, что не найдёт девушку в этой толпе. Руки уже начали замерзать, а лодыжки неприятно обдувало холодным ветром. Чонгук прошёл практически в середину этого сборища, но здесь Мелисы не было. Он снова вернулся ко входу в парк и огляделся. На дальней скамейке сидела девушка с кудрями, в тёмных облегающих джинсах, чёрных босоножках на высокой платформе и красной блузке. Даже такие простые вещи смотрелись невероятно. Её волосы были привычно уложены по обе стороны, раздуваясь и прилегая к плечам от ветра. Она перебирала ножки и руки (наверно, от холода), смотря на свои колени. Чонгук выдохнул и направился быстрым шагом к ней. Сейчас он даже пожалел, что у него нет ничего из красивых новых вещей. — Привет, — сказал он, подойдя почти вплотную к скамейке. — Я не опоздал? Мелиса подняла глаза вверх и улыбнулась. Отрицательно кивнув, она встала со скамейки. — Ты как раз вовремя. Пойдём, сейчас начнётся! Она с энтузиазмом взяла парня за руку и повела в гущу толпы, проходя между людьми, которые остановились посередине дорожки, чем мешали другим. У Чона дежавю… Около недели назад его точно так же вела в туалет Лалиса, но у неё так и не получилось соблазнить парня. Ситуация похожая, но чувства разные: тогда было лишь отвращение к самому себе, ненависть к девушке и нежелание, здесь же по-другому: рука Мелис маленькая, тёплая и нежная, ногти не царапают кожу, в сердце тепло. Брюнет смущённо слегка улыбнулся сам себе, опустив голову и позволяя вести его. В любой другой ситуации он бы вырвался, но не сейчас. Через секунду девушка остановилась, уставившись в небо своими большими глазами, и открыла рот в лёгкой улыбке. Гук посмотрел туда же. Из фонтана резко брызнула вода высоко вверх, что означало начало представления. Заиграла музыка и яркие разноцветные струи устремились в небо. Чонгук открыл рот — это было слишком красиво. Да, он никогда не видел «поющие» фонтаны в жизни, лишь слышал о них. Он даже не думал, что это и правда красиво. Посмотрев на девушку, брюнет уловил яркие мерцающие огни в её глазах. У неё на щеках блеснул румянец, а блеск на губах засветился. Он снова перевёл взгляд на фонтан, сжав руку, в которой находилась другая.***
Через двадцать минут выступление закончилось и все люди стали расходиться по лавочкам, чтобы провести оставшийся день в компании своих друзей или близких. Чонгук с Мелисой просто гуляли по дорожкам, болтая о разных вещах: — Как же тебя твой братик отпустил? — поинтересовался Гук. Он не один раз вспоминал о шатене, смотря на девушку. Почему-то она сильно напоминала его, хотя таковых кровных связей было всего ничего. — Давай присядем, а то я устала ходить. Блондинка оглянулась и нашла свободную лавочку, подходя к ней и удобно устраиваясь, закидывая ногу на ногу. Гук поспешил за ней и приземлился рядом. Железные скамейки были холодными, отчего пятую точку пробрал холод на несколько секунд. Девушка поправила волосы, убрав их на одну сторону и продолжила: — Я ему сказала, что иду гулять с парнем и всё, — ответила она. — Он не имеет ничего против отношений. Мне же уже есть восемнадцать. — Улыбнулась. На несколько минут повисло умиротворённое молчание. Брюнету казалось, что вот оно, то, за чем он пришёл. Однако сердце говорило обратное; оно говорило, что выбор сделан неправильно, но что может быть неправильно? Рядом с ним сидит красивая девушка. Похоже, что симпатия взаимна (как ему кажется), но это не то. Нет того чувства, что всё хорошо. Это называется депривация, если говорить одним словом — тебя всё устраивает, но что-то не даёт покоя. Пока что ты сам не знаешь проблемы, но позже всё выяснится. Мелиса слегка повернулась к парню и посмотрела на него блестящими глазами. — Я бы хотела кое-что сказать… — неуверенно начала она. — М? И снова повисло молчание. Но на этот раз витала неловкость, отчего становилось плохо. Не говорите, что она сейчас собирается признаться в любви, как это бывает в дорамах. Чонгу уже насмотрелся однажды такого и понял, что это не его. Но в жизни ощущения совсем не те. Хоть ему и раньше писали любовные письма, но всё не то. — Ты… Мне нравишься, — продолжила она, перебирая пальцы на руках. Даже если Чонгук знал, что услышит именно это, то не был готов. На словах всё гораздо сложнее. Ему сейчас следует что-то ответить. И желательно не затягиваться с этим, а то девушка может подумать, что её так грубо отшили. Поэтому отведя взгляд в сторону, Чон локтями упёрся в колени. — Я… не уверен, но думаю, что ты мне тоже.