Чимин убрал свой мобильник в карман и стал нервно топать ногой. Противный звук, оповещающий о начале пары, давил на уши. Блондин практически первый зашёл в аудиторию и приземлился на последнюю парту, запуская руки в волосы. Ему только что позвонил Тэхён, по голосу было понятно, что он плачет. Чимин ненавидел, когда его лучший друг плачет. Тэхёна просто так из себя вывести было практически невозможно. Но Чонгук… Эта мразь посмела обидеть шатена, унизить перед людьми и оставить ни с чем. Пак просто так это не оставит.
Его сердце бешено стучало, потому что он очень волновался за друга. Тот сбросил (?), даже не дав договорить парню. Что-то случилось? Ким бы никогда просто так не сбросил вызов. Чимин уже нагрузил себя плохими мыслями: а что, если он попал под машину, расшибся где-нибудь или его избили. Блондин нервно кусал губы, пока учитель английского начал вести свою лекцию.
«Обещай, что не ответишь ни на одно сообщение Юнги и не напишешь ему сам.»
Прости, Тэхён. Он пообещал тебе больше никогда не писать Юнги, но просто так он это не оставит. Он впервые не сдержит своё обещание, — но это во благо самому Киму. Так думал Чимин. Он не знал, чем вообще может помочь своему другу, но он попытается.
Парень снова достал мобильник из кармана и открыл твиттер, заходя в чат с Юнги. Того не было в сети уже два часа, но это ничего не поменяет. Блондин сильно прикусил свой указательный палец, топая под партой ногой. Ему сейчас не до лекции, и уж точно не до профессора. Чимин быстро набрал сообщение, но тут же стёр его. Он набрал второй раз, но и это не то. Чёрт, как вообще написать Юнги? Что он сделает? Чем он поможет? Блондин снял кольцо, которое всегда носил на среднем пальце правой руки, и сунул его в карман своей рубашки. Он глубоко выдохнул и постарался успокоиться, отогнать все противные мысли от себя. Пак Чимин, ты не беспомощный! Ты уже давно доказал всем, что ты не простой слабак и хрупкий мальчишка, каким тебя раньше считала половина, — если не две трети, — университета. В голове всё смешалось в одну большую кучу, а все адекватные мысли улетучились. Чимин ёрзал на месте, нервно прикусывая фаланги пальцев.
Чимин: Юнги, почему ты не рассказал мне, что Чонгук от тебя ничем не отличается? Почему не мог предупредить Тэхёна? Он сейчас мне позвонил весь в слезах со словами, что Чонгук просто его использовал.
Парень сосредоточенно смотрел в телефон, всё ещё тихонько топая ногой под партой. Давай же, ответь, думал он, наблюдая за изменением рисунка облаков за окном. Юнги всё никак не заходил в сеть.
Чимин не выпускал из рук телефон, не давал экрану даже погаснуть. Он не мог просто сидеть на месте, зная, что с его лучшим другом что-то случилось. Ему некому было написать, поделиться этим, кроме как с Мином. Примерно спустя минут двадцать наконец в статусе оппонента повис значок онлайн, что Пак аж оживился. Его сообщение было прочитано и тут же бордовый стал набирать сообщение.
Юнги: Будто я знал, что это нужно было говорить. К тому же, ты мог бы догадаться, когда узнал, что мы с Чонгуком учимся в одном университете.
Чимин: Я ни за что бы не подумал, что Чонгук может оказаться бабником и просто использовать Тэхёна.
Юнги: Да с чего ты взял, что он его использовал?
Чимин: Да потому что мне Тэхён так сказал. Он звонил и ревел, сказал, что сбежал. Он без денег и понятия не имеет, куда ему идти.
Юнги: Просто твой Тэхён — та ещё истеричка. С чего он это взял? Он совсем глупый что ли? Нечего сбегать было! Чонгук бы не стал его использовать. Он уже наигрался.
Чимин: О, почему-то я тебе не верю. Я с Тэхёном знаком со средней школы, и он точно не соврёт мне. Тэхён не глупый, в отличие от вас.
Юнги: Почему ты вообще на меня наезжаешь? Не я же с Тэхёном трахался.
Чимин: Да пошёл ты…
Юнги: Тогда и не пиши больше.
Пак со звуком стукнул кулаком по парте, что все студенты обернулись на него. Профессор вопросительно посмотрел на парня. Чимин произнёс тихое «спасибо» и слегка поклонился. Он больно закусил губу. Чёрт! Почему именно сейчас всё идёт через заднее место? Блондин посмотрел на электронные часы и беззвучно выдохнул, потому что до конца пары оставался ещё целый час. Он уже хотел скорее позвонить Киму, но сделать может это только на перерыве.
Чимин: Тэхён! Ты здесь?
Чимин: Тэ, ответь, пожалуйста!
Блондин попытался написать другу, но тот не был онлайн. Сообщения даже не доходили до него. И тут Пак понял, что потерял связь с Кимом. Как говорится, пиздец наступает неожиданно. Столь неожиданно, что Чимин не успел подготовиться морально. Он разругался с Юнги, хотя так дорожил их связью. Он всё ещё влюблён в него, но не говорит об этом. Не говорит, чтобы Мин не перестал с ним общение. Чимину нравится дружить с Юнги, хоть они и не встречаются. Хотя когда Чимин отправлял Мину сообщение «Ты красивый», то получал насмешливое «От парня это слышать необычно». И ведь Пак считал, что Юнги неприятны комплименты от гея. Он считал, что «гей» — это как пожизненно проклятье. И, пожалуй, убедился в этом дважды: после трагичного расставания с Хосоком и влюблённостью в натурала. Они с Юнги никогда не говорили об ориентации, зная, что для обоих эта тема не очень приятна.
Блондин сильно зажмурился и уткнулся в руки на парте. Он сжал кулаки и резко поднялся, чем снова привлёк внимание рядом сидящих студентов. Чимин снова взял телефон и снял его с блокировки, открывая переписку с Юнги. Тот всё ещё был онлайн. Пак хотел написать новое сообщение и даже набрал его, но стёр всё. Нет, он больше не напишет Мину. У него есть гордость, и пока что он не собирается посылать её в тартарары. Он зол. Он очень зол на Юнги, потому что тот относится к ситуации слишком скептично, считает, что во всём виноват сам Тэхён. Но что ещё более интересно, так это то, что Чонгук по его мнению белый и пушистый.
Пак выдохнул и резко пролистал всю их переписку с Юнги в начало. Он не знает зачем, но ему хочется. Хочется… вспомнить, как всё начиналось. Как тряслись его руки, когда он впервые набирал сообщение; как рассматривал и листал все твиты Мина, иногда лайкая их; как он долго смотрел на галочку возле его псевдонима, думая, что Юнги вряд ли вообще ответит ему. Чимин считал, что Юнги слишком недосягаем для него благодаря высокому статусу. А что Чимин? Чимин не имел гор денег, у него не было дорогой тачки и дома. Он даже одежду редко себе покупал. Разве что в банальной дораме с сюжетом богатый/бедная всё сложится более чем лучше. Но реальная жизнь не дорама — это Пак понимал, но всё же желание было больше.
Строка больше не опускалась вниз, а Чимин увидел самое начало их общения, начавшееся несколько недель назад.
Чимин: Приветик. Возможно, ты помнишь меня? Клуб, пятница и пьяный мальчишка, которого ты посадил в такси.
Он тогда ждал так долго, что потерял какие-либо надежды на ответ. Юнги не отвечал на его сообщение практически неделю, но Пак не сдавался и скрещивал пальцы, лишь бы парень ответил. Чимин точно помнит, что в тот день Тэхён заболевал, а сам он сидел на паре и чуть было не вскрикнул, но вовремя зажал рот рукой. Ответ Юнги был для него настоящим шоком, но блондин был счастлив.
Юнги: Привет. Да, помню. Ты тогда в хламину был.
Чимин: А то, что было полгода назад…
Юнги: Надеялся, что ты не вспомнишь меня. Ты же понимаешь, мы были оба пьяны, а я любил ходить по девчонкам. Но там казус небольшой вышел…
Блондин думал, что Мин воспримет это в штыки, но на его же собственное удивление, тот не был так удручён прошлым. Но он помнит Чимина — это главное. Блондин в тот день был словно на иголках — от счастья, конечно — и не мог не улыбаться каждому встречному.
Чимин сжал кулак, читая эти сообщения, написанные почти месяц назад. Он был таким беззаботным, не знал, во что ввязывается и как сильно его могут затянуть сети Юнги.
Чимин: Я понимаю. Не против, если я буду писать тебе иногда?
Юнги: Конечно нет. У меня вопрос: откуда ты знаешь Чонгука?
Чимин: Учимся в одном университете. А ты?
Общение завязалось само собой, а Юнги оказался очень приятным собеседником. Чимин считал, что Мин — ледышка, хладнокровная сучка, но на самом деле он был очень общителен, хоть и иногда отвечал резко. Пожалуй, Паку нравилась эта черта характера, ведь бордовый может за себя постоять, хотя со стороны выглядит щуплее самого Чимина. Блондин восхищался им.
Юнги: Ахахах, правда?
Чимин: Да-да, он ещё когда ест, то не замечает, как соус по подбородку течёт. Кстати, я сделал одно фото, хотя получил потом за это *прикреплено фото*.
Юнги: Он мне сильно напоминает Чонгука. Тот тоже вечно зависает и хрен от него добьёшься чего-нибудь.
Шло время, а Чимин всё сильнее влюблялся в этого человека. Их общение казалось слишком обыденным, а различие статусов отсутствовало напрочь. Иногда Мин был слишком занят, поэтому их общение снижалось до нуля. Но спустя какую-то неделю Юнги сам начал писать ему. Паку большего было не надо — лишь бы он вот так беззаботно мог общаться с Юнги. Да, он пока что не расскажет ему о своих чувствах, потому что боится отрицательной реакции.
Блондин закусил губу, а нахлынувшие воспоминания так и грели сердце, — но пронзали острой болью. Утрачено.
Чимин: Эй, эй, смотри, я с Тэхёном сфотографировался. *прикрепляет фото*
Юнги: Либо ты специально делаешь так, чтобы Тэхён получался смешно, либо ты на его фоне выглядишь слишком мило.
Чимин: Сочту за комплимент :) И Тэ не скажу
Хотя его сообщения были спокойными, но внутри бушевали моря, так и грозясь устроить шторм и нахлынуть на бьющееся сердце новой волной любви. В такие моменты Чимин сильно смущался, а Тэхён пихал его в плечо и спрашивал: «Ты на девчонку похож. Вырубай». Пак смеялся, хотя это было сказано с оскорбительным тоном. Он бы хотел, чтобы и у Кима всё наладилось в личной жизни, но тот ничего не делал для этого. А ведь Чимину больно наблюдать, как шатен смотрит в окно и следит за Чонгуком.
Чимин: Ты встречался с кем-нибудь?
Юнги: Нет. Я не хочу отношений. А ты?
Юнги: Ой, прости… Я забыл…
Чимин тогда отмахнулся, сказал, что всё нормально, ведь ничего больше не чувствует к бывшему (противное слово). Он не знал, как реагировать на слова старшего. Он так до сих пор и не сказал ему, что по уши влюблён. И не знал, что Юнги уже давно в курсе. Несмотря на все неловкие моменты, они хорошо общались. До седьмого неба оставалось всего одно небо…
Юнги: Как насчёт встретиться как-нибудь?
Чимин: Правда? Я только за. Правда я ограничен и далеко уехать не смогу. Ты же живёшь на другом конце города…
Юнги: Это не проблема. Я сам приеду)
В тот день Чимин был разделён на две части. Как только он захотел поделиться этим с Тэхёном, то тот тут же куда-то рванул, что блондин просто не успел его окликнуть. Ким пропал бесследно, ничего не сказав. Пак тогда остался стоять с открытым ртом, ловя лишь последние порывы ветра после унёсшегося друга. Шатен отсутствовал практически на протяжении всего перерыва, но когда он вернулся, то выглядел поникшим. Он сел за парту и уронил голову на руки, тихо всхлипывая. Чимин не понимал, что же такого случилось. Он крутился возле друга с учащённым сердцебиением. Прежде блондин не видел такого Тэхёна…
— Чонгук уехал. Навсегда, — сказал он тогда в ладони, но Пак услышал его.
В этот день Чимин старался не трогать лучшего друга, потому что в любой момент он может вспылить. Слава богу, что он вообще остался в университете, а не сбежал куда подальше. Переписку с Юнги Пак отложил, желая побыть всё своё свободное время с Тэхёном. Они распрощались у входа в университет, хотя ранее ходили до магазинчика вместе. Это поведение Чимину очень не нравилось, но и поделать парень тоже ничего не мог.
Чимин написал Юнги только в полдень следующего дня, когда Тэхён в университете выглядел ещё хуже, чем вчера. Но он молчал в тряпочку, общаясь лишь обрывочными фразами, что смахивало на глубокую депрессию:
Чимин: Юнги! Ты не знаешь, где Чонгук? Тэхён вчера сказал мне, что тот уехал в Америку. Сегодня он пришёл чернее тучи, с большими от слёз синяками. Но он молчит в тряпочку, хотя я доканаю его уже полдня.
Юнги: Прости, не знаю…
Юнги тогда впервые соврал Чимину. Он прекрасно знал, что Чонгук вернулся в свой университет. И выглядел он отнюдь не лучше самого Кима.
Тут Чимин понял, что ранее они с Мином никогда не разговаривал насчёт своих друзей. Оба молчали, хотя прекрасно знали, что те влюблены друг в друга; подумали, какие же они эгоисты.
Спустя две недели Тэхён снова бесследно исчез, но он оставил сообщение Чимину, что улетает в Америку. Пак до конца не понял, зачем Ким собрался улетать в другую страну, но это определённо было связано с Чонгуком. Шатен упомянул своего дедушку, о котором Пак услышал вообще впервые. Но если благодаря этой поезде его другу станет лучше, то он непременно поддержит его.
Юнги:Чимин, выходи уже. Сколько ждать?
Чимин: Прости!!! Я уже иду!
В тот день они встретились впервые — какая ирония — в трезвом состоянии. Тэхён отписался, что удачно прилетел в Америку, а номера здесь вообще отпад, поэтому Чимин со спокойной душой стал собираться. Он минут десять выбирал, что лучше на себя надеть, но от этих шмоток голова пошла кругом, поэтому он просто выбрал свою красную толстовку (ту самую, которую надевал в клуб) и чёрные джинсы с рваными коленями. Не в его вкусе одеваться в блёстки — не девчонка вроде как. Его ладошки сильно вспотели, а сердце билось быстрее формулы Росса. А ведь он ещё даже не увидел Юнги в живую.
— Привет, куда пойдём? — спросил тогда Юнги.
Пак тогда не смог ничего ответить, краснея как глупая девчонка. Наверняка Мин заметил это, потому что на его лице заиграла странная улыбка. Он просто повёл Пака в ближайший ресторан.
— Но тут же дорого, Юнги…
— Я заплачу за тебя.
В тот момент Чимин подумал, что это похоже на свидание. Он бы правда сочёл это за свидание, если бы они с Мином озвучили друг другу свои истинные чувства. Но каждый молчал, боясь отказа — точнее, Чимин боялся отказа. Юнги уже давно знал, что Пак без памяти вкрашился в него — по лицу понятно, да и свой источник информации имелся. Бордовый ждал, пока блондин сам озвучит это, чтобы просто принять его. Только вот Чимин не решался ни неделю назад, ни день, ни в ресторане, и даже ни на следующий день.
— Хочешь вату?
Чимин послушно кивнул, подбегая к лавке со сладкой ватой. Этот чертёнок не понял намёков Юнги на взаимные чувства даже тогда, когда он отлепил прилипший комочек ваты к щеке, или когда стал есть вату прямо из маленьких ручек блондина. Тот смущался и краснел на глазах, но старался не подавать виду. Видимо, не готов ещё, думал Мин.
Нахлынувшие воспоминания о том дне, который стал для Чимина самым счастливым, практически заставили его разреветься прямо в университете. Зря он нагрубил Юнги и поссорился с ним. Почему он не мог спокойно поговорить с ним? Мин же и правда ни в чём не виноват. После всех пар Чимин ветром умчался домой, не желая ни с кем говорить. Он не раз набирал Тэхёна, но вместо голоса друга отвечал автоответчик. Пак метался по своей комнате, не зная, что ему делать. Он выпил несколько таблеток успокоительного, чтобы умерить своё беспокойство и бешеный пульс.
Чимин присел на кровать и включил телевизор, переключив сразу же несколько каналов. Он достал телефон и посмотрел на время. Сейчас было ровно три часа дня, и пора бы уже пообедать, но аппетита нет совершенно. Была только тяжесть на душе и угрызения собственной совести. Блондин упал лицом в подушку и стукнул кулаком по кровати, что-то нечленораздельно промычав. Он уставился в телевизор, но совершенно не разбирал, что же говорит та девушка-журналистка в красном костюме. В голове была полная каша, а руки опускались, не хотелось ничего делать. Чимин прикрыл глаза и глубоко вдохнул, потерев нос рукой. Рядом с головой завибрировал мобильник, но парень проигнорировал его, продолжая погружаться в собственные мысли. Но телефон издал ещё одну вибрацию, а за ней и третью. Чимин нахмурил брови и шёпотом матюгнулся, посылая того, кто потревожил его. Когда же мобильник издал четвёртый звуковой сигнал возле уха, то он подскочил с кровати.
— Да кто ещё? — разозлился Пак, разговаривая сам с собой.
Его глаза округлились, когда он снял с блокировки мобильник и увидел привычные оповещения о новом сообщении возле значка твиттера. Боязливо Чимин ткнул туда пальцем.
Юнги: Ладно, Чимин, прости, я не хотел обидеть тебя.
Юнги: Эй, Чимин! Ты здесь?
Юнги: Выйди на улицу
Юнги: Ну хотя бы на балкон выйди, пожалуйста!
Пак сглотнул и встал с кровати, направляясь к окну. Он отодвинул шторы и выглянул, но не увидел там ничего примечательного. Тогда парень открыл дверь на балкон и вышел, чувствуя, как тело прожигает холод. Мурашки побежали по всей коже, но Чимин всё равно стоял, обхватив себя руками и смотря в окно. Внизу он увидел Юнги, который стоял в куртке возле его подъезда и что-то смотрел в телефоне. Бордовый посмотрел наверх и увидел Чимина. Он что-то сказал, но Пак пока что не умеет читать по губам. Блондин открыл окно и высунул голову, снова ловя новую порцию холодного ветра.
— Чимин, прости, пожалуйста! — крикнул Юнги.
Пак открыл рот, но не знал, что сказать. Появление Мина под его окном было очень неожиданным хотя бы от того, что Юнги ни разу не бывал в этом районе и понятия не должен иметь о местожительстве Пака.
— Спустись вниз! — продолжил бордовый. — Мне нужно кое-что тебе сказать!
— Почему я должен спускаться? — крикнул в ответ Пак, чувствуя, как тело охватывает холодный предзимний ветер. — Ты же сказал, чтобы я не писал больше тебе!
— Ну пожалуйста, Чимин! Иначе я так буду говорить, наплевав на недовольных жителей! — Юнги переминался с ноги на ногу, продолжая задирать голову вверх.
— Говори! Мне плевать, что подумают другие, и что ты мне скажешь!
— Ладно, — Мин облизнул губы и выдохнул. — Ты нравишься мне, придурок!
— Что? — шёпотом сказал Чимин.
Пак округлил глаза, продолжая стоять на холоде и смотреть вниз. Юнги только что… признался ему? Чимин не верит тому, что услышал, хотя рядом уже слышал злые вопли соседей, которым молодые люди помешали заниматься своими делами. Светлые волосы трепал холодный ветер; Чимин сглотнул и вдохнул ядовитого воздуха полной грудью.
— Ты до конца не замечал этого, хотя сам влюблён в меня! — продолжил Юнги; Пак начал понемногу краснеть. — Я давал тебе миллион подсказок, но ты ни за что не замечал их. Я ждал, пока ты первый признаешься, но ты ведь балда тупая, поэтому приходится снова всё делать самому!
Чимин вытер глаза руками, которые уже начали слезиться — то ли от холода, то ли от слов бордового. Ему уже было плевать на холод. Он оторвался от окна на балконе и забежал обратно в квартиру, наскоро надел первые попавшиеся под руку кеды и выбежал в коридор, по пути надевая обувь — слава богу, то оказались зимние кеды. Он не запер дверь и не надел на себя верхнюю одежду — плевать. Чимин открыл дверь на лестничную площадку и, перепрыгивая через ступеньку, спустился на первый этаж. Сердце больно сдавило, а нос шмыгал, щёки порозовели и пробовали на вкус солёные слёзы. Пак трясущимися руками открыл входную дверь и выбежал на холод, замечая Юнги перед собой. Он… раскрыл объятия? Чимин всхлипнул и, чуть не упав на льду, побежал к Мину. Он с разбегу обнял его и уткнулся в плечо, разрыдавшись. Юнги в ответ обнял его, прижимая к себе и чувствуя, как младший сжимает его куртку за спиной.
— Почему ты плачешь? — спросил он, погладив Пака по голове.
— Потому что я так долго ждал этих слов! — шмыгнул блондин.
— Балда. Замёрзнешь ведь, — успокаивающе сказал Юнги и расстегнул собственную куртку, закутываясь в ней вместе с Паком. — Как знал, что надо размер большой брать.
Чимин перестал плакать и обнял Мина, чувствуя его тепло под курткой. Он прижался щекой к его плечу и прикрыл глаза, желая остаться здесь навечно.
— Ты такой тёплый, — прошептал он, чувствуя на спине чужие руки. В них точно безопасно, думал Пак.
— Чимин, ты будешь встречаться со мной?
Блондин поднял голову и заглянул в тёмные глаза Юнги. Он всё ещё был так неотразим. Неужели такой красивый человек теперь в руках Чимина и принадлежит только ему?
— Конечно, придурок.
Пак улыбнулся и, наплевав на всех вокруг, поцеловал Мина. Его губы были такие же тёплые, как и он сам; они грели самого Чимина и его сердце, заставляя его пылать от счастья. Юнги нежно ответил на поцелуй, сминая пухлые порозовевшие губы Чимина. Он подался немного вперёд и сильнее стиснул тельце младшего в объятиях. Чимин — тот, кого хочется защищать и оберегать от других; Юнги — тот, кто хочет защищать его и будет это делать всю жизнь. Два сердца смогли соединиться после трудных испытаний; смогли обрести свою недостающую половинку — счастье.
— Пошли в дом, а то замёрзнем, — сказал Пак, отрываясь от сладких губ. — Хотя с тобой хрен замёрзнешь.
***
— Ну после этого нам позвонил Чонгук и сказал, что ты без сознания у него дома. Мы сразу же собрались и на такси доехали сюда, — сказал Чимин, улыбаясь. — Как ты?
— Я — отлично, — широко улыбнулся Тэхён. — Забавная история.
Ким держал в руках чашку горячего чая, облокотившись на спинку кровати. Он накинул на ноги одеяло, чтобы не замёрзнуть. Температура уже спала, но Чонгук всё ещё запретил ему вставать с кровати. Шатен отпил горячего напитка и выдохнул, расслабляясь на подушке. Комната Чонгука теперь казалась ему тем местом, где он должен находиться. Всё казалось таким правильным…
— А где Чонгук? — спросил Чимин.
— Внизу с его мамой и Юнги разговаривают, — ответил Ким, снова отпивая чай и сверкая кольцом.
Тэхён рад видеть своего друга таким счастливым, а ещё он до безумия рад быть сам счастлив. Этот день оба парня определённо занесут в календарь, обведут красным маркером и будут отмечать каждый год, вспоминая всё с улыбкой на лице.
В комнате было очень тепло и относительно темно, хотя ночник над кроватью всё ещё тускло горел.
— Нам ещё столько предстоит узнать друг о друге, — в слух сказал Чимин, громко выдыхая. Он осматривал комнату Гука с нескрываемым интересом. — Что он тебе рассказал?
— Чонгук? Всё, — спокойно ответил Тэхён. — И знаешь, мне плевать — какой была его жизнь до меня. Главное, что сейчас мы вместе.
Пак улыбнулся. В этот момент в комнату зашли Юнги с Чонгуком и увидели своих солнышек, удобно расположившихся в комнате, а улыбка сама невольно заиграла на лице. Они переглянулись и подошли к парням.
— Тэ, я съезжу до Хосок-хёна и вернусь. Он там наверно в ступоре.
— Кто такой Хосок? — спросил Мин, прищурив глаза и кладя руку на плечо Чимина.
— Мой новый друг и… — Чонгук посмотрел на Пака; тот кивнул. — тот, кто раньше встречался с Чимином.
Юнги похлопал глазами и опустил взгляд на блондина. Тот виновато опустил глаза в пол, но Мин просто похлопал его по плечу и поцеловал в щёку.
— Ну и ладно. А почему он будет в ступоре? — спросил бордовый. Все тоже уставились на Чонгука.
— Да так…
***
— Чон Чонгук, что это за поебень? — верещал Хосок.
Чонгук почесал затылок и нервно захихикал, рассматривая две горы намертво запакованных коробок.
— А это… Я ж вам всю посуду перебил, поэтому вот… — тихо ответил брюнет. — Что-то типа компенсации.
— Ты рехнулся что ли? Ты как внезапно пропадаешь, так же внезапно и появляешься!
Хосок прикрыл глаза и цокнул, громко выдыхая. Он скрестил руки на груди и уставился на младшего. На часах показывало почти девять утра, вывеска «Marianna» начала светиться, а вместо бумажки «закрыто» висела «открыто». Осенний — почти зимний — холодный ветер трепал волосы парней, стоящих на улице и рассматривающих коробки, которые активно выгружали люди Чонгука.
— Дай хоть обниму любимого донсена, а то я ведь переживал, — более спокойно начал темноволосый, подходя к другу и крепко обнимая его. — Так ты мне наврал, что в Америку улетаешь?
— Отчасти, прости, — виновато ответил Чонгук. — Как ты?
— Да всё хорошо, — ответил Хосок, шмыгнув носом. — Я тут с одним пареньком прикольным познакомился. Теперь вместо тебя у нас работает. Первый курс.
— Я вижу, ты не унываешь, — засмеялся Чон, смотря за работой своих нанятых работников. — Эй, быстрее давайте! Я домой хочу! У меня там жена болеет!
— Жена? — удивился Хосок.
— Я вроде как замуж выхожу…
— Стоп! Что? За кого? Почему я не знаю? Замуж? — поток вопросов лился из Хосока, а Чонгук даже отступил назад.
— Успокойся, боже. Пошли внутрь — сядем, и я всё тебе расскажу до мельчайших подробностей.
Чонгук повёл старшего в ресторан. Звонкая трель колокольчика оповестила о новых посетителях, холодный ветер проник вместе с парнями внутрь. Дверь ресторана захлопнулась, оставляя работников в одиночестве с молчанием продолжать разбирать коробки.
alt vil bli bra*
END
