Зимний вечер

      Тонкие руки ложатся мне на плечи. Так мягко. Ты вообще очень мягкая. Абсолютно вся. Возможно, именно это я в тебе и люблю? — Леонард,— мягко. Даже говоришь ты мягко! — Да, что-то не так?— и с чего я это взял? — Что?— у тебя красивые глаза.— Да нет же, я хотела сказать, что здесь очень весело. Спасибо, что устроил этот вечер.       Ты слишком милая. До невозможности! — Я должен был, мы же теперь помолвлены,— я повёл плечами. — Да, но всё же...— мягко. Не замолкай, не отходи, мне нужна твоя мягкость!—... Спасибо...       Не за что! Я сделаю всё, если это осчастливит тебя! В конце концов, если не я, то кто подумает о тебе.       Эти люди... Им ведь плевать на тебя, скажи, что я неправ. Эти свиньи лишь хотят на тебе нажиться. Однажды ты обмолвилась, что ты— лишь обуза для других, но это не так. Я бы так и остался взаперти, если бы не ты. Если бы не ты, я бы не мечтал о лучшем. Это всё благодаря тебе и лишь тебе. — Леонард,— мягко. Ты так мягко касаешься моего носа пальчиком.— Ты, кажется, о чём-то задумался.       Но ведь... Даже если я скажу всё это, мои слова не достигнут тебя. Они тебе не нужны. Ты просто хочешь спасти меня. Ты ведь не хочешь этой свадьбы. Думаешь, я перестану сторониться людей? Нет, нет и нет, глупышка. Мне не нужны люди. Это лишь мерзкие и грязные существа. Мне нужна только ты. Но это ужасно! Мне и раньше было плохо, когда я был твоим другом. Тогда я был потерян, ты была рядом, но я ничего не мог сделать: ни поцеловать, ни сказать комплимент. А что теперь? Теперь я твой жених. В ближайшем будущем муж, но... ты не стала ближе. Ты не хочешь быть ближе. Как бы я не прижимал тебя, как бы не отгонял тех тварей. Ничего. Ты никогда не станешь ближе. Ведь ты лишь пустое место, по-твоему. Но это вовсе не так! И для меня ты стала всем. — О,— мерзко. Это голос какого-то человека. Скорее всего, старой женщины.— Юный барон. Я не могу поверить, неужто Вы и впрямь женитесь на этой полоумной. Да Господь с Вами!..       Мерзко. Заткните её иначе я убью её. Куда ты ушла? Мои глаза ищут тебя. Снова эти мрази. Они постоянно рядом с тобой. Их не останавливает даже колечко на твоём пальчике. Бестактно. Я быстро иду к тебе. Все говорят. Благотворительность, Новый Свет, помолвки, я с отцом... Это всё так мерзко. Где-то далеко стучат мои каблуки о мрамор зала. Твоё запястье в моей руке. Не важно по какой причине ты согласилась на помолвку со мной, эти черви должны знать своё место.       Твои волосы теперь настолько чёрные, что отдают синевой. Теперь эти чёрные и синие платья смотрятся на тебе лучше. Это пугает. Чёрный цвет носят вдовы и монахини. И ты относишься и к тем, и к тем, в какой-то степени. Ты никогда не скажешь, по кому плачешь— мне незачем, так ты думаешь, знать. Но это вовсе не так. Я хочу узнать тебя. Всю тебя, от начала и до конца! — Леонард,— мягко. Твои пальчики перебирают мои волосы. И когда мы успели оказаться на балконе?— Успокойся, я всегда буду рядом.       Ты словно читаешь мои мысли. Но я хочу не только брать твою любовь. Я тоже хочу дать тебе хоть что-то. Так позволь мне узнать тебя! Я хочу быть рядом!       Обнимаешь, поглаживая. Почему же ты молчишь? Этот вопрос останется без ответа, я прав?

***

      Принимая кольцо, одевая его на меня, давая клятву, а после закрепляя её поцелуем, прошу, скажи, ты чувствовала что-то? Неужто ты не чувствовала это тепло? Неужто это просто жертва? Но ты не спасёшь меня! Я просто не хочу спасаться! Ты же так хорошо понимаешь меня, так почему всё ещё... ты оборачиваешься. Нежные розовые глаза. Такие нежные. А вместе с ними и улыбка. Ты словно говоришь: "Всё хорошо? Пожалуйста, молчи." Не переживай, эти подонки не заметят даже если я прямо сейчас начну умирать. Эти мрази просто пришли поглазеть и поесть, а свадьба ли, похороны— не важно. Скажи, ты правда любишь этих тварей? Да, я тоже несовершенный. Но ведь я же никогда не обманывал тебя, не покушался ни на кого. Так за что же ты их любишь!? — Всё в порядке,— твоя нежная ручка легла на мою руку.— Я всегда буду с тобой, даже если смерть попробует разлучить нас.       Ах, едва ли! Ты же никогда не позволишь мне умереть раньше времени. Я всегда был одинок, но ты помогла прочувствовать это одиночество. Нет, я не злюсь. Я же люблю тебя. Но почему ты такая!? Ты возьмёшь мою руку, только когда в беде буду я. Как бы я не тянулся к тебе, как бы не звал, ты ведь не примешь мою поддержку.

***

"Всё хорошо,— эти слова звучат в моём сознании снова и снова.— Я же лишь слабачка. Обуза. Не переживай."       Но это не так! Совсем! Одна и та же мысль... Уже неделя прошла... А эта мысль всё не отпускает. Ты теперь баронесса. Теперь ты фон Сименс. Но ничего не изменилось. — Ты опять уснул в лаборатории,— такой мягкий укор.— Это же опасно! — Не переживай,— я потягиваюсь.— Я ещё не приступал к действиям. Только расчёты. — Кстати,— твои розовые глазки впиваются в записи.— Я всё хотела узнать, а что это будет? — Оружие,— я пожимаю плечами. — Оружие?— ах, до чего же ты невинна. — Да, за это достойно платят, тем более весь мир только и хочет, что начать войну. Так что это очень выгодно. — А что это за оружие?— эта тема тебе явно неприятна. — Хлор,— отвечаю я.— Им будут травить людей.       Тебе это явно не по нраву. Я не ребёнок, который обидится, если собеседнику с ним не интересно. Так что не заставляй себя. Я обнимаю тебя, упираясь носом в твой живот. Ты мягко пахнешь. Твои мягкие пальчики перебирают мои волосы. Мягко. Знаешь, когда мои руки будут в крови из-за хлора, ты будешь рядом, я знаю. Но я бы хотел, чтобы причиной была любовь ко мне. — Только не перетруждайся, хорошо?— ты улыбнулась. Мягко...

***

— Госпожа!..— я услышал грохот. Словно что-то упало. Я мог бы проигнорировать, но...— Госпожа, что с Вами?       Я вскакиваю из-за стола и бегу на крик. Ты лежишь на полу в каком-то наряде, как обычно, тёмно-синем. Видимо, собиралась куда-то. — Купальница!— мои руки подхватывают тебя. Горячая.— Что с тобой!? — Госпожа в последнее время...— пытается сказать горничная. — Доктора! Живо!— как я зол! Их работа— заботиться о тебе, а на что они время тратят?

***

      Дрожащий взгляд розовых глаз. Ты тяжело дышишь. — Леонард?— твои руки приспускают одеяло. Тяжёлое? — Что случилось?— в моём голосе от чего-то появилась строгость. — Просто немножко уст...— эта твоя улыбка. Словно, говоришь: "Не переживай". — У тебя грипп,— голос всё строже.— Зачем ты так себя утруждала? — Я не могла тратить твои деньги,— спокойно отвечаешь, словно, нечто обыденное.— Поэтому я начала работать в одной пекарне. — Куда ты собиралась? — Благотворительный обед у фон Розшенов. — Зачем ты начала работать? Этих денег гораздо меньше, чем... — Я знаю, но... этим людям была нужна помощь... К тому же я не трачу деньги... — Скажи...— я напрягся.— Я знаю, ты не любишь меня, но я то люблю. Скажи, каково мне будет, если ты умрёшь!? — Всё в порядке,— твоя уставшая рука тянется ко мне, я тут же перехватываю ручку и смотрю на тебя.— Даже если я умру... — Нет же!— перебиваю я её.— Не так это! Иначе бы я не любил тебя! Ну не любят тех, в ком нет ничего хорошего! — Ах, Леонард,— что за снисходительность?— Любят разных. Людей любят просто так, это никак не зависит от личных качеств. — Но тебя люблю ни один я!— я дрожу от чего-то.— Тебя любит вся прислуга, тебя любят все, о ком ты заботишься... Да и неужели ты меня бросишь с этими чувствами. — Я просто заболела, а ты уже такую драму раздул,— смех. Мягкий. — Но такими темпами ты действительно можешь умереть!— я вскочил.       Должно быть, сейчас я выгляжу очень странно: кричу, а эмоций не проявляю. Но мне плевать. Меня волнует лишь эта девочка, ты. — Всё хорошо,— ты вновь улыбаешься.— Я скоро выздоровлю и... — И снова начнёшь пренебрегать своим здоровьем?— я сажусь рядом.— Знаешь, я не против того, что ты делаешь. Но я просто переживаю за тебя. — До чего же ты милый, когда откровенничаешь,— ты усмехаешься.       Знаешь, ты хоть и младше меня, но порой мне кажется, что ты любишь меня как мать сына. Я смотрю в окно. Снег снова пошёл. В принципе, я немного люблю эту страну, но до чего же тут плохо с погодой. А каково же крестьянам? — О, снег!— прохрипела ты, садясь.— Это так красиво. Слышала, что в такую погоду ещё сидят перед камином. — Странно, что людям так мало нужно для счастья,— замечаю я.— Хотя счастье считается целью всей жизни. — Просто не всегда понимают, что для них счастье, оно же у каждого своё. — Хочешь,— шепчу я.— Посидим у камина? — А как же хлор? Ты ведь и так прервал работу?— удивляешься ты. — И что?— я смотрю на тебя. Думаешь хлор лучше тебя?— Это всего лишь работа, которой много. В конце концов, меня с радостью, как гения, наймут другие. Да и языки я знаю. — Но всё же...       Я вздыхаю, кутаю тебя в плед и беру на руки. С тобой слишком трудно. Собственно, если бы ты не открещивалась от счастья, тебе было бы легче, но что тогда? Тогда бы мы не поженились? Довольно странно с моей стороны, наверное, осуждать тебя.       Я сажаю тебя в кресло и начинаю бросать дрова в камин. Некогда мне тут прислугу звать! Вскоре я сел рядом. — Забавно, что ты дворянин, похожий на девушку, а сам такой сильный и способный,— подмечаешь ты. — Ты счастлива?— подпирая рукой подбородок, спрашиваю я. — Я всегда счастлива,— улыбаешься ты.— К тому же, ты и Лео— мои лучшие друзья, и вы всегда рядом. Как я могу быть несчастлива?       Друзья, да? Знаешь, всё таки я и рад, и нет, что ты отказалась от любви. Хотя всё же было бы лучше, полюби ты меня. — Если скоро выздоровеешь, могу устроить бал в честь Рождества,— замечаю я. — Это стимул?— усмехаешься ты. — Называй, как хочешь...