Другая история

На город спускались сумерки. Розовый отблеск заката тускнел, медленно впуская в спальню темноту. Они лежали, обнявшись, в полной тишине, прислушиваясь к дыханию друг друга. Ее голова лежала у него на груди, его ладонь поглаживала ее волосы, ласкала ее разгоряченную кожу. - Джан… - Да. - Как так получается, что мы снова… Я не думала, что… - она замолкла, чувствуя, как ее щеки заливаются краской, не ожидая от самой себя подобного вопроса. Джан повернулся и посмотрел в ее вопрошающие глаза. - Ты будешь смеяться, но… мы уже три дня подряд и… - Санем стеснительно опустила взгляд. - ? - Как ты так долго… - она снова посмотрела на Джана. - Был без женщины? Джан широко раскрыл глаза, изумляясь тому, какие вопросы витают в головке его любимой женщины. - Нет, ну правда. Ведь почти год… или, возможно, у тебя кто-то, ну, до того, как мы… - Санем, глупышка моя, - он поцеловал ее макушку. – Я, конечно, не скажу, что это было легко – видеть тебя каждый день, вдыхать твой запах, а особенно те месяцы, что ты была якобы помолвлена с Османом… - Да, я понимаю, это было очень глупо, но… когда я соврала с перепугу первый раз, потом это стало как трясина, - вздохнула Санем. – Мне приходилось врать тебе снова и снова. Я чувствовала себя преступницей. Ты не представляешь себе, каково это – врать тому, кого любишь больше всего на свете. - Любимая, - Джан наклонился и поцеловал ее в плечо. – Это все прошлом. Я очень хотел быть с тобой, как я мог думать о другой? - Ты знаешь, ты моя первая любовь, и…у меня не было никого до тебя. - Знаю, - Джан наклонился над Санем и медленно приблизил лицо к ней. – Я люблю тебя, девочка моя. И так будет всегда. Я сделаю все, чтобы ты была со мной счастлива. - Джаан… Звук ее голоса утонул в его поцелуе, он снова и снова целовал ее с такой страстью, как будто и не было полчаса назад их близости. - Джан, - спохватилась Санем, отстраняясь. – Теперь время с тобой пролетает еще быстрее. - Не уходи, побудь еще немного, - Джан остановил любимую, взяв за руку и привлекая обратно к себе на грудь. – Мы так мало сегодня были наедине. - Джан, нам и так повезло, что маме позвонила подруга. Но она уже скоро вернется, и если не застанет меня дома, будет скандал. - Давай я поеду домой и все расскажем вместе. - Только не это. Я не хочу, чтобы кто-то из вас чувствовал себя неловко. - Санем, я и так чувствую себя неловко. Мы ведь не просто встречаемся. Ты стала моей женщиной. Я чувствую себя ответственным. - Я обещаю, Джан, я все ей расскажу. - Точно? - Точно. Сегодня скажу обязательно, - А ты поговоришь с Эмре? - Санем… - Джан, он твой брат, и возможно у него есть этому какое-то объяснение. По крайней мере, вы сможете выяснить ваши отношения. Он приехал в горы за тобой, волновался. - Хорошо. Знаешь, Санем, хорошо, что ты есть. Иногда ты даешь мне другую точку зрения. Ты знаешь мою историю, у меня не было теплой дружеской семьи и поддержки, как у тебя. Я привык решать свои проблемы сам. Вернее, от некоторых проблем я просто убегал. Но сейчас, сейчас я хочу быть с тобой, я хочу изменить свою жизнь. Джан притянул к себе любимую и жадно вдохнул ее аромат. Его чистая, невинная девочка, в которой скрывалось столько страсти и огня. Он приник к ее манящим сладким губам, скользнул вниз к округлому плечику, откидывая рукой волосы. Санем замерла, закрыв глаза... Его губы поползли вниз, к ложбинке, и еще ниже, и еще ниже… Отдавшись своим ощущениям, она снова попала во вселенную неги и наслаждения от прикосновений и поцелуев любимого… «Санем, что ты со мной делаешь», прошептал он, чувствуя, как она прижимается к нему, как ее руки становятся все смелее… Это длилось целую вечность… они не могли насытиться друг другом, переплетая руки и тела… - Джан… - Да, дорогая. - Разве может быть так хорошо? - пробормотала Санем, прижимаясь щекой к ладони Джана. – Я думала, что нет в мире большего наслаждения, чем сладкая вата, крем-брюле и мороженое. Оказывается, есть… Джан засмеялся. У него самого были такие ощущения, как будто он два часа молотил грушу в тренажерном зале. - Я бы сравнил это с изысканным вином и бифштексом, - сказал он. - А кто-то еще говорил, что я не романтик… - Тебе не нравится вино? Или бифштекс? - Мне нравится и то, и другое, но мне бы в голову не пришло такое сравнение… Зазвонил телефон Джана, но он, не глядя, выключил звук. - Джан, а вдруг это по работе? - Я перезвоню. - Тогда отвези меня домой, пожалуйста. - Я очень не хочу, но придется. - Джан, хочу кое-что спросить, - спускаясь по лестнице за руку с любимым, сказала Санем. - Спрашивай. - Это поместье, оно как будто грустит… Тебе может показаться странным, но мне очень жаль, что такой большой, красивый и уютный дом… - Знаю, Санем, я не раз об этом думал, но этот дом принадлежит отцу, и от него зависит его судьба, — доставая ключи из кармана куртки, объяснил Джан. - Понимаю, — девушка оглянулась еще раз, выходя за ворота. — Очень красивое место. Несмотря на час пик, до квартала Санем удалось добраться без пробок. ***** Она стояла у окна, глядя на пушистые падающие снежинки… Память унесла ее в прошлое… Это была любовь с первого взгляда. В то время он был немного худее, и не носил бороду, лишь легкую щетину, поэтому, увидев его через столько лет, на какую-то долю секунды она засомневалась, а тот ли это Джан Дивит, которого она знала. Маккенон сказал, что модели для проекта – это сюрприз. Вот уж поистине это был сюрприз. Как будто кто стукнул по голове обухом. Она опешила в первые мгновения, не зная, как себя вести. Боль, обида, любовь – все перемешалось в голове и в душе. И рядом с ним была другая – нужно было быть слепым, чтобы не заметить, как он смотрел на Санем. На нее, на Бьянку, так он не смотрел никогда. Правда, и в любви ей он не признавался, но она чувствовала, что его чувства больше, чем дружеские. В тот день, как и сегодня, тоже шел снег. Бьянка почувствовала, как глаза ее наполняются слезами… ***** Санем вошла в гостиную и прислушалась. В доме было тихо. Часы показывали шести. Лейла все еще не вернулась с работы. Санем пошла наверх в свою комнату и села на кровати. Нога все еще болела, но уже не так сильно, и ходила она, слегка прихрамывая. Джан довез ее до самого дома, но по ее просьбе в дом не заходил. Сейчас она пыталась собраться с мыслями, спланировать что и как она будет рассказывать. Ее почему-то трясло от одной мысли о том, что нужно будет произнести эти слова. По пути домой от Улудага и почти до самого Стамбула Санем усиленно притворялась, что спит, растянувшись на заднем сидении, из-за Мевкибе, которая пожелала ехать с ними и села впереди. Несмотря на то, что мама очень благодарила Джана за спасение, было в ее взгляде что-то колючее, что-то, предвещающее не очень приятный разговор. Поэтому неожиданный звонок маминой подруги из Султанбейли стал спасением. Что стряслось, по телефону подруга не сообщила, но очень просила приехать. За дверью послышались шаги, и через секунду появилась Лейла. - Как ты, сестричка? – участливо спросила, садясь рядом на кровати. – Как нога? - Еще болит, но уже терпимо, - ответила Санем. – Но это ерунда, по сравнению с тем, что мне придется сегодня вечером рассказать все маме. - Ты решилась? – ахнула Лейла. - Я не могу это дольше скрывать, сестричка. Мама и так вся на взводе, особенно после вопросов этих журналистов. Спасибо г-ну Эмре, что вовремя их отвлек, взял весь удар на себя. - Да, хорошо поступил, - подтвердила Лейла. – Я уже даже и не знаю, что думать. Вчера он приехал поздно вечером, и ночевал у нас. - Да ты что? – глаза Санем округлились от удивления. - Да. Я готовила ему бутерброд, а он подошел, обнял и сказал, что я ему очень нужна, - вздохнула Лейла. - Да уж, эти мужчины такие странные. - Но не Джан. Он ведь тебя любит и не водится с другими женщинами. - Это правда. Сестричка, я так счастлива, что, если бы не предстоящий разговор с мамой, - Санем поменяла положение. – И если бы не нога, я бы прыгала до потолка. Я хочу тебе кое-что сказать, еще позавчера хотела, но так и не получилось. - Так говори же. В коридоре послышались громкие шаги и на пороге возникла Мевкибе. Ее лицо было мрачнее тучи, и Санем сильно напряглась. - Девочки, мне нужно с вами поговорить. - Слушаем, мама, - одновременно произнесли сестры. - Вы помните тетю Айше и Ойкю, ее дочку? В детстве вы дружили, пока они не переехали в Султанбейли. - Конечно, мамочка, очень хорошая была подружка. Жаль, что редко виделись потом. - Ойкю пыталась свести счеты с жизнью. - О Аллах, - снова одновременно воскликнули Лейла и Санем. - Да. Очень плохая история, очень. Ойкю работала моделью в агентстве, влюбилась в босса, - Мевкибе посмотрела поочередно на Лейлу, а потом на Санем. – Она забеременела, а он ее бросил, укатил за границу с другой. - Вот это да, - сказала Лейла. - Она сейчас в очень плохом состоянии. - А что с ребенком? - К несчастью, случился выкидыш, - Мевкибе задумалась на секунду и продолжила. – А может, это и к лучшему. - Мама, что ты такое говоришь? – воскликнула Санем. - А то, что она осталась бы одна с ребенком на руках. Отца у них нет, Айше болеет. Вы не подумайте, мне, конечно, очень жалко Ойкю, но что бы было с ней и с ребенком? - Очень печально, очень, - сказала Лейла. – Ойкю поддалась чувствам, поступила неправильно. Мамочка, но мы с Санем не такие, правда, сестричка? - Правда, - ответила Санем хриплым голосом. - Санем, ты простудилась? – спросила Мевкибе. - Вроде бы нет, это я так, - прокашлялась дочь. – Просто так. - Знаю я это «просто так», - повысила голос мама. –Ну-ка, марш в постель, укрывайся с одеялом, я тебе малиновый чай заварю. Лейла, идем, принесешь сестре чай, а мне еще ужин готовить. Когда дверь закрылась, Санем вздохнула. Вот как теперь сказать матери про них с Джаном? Да еще после этой истории с Ойкю. Ее внимание привлек засветившийся экран телефона. «Как ты, любимая?» «В порядке, любимый». «Как нога?» «Немного болит, но уже не так сильно. Благодаря твоей помощи, обошлось. А как ты?» «Скучаю по тебе, хотя всего лишь час назад расстался с тобой». «И я скучаю. Очень.» «Ты поговорила с мамой?» «Еще нет. Не было подходящего момента. Она только-только вернулась. А ты поговорил с Эмре?» «Тоже еще нет. Он тоже пока не вернулся» - Санем, твой чай, - в дверях появилась Лейла с подносом в руках, на котором стояла чашка и розетка с медом. – Будем тебя лечить. - Сестричка, я не больна. - Ну, на всякий случай, какой твой голос был хриплый. Хотя сейчас вроде бы нормально звучишь, - вопросительно посмотрела на Санем Лейла. - Я должна тебе кое-что сказать, иначе я лопну. - Хорошо, говори. - Мама на кухне? -Да, скоро придет отец, она готовит пирог. - Лейла, мы с Джаном… - Санем смущенно посмотрела на сестру. – Мы с ним…в общем… Лейла придвинулась к сестре, заглядывая в глаза. - Мы… - Вы решили пожениться? – закричала от переизбытка эмоций Лейла. - Кто решил пожениться? – раздался грозный голос Мевкибе, которая открыла дверь. - Ээээ, - только и смогла произнесли Санем. - Ээээ, - вторила ей сестра. - Это, мамочка… Айхан! Айхан и Джейджей решили пожениться, - брякнула первое, что пришло в голову, Санем. - Айхан? Джейджей? – в изумлении раскрыла рот Мевкибе. – Я и не знала, что они встречались. - Встречались, мамочка, встречались, - подтвердила Лейла. – Просто они не хотели афишировать. - Ну, что я могу сказать. А этот парень, Джейджей, он немного странный, - отметила Мевкибе. С коридора донесся голос Нихата. - Ой, это уже отец ваш вернулся, а пирог еще не готов, - всполошилась Мевкибе. – С вами тут забудешь обо всем на свете. Что за день был, что за день, утром в горы, потом обратно, потом Айше, я уже, честное слово, валюсь с ног, я не выдержу. Лейла, бегом за мной, поможешь салат готовить. Санем, ты отдыхай. Как твоя нога, дочка? А то за всем этим забыла спросить. - Хорошо, мамочка, уже почти не болит. - А… еще, хотела с тобой насчет Джана поговорить… Санем замерла, чувствуя, как сердце уходит в пятки. - Но потом, потом. Санем вздохнула с огромным облегчением, оставшись одна, и принялась продумывать, какие вопросы ей может задать мама, и что ей ответить. И – самое главное – как же все-таки признаться. ****** Было уже около семи, когда вернулся Эмре. Закрыв за собой дверь, он прошел в гостиную и подошел к Джану, который читал книгу. - Брат, наконец-то я дома. Сильно проголодался. Ты голоден? Может, закажем пиццу? Или суши? Я вчера купил хорошее вино, можем продегустировать. - Нет, Эмре, я не голоден, - Джан закрыл книгу и встал. Эмре подошел к нему, чтобы обнять, но Джан уклонился от объятий. - Что-то случилось, брат? - Эмре, нам нужно поговорить. - Конечно. Я не мог до тебя дозвониться больше суток, я не знал, где и что случилось, а потом узнал, что вы с Санем… - Эмре посмотрел в глаза Джану и остановился. – Что-то случилось? Что-то, связанное со мной? Вместо ответа Джан взял свой телефон и включил запись. … Эмре слушал молча, его лицо потемнело. - Брат, я могу все объяснить. - Что? Что ты можешь объяснить? Что брат, за которого я, не задумываясь, отдал бы жизнь, на самом деле меня ненавидит? И что я, глупец, этого не заметил. - Брат, что ты говоришь? Как я могу тебя ненавидеть? - Но ты же сам это сказал. Или ты хочешь сказать, что это подделка? Нет, я проконсультировался со специалистом, это подлинник. - А со мной ты поговорить не хотел? Почему ты так поступаешь со мной? - А как бы ты поступил, как? Если бы ты услышал такое от меня? – перешел на крик Джан. - Брат, успокойся, выслушай меня, - примирительно поднял руки Эмре. – Да, я действительно все это сказал. Но я не имел это в виду. - Это как? – тряхнул головой Джан. - Я хотел, чтобы Айлин так думала. - Ничего не понимаю, зачем? Зачем?, - снова стал заводиться Джан. - Я не знал, что она записала это на телефон. Помнишь, тот случай с кольцом? Я не делал ей предложение, и она подстроила так, чтобы выплыла эта история. Я был очень зол, накричал тогда на нее, и она сказала, что если я буду так себя вести, то расскажет тебе всю правду. Я струсил, признаюсь, - опустил голову Эмре. – И не придумал ничего лучше, чтобы убедить, что я с ней, всегда на ее стороне, и, чтобы она точно мне поверила – выдумал все это. Прости меня, брат. - Эмре, - покачал головой Джан. – Ты понимаешь, что очень трудно верить человеку, который тебя предал? Но я простил тебя. И тут я снова узнаю про очередную ложь. Как я могу знать, кому ты сказал правду – Айлин или мне? - Я понимаю, брат, и я очень сожалею. Правда, мне очень жаль. Я был очень влюблен в Айлин, я был зол на отца за все, что произошло. У меня как будто было помутнение. Но это еще не все. Я знаю, ты будешь очень злиться, но есть еще то дело с твоей лицензией. - Я знаю, Санем все мне рассказала. - Она не все знала. - В смысле? - Я сказал тогда Санем, что это был я. Но на самом деле это сделала Айлин. Это она наняла того человека, которого нашла Санем. Но… я не давал Айлин те фотографии, она втайне от меня скопировала их себе на телефон. Я клянусь Аллахом, всем святым для себя, несмотря ни на что, я бы никогда не подставил тебя так. - Эмре, все это очень сложно, — покачал головой Джан. — Очень трудно узнавать такие вещи. - Я знаю, брат, знаю. Но я докажу тебе, что мне можно доверять. Айлин теперь ушла из нашей жизни навсегда. Она приезжала пару дней назад в агентство, пыталась снова все возобновить, шантажировала меня, но я сказал ей «нет», Видимо, поэтому она отправила тебе эту запись. Я не знал, что так произойдет. - Хорошо, Эмре, хорошо, я, пожалуй, уйду сейчас, мне нужно все это переварить, я не могу сейчас оставаться дома. …Джан завел машину и выехал из ворот. Повернул направо и остановился. С минуту сидел, задумавшись, а затем тронулся дальше. Пребывая глубоко в своих мыслях, он не заметил следующего за ним такси. ***** Что такое любовь? Я раньше думала, это бабочки в животе, желание видеть любимого каждый день. Потом я поняла, что это только начало, самая ранняя весна, когда начинают распускаться почки на деревьях, когда расцветают цветы. Потом любовь становится похожей на жаркое солнце и прохладную тень, на ласковые волны теплого моря, ласкающие твою обнаженную кожу. Она как спелый виноград, который сам просится в рот, как наливное яблоко, от которого хочется откусить кусок побольше и смаковать его. Она похожа на теплый летний дождь, и даже грозу с молниями, когда вы впервые ссоритесь. Я поняла, что любовь – это как четыре времени года, они сменяют друг друга, из года в год, каждый год не похож на другой, но это что-то незыблемое, что-то, было, есть и будет всегда. Санем остановилась и отложила ручку. Позвонил телефон. Айхан тараторила так, что ее было сложно понять, она обижалась, что подруга ей не перезвонила, и как так можно поступить, вот если бы она, Айхан, потерялась в горах с Джейджеем… - Айхан, стоп, остановись, говорю, - воскликнула Санем. – Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное. - Что может быть важнее… - Да подожди ты. Я сказала маме, что вы с Джейджеем решили пожениться. На том конце провода воцарилась тишина. Воспользовавшись этим, теперь уже Санем затараторила, обрисовывая ситуацию. - Санем, ты понимаешь, что ты наделала? – дар речи наконец вернулся к Айхан. - Извини меня, сестренка, пожалуйста, но в этот момент мой взгляд упал на нашу с тобой фотографию и мне ничего другого не пришло в голову. - Как я теперь буду… - Ничего страшного, я уже придумала. Я скажу маме, что я все перепутала, неправильно поняла. Ты не переживай, я улажу. - Ну, Санем, смотри, я не хочу проблем на свою голову. - Ладно, Айхан, не волнуйся. Давай уже завтра поговорим, а то меня зовут на ужин. - Приятного аппетита! Фух, слава Аллаху, кажется, со всем разобралась, подумала Санем, нажав на отбой. Желудок громко заурчал, напоминая о том, что она больше полдня ничего не ела. ***** Их было много, на любой вкус, но для Джана этот выбор оказался сложным. Он перебирал их по очереди, представляя, как будто смотреться то или иное, но ни одно его не вдохновляло. - Я могу вам чем-то помочь? – улыбаясь, спросила миловидная девушка-консультант с ореховыми глазами, на беджике которой была написано «Фатима». - Понимаете, мне нужно кольцо, я хочу сделать любимой девушке предложение, но оно должно быть особенным. Очень особенным, потому что девушка, которой я хочу подарить его, очень и очень особенная. - Понимаю, любимая девушка всегда особенная. - Нет, вы не понимаете, эта девушка не такая, как все. Она не пьет кофе, она не скрывает, что голодна… - Джан увидел недоумение в глазах консультанта. – Фатима, эта девушка – самое дорогое, что у меня есть на свете. Я без нее – не я. - Вы очень ее любите, - кивнула девушка. - Очень. Я не знал, что можно любить так сильно. - А какая она еще? - Милая, добрая, нежная, не завистливая, ранимая, пишет роман и мечтает полететь на Галапагоссы. - Тогда посмотрите нашу специальную коллекцию, например, вот это, - продавщица протянула Джану дизайнерское колечко. – Очень оригинальное, необычное, а бирюза издревле считалась приносящей ее владельцу счастье. - Счастье, говорите? Продавщица начала отвечать, как этот момент позвонил мобильный. - Извините, пожалуйста, - Джан отошел от витрины. – Слушаю. Да. Да. Хорошо, отлично. И цена, говорите, устраивает? Супер. Назначайте встречу на завтра на раннее утро. - Я возьму это кольцо, - Джан вернулся к продавщице. – И спасибо большое за помощь. Пряча заветную коробочку в нагрудный карман, Джан вышел из ювелирного магазина и направился к машине. По дороге, он думал о том, как жаль продавать дом, с которым связано столько приятных воспоминаний, но, с другой стороны, он готов был продать и себя, лишь бы этот мерзкий и подлый Фабри больше никогда не приблизился к Санем.