Сочельник

      — Лео, давай быстрее! Сколько можно ждать?!       Дейл крайне возмущённо смотрел на отставшего друга, который загляделся на какую-то безделушку в одной из лавок. Который раз они так останавливаются и по полчаса топчутся на месте? Кажется, десятый. А уже вечер! Все нормальные люди сидят дома и готовятся к празднику, а не шляются по успевшему опустеть рынку. Сочельник же!       Дейл раздражённо натянул чуть ли не до носа красную, вязаную шапочку, из-под которой торчали в разные стороны непослушные рыжие волосы, и с крайне серьёзным видом направился к Уолкеру. Тот же даже не обернулся, упорно игнорируя причитания друга.       Берни, ради праздника отложивший любимую приставку, с каким-то детским восторгом на лице рассматривал огромную, высокую ель по середине площади. Он решил не вмешиваться в перепалку товарищей, предпочитая наслаждаться видом, пока конфликт не будет благополучно улажен. Когда ещё можно будет увидеть такую красоту! Пушистая зелёная красавица вся блестела и светилась от золотых украшений и разноцветных гирлянд. Лампочки, как яркие светлячки, перемигивались, вызывая щекочущую радость. Под елью — ясли, древняя католическая традиция. Люлька в окружении Девы Марии, волхвов и животных пока была пуста. Фигурка младенца Иисуса должна появиться только на Рождество, то есть завтра. Жители города постарались на славу — каждая фигура яслей была проработана до мелочей, будто живая. Красотища…       — Берни! Вы с Лео сговорились?!       Шатен обернулся, поправив очки. Дейл держал под руку Лео, явно недовольного тем, что его оторвали от чего-то важного. Уолкер косо посматривал на друга и поправлял чуть съехавший с плеча синий шарф.       — Да иду я, иду… — пробурчал Берни, быстро нагоняя друзей.       Они пошли дальше вдоль небольших уютных лавчонок. Рождественный базар открылся ещё почти месяц назад, и Лео не раз бывал здесь то с семьёй, то с друзьями, но всё не мог насмотреться.       Повсюду блеск мишуры, разноцветных гирлянд, которыми продавцы украшают витрины. В выходные на тщательно вычищенные дорожки негде было яблоку упасть, но людей это, похоже, мало заботило. Все суетились, выбирали подарки родным, закупали украшения. Пожилые дамы торговались с ворчливым старичком, продавшим стеклянные ёлочные игрушки. Мужчины судорожно пытались прочитать очередной пункт в метровом списке покупок. Ребятня толпилась у магазинчиков со сладостями, выпрашивая у родителей ту или иную вкусняшку. Молодежь же чаще всего собирались в компании и бесцельно бродила в толпе, обсуждала планы на каникулы и праздники, попутно рассматривая пестрящие товаром витрины.       Но базар привлекал жителей маленького городка не только предложенным здесь товаром. Всей атмосферой своей он дарил людям то праздничное настроение, что помогало вынырнуть из серости и рутины, пусть на минуту, но забыть о тревогах. Дух Рождества витал везде. Смех играющих детей у ёлки, тонкий аромат свежей выпечки, горячих каштанов и хвои, запах свечей, приятно щекочущий нос — всё это создавало просто непередаваемое чувство радости и спокойствия, с приближением праздника превращающиеся в настоящее счастье.       Вот почему Лео обожал рождественский базар. Но сегодня он не собирался тут задерживаться: дома его уже ждали родители и два бедствия, чтобы закончить последние приготовления к празднику и вместе сесть за стол. Как говорится: «Рождество отмечай с семьёй, а Новый год — с кем хочешь».       Но ведь это только вечером, а днём можно было и отправиться на прогулку с друзьями по нарядному городу, что собственно Лео и сделал. Дейл и Берни, с удовольствием, согласились. Оба порядком устали от мельтешения родственников дома, поэтому не отказались развеяться. Только вот, кто же знал, что они заблудятся?       Проходя мимо бесчисленных домов, на дверях почти каждого из которых висел еловый венок, болтая и просто любуясь гирляндами на фонарных столбах и линиях электропередач, друзья совсем забыли про время, а заодно и про то, как идти обратно.       Первым это заметил Дейл, которому нужно было вернуться домой пораньше. Тут же из весёлого и беззаботного парня он превратился во «вреднючку-колючку», как про себя назвал друга Лео. Однако сам же Дейл и взялся всех «спасать», говоря, что знает короткую дорогу. И, на его же несчастье, она проходила через базар, где в Уолкере проснулся шопоголик. Благо, денег у него было немного, и купить он смог лишь пару шоколадных зайцев для брата с сестрой.       — Лучше бы шапку себе взял, — ворчал Дейл, ведя Лео за ручку, как непослушного ребёнка.       Уолкер лукаво усмехнулся. Головного убора, и правда, у парня не было, поэтому он то и дело пытался привести в порядок растрепавшиеся от ветра волосы. Лео постоянно вскидывал голову и чуть встряхивал ею, как дворняжка какая-то после дождя. Со стороны выглядело забавно, но Дейла это скорее бесило.       — Расслабься, друг, — Берни ободряюще потрепал рыжего по плечу, надеясь спасти Лео от дальнейших нотаций. — Рождество же! Улыбнись, наконец, а то мина у тебя, будто лимоны глотал весь день.       — Легко тебе говорить! — буркнул Дейл. — Тебе не влетит от всех приехавших родственников, а поверь, их очень много! Я и так, считай, уже на месяц наказан на видеоигры и телевизор.       — Да ладно тебе! Не преувеличивай. Фонари только включили, не так уж и поздно, — возразил Лео, отвоевав у друга возможность идти самостоятельно.       Дейл закатил глаза и, с непонятной злостью впихнув руки в карманы темно-зелёной куртки, продолжал быстро идти дальше. Лео и Берни переглянулись, обречённо вздохнули и поплелись вслед за другом. Поднять настроение взвинченному до предела Дейлу — определённо, невыполнимая задача. Кто сказал, что много родственников под одной крышей — залог счастливого праздника? Дейл мог бы с лёгкостью привести тысячу и один аргумент против подобного утверждения.       Лео же поблагодарил всех святых за то, что в этом году родители решили провести Рождество в тесном семейном кругу, не приглашая никаких дальних родственников или друзей. Однако это не спасало его от долгой беседы насчёт позднего прихода. Сочельник всё-таки.

***

      На улице стемнело к тому времени, как Лео добрался до дома. Короткий путь Дейла оказался большим крюком. Никто из них не догадался взять телефон. Пришлось прибегнуть к помощи немногочисленных прохожих и хоть как-то сориентироваться. А про дорогу до дома можно и промолчать. Дейл в конец запаниковал, а потом и Берни начал нервничать. А Лео успокаивал их обоих, упорно не думая, что ждёт его самого.       Дойдя, наконец-то, до дома, Уолкер долго не решался войти внутрь. В окнах, к стёклам которых были приклеены фигурки забавных оленей и колокольчиков, горел свет. Гирлянды, украшающие фасад, весело мигали в темноте. На двери приветливо раскачивался аккуратный венок из пахучих еловых веток с подвешенной на нём парой красных, маленьких шариков. Всё так и приглашало войти и быть гостем на празднике! Вроде как и простые украшения, но сколько тепла внутри разливается, когда на них смотришь…       Глубоко вдохнув, Лео вошёл в дом и оказался в светлой прихожей. Тут же на хлопок закрывающей двери прибежала Джульетта, а за ним и Тоби. Оба надели бордовые, тоненькие свитера с зелёными полосками и две новогодние шапочки с белыми помпончиками. Так по-домашнему, празднично это выглядело, что Лео невольно восхитился уютом родного дома. Даже страх перед взбучкой ушёл.       — Мама! Папа! Лео вернулся! — закричали маленькие бедствия наперебой, убегая обратно.       Уолкер повесил куртку на вешалку, случайно задев золотистую мишуру, накрученную на крючки. Стягивая кроссовки, Лео с улыбкой наслаждался запахом вкусной еды из кухни. Он знал, что сегодня ужин будет скудным: одна рыба и морепродукты, повезёт, если обойдётся без жареного угря. К этому блюду у Лео ещё с детства возникла острая неприязнь. И ничего поделать нельзя — традиция. Зато завтра… Индейка, лазанья, артишоки, Панеттоне*, медовое печенье, пироги, конфеты, фрукты и море чечевицы, которой по примете нужно съесть как можно больше, чтобы стать богаче в новом году. Если говорить коротко, то завтра настоящий пир и рай для сладкоежек, а сегодня… Сочельник, будь он неладен!       — Ну и где ты был?       К Лео подошёл Уолкер старший. Трудно было сказать зол он или просто недоволен. Хмурый взгляд отца вызвал стыдливый румянец у юноши. Он ведь даже мобильник не догадался с собой взять, как впрочем и Дейл, а телефон Берни, как назло, разрядился в первый же час прогулки. Балбесы!       — Да я… Ну… Не хотел, пап, честно! Заблудились немного… Вот и… — на более уверенный и вразумительный ответ смелости у Лео не хватило, да и сил не было. Шутка ли! Полгорода за несколько часов вдоль и поперёк пройти! Да ещё этот ветер…       — Ладно, горе-путешественник, потом поговорим, — снисходительно улыбнулся отец. — Иди, приведи себя в порядок, и за стол. Мать волноваться начала, пойду успокою.       Лео согласно закивал, разматывая слишком длинный и колючий шарф. У этой детали гардероба была куча минусов, но всё перекрывал один маленький, но чрезвычайно важный факт: этот шарф Уолкеру подарила Кей. На Рождество она уехала с родителями к бабушке, поэтому преподнесла подарок раньше. Лео до сих пор вспоминает её пылающие от смущения щёки и бегающие во все стороны глаза в тот момент, как она протянула ему свёрток с шарфом в синей оберточной бумаге с серебристыми звёздочками. Он тогда сам растерялся, назад посмотрел, чтобы убедиться, что рядом, кроме него, никого нет, кому бы мог быть предназначен подарок. А уж когда Лео на глазах застывшей в ожидании чего-то подруги разорвал бумагу и увидел связанный вручную шарф, то от удивления и радости готов был запрыгать до потолка. Кей собственными руками сделала подарок ему! А потом ещё спрашивала, понравился ли он Лео или нет! Да этот шарф Уолкер неделю с себя снимать не хотел, а то и месяц!       Но энтузиазм Лео погас, когда он понял, что подарок для Кей так и не выбрал. А на следующий день она уехала. Уолкера, конечно, расстроило, что свой подарок он сможет вручить только после каникул, но унывать не собирался. Не дарить вовсе казалось ещё худшим вариантом, даже невозможным! Заглянув буквально в каждый уголок рождественского базара, Лео нашёл идеальный подарок для подруги. Уолкер знал, что Кей ненавидит, когда дарят всякие статуэтки, брелочки, украшения, косметику. Она бы больше обрадовалась коробке сложного пазла, чем браслету или духам. Поэтому Лео пришлось очень постараться с выбором подарка.       Нужный нашёлся в лавке букиниста. Она была единственной на рынке и не могла похвалиться большим числом покупателей. Книги, несомненно, могли подарить на Рождество, это поощрялось. Но лавка, отнюдь, не отличалась разнообразием товара. В основном все книги были религиозными: Библии, молитвенники, жития святых. Скука да и только. Нет, Лео понимал: Рождество — церковный праздник, и вполне логично продавать подобную литературу. Но не в таком же количестве!       Однако среди всего этого Лео удалось отыскать целую стопку старых художественных книг подарочного издания. Как выразился сам продавец: «Так, на всякий случай закупил». И к счастью для Лео, среди них завалялся томик произведений любимого писателя Кей. Он запомнил только его фамилию, когда случайно увидел в руках подруги истертую с порванным корешком книженцию. Но и это Лео скоро забыл, потратив все карманные деньги на такой подарок. Сейчас трепетно завернутая в красную с золотым узором оберточную бумагу книга спокойно лежала в верхнем ящике письменного стола и ждала своего часа.       — Лео, поторопись, иначе всё остынет! — крикнула с кухни миссис Уолкер. — Ты ведь не хочешь оставить всех голодными?       Уолкер очнулся от мыслей о Кей и поспешил к лестнице наверх. С неё лучше всего было видно всё пышное убранство первого этажа. Чего только стоит ёлка, увешанная гирляндами, мишурой, шарами всевозможных размеров и других игрушек! Она стояла на вымытом до блеска полу, безжалостно осыпая его своими коротенькими иголочками. Высокой ель назвать было нельзя, но это было и ненужно. Своими помпезными размерами она бы только испортила комфортную атмосферу праздника в доме, а так, очень даже ничего… Скромно, но красиво.       Тоби и Джульетта, кстати, постарались. Больше всех ждали, когда же, наконец, отец достанет ёлочку-красавицу и даст детям украсить её. Лео поручили контролировать сей процесс, следя за тем, чтобы во время своей бурной деятельности сестра с братом случайно не свалили эту самую ель и не разбили игрушки. Закончив, двойняшки со спокойной совестью и чувством полностью выполненного долга принялись писать письма Баббо Натале**. Они устроили целое соревнование: кто красивее украсит конверт, тот получит пульт от телевизора. Судьёй выбрали Лео, но только потому что родители были слишком заняты. Выбрать лучший парень не смог (не хотел обижать ни одного, ни другого участника), поэтому пульт он взял себе, а двойняшкам по секрету сказал, где мама спрятала часть конфет на Рождество.       Сейчас Тоби и Джульетта с неимоверным трепетом клали под ёлку большие, бархатные рождественские носки с вышитыми на них именами. Скоро в них окажутся долгожданные подарки и поздравительные открытки. Чуть-чуть осталось. Сочельник уже.       — Лео, а где твой носок? — спросила Джул, перевешивая большой шар с нижней ветки ёлки.       — Я как раз за ним и иду, — ответил Лео, поднимаясь по лестнице.       Уолкер взбежал по ступеням и, резво пройдя по коридору, вошёл в свою комнату. Из украшений здесь была лишь мишура, которой были украшены дверцы шкафа и окно. От царившего раньше беспорядка в комнате не осталось и следа, что не могло не радовать Лео. Пришлось, конечно, потрудиться неделю назад, когда мама устроила генеральную уборку по всему дом, но зато больше никаких объедков под кроватью не было. И одежду искать стало легче. Лео без труда отыскал традиционный, красно-зелёный свитер для семейного ужина и свой старый рождественский носок, в котором он ещё с младенчества находил подарок от Баббо Натале.       Пока Уолкер переодевался, на глаза постоянно попадался браслет Ра, неприятно мозоля взгляд. Лео почти забыл о нём в последний месяц. Око не подавало сигналы об опасности или помощи, что хорошо. Но… Вдруг оно засветится за праздничным столом, во время просмотра какого-нибудь рождественского фильм всей семьёй или при встрече с друзьями в Новый год? Что тогда? Сорваться, бросив всех и вся, и вступить в новый бой с кучкой мумий или других монстров? Имело ли тогда смысл такое предвкушение Рождество? Значили ли что-то все приготовления, если Лео наплюёт на это и отправится снова спасать чужой мир? Нет! Но о долге Последнего Фараона Земли тоже нужно помнить… Это же важно, разве нет?       Уолкер с явным смятением и неуместной в праздник злобой смотрел на браслет, сцеплявший его запястье, и не решался сделать выбор. Снизу послышался звонкий смех Тоби, а затем и Джульетты с родителями. Миссис Уолкер ещё раз окликнула сына, напомнив про то, что ждут только его.       Теперь Лео без колебаний отстегнул браслет и, сняв, положил его в ящик стола рядом с подарком для Кей. Закрыв свой «тайник» на ключ, Уолкер размял ставшую непривычно лёгкой кисть и вышел из комнаты. Перепрыгивая через ступеньку, Лео спустился по лестнице и перестал думать о браслете, Египтусе, фараонах, скорпионах, мумиях и другой дребедени.       В голове звучал заливистый и искренний смех родных. В нос бил аромат вкусной еды и расплавленного воска от зажжённых свечей, перевязанных красными ленточками. А душа трепетала от ощущения светлой атмосферы уюта, наполнялась истинным счастьем, которое взрывалось внутри, подобно фейерверкам, что стали запускать на улицах. И Лео был уверен, что так и должно быть. Сочельник же!