Голубая роза
Только если ты ни за что не сдаешься, тогда получаешь
право пройти путь истинного человека
© «Хеллсинг»
Вселенная лучится звёздными потоками. Лебедь раскинул крылья сияющим крестом. Княжна с мечом на поясе рядом с князем Доблестным, луной облитая, стоит на башне Грёз. Волосы колышутся, ветром едва тронуты, Глаза голубые устремлены вдаль. Она тоской наполнена, сердце княжны плачется, В очах небесно-радостных плещется печаль. Смотрит на Океан звёздный, глубокий, пред собой. Ей уходить не хочется, когда была так счастлива, Остаться она просится с князем дорогим. Но веленье Вечности через неё должно исполниться: Шагает с башни в бездну окрылённая княжна. Полёт её замедлился, вокруг звёзды яркие - Как пушинка, девушка опустилась у пруда. Гладь воды недвижима, песок искрится беленький. Зачерпнула горсточку - он из хрусталя. Стена башни, чёрная, средь зарослей виднеется - Буки, кипарисы кладку сторожат. Княжна идёт уверенно к озеру мирно-спящему И вступает в воды - они слегка звенят. Влага серебристая сама в руки просится - Княжна её ладонями легонечко берёт И пьёт глотками чистыми, свежими, глубокими - Вода леденистая обжигает рот. Умываясь бережно, княжна в воды погружается. И, с жизнью попрощавшись, сомкнула глаза. Но снова просыпается, на берегу беленьком, На груди у неё роза. Алмазная роса Лепестки лазурные звёздами усыпала. Князь, над ней склонившись, в ожидании сидит. «Всё закончилось!» - княжна выдохнула И с помощью друга приподнялась. «Нам идти пора», - князь осторожно её на руки Подхватил. А княжна у груди держит розу, Как драгоценность. Синюю розу - символ Любви. Как же случилось, как получилось, Что князь и княжна на башне той очутились. И для чего, почему княжна с башни В бездну нырнула за розой волшебной. О том сегодня пойдёт наш рассказ. О чуде прекрасном, о Голубой розе, Что в замке растёт с видом на Космос, И о том, как злобные твари Розу нежную чуть не украли. Лапами мерзкими, загребущими - Об этом песню сегодня слушайте. Песню слушайте о том, Как князь и княжна Розу защищали. *** Немного времени прошло с тех пор, Как князь из объятий Смерти вернулся. Чином по чину жизнь потекла, Но по окрестным селениям слух разошёлся: Некая секта творит дела, лику Божьему Омерзительные. И Римская церковь Отправляет посла разобраться С кровавыми осквернителями. Он на поклон к княжне пошёл С видом самодовольным и грубым. А князя узрев у неё за плечом, Растянул в усмешке полные губы. «Куда катится мир!» - посол отвратительно Рассмеялся. - «Ты же, приятель, Мерзкий вампир! Позоришь свет своим Существованием! Сгинь долой, Пока не достал я мечи, в святой воде Закалённые! А не то голова Твоя полетит с плеч прямиком В заскучавшую без тебя преисподнюю!» «Замолчать!» - велела княжна разгневанно. - «Здесь говорю я, а нападки ваши - Необоснованы! Князь верой и правдой Нам служит сотню лет! А ты сколько служишь, Святой отец исшрамованный?» «Побольше, чем ты живёшь, деточка!» - Съязвил посол, властью облечённый. «Ты не на своей земле!» - вступился князь, Шагнув вперёд перед столом княжны широким. «Посмотрим», - усмехнулся посол глумливо. - «Папский престол на вашу плодородную страну Давно имеет собственные виды! До встречи!» - Он поклонился, шаркнул сапогами и был таков. Княжна кусала губы в злобе. «Вы сердитесь», - заметил мягко князь. - «Такому обормоту в Ватикане поручают Только чёрную работу. Его манеры - просто грязь!» - Шутишь, светлейший! - княжна Слабо улыбнулась. - Кроме таинственных смертей, У нас в стране теперь католики нарисовались! Что Божий день пошлёт нам ныне? - посмотрела Она на большую парсуну, что изображала Покойного отца княжны. Взирал он весело-лукаво На дщерь свою, закрутив рукой усы. - Вы - не одни, - князь молвил тихо. - Что перед нами те, кто едят опресноки*, Когда с нами - Бог и вера, и воины лучшие, Которых больше нигде не найти! - Умеешь ты нужное слово сказать, - Княжна кивнула головой золотою, - За папским посланником придётся следить, Чтобы не натворил он лихого. - Позвольте послать воина тени, Чтобы следил денно и нощно За передвижением Ангельской пыли** И сообщал о событиях срочных, - Князь предложил отправить шпионом Хитрого, дерзкого, незаметного духа, Которого сам к себе в прошлой жизни Приблизил, а тот взял и предал господаря и отчизну. Нынче встретившись, они помирились: Демон снова служить стал князю-вампиру, Но без гадости, а по совести: Поклялся он светлейшему в верности, Отказавшись от ловушек и пакостей мерзких. Обращался тот дух в чёрного зверя Видом подобного колонку сахалинскому, И был он пронырлив в облике этом, Равных по скрытности себе не имея. - Дерзай, князь, - одобрила дева, Вставая из-за стола шелкового. Князь проводил её до двери и отправился По делам рабочим. Навестил он отряд наёмников, Что у дома княжны лагерем стал. Долго искал их капитана, пока кто-то не подсказал, Что одноглазый вояка на свидание усвистал. «Ясно», - губы князя тронула ухмылка, И широким шагом он пошёл к раскидистому саду, Где, как знал, можно найти капитана И его платиновласую подружку. «Доброе утро!» - князь спугнул влюблённых пташек. «Я-я…» - девушка-воительница покраснела, Взирая на своего Мастера и Господина. «Доброе утро!» - рявкнул капитан. - «Как у вас дела?» Его улыбка и взор ясный подействовали На князя тот час же - он оттаял. «Гуляйте», - велел князь девице. - «Но чтобы вечером Оба во всеоружии ко мне явились». «Есть!» - выпалили оба и развеселились. Солнце сияло высоко, солнце сияло далеко, Но вечером за лес тихонько закатилось, И ночь на княжий дом бесшумно опустилась. Тишина. Только часы отбивают удары В пустой гостиной зале. Пятна лунного света На полах. Вздохнул жасмин за окном. Где-то вдали ударил колокол. Плывёт во мраке Свеча. «Господи, не пугай меня!» - камерарий Перекрестился, от князя возникшего Отстранившись. «Охраняю покой княжны», - Сказал князь, проследовав дальше. «Ну, дела», - камерарий платком лоб вытер И отправился к холодильнику, Что блистал в темноте заветной дверцей - Ночью от голода не отвертеться. Князь прошёл сквозь закрытую дверь - Чёрной тенью через порог просочился. К княжне подошёл - она мирно спит. Тени ветвей над её ликом колышатся. Сел подле девы, биение сердца умерил. Её запах вдохнул глубоко-осторожно… И широким прыжком к окну подскочил, Наружу выглянул - тень метнулась прочь чёрной кошкой. Князь жестом призвал пса шестиглазого: «Взять!» - приказал, и за тварью блохастой Пёс ринулся тёмной громадой. Погоня. Мчатся через заросли, мчатся вдоль реки. Вдруг кот пропал. Пёс верный озадачился, Скорбно заскулил. Кошара сверху прыгает - Собаку оцарапала, через голову прыгнула - И снова нет, как нет. Собака взвыла жалобно - Когти твари острые ей по глазам прошлись. Пёс рычит и скалится, на одном месте вертится, Ищет злого ворога - но и следа нет. Чу! Кот сидит на дереве, нагло улыбается, ушами шевелит. «Передай послание», - котик мило щурится. - «Для вашей госпожи. От нашего Начальника, От доблестного Воеводы. Жаждет он победы Над войском княжны. А князя вызывает На поединок праведный заморский паладин!» «Громко ты мурлыкаешь!» - князь от тени Отделяется, по стволу шагает и котика берёт За шкирку. По шёрстке мягкой гладит: «Не дёргайся, приятель! Лучше сам княжне Скажи любопытное послание, А мы послушаем!» Князь собаку приголубил, Её раны исцелил и по бледнеющей дороге, Махая котиком, пошёл. Тот лишь, лапки растопырив, Ворчал утробно. Когда наступило утро, Князь понёс нахала на допрос к княжне. Удивлённая, Она смотрела на кота в руках князя-графа, А «пушок», не зная страха, ушами дёрнул и сказал: «Привет! Мне говорили, что ты красива. Но, как при солнце погляжу, молва не всю правду Говорила. Ты прекрасна!» - «Что за чушь!» - Княжна по привычке старой закурила, Но, на князя глянув, усомнилась и, сигарою дымя, В пепельницу её тихо опустила И воззрилась на кота: «Отвечай, шпион пушистый, Что искал ты под окном моим тенистым Или, Бога не боясь, замышлял ты здесь убийство? Иль подслушивал?» - «Упаси, княжна, От греха меня такого!» - котик распушился весь, - «Я не думал, право слово, против вас дела творить! У меня послание!» - поклон. - «Привет вам шлёт Имперский Воевода, что много лет назад Воевал против вашего народа - должок мечтает Вернуть он в лице войны кровавой, беспощадной! Слышишь, князь! А тебя на побережье ждёт Воин доблестный, прибывший из Альгамбры! С тобой сразиться жаждет он, прославленный Князь ночи! - Я не могу отказать в столь пылкой просьбе, - Князь коту в морду посмотрел. - Позволь, душа моя, с испанцем мне сразиться, Чтобы не нарушали проходимцы Веками установленной границы, а затем Вернусь я к вам, и встанут под знамёна воины, Чтоб биться против зла войны? - Позволяю! - Княжна перстами знак подала. - А ты, Хвостатый разгильдяй, к своему господину Возвращайся и передай, что ждём его На берегах Дуная также, как много лет назад! - Наивные глупцы! - котик мило улыбнулся. - Вы погибнете, все, а бог войны торжествовать Победу будет стаей воронья над крышами Домов разрушенных, пустых! - Ах, ты! - Князь хорошенько встряхнул кота за шкирку. «Прощайте!» - молвил котик и растворился, Будто дым. «Мистика!» - капитан наёмников, Сняв шляпу, набожно перекрестился. «Ты знаешь, что делать, - княжна, повернувшись, Князю кивнула. Он улыбнулся и к морю Взял с собою девушку-вампира и капитана - Устроил их в засаде удобно и по песку Стал гулять, слушая, как шепчутся волны. Чайки кричат над знойными пальмами - Берег турецкий напоминает пейзаж. Князь вспоминает походы с посольствами, Войны за веру против басурман. Теперь другим рычагом дипломатия Управляет судьбами малых держав. Нет на карте любимой Валахии, Но преданность есть и пламень в очах. Князь главу склонил: на песчаной косе Фигура всадника показалась. Скакал он на бронированном белом коне, Алый крест на щите красовался. «Воин Альгамбры», - хмыкнул наш князь, Достал пистолет и, в противника целясь, Вдруг передумал. Прошлое его дух захватило. Призвал он коня, вороного, как смоль, В седло взлетел закалённым воином И помчался на врага, рассекая мечом Потоки испуганного воздуха. Взревел конь князя рыком звериным - Вышиб вампир из седла паладина***! Испанец упал на мокрый песок - К нему граф подходит, сверкая очами, И молвит: «Говори, кто направил Тебя на встречу со мной?» Паладин, усмехаясь, Выплюнул кровь и шепнул: «Мы только начали!» Веер зачарованных карт Он разбрасывает, ранит князя. Сошлись в рукопашной. Испанец оказался князю равным По быстроте и силе. Меч ловит пустоту. Капитан привстал: «Я никогда ничего подобного не видел!» «Сиди и смотри!» - за рукав его девчушка Садит обратно на бревно. Наблюдают. Лязг стали, выстрелы, круженье. «Он ранен сильно. Кровью истекает», - Капитан, стиснув зубы, говорит. «Рано», - девушка глаз с сечи не спускает. Помнит приказ Мастера, дрожит. Рыцарь из Альгамбры* в победу верит. Над князем доблестным глумясь, Говорит он речи непристойные, Паладина недостойные - как под ним земля не разверзлась. А князь смеётся над врагом. Не в силах раны заживить, Он поднимается и одним ударом Главу испанца сносит с плеч. И чудо происходит. Голова, Как новая, на шее вырастает. «Ты - вампир!» - рычит великий князь И дальше битву продолжает. «Он - не упырь! Он - как наш князь!» - Девушка в смятеньи понимает. «Плохо всё?» - её друг сердечный вопрошает. «Плохо. Но он победит!» - соратница кивает. Князь, с силами собравшись, завершает Поединок странный. Проткнул мечом упыря, дерзнувшего Себя равнять с владыкой ночи. «Покойся с миром», - прах врага Князь развеял по утреннему бризу. С достоинством к коню подходит. «Вы, двое!» - притаившихся в зарослях зовёт. - «Глядите! Сгущаются над нами тучи. Скоро дождь кровавый на землю упадёт». И верно: берег потемнел, как будто стая саранчи Пронеслась пред ликом солнца. - Конец света! - одноглазый завопил. - Тихо! - князь панику пресёк. - И не такое Мы видали, когда сражались за Иерусалим, - Он повернулся, коня домой отправил. «Король нежити? За Иерусалим?» - капитан, озадаченный Безмерно, пожав плечами, с подругой Вослед пошёл задумчивому князю. - «Наверно, историю Мне нужно подучить», - решил вояка И гнёт философии выкинул из головы. Шли они берегом, под шум прибоя. Князь, тяжко раненный, Горизонт обозревал. Видения давние Шептали что-то ему. «Берегись, берегись! Будет война, доселе невиданная. Меч готовь, воин Христов, битва за Иерусалим близится!» «Но я был неправ! Утопил в крови Долы и реки Валахии, свято веруя, что за Бога дерусь, Ему посвящал я сражения…» «Ты прощён, мудрый князь. Теперь битва твоя настоящая В небесах совершается, скоро на землю спустится. Будь готов встретиться с врагами реальными. Вся жизнь твоя до этого была лишь прелюдией, Подготовкой к исполнению Божьего замысла. Готов ли ты стать добровольным орудием в руках Провидения, Как прежде, доверить жизнь свою Христу-благодетелю?» «Отступил я от Бога на пять сотен лет, теперь Его зов Явно услышав, буду ли я, как дурак, прятаться-мыкаться в тени? Тем более, мне крайне приятно рубить и кромсать Врагов своей госпожи и спасительной веры! Так что, против ли я? Ничуть! Только скажите, кого мне убить Велит Небом брошенный жребий!» «Но помни, Князь - у тебя есть душа, будь милосерден К погибшим созданьям, жаждущим смерти В безумной надежде на скорое освобождение!» - волны шепнули Тихонько, на берег взбежав к стопам князя. «Забавно», - хмыкнул старый боярин. - «Как странно Повернулась спираль бытия». Князь-провидец Уронил капли крови в бирюзовые волны. Ветер предштормовой его гриву трепал. «Будет буря!» - край шляпы держа, Капитан оценил состояние моря. Будет буря. Ветер крепчал. *** Цепочка событий рисует узор, Невидимый для житейского взора. Встреча, случайность, парочка слов - И уже пространство готово Для новых свершений. В чём смысл Бытия? В бесконечном движеньи бесчисленных жизней, В том, что свершается каждый день, каждый час. И нужно быть смелым, чтоб, сомненья отринув, В поток реки Жизни нырнуть с головой. Те, кто боится, на берегу прозябают, Тот, кто отважен, найдёт ценный клад Среди бурунов и водоворотов, Невредимым скользнёт меж озлобленных скал, Упадёт в водопад, не колеблясь мгновенья, И, подхвачен водою, тотчас же всплывёт С чудесной жемчужиной, зажатой в ладони. А дальше ждёт плавный, широкий поток. Заросли кувшинок в тенистых заливах, Шелест деревьев над мягкой водой. Тишина обнимает неспешным теченьем, По берегам и на сердце разлит покой. Теченье несёт облаком нежным, Убыстряет свой бег, впереди - буруны. Но, реке доверяя, остаётся спокоен, Тот, кто величие Жизни постиг. Он останется смел пред лицом устрашающей бури, Будет стоять там, где другие падут И, надежду неся над главою, как знамя, Он людей за собой к свершеньям ведёт. Прочь страх! Прочь сомненья! Вперёд, сыны и дщери Жизни, на битву с разрушением! На битву с тёмной братией! На битву с самим Злом! Не тот прав, кто говорит красивые вещи, Не тот прав, кто обещает блага, справедливость, Горы злата и свою преданность и верность. Тот прав, кто тяжёлым трудом, штыком и лопатой За любовь и веру стоит до конца, Пусть красивых слов в арсенале не знает И на раны плюёт, говорит: «Ерунда!» Пусть даже за деньги он с врагами сражался, Но подвиг отваги не забудут века. Не тот достоин, кто жил прилично, А тот достоин, кто жил любя. Искренне и пылко, всей душой Отдаваясь избранному делу, Он приносил невидимую жертву На алтарь благосклонного к нему Бытия. Живи честно! Живи ярко! Живи смело! И отверзнутся Врата Невидимого. И войдёшь в замок, полный Света. Там на восьми столбах качается дар, Недоступный простому смертному: Голубая Роза, цветок невозможной Любви. Но как получилось, что опасности подвергся Невидимый замок. Как случилось, Что Роза едва не погибла? Злодеи воздвигли Вавилонскую башню своего лицемерия И задумали смести всё, Что может быть сердцу мило. Коварный план они воплощают в жизнь. *** Княжне этой ночью приснился кошмар. Будто весь мир был пламенем объят. Знакомые города, любимую столицу Во сне пожрал чудовищный пожар. Засветив огонь, она долго искренне молилась И встала только тогда, когда на сердце отлегло. Погода радовала солнцем. Щебет птиц Переливался за окном. «Опять ты!» - На подоконнике, степенно умываясь, Сидел знакомый Кот-баюн. «Утра доброго!» - котейка потянулся. - «А ваш князь ушёл давно!». «Конечно! Я направила его сама С упырями разбираться!» - княжна, Волосы собрав, быстро стала Одеваться. «Фыр, конечно!» - кот тряхнул ушами. - «Уже, наверное, как пять минут Он сражается с посланцем Папы Римского!» «О, мой Бог! Коня!» - княжна в окошко Прокричала. - «И меч!» - отцовское оружие Со стены сняла, опоясалась, Плащ серый на плечи накинула И, как ветер, с капитаном помчалась Князю и девушке-вампиру на выручку. Кот-баюн, мурлыкнув, растворился на оконце. Он везде, и нигде - только солнечные блики Играют в листве. Смертельная дуэль Князя ожидает. О ней не ведая, по развалинам Он неспешно идёт и упырей мерзких Спокойно стреляет. Всё, как всегда. Вдруг чёрная тень стрелой вылетает И демон покорный весть сообщил: - Как вы велели, всё это время За папским посланцем я верно следил - Задумал убить вас злой нечестивец. Идёт он сюда, клинки заточив, Озарив их святой сильной молитвой, В воде святой их закалив. В своём превосходстве он твёрдо уверен. Отступите, Князь, не доводя до беды Ваше кровавое противостояние - Ведь вы теперь смертны! - Как смертен и он. Чтобы я отступил, Поджав хвост перед лже-крестоносцем? Не бывать этому никогда, клянусь Святым мечом Никиты Готфского**! Я буду ждать здесь появления Посла Его Святейшества. И пусть Небеса Рассудят, кому из нас они подарят Первенство! - Как скажете, Князь! Я лишь иногда Вам для виду перечил. Сегодня - служу покорно! - Забери девушку из этого вертепа. Коли её убьют - совестно мне будет пред княжной. - Никуда я не уйду! - с саблей на плече, Носферату*** возразила. «Поди прочь!» - князь ей велел. - Позвольте мне остаться, Мастер! Вдруг я чем-то помогу! - Ты поможешь тем, Что для общего дела жизнь свою сбережёшь! Уходи! - Не пойду! - демон девицу в охапку берёт И на склон горы, вопящую, переносит. - Здесь видно будет всё нам, - дух говорит И на камень садится. «Ты, ты! Бессовестный!» - Девушка топает ногой и в отчаянии озирается. Развалины - как на ладони. Видит она, Как князь по площади заброшенной прохаживается. Сумерки бегут подсвеченными облаками. «Сейчас же утро…» - девушка на небеса взирает. «Это папский легат своим присутствием Тучи на сердца и души нагоняет, - Усмехнувшись, шутит демон. Колокол вдали Пробил удары. «Здравствуй, отче!» - Молвит князь. - Какими же путями и судьбами Мы снова встретились!» - «В последний раз!» - Сверкнув очами, посланец обнажил клинки. «Признаться честно, думал я, что погибну От твоей безжалостной руки. Но не теперь. И не сейчас. Я радости тебе Такой не дам. Защищайся, Паладин!» «ААААА!» - воин Церкви напал на Князя ночи. Легко от его мечей князь уворачивался. Но не долго: один удар, другой… Монах с методичностью маньяка разил В слабые места уверенной рукой. Ещё чуть-чуть - к стене он пригвоздит Вампира, кол в сердце вгонит - И, прощай, душа забытая, - Ветер тебя подхватит в Лимб*. Но просчитался вояка Ватикана - Не на того напал: Князь, даже один, Стоит миллиона. Сквозь клинки прошёл он, Глухо засмеялся - вырвался из плена, На потеху духу, Карателю - назло. «Тяжёлый денёк!» - князь отшутился И сам на Карателя боем пошёл. Вызвать Пса демонического он собирался, Руку вскинул - она полыхнула зловещим огнём. «Давай, чудовище, покажи, на что ты способен!» - Битвой упиваясь, наслаждался Паладин. - «Что ты медлишь, яви миру проклятую сущность, И покончим с этим!» - «Я не просил Такой судьбы», - плащ князя чёрным ветром развевался. - «Я проклял сам себя - в том чести мало. А с тобой беседовать о спасении души Мне, грешному, точно не пристало!» - Они скрестили вновь мечи. Клинки, визжа, К горлу одного, другого подъезжали. - Вжик! - святая сталь обагрилась княжей кровью - Он отступил, схватясь за горло, И святой печатью Паладин вампира обездвижил. «Ты - покойник!» - завопил и Ангельским клинком Над ним взмахнул. - Дзынь! - Другая сталь Путь его движенью преградила - гневная княжна Мечом отцовским католическую длань От православного стригоя отстранила. «Прекрати!» - как львица, на легата Бросилась она с бумагой. - «Ты не имеешь права На нашей земле бояр судить! Не для того Римская церковь тебя сюда послала, Чтобы ты чинил расправу над людьми!» «Благодарю покорно», - князь встал с колен. - «Прости, мой свет, вышло немного неудобно. Фанатик под ноги залез и потрепал слегка». - Он - не человек! - легат, как вепрь, взвился. - Нам видней. Иной вампир получше человека будет, - Княжна стряхнула пыль с плаща любимого И молвила: «Ты как?» - «Меня сейчас стошнит», - Легат бесился. «Уже гораздо лучше, Чем пять минут назад. Ты вовремя», - её руки Губами едва коснувшись, князь отступил И зыркнул на врага: «Мы ещё встретимся, Когда придёт пора последней битвы. Тогда ты познаешь мощь, какую жаждешь видеть». «Берегись, чудовище», - Каратель помахал рукой И, сверкая полами плаща, степенно удалился, Подобрав клинки, которые мечтал Вонзить князю в бьющееся сердце. - Простите, Мастер!» - девушка, подбежав, князю В ноги пала. - Злой демон меня на гору утащил, Когда я вам помочь желала! - Ты верно поступил, - князь духа похвалил, А тот покорно поклонился: «Мне в радость Делать то, что вы велите, княже!» - Ступай, за святым отцом следи И дожидайся указаний наших, - князь велел. Дух исчез, а четверо, вместе с капитаном, Домой возвратились. Перевязывать раны Княжна другу сердечному стала, И говорили они о вещах легкокрылых, Наивных, влюблённых, коих не выдержат Посторонние уши. «Вот и всё», - Дева князю шею повязала. Они поцеловались, И любящих обдало запахом крови и ароматом звёзд. «Как прекрасно», - забыв про боль и раны, Князь деву на руки подхватил и закружил, Словно светлый дар, поднося её солнцу, А вместе с ней - свою согретую, лучезарную душу. «Любишь?» - «Люблю!» - растаяли оба И обнялись крепко, слушая друг друга В ясном щебете полудня. Бережно Деву опустив, князь по её локонам рукой провёл, Любуясь счастьем. «Свет очей моих», - «Душа моя», - молвили они друг другу кротко И расстались. Бряцая мечом, княжна Место заняла на троне, а князь, вздохнув глубоко, Ложится отдыхать во гробе, заметив, что негоже Деве управлять, когда такой полководитель, Как он, стоит за плечом у царственной девицы. Задумал выйти он из тени и бразды правления в свои руки взять. Но тогда придётся ему на княжне жениться. О том мечтает князь. Того она желает. Но каково, за не-мёртвого свою жизнь отдать И ложе разделить с давно убитым кровопийцей… Князю самому противно стало думать так. Окинул он себя мысленным взором и усмехнулся: «Рано, боярин, ты себя зарываешь! Оглянись! Сейчас мужей таких не сыщешь! А поляницу** Нашу возлюбленную мы обуздаем И на место законное любовно поставим. Мечом, если хочет, пусть машет, А править - дело господарское, наше!» Так размышляя, князь погрузился В сон глубокий до битвы следующей, Когда рог боевой воззовёт его Из могилы, чтоб скакал в гущу сечи Без страха. Разя без промаха, чтоб клал Головы злобных ворогов рядами, Чтоб вздымались копья с телами насаженными, Чтоб сотрясалась земля под копытами, Чтобы вороньё кружило над кладбищами, Чтобы враги бежали в ужасе, Чтобы он, победитель, стоял у реки Полнокровной, багряной. Кто хочет войны - тот её получит. За невинных вступится волна огня адского, Противники Божии обратятся в пепел. Нет пощады убийцам-отступникам, Их настигнет карающая длань Воеводы валашского за жизни загубленные, За козни злодейские, за преступления. Пощады не ждите, утратившие лик человеческий, Бога предавшие, от Него отвернувшиеся! Свободу воли употребившие во зло Творению, В насмешку над Жизнию превратившиеся В чудовищ, жаждущих бойни! По ваши души Придёт не-живой и не-мёртвый воитель, Обречённый свершать агасферовый*** путь Сквозь времена и потоки столетий, Чтоб защищать человечности суть От посягательств мильонов искушений, Когда так и хочется пасть и свернуть, Предать себя, веру, отчизну, как ребёнок, Разразиться криком во тьме. Тогда придёт Закутанный в чёрное воин. Блеснёт мечом. Сверкнёт зловещей улыбкой И лишит жизни того, кто Богом данную Человечность отринул И пал, превратившись в ничто. Как Жнец, совершал Князь ночи кровавую жатву. Сердце скрепя, равнодушно смотрел, Сколько людей погибло из-за безумной атаки Фанатиков, жаждущих боли, смертей. Хуже вампиров, они истребили города, сёла - Затихает в обломках жалобный стон. Как ангел смерти, идёт средь развалин Папский легат с отрешённым лицом. «Здрав будь», - его приветствует князь, Опираясь ногой на павшую колонну Триумфальной арки, возведённой Гордыми людьми. Вокруг каркасы зданий Лижет пламя. Адская ночь подходит к концу. «Как тебе работёнка?» - смеётся Каратель Отрывистым смехом, летящим во тьму. - Хорошего мало, - князь отвечает. - Но приказ госпожи доведу до конца. - Твою работу за тебя мы закончим. Очищать землю от печати греха - Дело сынов Равноапостольской Церкви. - Подите прочь, это наша страна! - Полно, князь! Сейчас не Средневековье! Папский престол обрекает на смерть Всех еретиков, отвергающих Бога. Мы делаем ту же работу, Что и ты. Но я - человек. А ты - богомерзкое чудовище, противное природе. - Разве? - князь пожал плечами. - Я много думал По этому вопросу. И к выводу пришёл, Что, раз я существую, значит, это кому-нибудь Нужно. Богу. Людям. Мне. - Окстись! Ты Сатане подобен! - взревел легат И выхватил свой меч. - Безумная девица За тебя не заступится! Как долго ждал я этой битвы! Аллилуйя! Ликуй, Святой Престол! Сегодня я очищу от закоренелой скверны Душу князя, поправшего заветы Нагорной Проповеди Христа и ставшего вампиром, Коего свет не видел! Собрата Сатаны Изничтожу я! - Будь поскромней, - Князь урезонил. - Неисповедимы Его пути. Вдруг я Ему также, как ты, нужен? Давай, мечи опустим и вместе демонов сразим? - Ни за что! - завыл фанатик. И в красных отблесках зари Сразились воины, равные друг другу. Как голоса валькирий, пели их мечи. Кругом заря плескалась, И танцевали духи битвы на костях, Подзадоривая криками боярина и паладина. С мечом в крови, княжна, с девицей-носферату К месту схватки подоспела. Не в силах чем-нибудь помочь, Она князя вдохновила смелыми речами: «Дерись! Сражайся! Отступать не должен ты! Смети всех, кто встанет на твоём пути Из безрассудства иль гордыни! Не щади, карай, борись! Очисти город от смертельной скверны!» «Как скажете, сударыня!» - князь отвечал. - «Но сначала Мне усмирить придётся папского легата, Что слышит, но не хочет слушать, Что видит, но не зрит. Мне жаль его. Но слепоту излечит Только смерть. Я умирал за десятки сотен жизней, Умирал ли он хоть раз? Веруя в чудо Воскресения, Ступаем мы во тьму с приходом ночи И на рассвете Фениксом сияем поутру. Я смотрел в бездну, Танцуя на самом краю, но был возвращён Провидением свыше. Нас спасают каждый раз, Исцеляя раны сердца. Но если человек не слышит, Что тогда? Тогда - конец пути земного. Для новой жизни. Снова. Сколько таких спектаклей Я посмотрел, играя роль немого стража На грани жизни. Многие желали бессмертия Такого, не понимая, что обрекут себя На гибель души и тела. Чудовище может убить Лишь человек. Лишившись сердца, а затем и облика, Сотни упырей под рукой умелого бойца Заполонили улицы, разрывая всякого, Кто в лапы попадёт им. Ради чего? Во имя мести? Бойня ради бойни, война ради войны. Я защищал отчизну, когда бился с турками, За Иерусалим сражался по горло в крови. Они же, без религии, Безумцем ведомые, Отринули в сердцах всё, что было светлого, И сделались чудовищами, сохраняя прежний лик. Потом, с науки помощью, он сделались вампирами, Желая Князя ночи по способностям догнать. Что ж, не получилось. Жалкие людишки. В погоне за гордыней жертвуют всем, Опомнясь лишь в конце, когда коса жнеца Полумесяцем сверкнёт над безумной головою. Печально. Жаждут смерти те, кто попрал Жизнь. Живой человек устремится к Смерти Лишь для того, чтобы Воскреснуть. Мёртвый Бежит от жизни. Слагая ответственность За свои поступки, он прячет голову в песок, Отрекается от Бога в себе и в других И катится по наклонной плоскости. Чем дальше, тем сложнее подняться. И не видит. Не слышит. Боится узреть Внутренним оком свои деяния И заплакать от горя. Плачут уже потом, В пустоте. Когда все двери закрыты И поздно раскаяться. У монстров нет слёз. Одни крики. Но слышу я отчаянный плач В красных глазах, лишённых осознанной мысли, И дарю им свободу от собственных уз. Я их понимаю. Сам из этого ужаса вышел. У каждого есть выбор пред последней чертой. Я умер тысячу раз, чтоб свободным воскреснуть. Умирал ли ты, отче, чтоб вернуться другим? - Я такой, каким меня создал Господь! - В остервенении возопил Паладин. - Умри, мерзкая тварь! Твой прах я развею по ветру! Среди царства смерти два воина божьих Сражались из-за разности убеждений, Вместо того, чтобы объединиться И вместе разить стоглавую гидру расползшейся нечисти. Танцевал, дирижировал её предводитель, Стоя на башне своего самомнения. Верные помощники башню строили, Доводя её до состояния, когда врата В невидимый замок откроются И хлынут туда гости непрошеные, Варвары дикие, лицезреть неготовые Розу Небесную, Розу хрупкую, Такую ранимую! План коварный их предводителя Заключался в том, чтобы Розу достать Щипцами калёными и оборвать её лепестки Ради науки, ради гордыни. Кол в сердце вогнать чуду жизни, Отменить божественный миропорядок, Разбить на осколки гармонию Космоса И разметать по углам былые святыни. Обрушить этику, начертанную на Небесах, На головы отчаявшегося люда. И хохотать, сея ужас, страх Среди погибшего народа - Без идеалов, без звезды, Брошенного в пучину водоворота Разрывающей на части бури. Чтобы плясали упыри, кости свежие смакуя. Катастрофа, гибель мира Грядёт с минуты на минуту. Князь и Паладин, фехтуя, Почуяли жнеца невидимую поступь. «Здрасте, дорогие!» - Смерть с Косой На камушек присела. - «Развлекаетесь, смотрю, В песочнице, увлеклись, детки малые, Пока хулиганы лестницу до неба строили! Накажут вас теперь мерою, Вашему проступку равною - отступниками Вас будут испокон веков считать!» - Это почему же! - Каратель возмутился. - Я заветы Бога исполняю ревностно, Всё, как по Евангелию, по буковке живу. Ближних возлюбив, нечисть уничтожаю, Всё, что Папа скажет, мигом сделаю! - Какой смешной ты, отче! - Смерть слегка оскалилась. - Не туда ты смотришь, церковный паладин! Заветы Божьи на Небесах написаны, Прочитать их сможешь, лишь в сердце заглянув. Что ты, как репей, к Князю прицепляешься - Он смысл жизни больше твоего познал! - Не познавать хочу, а Божьим исполнителем От рождения до гроба целиком являюсь я! - Старую не слушая, в битву вновь бросается Легат узковоспитанный, отчаянный палач. - Постой, родная, добрая! О чём ты говоришь! - Князь, клинки удерживая, Смерть в лицо спросил. - Не за то вы бьётеся, вам нужно мир удерживать! Вот-вот рухнут основы вашего бытия! - Смерть, подмигнув боярину, Косу подхватила И стала танцевать: «Крушу, верчу, путь вам расчищаю! Поспеши, господарь, если хочешь княжну ненаглядную От гибели спасти!» Князь встрепенулся, легату В морду врезал и быстрее ветра заспешил туда, Где башня злая высилась, собранная из обломков Домов, металлолома, арматуры и стекла. Княжна к тому времени с девушкой-воительницей К воротам чёрной башни вплотную подобралась. Видят: у узкой лестницы Стрелок волшебный - девушка Следит очами грозными, чтобы никто не подошёл. - Где капитан, отважная? - княжна подругу спрашивает. Та отвечает, голову склонив: «Погиб он смертью храбрых, Княжна моя светлейшая! Он теперь со мною С согласия своего. Голос его слышу внутри, Будто он дома. От того спокойно и радостно, Господарыня, мне сейчас». - «Это хорошо, Нам его помощь понадобится», - они обнажили Саблю и меч. «Не пройдём, светлейшая! Её пули волшебные настигнут нас, Как ястребы дерзкие! Вам не увернуться…» «Позвольте, я помогу», - Князь к девам подходит. «Наконец-то! Тебя заждалась уж! Где Паладин?» - Княжна прошептала. - «Челюсть вправляет. Надеюсь, он образумится и скоро тоже Прибудет сюда. - «Было бы неплохо. Нас очень мало». - «У вас есть план?» - «Да. Ты Стрелка отвлекаешь, А мы с дракулиной* отправимся внутрь». - Это опасно! - А ты чего хочешь? Про мою безопасность сегодня забудь. Видишь свет голубой над самой вершиной - Нам нужно успеть туда раньше Их Воеводы с безумным учёным. Розу волшебную они жаждут сорвать. - Откуда ты знаешь, сердечная, Про волшебную розу? - Я её увидала В сегодняшнем сне. Нет мочи терпеть, Когда мир погибает. Мы их остановим! - Девушке княжна кивнула, А князь, усмехнувшись, навстречу Стрелку открыто пошёл. Та, вскинув мушкет, прицелилась мигом, И пуля шальная несколько раз Князю грудь и плечи пробила - он отвечал, Бесстрашно смеясь: «Глупая. Наивная. Обманутая. Нанятая. Чего ради ты стреляешь, Живая, но уже убитая? Давай, ещё три пули. Хорошо. Что, рот разинула? Стреляй. Твоя судьба всё ближе…» - шаг за шагом Он приближался к волшебному стрелку. У Стрелка истерика - дрогнули руки верные, Новой пулей заряжает второпях. А те, что прежде выпустила - уже, родные, Выдохлись, голыми железками Упали в пыль дорожную. Деваха резко выстрелила Прямо в князя чёрного, практически в упор. Когда же дым развеялся, схватил за горло белое Стрелка квазинаивного темнейшей ночи князь. По-свойски с ней расправиться задумал он безжалостно, В глаза широко раскрытые с наслажденьем заглянул. И увидел бездну страха, боли и отчаяния. Вспомнил, что волны нашептали: «Милосердным будь». Но что есть милосердие: жизнь даровать Или забрать её у того, кто сам отнял неподсчитанное Количество жизней. У того, кто сам был обманут? «Дура», - князь молвил и прикосновеньем её усыпил До окончания последнего боя. Мушкет поломав, Он заспешил в отверзнутые ворота чернеющей башни Вслед за дракулиной и за княжной. Их он увидел В пустом коридоре. Перед ними - вампир С обоюдоострой косой. «Это он убил моего Капитана!» - Завопила отчаянно носферату-воитель, Её сабля блеснула, как ангельский меч. - «Дальше идите, Мастер, Хозяйка! А мы с упырём пока счёты сведём!» Дальше вверх по лестнице спешит княжна светлейшая, Князь ночи прикрывает её своим плащом. Град стрел и пуль на них шквалом рушится, Но под защитой князя он зла не причинил. Площадка открылась просторная, На ней стоит воин, один. Он скинул плащ И, обнажённый по пояс, Свой вид, как пушинка, легко изменил: Он стал туманным, расплывчатым волком. «Истинный оборотень», - князь процедил. - «Ступайте, княжна. Вам этот враг не по силам. Ваши противники выше вас ждут!» Княжна проскользнула, всё выше стремится. Князь, руки раскинув, на волка пошёл. Схватился с ним без меча в рукопашную - С туманом схватился, невесомым, как дым. То он просочится, то сзади ударит, То пастью огромной отхватит плоть… Но князь - не промах. В чёрную пелену Обратившись, он туманному волку готовит отпор. Восстала тьма красноокая - Воле князя покорная, его глазами, руками Стала она. Ползёт по перилам, По плитам бетонным, со ступеней тянется К белому волку - погибель ждёт его страшная. Но чуждо убийство стало князя природе. За волчьей шерстью он разглядел Человечью душу и исчахшее сердце. Вспомнив себя, он врага пощадил. Только укрыл его сонным заклятьем, Чтобы позже проснулся вервольф боевой. Чтоб другими глазами он мир окинул И ужаснулся тому, что содеял с собой. Шанс на искупление прозрел в заблудших душах Тот, кто сам погиб на сотни лет, Но восстал из мёртвых, обнаружив силы Победить то, от чего лекарства нет. Кто-то погиб насовсем в этой жизни, Кто-то ещё может себя изменить. Кому-то уйти приходит время, А кто-то продолжит свой путь. В новом качестве, в новом измерении, Оставшись прежним, он найдёт Себя другим - обновлённым, посвежевшим. В горизонты новые шагнёт он без сомнения, Окрылённый знанием, что так всё должно быть. Волею высокою, волею Всевышнего Пути-дороги тварей сплетаются в узор Судеб, столкновений, совместного пути, Чтобы вывесть каждого к его дороге, избранной Ещё до рождения, но каждый ли дойдёт? Чудо милосердия во многом заключается: Понять, простить, принять. Отпустить. И поддержать. Помочь перешагнуть порог. У каждого свой путь. Богу только ведомый. Кто-то - Божьим воином служит на земле. Кто-то - заблудился, жизнию надломанный, Кто-то - сомневается, бродит как во сне. Разбить оковы способов на свете много создано, Но мечами воины устраняют зло. Расчищают мир для сердцем светлых, преданных, Для тех, кого простили, для тех, Кто сам простил себя и своих близких, И голову подняв, смелее зашагал в новый мир. Мир, еле улавливаемый, мир, из звуков сотканный, Мир, неосязаемый, мир не во плоти. Мир, который слышится, мир, который видится, Мир, который невозможно описать пером. Мир покоя, радости. Мир, где все свершения Обретают смысл. Мир, Богом нам завещанный, Мир, где исполняются пророчества и сны. Где больше нет страдания, где сердца распахнуты, Где только слёзы счастия и где болезней нет. Где отступит старость и будут наслаждения Тем более приятными, что будешь непривязанным К плодам своих утех. Где будет лучезарное, Прекрасное сияние, собою наполняющее Природы естество. Всё будет простым, обычным, И в то же время новшество в сердце поразит. Чувствовать биение пульса в каждой веточке Будет тот, кто слушает, тот, кто в сердце зрит. Но не дано искателям, законы преступившим, Мир тот почувствовать, увидеть. Но могут они До основания разрушить то, что составляет Подлунный славный мир. Гибель мира грядёт, Катастрофа! Скорее, княжна! Там, за пультом, сидит толстый злой Воевода, Что на славу себе бойню развёл. Рядом с ним - долговязый окровавленный Доктор, Что создал армию бессердечных упырей Из добровольцев, бессмертия желавших, Променявших человечность на тысячи смертей. Плащ струится серебряный, меч наготове - Узором булатным блестит. Княжна в зал, освещённый огнями, медленно входит. На троне Воевода, ногу на ногу закинув, сидит. У его престола - Кот-баюн сверкает глазами, Тот самый, что любил поболтать С княжной на заре. Они выглядели обычными, Совсем не злодеями - так разрушение Прячет свой лик. Только глаза подёрнуты Дымкой болезни, мании или греха - Пустые глаза, обесцветшие. Таким глазам в могилу пора. «Здравствуй, княжна!» - Улыбнулся Воевода, доедая толстый бутерброд. Княжна брезгливо очами сверкнула. «Садитесь!» - Доктор учтиво предложил. - Взгляните! Посмотрите, какой вид открывается на город!» «Он разрушен, вами», - княжна стоит, Взявшись за эфес меча. - Ты, верно, думаешь, что люди воспрянут И снова отстроят разрушенный мир? Ошибаешься, дочка! Он будет раздавлен Моим сапогом совсем скоро! - Воевода оскалился самодовольно, - Гляди, сейчас чудо произойдёт! Кот-баюн навострил уши, залу залил Ослепительный свет. Док стоял у пульта, Нажимая на кнопку, Воевода сидел, Ожидая судьбу. Княжну покачнуло Легонько, всё поплыло перед взором её. Когда вернулись очертанья зала, Они увидели ворота золотые, кованые, Да стену семирядную, самоцветами украшенную. Расплылись в улыбках злодеи горделивые, Только Кот-баюн уши-то прижал: «Не следует, Хозяин, нам туда соваться, Чует моё сердце, нам несдобровать». «Впереди - только смерть!» - Воевода рассмеялся И велел ворота тотчас открывать. «Ни с места!» - княжна меч отцовский К его горлу прислонила, намереваясь кровь злодею на паркет пролить. «Постой, родная! Постой, друженька!» - Замурлыкал Кот-баюн. - «Зачем тебе распри, Ты же девушка! Давай, забудем, что было, Да по дружбе ты нам дверь заветную откроешь? Всего-то ничего! Ты же сама хочешь увидеть Волшебную розу, она снилась тебе Столько ночей! Это твой единственный шанс, Дорогая подруженька! Отопри эту дверь - Тебе не нужно ключей!» Княжна, его гласом Очарованная, как столб, стоит, Глядит вокруг. Шаг делает, раздумывая. К вратам подходит, руку белую подносит И в тот же миг раздался глас ужасный: «Стой, княжна!» Князь, ликом тёмный, в залу входит. У Кота - шерсть дыбом. «Цыть! Шелудивый!» - Князь его взглядом гонит И владыкой тьмы объял весь зал. «Иди ко мне, любимая, Тебя от чар я огражу!» - князь приказал, Расплывшись чёрной тенью. «Ах ты, Князь ночи! Фас!» - Воевода Кота-баюна послал. «Какое диво!» - князь Кота поймал За шкирку «Фр-р-р-р-ш-ш!» - кошара зашипел И ядовитыми зубами Впился в руку князю. Тот похолодел. «Что ты сделал!» - княжна возопила. Кот-баюн, как дымка, растворился. «Прощай!» - Хмыкнул Воевода. «Прощай», - прошелестел князь. Чарам кота-призрака покорный, Закрыл глаза, вздохнул печально и исчез, Оставив лишь печать, которой Прадедушка княжны его от безумья спас. «Ушёл! Пропал! Это был твой коварный план! Вернись! Прошу, мой чёрный князь! Не уходи! Не закрывай глаза…» - княжна Напрасно пустоту молила. Был обращён В ничто её соратник верный, Пал жертвой заговора, как много лет назад. Но теперь без выхода он оказался запертый Как Кот-баюн - везде и нигде. Бедой придавленная, Княжна встаёт с колен, меч поднимает И на Доктора идёт. «Закрой врата», - велит. - Иначе Я голову тебе срублю!» - «Не думаю!» - Воевода пальцем щёлкнул. В залу завалились Упыри. Княжна их валит штабелями, в одиночку. «Вот это стать!» - Воевода, наслаждаясь, Пальцы толстые скрестил и спокойно ожидает, Когда девушка закончит его армию косить. «Неплохо, неплохо!» - захлопал в ладоши Ненавистный сытомордый враг, в одночасье Столько душ сгубивший и лишивший Князя формы, тела. Может быть, не осталось Даже мыслей. Он исчез. Он растворился. Княжну покинул и оставил бренный мир. Он успел с ней попрощаться, а она с ним - нет. Княжна стоит. Всё одеяние - в крови, Будто она - вампир. Но глаза сверкают Незамутнённым взором. Она - человек, Покорный внутренним божественным законам. Её - не победить. Но нужна Воеводе С Доктором ужасным её чистая рука. И потому верный слуга - вампир с косой - Приволок за волосы девушку-воителя. Ослеплённую, обезоруженную. В ловушку иллюзиониста попав, Она с собой не совладала и открылась Для удара. Много крови потеряв, она совсем ослабла. «Простите, госпожа», - носферату прошептала. - «Мастер исчез, я знаю. Боюсь, Что скоро встречусь с Капитаном…» - «Держись, Родная! Мы победим!» - княжна подругу ободряла. «Жизнь или смерть?» - ехидный голос Воеводы Вторгся в души обеих дев. - «Решай, княжна! Жить ей или умереть. Твоя рука, её глава на чашах весов равнозначны. «Не сдавайтесь, светлейшая!» - молвила вампирша. - «Что одна жизнь По сравнению со спасением мира? Я с любимым встречусь, А вы - боритесь до конца. Благодарю за всё, любимая сестра!» Княжна смотрела, как ради общего дела Погибали друзья. Капитан с ватагой отважных ребят Противопоставил армии упырей Мины, гранаты, пулемётный огонь. Когда же их осталось мало, Забаррикадировались они в одном из залов Замка княжны. И бились до конца. Дракулина, хоть вовремя явилась, Лишь двоих спасла. А капитана схоронила - Он умер на её руках. Княжна с Рыцарями Круглого стола Держала оборону в городе. Их осталось Слишком мало. Княжну, Как главный козырь, камерарий Вывел из-под обстрела. Но сам погиб От меча вервольфа, что ныне встретился Княжне и князю на лестничной клетке. Лица друзей отступают в тень, Их уносит призрачная дымка. Князь ушёл В небытие и не вернётся. Горечь боли Давит грудь. Шатаясь, княжна поднялась. «Если сможешь, бей!» - кричит. Вампир косою замахнулся - «Вжик!» - Сверкнул отцовский меч. Вампиру руку Отрубила княжна. И тут, как тут - Паладин и чёрный демон. Первый Вампиром занялся, второй, насвистывая, К Доку подошёл и стал беседовать с ним, Перечисляя длинный шлейф грехов. В конце обширнейшего списка дух смиренно Предложил препроводить учёного Куда пониже, где теплей и ярче, Чем на тёмной башне. Док побелел, Моментально взмок, на Воеводу оглянулся - Тот плечами лишь пожал. «Забирай!» - Рукой махнул. Демон учёного за шиворот Схватил, открыл портал и вместе с ним спустился В Преисподнюю, где их оставим мы До конца истории о Голубой розе, о Синей розе прекрасной. Остались в зале Паладин, Княжна, Умирающая дева, Воевода и вампир Последний, однорукий. Об этом будет наш рассказ. *** Паладин удивлённо оглянулся: «Где же Князь?» - «Он канул в небытие. Исчез!» - Княжна над девушкой склонилась. «Какая жалость! Я с ним так и не подрался!» - Воскликнул Паладин и, как букашку, Вампира по стене размазал. Финита ля Комедия! Конец! Воевода радостно захлопал: «Браво! Браво! Спектакль окончен! Занавес!» - «Вы ликуете, Маэстро!» - Княжна кровь утерла со лба. - «Будьте прокляты, чудовище!» «Чудовищами окружена ты сама! Я же - человек, самый настоящий! Со свободной волей, с выбором пути. Они же ограничены запретами природы. Здесь свободны - только я и ты. Ну же, светлая княжна, отопри врата За порогом тайны, загляни За занавес, пока ещё на сцене актёры Труппы, актёры-трупы. Последний акт!» «Финита!» - бросила сквозь зубы княжна. - «Покойся с миром, подруга верная моя!» - Ушедшей девушке она глаза закрыла. Встала. Глянула на Паладина. «Меч о тебя марать я не хочу», - Пистолет подняла, Принадлежавший князю и выстрелила Воеводе в лоб. Тот откинулся на кресло, Как мешок с картошкой. Улыбка мерзкая Застыла на лице. «Конец», - губы прошептали И покинула душа опостылевшее тело. «Конец!» - княжна на колени опустилась Среди гор трупов. Паладин, блеснув клинками, В ножны их убрал, достал Писание И стал читать псалмы над полем боя. Туман курился над землёй. Вороны стаями кружились. Рассвет, столь медленный сегодня, Пробивался через испаренья крови. Раздался мелодичный звон. Княжна, оплакивающая ушедшие жизни, Подняла главу. Паладин читал, Не слыша и не видя ничего вокруг. Дева видит - дверца отворилась, Резная, золотая - бесшумно. Княжна подскочила Легонько, как в детстве, к ней, За ручку взялась и в саду очутилась. В саду тихом, зелёном. Мирно струится ручей. Не слышно щебета птиц, всё будто заснуло. Прилечь у ручья захотелось и ей. Легла на пригорок, плащом сверху укрылась, Веки сомкнула и видит сон. Будто ничего дурного В эти дни не случилось, будто живы все, Ей махают рукой, а она, как за стенкой, Лишь рот открывает - не слышат её. Сон стряхнув тяжёлый, она встаёт. В месте солнечном на сердце давит. Что-то не так. Видит: струйка крови К ручейку из рощи кипарисовой сбегает. Идёт туда. Выходит к башне чёрной, подобной той, Что Воевода с приспешниками безумно возводили. Тиха, пуста и одинока, башня стоит посреди сонного сада. Княжна кругом её обходит. Видит вход, зияющий, как пасть. Перекрестившись, православная вступает под немые своды. Там лестница крутая, винтом к вершине вьётся. Берясь за холодные перила, княжна дрожит - она одна совсем. Превознемогая боль и страх, поднимается медленно всё выше. Услышала за спиной шаги - обернулась. Костлявая по пятам идёт, Саваном шелестя и бряцая Косой. «Привет!» - Карга радостно улыбнулась. - «Ты не против, что я с тобой пойду? Вместе будет веселее по ступеням Каменным карабкаться!» - «Я не против», - княжна печально вздохнула. - «Все мертвы, хотя мы выиграли битву. И я, не ведая, зачем, Сюда проникла. Зачем и для чего такие ужасы на свете происходят!» - Она села на ступеньку и спрятала лицо в волосы светлые, шелковистые. - Поплачь, нынче плакать можно, - Смерть рядышком присела, Прислонив к стене Косу. - Ты сделала, что могла. Теперь настало время дальше идти. - Я умру? - княжна ладони отняла от прелестного лица. - О, да! - Смерть за Косу схватилась, вскочила - Одеяние её развевалось, как крылья могущественной птицы. - Поверь, это будет лучшая смерть из всех! - Тогда - я готова. Сердце моё опустело. В нём нет ничего - Только голые камни. Из меня выпили кровь Упыри и вампиры, да Воевода и его Доктор злой. Они князя подло обманом убили. Сил моих нет. Я хочу на покой. - Рано, княжна, Ты крылья сложила. Твой свет - впереди. Сделай шаг только, Богу доверься - И сердце твоё вновь расцветёт шумящим садом. Ведь ты здесь - ради Розы. Не той, что где-то там, в вышине, а той, Что в тебе совсем недавно раскрылась. Услышь себя и дальше ступай. - Спасибо тебе, Костлявая, За плечо твою, за поддержку. В замке своём Я всегда тебе рада. - Пригласите лучше на свадьбу! - Карга заявила, Косу на плечо закинула и в бойницу Зияющую выпрыгнула. Княжна взглядом её проводила И смелей по лестнице крутой зашагала. Побежала. Перила кусачие уже не обжигали. Грудь захватило восторгом движенья. «Пусть! Пусть!» - зубы стиснув, дева на верхнюю площадку Взлетела и видит: князь стоит к ней спиной. Плащ еле колышим потоком леденисто-застывшего Звёздного воздуха. Купол неба огромный раскинул Над ними ковёр созвездий причудливых Огненный ряд. «Князь!» - княжна зарыдала. От вопля её он обернулся и на руки подхватил Любимую, сердечную. «Держи меня крепко, Не дай мне упасть!» - она шептала, Прячась у него на груди. «Всё хорошо», - Князь её успокаивал, по волосам гладя Могучей рукой. - «Ты справилась, любовь моя». - С чем? - княжна глаза широко распахнула - В них отражалось сияние звёзд. - Ты сюда добралась, а значит, возможно, Синяя роза вновь расцветёт. - Что с ней случилось? - княжна тихо спросила, Чувствуя, как внутри всё оборвалось. - Она не выдержала ужасов мира и завяла. Потому так печален сад, что внизу, - Князь произнёс. Его слова грустью сквозили. - Что нужно сделать, чтобы она вновь расцвела? - Княжна вдохновенно друга спросила, Ощущая, будто растут у неё два упругих крыла. - Нужно спрыгнуть туда, - он указал На тёмную бездну. - Свою жизнь отдать За Розу Мира, за Синюю розу, за Розу Любви. Не хочу отпускать тебя. Ты - свет моей жизни. Благодаря тебе я так изменился, Ради тебя я из гроба восстал и таким, каким Должен быть, стал. Молить не буду, Чтоб повременила с безвременной Жертвой своей. Мир погибает, Для него ты хранима. Иди же вперёд, Не бойся, смелей. Ночь подхватит Тебя мягкой ладонью - помнишь, Она не враг тебе, а друг. Бережно на землю поставит, А дальше… дальше, не ведаю я… - Он скорбно опустил главу. - Мой милый князь! За дверью я считала, Что тебя навечно потеряла. Но вот ты здесь, живой, как прежде. Ты в приюте не отказывай Вдруг постучавшейся надежде - Она греет, когда вокруг снега. - Тебя отпустить не смею я! Ведь ты… уходишь навсегда. Дай наглядеться на лазоревые очи, Запомнить линию губ И запах волос. Поклялся я сопровождать Тебя до гроба, но не думал, Что случится это так беспросветно скоро! - Прощай, любимый! - Обнимаю! Прощай, мой свет, пусть мягок будет твой покой! - Береги землю, край родимый, и от католиков Нетерпеливых! - Непременно! Они ещё споют и спляшут Под наши трубы! - Будь милостив к народу! - Как Бог свят! - Тебе все земли завещаю, войска Тебе все присягнут! - Сквозь вечность буду нести ваши заветы! Встретимся на Страшном суде! - Прощай! - княжна к нему припала. Они поцеловались на вершине Тёмной башни. Княжна, его за руку держа, К зубцам стрельчатым подходит. Улыбается ему под звёздным сводом. Отпускает руку и шагает в пустоту. «Я умирал ради тебя, ты умираешь ради мира», - Князь сжал кулаки. Чёрной тенью прирос У края башни, будто мрачный горгойл. «Сил моих нет», - прорычал и следом Сорвался в безымянную ночь. Упал на песок, колючий и жёсткий. Видит: Смерть на качельках с Косою сидит: - Ая-яй, боярин, ни капли смирения Столетья проклятья в тебе не привнесли! - Я не верю, не верю, что Синяя роза так жестоко Может жизнь забирать. Поверь, Не вмешаюсь и пальцем не трону того, Что будет там происходить. Но, прошу, позволь мне быть там с нею, В последний путь, как водится, препроводить. - В том нет необходимости, светлейший! Влюблённый, наивный дурачок. Так и быть, Посиди на берегу немного, а там можно будет И домой пойти, - Старая карга взяла Косу, С качелей слезла, напевая песню, по спящему Саду пошла. В кустах затерялась её высокая шляпа, Затихли шаги, наползла тишина. Князь, Задыхаясь, пошёл осторожно. Вампир знал, что его Здесь быть не должно. Нарушение запрета Может быть чревато, но он упорно шёл Мимо погребальных кипарисов, ядовитых тисов - Сад спал, только колючки чертополоха Непрошеного гостя хватали за плащ. Ветер подул, будто небо вздохнуло. Кроны склонились и выпрямились вновь. На травах блестели слезинки росы. «Всё кончено», - князь осознал И чёрной тенью сквозь коряги метнулся. Вышел на берег - княжна там лежит С дивной розой на груди. Боясь поверить тому или этому исходу, Вампир крадётся, как гончий пёс На великокняжеской охоте. Почуял радость. Счастье сердце захватило. Она жива! Соколом ретивым Князь к любимой подлетел и, душою замирая, Её тронуть не посмел. Розовеют ланиты. Чуть дрожат ресницы. В царстве сна занимается рассвет. Лиловыми тенями побежали облака, Зашелестели кущи, озера гладь тронула осторожная рябь. Блеснула серебром спинка маленькой рыбки. Холодная роса в сверкающем узоре висит серёжками На траве, на ветвях, на паутинках - Радостные слёзы встречи нового дня. Земля умылась ими. Первые светлые лучи сада коснулись. Княжна вздохнула: «Всё закончилось!». Боярин её легко поднимает и вместе с розой деву несёт К круглой поляне посередь сада, Где роза волшебная вновь корни пустит. Трещина глубокая Прорезала поляну, разбив её на две уродливые части. - Мой князь, давай, в центре прямо Розу посадим, чтобы соединила она корнями своими То, что было людьми расколото? - Не уверен, что буду достоин чести такой. - Ты - здесь, значит, достоин. Смелее! Они сплели свои пальцы, Розу вместе держа, И, молитву сердца читая, Опустили её в землю сырую, ласково сверху присыпали, Листья разгладили и отошли от холма. Свет сверкнул безумно яркий - их почти что ослепил. Гул пронёсся над шелестящим садом, За горизонт умчался. Молния, зияя, в холм ударила - Упала из Небесного чертога. Грянул гром. Мирозданье покачнулось, обретая полноту. То, что было разорвано, срасталось. То, что потерялось, вскорости нашлось. Соединялись души, слагались песни, Радуга во всё небо опоясала белый свет. «Как это прекрасно», - княжна прошептала. «Никогда не забуду», - вымолвил князь. Обнявшись, они посреди цветущего сада стояли. То, что было - прошло, из сердец истёрлось. Там же их и повенчали, перед ликом Бога. У Престола. В свете Розы Голубой, Розы Прекрасной. «Свят! Свят! Свят!» - пела природа. Князь и княгиня в мир возвратились. Крепко держала за руку его - опасалась, Вдруг любимый исчезнет, ведь он там растворился, Обратился в ничто среди обломков мира. Но солнце сияло над светлой столицей. Флаги пестроцветные развевались на ветру. Не было битвы многожертвенной, Все были живы, как наяву. Это не сон, но княгиня тревожилась. «Всё хорошо», - князь отвечал. С высокого склона они спустились торжественно К реке, где их камерарий встречал. - Поклон, господарыня, тебе шлют неведомые воины, - Возвестил слуга. - Кот-баюн, Оборотень призрачный И Стрелок волшебный, не знающий промаха, - Свиток зачитав, камерарий посмотрел сквозь монокль. - - Что велите делать с ними? - На службу примите, Оденьте, накормите. Наши ворота для всех открыты! - И о свадьбе скорой объявите! - добавил князь. - Нас перед Богом уже повенчали. Камерарий молча поклонился и удалился, Размышляя о судьбах мира сего. «Никто не знает О том, что было», - молвила княгиня. «Не вспоминайте. Кошмар прошёл, развейте его по ветру, Как прах вампира», - князь улыбнулся, клыками сверкнув. - Что будет дальше? - Быть может, десятилетия, столетия мира. На тысячу лет Я бы его растянул. - Хорошо бы. Но что Воевода? Ведь он где-то есть, Хоть и не устроил войну. - Его мы найдём, не беспокойтесь, светлейшая, И предадим справедливому суду. - Правда, что наступает новая эпоха. Мир согревают Лучи новой зари. Думаю, ты справишься лучше с постом воеводы. Булаву вручу тебе перед народом своим. - Благодарю покорно! - князь засмеялся. - Я сам размышлял над этим вопросом, Но не знал, как к тебе подойти! - Ах ты, коварный князь ночи! Неужели ты думал Меня с престола сместить! - Ни сном, ни духом, светлейшая! Лишь предполагал, Что мне придётся заниматься делами, Пока ты будешь весьма занята Другими, более важными вещами. - Это какими? - спросила княжна и сама Осталась не рада опрометчивым Глупым словам. - Мало ли, - князь улыбнулся. - С меня - охрана границ, войска. С тебя - Поля, урожаи. С меня - правосудие, С тебя - дом и сад, хозяйство большое. С меня - налоги, ключ от казны - у тебя. Устроит распределенье такое? - он хитро улыбнулся, Сверкнув очами. - Уговорил, так и быть, Моё решение в силе! - княгиня гордо повела головой, Руку ему подала и вместе спустились к поместью. Там капитан и храбрая дева, за руки взявшись, Их встретили, в пояс поклонились И испросили благословения на брак по сердцу, На венчание в церкви. Князь и княгиня Добро дали, более того, сказал боярин: «К алтарю поведу тебя я, так как нет у тебя ни отца, Ни матери. Радость твоя с моей соизмерима, Горжусь я тобой, потому посвящаю тебя в рыцари Ночи. Встань на колено одно, дракулина». Он достал меч свой, в крови врагов закалённый, И здесь же, без помпы, в члены Ордена Дракона** Её посвятил. От чести такой у девчушки Щёки зарделись, княжна же сказала: «Наёмник лихой! Ты много лет скитался по миру, Сегодня я призываю тебя служить Государству, народу и краю честь по чести, Не за награду, не за деньги, а так, Как захочет душа твоя». - «А что мне сказать?» - Капитан бросил цигарку. - «Куда я от вас Денусь теперь? Тут моя любушка, Да братцы-солдаты, да делов у вас тут Всегда невпроворот! Останусь-ка я, господарыня, На службишке вашей, да ребятам моим Хлеб ваш белый по нраву!» - «Встань на колено, - Велела княгиня. - «Отцовским мечом Я тебя посвящаю в боярина нашей Благословенной земли!» - «Вот уж не думал, Что удача такая выпадет уделом Собственным обзавестись!» - капитан одноглазый Снял шляпу, колено преклонил И меч, алмазно сверкнувший, ему на плечо опустился, Ударил плашмя. - «Встань, боярин! Жалую тебе землю за озером и луга заливные! Служи честно, долго и верно Под нашим крылом, врагов новой отчизны Смело рази!» - «Не сомневайтесь, Хозяюшка!» - капитан, довольный, поднялся. - Разрешите идти?» - «Разрешаю!» - Княгиня его отпустила и взглянула На бегущие облака. Небо между ними прозрачно синело И солнце сияло, обнимая дубравы, Купаясь в реке, что стремилась дугой За холмы к великому Чёрному морю. Птицы свистали. Играл ветерок. И где-то светила Небесная роза, воедино сплетая Многоликий узор мгновений, событий, Других впечатлений - Хор голосов неразличимых Её торжественно воспевал в чертогах, Людям простым недоступных, И чёрную башню не строил никто. Впереди вилась жизнь лазурною лентой Полноводной, красивой, могучей реки. Всё было спокойно в родном государстве - Князь ночи бережно его границы хранил. Годы пройдут, минут столетья - Сотрутся из памяти деянья былые, Но Роза Небесная будет светить Под звёздным небом, сводом прекрасным, Всем, кто живёт, верит и любит, Кто в сердце лелеет сокровенные мечты И, Смерти не боясь, их реализует На холсте жизни своего непростого пути. Гой, ветры вольные, пойте, гладкоструйные, Пойте, не стесняйтеся, об Иерусалиме, Что князь отвоевал у врагов неверных, У врагов ужасных! Своих противников Он милосердно пощадил и вернул Себе княжну, ушедшую за Розой В бездну жгучую, смирением сердца Он её возвратил! Гой, ветры вольные, пусть льются песни звонкие - Капитан и Дракулина у алтаря стоят! И даже Паладин с епископом католическим С очень постными минами средь гостей видны! Стрелок с мушкетом, Кот-баюн и Оборотень Туманный, парадно приодетые, Кланяются низко князю и княгине - Радуются они положенью своему. Хитрый дух и камерарий красноречиво Переглядываются, за епископом и Паладином Весело следя. Потом пир горой устроили, Сменилось горе радостью, унынье - изобилием, Расцвела земля. Цветы-травы во поле соком наливаются, В реках и озёрах рыбы – полным-полно. Дичь в дубравах рыщет-мечется, в домах людских - Благоденствие, ушла нужда-нищета за порог. Благослови, Господи, землю придунайскую, Горами обрамлённую, морем омываемую, Где живут благородные Князь со Светлой княжной. Замуж она за него вышла, сердце своё отдала. И в положенный срок чудо случилось, О котором мечтали князь и княгиня - Поразился весь белый свет. Как ясное солнце, у них сын родился, Его Мирчей назвали, что значит «Мир». Так пусть Мир царит во всех временах и пространствах, Пусть Голубая роза на радость Вышнему цветёт. Пусть благодаяния спустятся к тому, Кто до этих строчек поэму прочтёт. Пусть славится Мир во веки веков! Пусть славится Роза! Пусть Князь и Княгиня правят светло Православным и честным, храбрым народом. Пусть плещется Чёрное море! Пусть песни поют сказители на постоялых дворах О делах былых, о делах славных! На том кончаю песню мою. На утеху слушателям, им на удовольствие Играл на цимбалах*** столько вечеров. Посвящаю эту песню Князю и Княгинюшке, что смело отстояли Розу от врагов. Посвящаю песню Капитану и Девушке, Что жизни отдали, не щадя себя. Посвящаю песню камерарию, Всем славным воинам и рыцарям Круглого стола, что пали в той неравной битве. Посвящаю песню Стрелку, Оборотню и Коту, Что заблужденье осознали И на поклон пришли к княгине прежде, Чем души свои загубили. Посвящаю песню Мирче - диву невиданному, Сыну Голубой розы. Но о том сказание будет в другой раз. Князья храбрые - соседушки на помощь придут При борьбе с новой напастью. Тогда Паладину славу петь можно будет, А сейчас - звёзды светят, луна. На покой, гости дорогие, пора. Пусть искры костра, ярко вспыхнув, Погаснут, осветив лица Очарованием волшебства. Славьте, ветры вольные, Князя ночи со Светлой княгинюшкой, Да сына их Мирчу голубоглазого.