***
Минут через пять Мара успешно была доставлена в покои к своему мужу и не менее успешно заперта там вместе с уже очнувшимся Чернобогом. Сначала боги попытались выбить в дверь, потом дружно орали на Люцифера и его брата. Ещё Чернобог клятвенно пообещал убить охреневшего Падшего, посмевшего споить его жену и совершившего прочие грехи. Потом боги вспомнили, что они вроде как в ссоре и начали выяснять отношения между собой. И уже после первой разбившейся вазы и страшного грохота, Люцифер потащил Азазеля куда подальше и посоветовал отсидеться где-нибудь в Аду ближайшую пару сотен лет.***
Тем страшным грохотом было падение Мары на кровать. Конечно же, не без помощи мужа, нахально распластавшегося сверху. — Так что ты там говорила? — промурлыкал Чернобог, возясь с платьем. — Я тебя ненавижу, — прошипела Мара. Ее ногти впились в спину бога, заставив его нетерпеливо рыкнуть. Захмелевший разум твердил, что все неправильно, а вот нудная боль в паху напоминала о том, что Чернобог — мужчина и все естественное ему не чуждо. — Ты уверена в этом? — бог лизнул ухо жены. — Более чем, — богиня смерти попыталась его отпихнуть, но безуспешно. Его рука скользнула под ее бедро и Темновит подтянул жену ближе, лаская нежную кожу спины. Мужчина подумал, что восклицание «Господи» очень подошло бы, ведь как приятно, что белья на богине не было. — Врешь, — хмыкнул Чернобог, наконец-то сумев стянуть с жены платье. — Ты же знаешь, я никогда не… — Мара не закончила, прервавшись на стон, потому что муж прикусил её ухо. — Поменьше болтай, — промурлыкал Темновит, целуя богиню смерти в губы. Но это не было поцелуем в прямом смысле слова, скорее это была борьба. Утробный стон невольно вырвался у Чернобога, когда Мара прокусила его губу и тут же мягко лизнула ранку. Кому-то их отношения кажутся странными. Впрочем, так и есть. Когда садистка и мазохист вступают в отношения, добра и ласки не жди. Большая часть свежишь шрамов на спине Хаоса были от острых ножей и не менее острых ногтей жены (или правильнее сказать «когтей»?). — Эта сволочь опять меня споила, — Мара пожаловалась мужу, довозившись с его штанами. Член стоял колом. Темновит успел запачкать брюки и боксеры смегмой, а головка члена стала уже малиновой. — Какая сволочь? — поинтересовался Чернобог, попутно оставляя дорожку из поцелуев к низу живота жены. Большой палец только тронул клитор, а чувствительная Морена уже подалась вперед и тихонечко захныкала. Эта немая просьба лишь больше раззадоривала похоть. Мягко массируя комочек нервов, он аккуратно ввел два пальца в ее лоно. Богиня прогнулась в спине, шепча, словно в бреду, имя бога. — Так, что же за сволочь? — Люцифер, — с придыханием отозвалась Мара, крепче обнимая мужа. — Я…ему…даже… переспать… предложила… Чернобог замер. Замер с твердым намерением найти топор. — Я же в шутку, — попыталась оправдать себя богиня. Темновит проворчал что-то себе под нос, решив, что с одним вредителем, который чуть его жену не увел, разберётся позже. Сейчас есть дела поважнее и поинтереснее. Правда, Чернобог, играясь с разгорячённой Марой, уже изнывающей от желания, даже представить не мог, что Люцифер уже давно заныкался в такую глушь, из которой его выкарлупать при всем желании будет нереально. Впрочем сейчас ему было уже все равно. Одним движением он закинул ноги супруги себе на плечи. Мара чуть вскрикнула, когда Чернобог резко вошел в нее. Не давая привыкнуть и тем самым причиняя ей боль и безумное удовольствие, мужчина стал совершать резкие грубые толчки. Ритмично, но при этом абсолютно по-животному трахая Мару, он тихо порыкивал. В воздухе витал аромат чего-то неадекватного и неправильного, смешиваясь с запахом пота. Камин давно потух, но богам все равно было слишком жарко в комнате. Прикусив губу, Мара лишь глухо постанывала и изредка скулила от удовольствия. Ей нравился такой расклад. Чернобог — хозяин, озверевший от удовольствия и похоти. Ее хозяин. Она любовалась крепкими плечами и старыми шрамами, которыми была испещрена вся его кожа. Один, идущий от виска и до кадыка, нравился Повелительнице Зимы более всего. В тусклом свете она заметила капли пота, стекающие с его шеи на грудь. Она могла бы смотреть на это вечно, если бы не подступающий оргазм. Чуть насытившись, мужчина опустил ноги любовницы и склонился над ней, резко замедляя темп. — Да чтоб ты сдох, гад! — ругнулась богиня, царапая его плечи и прикусывая кожу на ключице. Во рту появился привкус металла. Прекрасно, она прокусила его кожу. Но ответом на это действие стал молящий стон сквозь зубы. Решив, что стало скучновато, Мара резко толкнула мужа в бок и вскоре оседлала его бедра. Раскинувшийся на постели мужчина был великолепен. Темные пряди чуть взмокли и прилипли ко лбу. Даже угли в камине уже потухли и единственным светом оставались лишь отблески из курильницы. Аромат благовоний разносился по комнате, а Морена чувствовала лишь мускусный запах своего мужчины. Приподнявшись, она направила член Темновита в себя, и, опускаясь, громко застонала. Мара почувствовала каждую венку, каждую неровность и впадину детородного органа мужа. Медленно двигая бедрами она доводила бога до исступления. Сама же Морена громко стонала и вскрикивала, вновь и вновь опускаясь на фаллос. Оргазм пришел неожиданно. Яркие пятна, вперемешку с черными точками, заплясали перед глазами, заставляя богиню тихо вскрикнуть и обмякнуть в объятиях мужа. Тот сделал еще пару фракций и кончил в остро чувствующее после оргазма тело Морены. — Так, о чем вы с Люцифером говорили? — шепнул на ухо жене Чернобог. Она лишь тихо фыркнула и уткнулась в его шею.