Первый снег Сибири

Первый снег — это всегда радость. Особенно для детей и тех, кто с нетерпением ждёт и любит Новый год. Вот и подошло к концу последнее собрание в этом году. Россия с приятным вздохом облегчения собрал все свои горячо любимые документы в портфель и вышел из кабинета наравне со всеми. Обычно Новый год Иван не отмечает, ибо не с кем, это ведь семейный праздник. А если и отмечает, то только разве что в Сибири, а точнее с Сибирью. Им всегда найдётся, что вспомнить и кому из стран перемыть косточки. В этом году праздника у России не будет, ибо ему ещё вчера позвонила Беларусь и сказала, что приболела, а также попросила братика приехать. Ваня никогда не умел отказывать сёстрам, поэтому согласился. По причине своего незапланированного отъезда Брагинский позвонил Савелию и попросил того приехать и присмотреть за домом, котом и комнатными растениями. К счастью, у Савы не было никаких новогодних планов, поэтому он быстро добрался и проводив Ваню на вокзал, вернулся в советский дом. По возвращению нашего героя, стоя на заплетающихся ногах возле крыльца, ожидал малоприятный сюрприз, состоящий из нескольких подвыпивших людей в чёрном. — О! А вот и ты, — завидев временного хозяина дома, эти джентльмены поспешили к нему. — Вы меня ждали? Позвольте полюбопытствовать, чем обязан такой честью? — отшатнувшись от этих подозрительных личностей, Сибирь уже было потянулся в карман за телефоном, но к несчастью, его там не оказалось. Неужели потерял его где-то по дороге или дома забыл? — Скоро сам всё узнаешь. Затолкнув паренька в машину, они скоротечно доставили его в Европу, а после затащили Саву в ресторан, где отмечали соответствующей праздник. Сибирь тут же окружили страны, которых он в живую не встречал уже лет двадцать с хвостиком. Меж толпы прошёл шёпот, присутствующие страны с сомнением осматривали мальчишку, который немного не соответствовал стандартам России. На две головы ниже России, тощий, волосы тёмные, детские миловидные черты лица. Единственное, из-за чего Сибирь можно было принять за Россию — это большие выразительные аметистовые глаза, в точности такие же, как у самого Брагинского. А также белый шарф, закрывающий собой тонкую шею юноши. Первым, кто осмелился подойти к новому гостю, оказался смельчак Америка. За подбородок приподняв лицо холодного региона, внимательно вглядываясь в эти, казалось бы, бездонные наполненные болью глаза, Джонс неожиданно для всех выдал: — Англия, твоих рук дело? — простояв в ожидании ответа около минуты, но так и не получив его, Альфред растерянно забегал взглядом по залу. — Англия? Найдя Кёркленда в компании милейшей молодой особы, в мыслях грязно выругавшись на этого старого морского волка, Америка сосредоточил взгляд на госте северной страны. — Давай к нам за стол, Россия, — по привычке взяв Сибирь за руку, Альфред увёл его из центра толпы, остановившись в паре шагах от стола. — У тебя такие холодные руки, — тонко подметил он. Спрятав упомянутые конечности за спину, Савелий смущенно пробормотал: — От мороза ещё не отошли. И я не Россия. — Вань, давай хотя бы сейчас обойдёмся без твоего хвалёного коммунизма и громких возгласов о Советском Союзе, — попросил тот, обращаясь к «России» как к старому другу, с которым года два не виделись. — Хорошо. Но я не это имел в виду… — А я это! — рявкнул Джонс, чем не на шутку напугал Саву. — Извини, вот выпей, согреешься, — осознав свою ошибку, Америка поспешил её исправить, и даже со всей своей неподдельной любезностью протянул Сибири кружку горячего какао с плавающими на поверхности зефирками. — Спасибо, — вновь смущаясь от такой заботы, Сава отхлебнул немного горячего напитка. — Вкусно. Через пару часов такого застолья праздник превратился в типичный саммит Большой Восьмёрки. Некоторые страны спорили, Америка постоянно орал на заднем фоне, надеясь привлечь к себе внимание, а Италия спал под рождественской ёлкой. Утомившись от такого веселья, Альфред устало приземлился на своё прежнее место рядом с Сибирью, нервно массируя пальцами виски. — Неблагодарное стадо баранов, — ворчал Джонс, стараясь не сорваться из-за этих невежд на «Россию». — Тяжело тебе, — верно подметил Савелий. — И не говори… — на вздохе выдал тот. Заметив в руке «России» суши, нанизанные на хасси, Герой поспешил остановить беднягу от чудовищной ошибки. — Лучше не надо, не ешь их. Пользуясь добротой Америки и не став лишний раз уточнять причины, Сибирь кивнул, откладывая сия блюдо в сторонку подальше от себя. Заметив по правую сторону от себя какую-ту страну, появившуюся в буквальным смысле из воздуха, Сава дружелюбно поздоровался с ней. — Здравствуйте, а вы… Правда Россия? — краснея от стеснения, робко поинтересовался Мэттью. — Вообще-то… — Китай! Как ты посмел принести сюда свою гадость, состряпанные не пойми из чего?! — возмущенно горланил Япония, гоняясь за старшим родственником с обнаженной катаной в руках. Китай только и мог что защищаться от того своей непробиваемой чугунной кастрюлей. А ведь обычно Япония был тихим и спокойным, а сейчас бегал за старшим братом с заточенной до состояния скальпеля катаной в надежде отсечь ему пару лишних конечностей. — С ним всё будет хорошо? — Да, не переживайте. У нас на собраниях происходили вещи и пострашнее. Например, когда мистер Италия случайно опрокинул чай мистера Англии на документы мистера Германии. После этого мистера Италию месяц никто не видел. Но что-то мы отвлеклись. Так… Кто вы? — Сибирь, — скромно признался тот. — Рад знакомству, я… — А Франция носит кружевные стринги! А Франция носит кружевные стринги! — горланил, не жалея сил, Артур, убегая от Бонфуа. В это время Сибирь с Канадой нашли общий язык и весьма хорошо поладили. Неожиданно Уильямс спросил: — Какого это когда такая большая страна распадается? Савелий призадумался, поведать ли Мэттью правду или отмахнуться, ляпнув какую-нибудь глупость. Впрочем, передать словами всю ту боль, что пришлось пережить после распада СССР при всём желании у Савы точно не получиться, он плохой рассказчик. — Было тяжело и больно… Но знаете, страна, которой нечего терять, всегда будет сильнее тех стран, которые лелеют голубую мечту. Увидев эту самую упомянутую боль в глазах собеседника, Канада не стал ничего расспрашивать и молча кивнул, а после предложил своему новому другу выпить по кружечке горячего какао. — Эй, народ! Восславите Великого меня! Часы бьют двенадцать! — прокричал во всю глотку Пруссия, который всё это время отсвечивал где-то между баром и братом. Так и прошел Новый год Сибири, а встретил он его в компании новых друзей.

***

Вернувшийся домой Россия бесшумно прошёл с чемоданом к лестнице. Заметив сидящего в гостиной с книгй в руках и котом на коленях Савелия Ваня остановился в дверном проёме. — Сава, как дела? Ничего не произошло в моё отсутствие? Оторвав взгляд от интересного чтива, Сибирь поднял глаза на Брагинского, мягко улыбнувшись. — С возвращением. Всё хорошо, цветы политы, кот сыт, дом чист. Как дела у Беларуси? — У неё тоже всё хорошо. Россия не стал погружать Сибирь в такие подробности и рассказывать, что его сестра как бы не болела, а таким вот наглым образом попросту заманила брата к себе домой.