***
Смешно. Слушать смешно о чем я думаю. Говорю столь сладостные речи, а сама… А сама ведь понимаю, что это невозможно. От кого мне заручиться поддержкой. Здесь нет никого… Я одна. Вновь строить империю*, чтобы потом сбежать отсюда? После всего этого начинаю задавать вопрос, а смогу ли я вообще сбежать? Изначально шанс был мизерным и до сих пор не поднимался. Чисто сбежать у меня не получится, а значит придётся хитрить. Вот только мне интересно как? По идеи все варианты сказываются на мне плачевно. Притвориться мёртвой — кремация и дело с концом, в этом случае меня даже спрашивать не будут, да и тем более как я это проверну? Заранее растерзаю себе нёбо, схвачусь за сердце, закачу глаза, пущу кровь изо рта и упаду мордой в пол? Этим неплохо пугать шпану в городе, но ни как не квалифицированных работников тюрьмы, и я не только про надзирателей. Их этим не возьмёшь… А в других случаях они меня не выпустят отсюда. Так они меня хоть мертвой вывезут, хотя нет мертвой мягко сказано, они вывезут меня ввиду «порошка для постирки белья». Хах, смешно, очень смешно. Значит из этого всего делаем вывод, что нужно строить, поднимать с колен будущую империю. Так что в скором времени надо будет заявить о себе. Да уж не думала, что все обернется этим. Хоть это довольно-таки интересно, но слишком уж ге*морно. Изначально нужно стать, кем-то наподобие «авторитета» для заключенных, и я имею ввиду не только моих сокамерников, но и других преступников находящихся здесь. А после уже отбирать из того д*рьма, что клюнет на крючок, тех самых пешек, которые станут лестницей к моему успешному побегу. И в скором времени я смогу сбежать. Ведь меня ждут, ведь она ждет меня. С этим планом совсем забыла про главную новость этой ночи. Журналист из меня х*евый, так что и информация не точная. Было довольно трудно подслушивать, когда над тобой храпит какой-то мелкий з*сранец, хотя должна отдать ему должное, если бы не он, я бы не проснулась и не узнала о скором пополнении. А это является очень важной информацией. Из разговора между двумя охранниками, у которых видимо была здесь смена, я узнала лишь мизерное количество информации о новом заключенном камеры «13». Беглец и рецидивист, хм, довольно-таки интересный фрукт. Да уж этой информации точно не достаточно, что бы составить хотя бы примерный портрет нового сокамерника, так еще я не знаю когда он прибудет сюда, да и не факт, что все что они сказали чистая правда. И если подумать, то возможно нет никакой новой «пешки». Хах, прекрасно, парюсь по тому чего не существует, хм, дожила… Ладно будет так будет, не будет так не будет. Уже как-то лень размышлять над этим, тем более стрелки часов указывают без пяти шесть, скоро придет эта лысая горилла. Может придумать ему другую кличку, а то «горилла», да «лысый», как-то не интересно. Хм-м-м… Возможно — Подъем! Всем подъем! — разнесся крик этого д*рьма, которого раньше я хотела называть более менее вежливо, но сейчас он у меня будет просто куском засохшего г*вна гориллы, так сказать радуйся, что хоть одно слово осталось в твоей клички, я могла бы придумать и лучше, ха. — Так всем подъем. Идем по списку, «69»? — Здесь — да уж причесон, что надо, мне кажется что у меня после недельной бессонницы на голове творится точно такой же «взрыв». — Пойди и причешись. «25»? — А-х-а-х-а-а-а… — он под чем? Это случаем не мескалин*? Помню были времена, когда пейот (тот же самый мескалин) покупал и употреблял каждый второй член в организации, да и я сама «заваривала с ним чаек»*, хотя если напрячь память в коньяк и виски я его тоже добавляла, ха-а-ах, прекрасные были времена. В этом же году большее предпочтение отдали снюсу и коксу (кокаину), хм, довольно примитивные наркотики, всё-таки нет вкуса у нынешней молодежи, а старые «доберманы» хотят за ними угнаться, ни какого уважения к собственному вкусу и предпочтению. Позорно… — Не смейся. — он по твоему смеются, да сто процик каких-то галлюциногенов нажрался, вот его и штырит — «11»? — Здесь — оу, это, эм, когда он успел намазаться маской и завить волосы в бигуди, или это он так спать лег, я что-то пропустила? — Ты это чем измазался? Ладно, дальше, «07»? — его глаза бегло скользнули по мне, хм, не нравится мне этот взгляд, в 90-е это можно было расценивать, как вызов. Сейчас же всматриваясь в выражение его лица могу сказать, что он пытается меня запугать, смешно, хочешь загнать меня в тупик, показав своё превосходство надо мной? Смело, но настолько обыденно… Медленно поднимаюсь с матраца и всем корпусом поворачиваюсь к нему. Голова наклонена вниз поэтому волосы, ещё не до конца высохшие после вчерашнего душа, свисали сосульками, а сквозь них я вглядываюсь в лицо этой т*ари. Руки согнутые в замок, которые раньше лежали на коленях, были поднесены к подбородку. Губы в который раз «согнулись» в полуулыбке, глаза же стали ещё пристальнее наблюдать за моим, так сказать собеседником. Немного помедлив размыкаю «замок рук» и подношу правую ладошку ко рту пряча в ней улыбку. Закрываю глаза и готовлюсь к будущей перепалки между мной и Хаджиме. — Ну конечно же здесь, кусок вяленой гориллы. — посмеиваюсь в ладошку, вызывая у него гнев и раздражение. — Повтори как ты меня назвала?! Совсем оборзела?! — ок, и вновь крик, не уж то нервы сдавать начинают? — Ох, как мне тогда вас называть, мистер Вяленая Горилла, вы ведь мне так и не представились? — встаю с кровати и ровным шагом иду к окошку из которого выглядывает «Мистер Вяленая Горилла» — Или возможно вы хотите, что бы я вас называла Лысой Гориллой, как все вас величают, мм? — с каждым словом на его голове появляется все больше вздутых вен — Я могла бы звать тебя просто mistkerl, что с немецкого означает св*лочь и м*дак, думаю ты не против правда же mister mistkerl? — Хах, очень смешно, ты что думаешь на тебя не найдётся управы. Поверь в скором времени ты запоёшь совсем по другому. — его голос был четким и ровным, чего не скажешь о выражении лица. Что же могу сказать молодец немного людей остаются такими хладнокровными в такой ситуации. Всё так жаль, что я не встретила тебя в нужный момент, ты бы смог стать отличным псом организации, но увы… — Приму это за согласие, mister mistkerl — сказала я и отправилась на своё почетное место, а именно койку на которой я «спала». — Хх, следующий «15»? «15»?! Не найдя глазами пятого жильца, Хаджиме, скрипнув зубами, быстрым шагом направился по левую сторону от камеры. Я с самого начала заметила на себе взгляды сокамерников, так что и не стоит удивляться тому, что сейчас полетят вопросы. — Вау, вот это ты его отжарила — глаза «25» так и горели энтузиазмом — Научи меня так же! — Хм, этому не учатся, этому владеют с рождения. Я в ванну — sorry, мелкий з*сранец, но мне надо в туалет, так сказать освежиться, да и не собираюсь я тебя чему то учить, не мамка я тебе. Мои действия прервала сирена. Вздрогнув из-за резкого и громкого звука, я остановилась, но убедившись, что это не эвакуация, пошла дальше. Дверь хлопнула, а я скатилась по ней. Вух, шикарное утро, с каждым новым днём просто ох*еневаю от происходящего. Успокоившись и осознав, что жизнь — д*рьмо, а люди в ней опарыши, я с каменным лицом пошла справлять нужду. Сделав все дела решила умыться. Включаю кран с холодной водой и взгляд вновь натыкается на отражение в зеркале. Лицо хоть немного, но приобрело нормальный вид, круги под глазами не такие большие как раньше, цвет кожи, как был через чур бледным так таким и остался. Все такой же кривой нос и шрам на губе. Волосам вообще пиздец, ломкие и жирные, как-будто за вчера так и не вымылись. Собираю их в низкий хвост, передние пряди сильно выбиваются, что бесит, пытаюсь заправить их за ухо, но это не сильно помогло. П*хуй. И так сойдёт. Хах, я все-таки никогда не была идеалом красоты или кем-то наподобие, и мне норм. Ведь не это в жизни главное. Жизнью правят деньги, а они у меня есть. Это главное… Пока они у меня есть, у меня есть имото, а пока у меня есть имото, я смогу выбраться, я смогу увидится с ней и поставить на ноги, это самое главное в моей жизни. Выхожу из ванны и вижу, как Горилла открывает дверь и выпускает заключённых, среди которых уже присутствует «15». — Ну чего встала, быстрее, завтрак ждать не будет. — гаркнул на меня Хаджиме, ой неужели он на меня так обиделся? Дитё малое… Я не стала ничего говорить, просто встала в строй, сейчас не до этого, да и ещё больше обижать этого ребёнка я не хотела, мало ли, ха…***
Wo bin ich hingegangen? (нем.)/ Куда я попала? — Ништяк, жратва что надо — я с тобой полностью согласна «69», но возможно ты будешь есть аккуратнее, а? — Глядя на тебя самому есть хочется, да и кормят здесь намного лучше, чем в какой-нибудь тюрьме, так что я не удивлен, ооо — а у меня наоборот пропадает аппетит, когда смотрю на то, как ест эта свинья, и что это ты там «оо’каеш», что ты такого увидел сзади-и, о-о… Как только я обернулась, мой взгляд наткнулся на него, идеального пса, нет, глава группировки. Он бы стал идеальной главой-приманкой, устрашающий вид, высокий рост, раскосые глаза и шрам. С каждым разом убеждаюсь, что я до безумия т*порылый человек. Если подумать я могла бы нанять человека, который находился вместо меня в организации, тем временем я бы отдавала ему приказы по рации. Это действие с моей стороны сильно обезопасило бы меня. И сейчас не я бы сидела здесь, а кто-то другой. Но так же меня могли кинуть на огромную сумму денег, что спровоцировало бы конфликт. Как бы я не старалась подступить к проблеме поимки и её решению все шаги со стороны моей организации оказали бы немалые конфликты и экстренные ситуации, и в разгаре этих событий я бы могла умереть. Хм, слишком рискованно, да и что сделано то сделано. Меня уже поймали и время не вернуть. — Привет, Широ? , батрачишь Со стороны, как я поняла, Широ, последовал кивок. Он пробегается глазами по нашей тройке и останавливает взгляд на «69». — Еда сегодня как всегда супер, особенно эти тушенные штуки! — его радости нет предела, он ещё совсем ребёнок. Вновь кивает и отводит взгляд в сторону будто, что-то рассматривает, делает шаг и останавливается на месте. Боковым зрение оглядывает довольные набитые рожи моих сокамерников и уходит. Вот это я понимаю ушёл по-английски, ни привет, ни пока, ни спасибо. Хм, довольно-таки интересная личность, он был бы неплохим материалом для лепки. Не знаю завербовал ли его кто-нибудь, но я хочу его себе. — Он похоже не особо любит болтать. — ну по нему видно. — Да он всегда был такой — Его выпустили отсюда, а он все равно вернулся, чтобы стать учеником нашего бывшего повара, кто вообще по своей воле возвращается в тюрьму? Эм… Куда смеяться? Пв, ха… Какая интересная зверушка. Все таки эта тюрьма скрывает большое множество скрытого потенциала. — Он мне сказал, что влюбился в его готовку. Все вроде шло нормально, но пару секунд назад я чуть не об*сралась от страха. Кто-то спросит, что же меня так напугало? Н*хуй. Торт. Просто. Большой. Сливочный. Торт. С*ка… Дожила. Меня до ус*ачки довёл торт… Кхм, это позор. Мне стыдно за себя и свои мысли. — Похоже это в благодарность за мой комплимент. — шикарная благодарность. Куда хлопать? — А словами он это сказать не мог. — я с тобой полностью согласна «25». — Эм, Као, ты будешь? — спросил меня «69», протянув мне кусочек торта. — Нет, я не ем, спасибо.***
С того момента, как мы пришли прошло где-то час. Бесполезный час моего времени. Мелкие играют в кубик-рубик, я не присоединяюсь, потому что не умею. Поэтому я читаю газетку, шикардос! В новостях ничего интересного, меня и подпольное не упоминают, а это значит информации до сих пор остаётся конфиденциальной, что и хорошо. Так сказать меньше знаешь, лучше спишь. Хотя думаю навряд ли эта информация повлияет на мой сон, я в любом случае спать буду максимум три часа. Хм, может у муд*ка попросить что-то для бессонницы? — Так, а ну построились тунеядцы пора работать. — этот крик я узнаю из тысячи, так сказать вспомнишь г*вно — вот и оно. Как быстро среагировали, даже построились… Не-е… Мне лень, я ещё полежу чуть-чуть, а потом возможно встану. — Есть. — Сегодня наш корпус будет работать в качестве плотников. Все по рабочим местам! — решетка открылась и мне всё-таки пришлось поднять зад с насиженного места.***
Хм, работа продвигалась довольно-таки спокойно. Собирать шкафы по инструкции было несложно, поэтому закончила с первым экземпляром я быстро. Дальше работа шла более чем монотонно, что меня безмерно радовало. Может после побега податься в эту сферу деятельности? Как их называют… Плотниками? Нет, плотники вроде вырезают по дереву. Хмм… Б*ять, не помню. Да и оно мне нужно?…стук…
— Scheisse (нем.)/ бл*дь! Verdammte scheisse (нем.)/ е* твою мать! Verdammte nagel (нем.)/ е*аный гвоздь! Stirb (нем.)/ сдохни! Протез что раньше держал молоток прижал пострадавшую руку к груди. Все таки нужно было сосредоточиться на работе, а не витать в облаках. С такими темпами я лишусь второй руки, бл*дь! Так ещё и внимание к своей персоне привлекла. С*олочь, что ты смотришь на меня?! Н*хуй сгинь! — Ей! Ты в норме! — ко мне подбежал «11» и начал осматривать меня. — Willst du mich veräppeln? Ich hätte fast einen Nagel in meine Hand geschlagen! (нем.)/ Ты издеваешься? Мне гвоздь чуть руку не продырявил! — Я тебя не понимаю. — его глаза вглядывались в мои, а руки трясли плечи, пытаясь хоть как-то вывести меня из состояния шока. Вдох — выдох. Не забываем дыхательную гимнастику. Ещё раз вдох и выдох. Вух… Вроде бы успокоилась… Протезам смахиваю его руки и отхожу на один шаг назад. Опускаю руки «по швам» и пристально смотрю на него. — Со мной все в норме, можешь не беспокоиться. — говорю достаточно медленно, но нечетко, слишком тихо. Да уж дооралась… — Хм, хватит устраивать сцены. Уходим, наша смена на этом закончена.***
После того как я пришла в камеру сразу же отправилась в уборную, все-таки нужно смыть кровь и обработать. Захлопываю дверь и несколькими шагами преодолеваю расстояние между входом и раковиной. Не замечая этого шпарю рану кипятком, скрипнув зубами и обматерив последнего кто пользовался этим краном, а именно саму себя, молниеносно переключая на холодный отдел. Кожа начала сильно синеть и опухать возле раны. Да уж хорошо я целилась, гвоздь проделал дыру между указательным и средним пальцем где-то полтора сантиметра. Хм, здесь есть хоть какие-нибудь медикаменты? Роюсь по тумбочке и нахожу то что мне нужно. Бинты, перекись и какой-то крем. Открываю бутылку с перекисью и капаю, хотя это мягко сказано, я лью её себе на руку. Неприятно, но терпимо. Закончив с этим, обмакиваю кожу полотенцем и обмазываю вокруг раны жирным слоем крем. И перематываю все это бинтами. И последний штрих — завязываем бантик, Ш-И-К-А-Р-Н-О! Здесь случаем нету обезболивающего? Хм… О-о, вот и оно. Беру в рот две таблетки, подношу губы к крану и включаю воду. Б*ять, вот это рвануло, всю рожу обрызгало! Обратной стороной локтя обтираю лицо и рукой взъерошиваю волосы. Выхожу из ванны и вижу такую сцену: — Сказал бы хоть что сбежать пытался. — не уж то Джуго опять пытался сбежать, Хах, л*х. — Что-то в этот раз тебя быстро поймали. — Аааа, это место такое уютное, что аж бесит. — Уютное значит. — Ну да здесь приятно. На этом слове, что-то всех вштырило. Сидят и думают. Прохожу мимо них и ложусь в кровать, повернувшись к стенке. Это странно. Уютно… Что означает это слово. Когда сестра жила со мной мне было уютно. Я чувствовала её заботу и любовь, она делала ту квартиру светлее, она все вокруг себя делала светлым. Именно тогда я чувствовала себя человеком. Она сделала из меня человека. Рядом с ней мне было уютно — Джуго, а ты правда хочешь выбраться отсюда? — Мм, кто знает. А хочу ли я выбраться? Наверное да… Ведь я должна помочь имото, она нуждается во мне, как и я в ней. Она выздоровеет и мы будем жить, жить как раньше, как-будто и не прошло тех семи адских лет.***
*заваривала чаек — у такого галлюциногенного наркотика, как мескалин отвратительный вкус, поэтому его комбинировали вместе с чаем, кофе, соками и безалкогольными напитками. Его редко пили с крепкими алкогольными напитками, так как это было опасно для жизни человека.