Ангел-хранитель для Темного Лорда

      Гермиона сложила плед на скамейке и с улыбкой смотрела на мужчину, который стал её отцом. Александр, как оказалось, обладал зверским аппетитом и отличными навыками готовки. Только вот готовил в основном мясные и рыбные блюда. Как и сейчас, к примеру. На решетке румянилось мясо, замаринованное перед этим в каком-то любопытном, совершенно не английском соусе. Запах стоял волшебный. А в костре, на той части где остались только угли, пеклась картошка. Ей, намекнувшей, что не плохо было бы съесть пару овощей, была предоставлена доска, миска с овощами, масло, специи и нож. Гермиона посмотрела на предложенное, перевела взгляд на довольного отца и спросила. -Это мне? -Инициатива наказуема, дочка. — Певерелл-старший вернулся к шипящему на огне мясу и перевернул его, чем-то сбрызнув. А Миона, хмыкнув, закатала рукава свитера и манящими чарами приватизировала себе глубокую миску. Потом придирчиво осмотрела овощи и вытащила пару огурцов, помидоры, лук, пару пучков трав и бутылку с оливковым маслом, которая была похищена из-под руки отца. Не слишком быстро, но довольно сноровисто нарезав помидоры кусочками, а остальные овощи соломкой, она нарезала травы и, сложив все в миску, засыпала солью и полила маслом. И на автомате стукнула ладонью появившуюся из-за пояса лишнюю руку. Услышав обиженное ойканье, Мио повернулась к отцу, смотрящему на неё глазами обиженного олененка. Усмехнулась и сказала. -Все за столом. — И снова повернувшись в сторону салата, услышала его бурчание. -Кухонный деспот.       Губы против воли сложились в улыбку. Такая идиллия ей нравилась, практически домашняя. И не скажешь, что они тут скрываются от мира, зная, что в один из самых опасных лесов мира никто не полезет. В здравом уме по крайней мере. Закончив салат и удовлетворившись получившимся вкусом, девушка отлевитировала миску к столу. Отец, закончивший свою часть, поставил на стол котелок с супом, на этот раз овощным и блюдо с мясом. Потом подбросил в костер поленья и подошел сам, ставя на стол посуду. -Сейчас поедим и начнем проверять артефакты. У меня ощущение, что они не работают на полную мощь. И ты мне с проверкой как раз поможешь. Гермиона, разложившая приборы вопросительно посмотрела на Александра, кладя на стол нарезанный хлеб: -Пап? Александр протянул руку за ложкой и сказал, глядя на дочь. -Артефакт-приманка настроенный на Тома, выведет зов на полную мощность, через полторы-две недели. Точнее покажет проверка. Мне же за это время нужно научить тебя использовать некоторые артефакты, варить некоторые специфические зелья, как и правильно вести себя. Да и самозащите, по крайней мере первоочередным её навыкам, я тебя тоже обучу. А пока, мы должны заняться проверкой артефактов. Меня смущает то, что артефакт работает со скрипом! Лови! Полыхнуло и рассыпая повсюду искры, вставленная в вешалку ловушка-солнышко решила полетать.       Отталкивающие чары на вещи, манящие на артефакт и прихлопнуть его пледом, пока отец плетет в воздухе что-то. По кивку откидываю плед и на взбесившуюся ловушку падает сеть из белого огня, впитываясь и успокаивая её. Артефакт переливается разными цветами, но преимущественно холодных оттенков, о чем я отцу получившему в глаз пылью и говорю. Он радостно ныряет в рюкзак, вытаскивая оттуда деревянные расписанные палочки и радостно констатирует: - Отклонение по вектору от нашей реальности на ноль и семь десятых! Было бы меньше двух десятых — не заметили бы, а тут почти единица! Вот я растяпа, задумался обо всем, а о главном забыл! Сейчас настроим и займусь своей идеей, а то потом опять будет не до этого.       Палочки разлетелись, повиснув над стоянкой на манер хогвартских свечей и мягко замерцали, медленно и по крупицам осыпаясь. Отец, настроил что-то у себя в артефакте на руке и воткнул одну из палочек в рюкзак, запалив так же. - Вот сейчас часов за восемь настроится и выйдет на полную мощность, а то я понять не мог, почему сбоит поисковик. Привык, что проверяемые по три десятка раз артефакты всегда работают, а про главное правило артефактора -забыл. Всегда проверяй артефакты, попав в необычные и удивительные условия, и места. Всегда, даже если ты в них полностью уверен, проверяй артефакты! В конце концов, должны же потомки будут узнать на чем погорел их глупый предок.       Гермиона заходится смехом, глядя на виноватое выражение лица отца и его ужимки. Правда когда ловушка вспыхивает и начинает ровно и ярко гореть, замирает, глядя на Александра во все глаза. Паяц исчезает, уступая место серьезному и опасному мужчине, про которого можно сказать, что он убил многих Пожирателей, а кого-то запытал собственноручно.       Александр Певерелл подхватывает ловушку, шепчет слово-ключ и возвращает на место. И на пару секунд исчезают все звуки, оставляя видение теплого света, зовущего к себе и обещающего помощь и защиту. И пропадает, оставив после себя легкое сожаление. Её треплют по волосам, а голос отца выдергивает из забытья, строго выговаривая: - Гермиона —этот костер не для тебя. Не стоит забирать чужую судьбу и занимать место у его костра. Не стоит. Госпожа будет против. По спине тянет холодом и тянет внутри предупреждение — не лезь туда, куда не зовут. Запрет. Гермиона расслабляется, кивая и делиться пришедшей к ней только что мыслью: - Костер ведь есть у каждого? Отец кивает и обняв её, негромко объясняет, вызывая словами озноб и мурашки, от приходящего понимания: — Есть конечно. Тот, где Госпожа встречается с нами в облике родных, передавая их последнюю волю и предупреждая, если ты приходишь к костру до срока. Это костры Перекрестка, придя на который ты либо изменишься, вернувшись, либо покинешь мир уйдя дальше, без шансов вернуться. Поэтому не иди на чужой костер, если тебя не пригласил его хозяин. Хорошо? Ей остается только кивнуть, ведь понимание куда она едва не шагнула сама, вымораживает изнутри. Ей своей судьбы хватает, чужая ей не нужна. Отпускает, но на ловушку Гермиона смотрит с легким опасением и осознанием. Эта вещь темная, а ей придется связать жизнь с похожими вещами, чтобы когда-то предостеречь потомков от ошибок. Тьмы ведь гораздо больше чем надеются последователи Светлых, хоть уничтожай её, хоть нет. Тьма найдет лазейку в души тех, кто не готов к ней, не знает её и не ждет подвоха. Ей придется узнать, чтобы быть готовой, чтобы не разочаровать отца. И она не разочарует.       Александр с непонятной ему самому нежностью, смотрит на Гермиону, на лице которой явная работа мысли. Она пытается понять, он чувствует и понемногу принимает его наследие, которое потом перейдет к её детям. Ведь чьей бы женой она ни стала, её наследие будет гораздо сильнее. И знаний от неё потребуется гораздо больше, как и умений. Как философии, образа мышления и жизни. Нельзя быть темным только на словах. Это кровь. Воля. Способ мыслить. Инстинкты. Светлые — это выбор. Темные — это предназначение, получаемое с испытанием. Провалишь — ты мертв, как и те, кто тебе доверился. Как и те, кого ты желал оградить от ужасов, которые побудили тебя к Тьме обратиться. Это испытание и награда, понимание и принятие себя таким, какой ты есть со способностью идти без колебаний до самого конца твоего пути. До твоего собственного Костра. Гермиона — сможет, ведь у неё есть все задатки необходимые для правильно воспитанной темной магессы. Требуется лишь правильное обучение с подробными примерами действий приводящих к ошибкам, с разбором этих ошибок. В конце концов, у него четверть предков успели погулять за Перекресток, научив своих детей и внуков. Чем он хуже? Найти бы только Певерелл-касл, для проведения испытания… Но сначала — Том и обучение. Испытание везде найдет, а вот последнего Темного Архимага этой реальности следовало бы спасти. А то обидно будет, когда магия иссякать начнет. Очень обидно. Ведь тогда перестанут работать его любимые артефакты.