SCP

— Он отрастил себе голову, когда мы почти поймали его. — Ты знаешь, что со мной такое не пройдёт. Доктор Яо подходит к пуленепробиваемому стеклу. В камере для интервью все слои защиты сдвоены, считая стекло, что создает ощущение безопасности. Фальшивое, на самом деле — при достаточном желании класс "кетер" пробьёт и такую заслонку, — но действенное. Свою работу по успокоению людей защита исполняет достойно. Опросы персонала показывают, что всем сотрудникам отделения гораздо спокойнее жить с мыслью, что об их безопасности беспокоятся в два раза серьёзнее, чем предписано протоколом. Оттого они и работают продуктивнее. Линг не пытается обмануть своих подчинённых, просто критически относится к работе. Камера интервьюирования разумных гуманоидов, материальных кетеров — прямоугольное, звукоизолированное помещение, разделённое посередине затемнённым плотным пластиком. Несколько слоёв защиты разума от ментального воздействия. С потолка пялят свои тёмные глаза камеры, находящиеся за защитным стеклом, и Линг смотрит через них в помещение и ближайшие от него коридоры. В стенах — микрофоны. По обе стороны от пластика — стулья. Привинченный к полу, с наручниками и ремнями — стул объекта; с усаженным на него манекеном с микрофоном — стул со стороны доктора. За спиной манекена — то сдвоенное стекло, за которым доктор Яо пересматривает камеры. Комната наблюдения за ведением интервью. Ещё одна мера безопасности. Яо хмурится, переводя взгляд от камеры к камере. Объект должны привести с минуты на минуту, это существо здесь меньше недели и всё должно пройти как можно чище. Взгляд падает на копию папки с файлами об объекте (отправлена из аместрийского филиала и дополнена показаниями ксингской опергруппы). Доктор перечитал её дважды, и лишь после переварил. О, там есть над чем поразмышлять! Гомункул, сотню лет назад покинувший аместрийский филиал. Как-то связан с существом по имени "Отец". Воплощённая алчность - по собственным же словам. По всем физико-химическим тестам — обычный человек, тот же состав и плотность. Не бессмертен, не ядовит, не создаёт смертельно опасных предметов и существ, не пытается ментально воздействовать на чьё-либо сознание, не разносит болезни и не путешествует через миры. Повышенная регенерация и наличие непробиваемого кожного покрова, — но это из того, что отметила лидер группы реагирования. Это и странно. Аместрийские коллеги говорили, что гомункул ничем не отличен от человека, тогда что хотела сказать Рэн? Ответ пришел сам собой ещё в первый из дней, проведённых гомункулом в Фонде. Пытаясь выбраться из Зоны содержания, объект покрыл — сначала запястья, затем полностью руки — иссиня-тёмной материей, и попытался "когтями" пробить камеру. Конечно, попытка была тщетной. И следующая. Однако, после некоторого повторения процедуры разрушения камеры, Линг забеспокоился о её сохранности и приказал пустить в зону стандартные транквилизаторы. Сработало. За то время, пока стены Зоны чинили, Линг пересмотрел записи видеонаблюдения. Иссиня-тёмный блеск. При учёте, что у организма тот же состав, что и у человека. Яо не нужно было быть химиком, что бы узнать в материи углерод. Это стало решающим пунктом "за", когда накопилось слишком много вопросов (как работает перестройка организма? Где находился объект до попытки пересечения пустыни? Какова его связь с классом "таумиэль"?). Доктор Яо уверен, что сможет вытащить у объекта достаточно ответов. Так думают все служащие Двенадцатого Сектора. И дело даже не в каких-то особых методах ведения допроса и интервью. Просто в обществе их Заведующего разговаривает кто угодно. Наконец, к камере подходит группа людей. Солдаты и объект. Один из сотрудников глухо спрашивает разрешения на введение объекта в камеру, и Линг отвечает добром. Связь проходит через рации — сотрудникам служб безопасности их уровня допуска не дозволяются лучшие средства связи. Дверь открывается. Объект проходит к стулу и сотрудники закрепляют наручники. Яо смеялся бы, будь перед ним обычный человек, ведь объект раскидывает конечности так, словно он тут — хозяин положения. Солдаты выходят и остаются за дверьми — в худшем случае им придётся стрелять по объекту, пытаясь удержать его до прибытия МОГ. Объект — совсем что человек, мужчина средних лет с несколько ксингскими чертами лица. Яо просматривал записи интервью аместрицев, и примерно представляет, чего ждет от объекта. Резкость, смешенная с дипломатичностью. Как-то раз гомункул высказал одному исследователю соболезнования о смерти его родственника, неправильно истолковав брошенную фразу не по делу. Однажды — обстоятельства были вырезаны — навредил другому неосторожному человеку. Сам по себе, похоже, гомункул не был особо агрессивным, и не воспринимал людей Фонда как врагов, так что неясным оставался и вопрос о причине побега столетней давности. Микрофоны в камере были проверены за полчаса до начала диалога, так что сейчас доктор только щелкает кнопкой для начала записи. Произносит в микрофон: — Вы меня слышите? — Линг задаёт вопрос на аместрийском, ориентируясь по наблюдениям и докладу лидера группы реагирования. Те утверждают, что объект не знает ксингского наречия. Проходящий через микрофон звук голоса редактируется и в камеру попадает изменённым. В случае невыполнения условий содержания объекта, тот мог пожелать направить на него свой гнев на Фонд. Яо ведь является куратором объекта. Единственным во всем Секторе доктором, общающимся с классом "кетер". Мера безопасности не была лишней — таким образом, попытавшись найти доктора, объект не сумел бы выполнить поставленную цель. В Двенадцатом Секторе нет людей с искомым голосом. Со стороны объекта должно казаться, что человек, его допрашивающий, находится за тёмным пластиком. Там лишь манекен. — Да. — Хорошо, итак. Вы находитесь в ксингском филиале SCP Фонда в Префиксе Содержания гуманоидов в Двенадцатом Секторе, — Линг зачитывает объекту его права и обязанности. По лицу гомункула ясно, что он уже ознакомлен с Уставом, но Яо не собирается отходить от протокола. Он замечает явное удивление на лице объекта, когда сообщает тому, что это — ксингский филиал. От того он даже смотреть начинает иначе, и с интересом оглядывает помещение. Думал, что опять в Аместрисе? — При должной готовности сотрудничать, вас переведут в камеру C-2. Это не его стратегия. Аместрийские коллеги при общении с гомункулом пытались составить сделки — какое-то количество информации на определенные льготы. Содержание объекта не выходило особо дорогим, так что исследователи могли позволить себе торги и подачки. Линг подозревает, что гомункулу это обращение к себе не особо нравится, но тактика на самом деле была продуктивной какое-то время, так что сейчас он пытается повторить опыт аместрийцев. — Где моя сестра? — Простите? Ваша сестра? — Мы шли через пустыню, когда ваши люди нашли нас. Где моя сестра? Вы ведь повязали и её? Линг помнит. Кроме этого кетера на границе был задержан ещё один. Ещё один гомункул того же класса. Она сейчас в другом Блоке содержания, и Яо самолично проверял камеры и отдавал инструкции по редактуре в соответствии с особенностям новых объектов, описанными Рэн. — При сотрудничестве вы сможете получать информацию о работе Фонда. — Но она в порядке? — Нет причин сообщать эту информацию вам. Без соболезнования, без участливости, но и без лишней жёсткости. Привычный и отработанный метод. Не показывать мыслей и чувств, не показывать личность. Это класс "кетер". Он разрушит свою клеть вместе со всем Сектором, убьёт сотни или тысячи гражданских. Он сделает всё это и даже больше, если Линг не будет достаточно осторожен. Это класс "кетер". Он разворотит здесь всё, уничтожит многолетние исследования, перейдёт на другие отделения. Если Линг покажет лишнюю жестокость. Если увеличит причины объекта ненавидеть это место. Перед глазами встают образы разрушенных станций и кричащих от боли людей, и всё в огне. Пахнет гарью и мясом. Он не допустит подобного, не станет показывать свою — всего Фонда — человечность. Слабость перед классом "кетер". С такими нужно говорить, как с бешеными псами — всегда держать дистанцию, всегда быть настороже. Быть готовым сбежать или пристрелить зверя. Даже если объект разумен… Нет, в первую очередь, если он разумен, то он непредсказуем. Нужно быть непредсказуемее, читать его. Нужно видеть, куда кетер решит направить свою силу, не дать прочесть себя. Гомункул откидывается на железную спинку стула. Молчание затягивается, но у доктора нет времени на ожидание. На каждое интервью даются чёткие сроки. — Что-то не так? — В Аместрисе было хуже. Тут кормят три раза в день, ей это понравится. В голове мелькают разом несколько мыслей. Он уверен, что спутница жива? Филиал Аместриса не соблюдает условия содержания? К чему он клонит?.. — Мы шли за лучшей жизнью. Лингу не нужна история. Не сейчас. Только ответы, данные, поэтому он переводит тему. Словоохотливость и готовность к диалогу — похвальное качество для объекта SCP, но Яо знает, для чего он вызвал кетера на разговор и что ему нужно в первую очередь. Подготовить почву для дальнейшего диалога. — Вы готовы сотрудничать? — Мне нужна жилетка, чёрные очки и свобода перемещения по Префиксу. И ведь никакой шутки в голосе! Объект вскидывает голову и переводит взгляд на камеру. Смотрит оценивающе, испытующе. А глаза у него — спелым гранатом, алые. "Ну что, согласен на мои условия?" — читает доктор в этих глазах. Линга прошибло бы с такого взгляда, вот только он в Фонде не первый день. Сам, наверное, смотрит точно также. (И глаза тоже красные — от недосыпа.) "Жадный, — мелькает на периферии у доктора. — Не много ли ты хочешь?" — Нам нужна гарантия отсутствия у вас намерений навредить работе Фонда, ваша присяга на верность Фонду и согласие на проведение исследований вашей природы. — Жадный, — скалится гомункул. — Мне это нравится. И объект смеётся, искренне, но для Линга этот смех — что вызов. — Меня зовут Грид, и я никогда не лгу. Но ты точно этого хочешь? Грид. Имя, что кличка. Яо привык к странным прозвищам для объектов, ведь многих из них называют по отличительным чертам, и зачастую даже у наиболее странных и пугающих объектов может быть совершенно нейтральное или даже забавное имя, вроде «лягушки» или «скромника». Всё-таки интересно. Грид. Это ирония? Самоназвание? Он назвался "жадностью", просто ещё раз подчеркнув свою сущность. В архивах уже занесен как "алчность" на ксингский лад, но там это просто констатация факта. Он же произносит слово так, что звучит как настоящее имя. Может, отчасти роли играет то, что Линг — не билингв, и не воспринимает аместрийский как своё родное наречие. Забавно. Если он пытался таким образом заставить меня изменить мнение о нём, то всё получилось. Может, отчасти это ещё из-за странного комментария. Нужно занести в отчёт. Но представляться в ответ доктор не намерен — не вчера начал службу на Фонд. Так что он откидывает мысли о странной кличке. — Да. Обезопасить, удержать, сохранить — наша цель, и вы можете помочь нам в ней. — Хах, и решительность твоя мне нравится. Я живу так, как хочу. Уверен, что не пожалеешь? Нахал. — Нет. — Тогда, кажется, мы поладим. Но сейчас самое время отказать, если передумал. — Нет. — По рукам? Любой человек в отделении счёл бы разумным надеть на Яо смирительную рубашку после того финта, что он решил выкинуть, но Заведующему нет до того дела. По данным аместрийских коллег, объект не лжёт, держит свое слово. Плевать, что на оранжевой форме заключённого написано "кетер" — Линг не стал бы Заведующим в Префиксе, не идя никогда на риск. Так что сейчас он отвечает, не колеблясь: — По рукам, — а сам отправляет сообщение лидеру филиала: следите, если что-то в ближайшие часы пойдёт не так. Дистанционно освобождает гомункула из хватки металла — жест честности. Грид разминает руки, и в камеру смотрит со странным уважением. — У нас осталось немного времени, но всё-таки есть вопрос. — Хах? — Ваш покров — углеродный? — Ты об этом? — Гомункул тянет ладонь к камере и та мгновенно покрывается синью. — О моем абсолютном щите? — Да. — В точку. У Яо уже подготовлен десяток методов противодействия почти абсолютным алмазным когтям. Нужно отправить задумки в исследовательскую Секцию. — Мы посмотрим, что можно сделать. Выполнение ваших условий займёт время, нужно перевести вас к классу "евклид". На самом деле, звучит как что-то выполнимое. Ему дан класс "кетер", потому что таков он был в Аместрисе, и, получив документы иностранного филиала, Линг не узнал, почему именно объект получил этот статус. Хотя, получив отчет от группы реагирования, доктор согласился с рекомендуемым классом. Трое умерщвлённых, четверо тяжелораненых. Ещё шестеро получили лёгкие осколочные ранения. Хотя не все они находились под начальством Яо и относились к Двенадцатому Префиксу, захват и поимка объектов потребовали затрат. — Только быстрее, — Линг не отвечает. Гомункул, что бы о себе не говорил, находится на содержании Фонда. И будет подчиняться руководству Фонда. И будет ждать, если понадобится ждать. — Завтра вам назначено четыре теста. В зависимости от ваших действий по обращению с персоналом, это пойдёт вам на пользу или во вред. Примите правильное решение. — Пацан, не парься. Разговор окончен. Доктор Яо ещё раз щёлкает кнопкой, прерывая запись. Дверь открывается, и солдаты опять заходят в помещение. Заметив, что у объекта свободны руки, они поднимают автоматы. — Хах? Это он освободил меня! — Доктор? — вопрос в рацию. Линг не собирается защищать класс "кетер". — Стреляйте на поражение, если он решит выкинуть что-нибудь. — Принято, — и никаких вопросов в духе "что вы творите?", "зачем?!". Исполнительные и немногословные. Хорошо. Гомункул — Грид, поправляет сам себя Линг — уходит, комично подняв ладони, в сопровождении солдат, направляющих на него пушки. Яо откидывается на спинку стула, приходит в себя. Минут через пять должна зайти Рэн. Она спросит — Линг так и видит её обеспокоенное лицо — "как всё прошло?". Он должен будет улыбнуться ей и ответить… Что он ответит? Линг даже не знает. Этот объект выбил его из колеи, и хоть Яо оставался спокойным в течение всего процесса, он освободил класс "кетер" из наручников и позволил тому манипулировать им. Соглашался на условия. Да ещё и на такие. "Свобода передвижения по Префиксу". Нахал, в самом деле, нахал. Действительно ли это была манипуляция? Грид поставил свои условия, я поставил свои. Это было на самом деле… честно? Со стороны кетера? Линг хмурится, пряча лицо в ладони — дожил, ищешь у объектов моральные компасы. Тебя пора пристрелить, док. Пристрелить и заменить более компетентным. Дверь открывается, в камеру Наблюдения входит глава группы реагирования. Рэн Фан смотрит на Заведующего обеспокоенно, спрашивает: — Как всё прошло? Линг улыбается. Рэн, замечательная Рэн. Всегда всё о нём знает, всегда читает как книгу. Она, как и все в отделении, нуждается в нём, а доктор сейчас думал о том, что пора бы оставить пост. Нет. Пока есть люди, которые нуждаются, которые полагаются на меня, — думает доктор Яо, — не собираюсь отходить от дел. Он слишком многое ещё хочет и должен сделать. Хочет пробиться в O5, должен объединить все отделы филиала. Позаботиться о персонале и гражданском населении. Обезопасить, удержать, сохранить, — пляшут в голове постулаты Фонда. Всё верно. Такова его цель. Поэтому Линг выдыхает, и произносит честно: — Я немного устал. Хоть бы это не попало в личное досье.