Паллиатив

Он спокоен, с виду спокоен. Молчаливая (в кои-то веки!) галлюцинация, когда-то напоминающая человека с неунывающей жизненной силой сейчас начинает понемногу раздражать. Но вот этот факт не вызывает удивления: Аллен вечно выводит Юу из себя, затрачивая на это минимум усилий. Ему и стараться не стоит - один вид безмозглого никчемного мальчишки будит в Канде желание чем-то или как-то его унизить, облить грязью, обвинить в безалаберности, укорить, сделать все, чтобы почувствовать на себе зашкалившиеся эмоции беловолосого, смакуя их на вкус. Это уже давно начинало походить на зависимость, но сейчас брюнета интересовало другое. Сейчас мелкий раздражал его еще сильнее обычного. Ведь Канда понятия не имел, что у этого мальца на уме. С явным недовольством он вцеплялся взглядом за худощавую фигуру, спокойно восседающую на кровати и уже с минуту пялившуюся в окно безжизненными глазами. Мнимая улыбка, растекающаяся на лице тогда, когда рядом был Джонни, и явно предназначенная для того, чтобы скрыть лишнее волнение и печаль, померкла, уступая место странному состоянию, в котором Уолкер находился уже несколько минут. Это состояние не вязалось с привычной манерой поведения Недомерка, и молчание его злило Канду, хотя он не заявлял об этом вслух, позволяя решать Уолкеру хочет он выговориться или нет. Джонни ушел, оставив их двоих наедине, а после его ухода Уолкер не задал пока ни одного вопроса, что уже казалось само собой странным. Прожигать глазами прямую ровную спину, словно натянутую кем-то на обелиск, нисколько не напрягало Канду, что нельзя было сказать о самом виновнике, о том, к чему был прикован этот, казалось бы, немигающий и пронзающий взгляд. Аллену не нравилось внимание к своей скромной персоне. Становилось очевидным, что он настойчиво ждал, когда Юу уйдет. Канда мысленно фыркнул, не решаясь нарушать замерзшую в комнате тишину, проникающую внутрь вместе с ярким светом фонаря с улицы. Они молчали так уже довольно долго, и Юу был уверен, что Уолкера хватит выдержки ровно на определенное время, и оно уже должно было подойти к концу. Будто в подтверждение мыслям брюнета Аллен заерзал на кровати, мельком бросая на Канду многозначительные недовольные взгляды. - Эм... а ты, - донеслось до Юу подобие шепота, но после Уолкер уже не выдержал, взорвавшись разъярённым криком. - А ты что, всю ночь здесь собрался сидеть!? Канда усмехнулся, прикрыв глаза. Ну наконец-то, хоть какие-то эмоции показал. Уолкер тем временем сжал кулаки и с гневным видом уставился на сидевшего возле стены брюнета, а после лишь тихо выдохнул, стараясь не дать волю неизвестно откуда взявшимся эмоциям. - Я ж не сбегу, в конце концов, раз мы все же решили держаться вместе, - резонно, как ему казалось, сказал беловолосый уже спокойным тоном. - Ты, - Канда намеренно сделал на это слово особое ударение, - не сбежишь. Аллен обернулся, поворачиваясь к брюнету всем корпусом, из-за чего кровать под ним протестующе заскрипела, и только приоткрыл рот для очередного возгласа непонимания, как озарение нахлынуло на него всем залпом, не давая времени на обдумывание. Беловолосый сразу поник, словно на него грузом навалилась неподъемная ответственность. - Думаешь, Неа... - Думаю, - коротко согласился брюнет, заранее догадываясь, что хотел сказать Аллен, и открыл глаза. В него тут же уставились две пары серебристых огоньков, смотревших так внимательно и остро, что вмиг захотелось отвернуться... или нагрубить. - Боишься, что ли? Не надейся, насиловать ночью не буду, - хмыкнул он. Щеки Уолкера мгновенно окрасились в красный, и он тут же встрепенулся, уязвленный таким замечанием. Прошипел сквозь зубы, прожигая взглядом брюнета: - Да кто еще здесь надеется? - Намекаешь на то, что я рискну покушаться на твою тощую фигурку, - донеслось в ответ привычное фырканье. - Не смеши. Внутри Аллена всколыхнулась обида. Едкая, неприятная, вгрызающаяся в сердце, как стайка собак в своего обидчика, она подняла бурю эмоций, но улеглась, лишая мальчика шанса ей поддаться. - Но это ты первый об этом заговорил! - напомнил он, пялясь себе под ноги. - Я пошутил, а ты просто не понимаешь шуток. - Надо же, - Аллен изобразил в голосе удивление, стараясь добавить во фразу как можно больше едкого сарказма. - Мне кажется, что-то пошло не так. Холодная глыба по имени Юу оказывается умеет шутить. Кто бы знал. - Ты что-то попутал, Мелкий? С какого момента я разрешил тебе звать меня по имени, что-то не припомню. - Плоховато с памятью? - У тебя, видимо, да, - спокойно огрызнулся Канда уже менее активно, чем вначале, затихая. Перепалка закончилась так же неожиданно, как и началась. Обычно их взаимный обмен любезностями никогда не проходил без каких-либо последствий, наподобие драк или схваток с применением даже Чистой силы. Но сейчас, что странно, все прошло мирно и спокойно, словно эмоциональный взрыв, накопленный за весь не очень благоприятный для обоих день, просто в один момент исчез, растворившись в воздухе, как белесый дым от сигарет. В один момент они оба ощутили странное, ничем необъяснимое спокойствие. - Ну и черт с тобой, сиди здесь, - сдался Аллен, демонстративно отвернувшись. Глядя, как беловолосое недоразумение поспешно пролазит под одеяло, тут же укутываясь в него, как в кокон, Канда не применил с сарказмом поинтересоваться. - А я разве упомянул о том, что нуждаюсь в разрешении? Созданная из нескольких слоев одеял и простыни внушительная гора многозначительно промолчала. И Канда вновь прикрыл глаза, наслаждаясь тишиной, обрушенной на комнату резко и неожиданно. И как он мог быть ею недовольным? Сетовал на то, что этот Недомерок молчит, но как только началась перебранка, тут же мысленно пытался засунуть ему в рот подушку. Умеет же этот Шпендель выводить из себя. Брюнет приоткрыл глаза, подмечая, что в комнате ничего не изменилось, пока он пребывал в раздумьях несколько минут, и зацепился взглядом за виднеющуюся из-под плотного одеяла белую макушку. После того случая он не решался оставлять Уолкера в одиночестве или же на попечении неумехи и растяпы Джонни, который, как показала практика, не смог отличить Аллена от Ноя. Опасность состояла в том, что такими действиями они могли попросту упустить тщательно искомый объект из виду, ведь что мешало Ною избавиться от мешающих спутников? Мрачные мысли, неунимающиеся под натиском размышлений о минувших событиях, заставили Юу нахмуриться, искажая спокойное идеальное лицо неуместной складкой на лбу. Всякая статуя бы позавидовала неподвижности и невозмутимости облика Канды, но сейчас эта маленькая деталь портила иллюзию отрешенности. Аллен заворочался на кровати, поудобнее зарываясь макушкой в теплую мягкую подушку и чувствуя всем телом навалившуюся слабость. Впервые за эти часы он ощутил, насколько дико устал. Появление старых знакомых, Ноя вывело его из себя, и сейчас все мысли клоуна занимал лишь сон... Сладкое необходимое забытье приближалось все ближе, протягивая к нему свои ладони, и мальчик был не в силах сопротивляться ему. - Канда, погаси свечу, - уже полусонно пробормотал Аллен. - Еще чего! - процедил брюнет. Беловолосый мальчишка возмущенно засопел, что приглушенно было слышно сквозь укутывающую его ткань одеяла, и Юу не сдержал улыбки. Подождав для вида еще несколько минут, он приподнялся с насиженного места, громко звякнув прикрепленным к ремню штанов мугеном, и резко задул единственный источник света - свечу, стоявшую на столе, позволив темноте царствовать в их комнате на правах единственной хозяйки. Вернувшись на прежнее место, даже не подумав, чтобы лечь спать, он положил ногу на ногу и скрестил руки в замок. Все это время он смотрел на этого мальчишку, изредка отвечал ему на фразы едкими замечаниями, раздражался молчанием Аллена, но в то же время он не мог противиться тому неясному чувству, которое приносили с собой слова Ноя, неустанно звучавшие в его голове, как заезженная пластинка. Думать о пустяках было не в его характере, поэтому он гнал ненужные размышления прочь, но исчезать так просто они были не намерены, чем несказанно злили вспыльчивого брюнета. Хочется знать, что это такое у меня внутри, что не позволяет мне убить тебя прямо сейчас. О чем он говорил? Канда раздраженно передернул плечами. Черт бы побрал этого Ноя! Почему его простые слова так задели брюнета? Это Канда не знал и, если честно, всячески пытался уверить себя в том, что его это не интересует, и знать он ничего не желает. Но не так-то просто было унять предчувствие. Глаза уже привыкли к темноте, и можно было различить неясные силуэты предметов, очерчиваемые теми единственными лучами света, бросаемыми внутрь через окно уличным фонарем. В комнате было тихо. Слишком тихо. Ни сопения, ни размеренного спокойного дыхания. И Канда настороженно присмотрелся к клубку одеял на кровати и допустил мысль, что Аллен все еще не спит. - Шпендель, - достаточно громко позвал он и, услышав со стороны кровати ворчание, утвердился в своих предположениях. Один вопрос с той самой минуты памятного боя терзал Канду неведением, когда несносный мальчишка с таким диким отчаянием и упорством вставал между им и Алмой, стараясь докричаться, достучаться до увитого опаляющей яростью сознания Юу, невзирая на то, что последний явно не нуждался в помощи. Канда не мог понять, размышлял и думал над этим, копался в памяти, пытаясь вспомнить, когда он проявил хоть мнимое хорошее отношение к Аллену, но не находил ясных стоящих причин для действий беловолосого. Как бы то ни было, Уолкер не должен был его спасать. Просто даже исходя из здравого смысла, кто кинется на помощь человеку, который вечно грубит вам и выказывает полное пренебрежение к вашей персоне? - Эй, - вновь привлек к себе внимание Юу, внезапно осознав, что молчание его затянулось, и Уолкер мог воспользоваться им, чтобы сладко и крепко заснуть, но вялое "Что?" все же донеслось со стороны кровати, и Канда наконец поинтересовался, стараясь, чтобы его голос звучал небрежно и сухо. - Почему ты так отчаянно пытался влезть в нашу с Алмой битву тогда? В ответ раздалось молчание. Аллен не произносил ни слова добрых пять минут, и, казалось, он просто-напросто заснул, сдавшись одолевающей его дреме. Но когда мальчишка все же ответил, тон его был беззаботен, а слова, сказанные так просто и легко, разозлили Канду: - Я... понятия не имею. Брюнет подавил в себе желание зарычать, взбешенный этой фразой. Что он опять несет? Разве так сложно ответить на такой простой вопрос? - Просто, - не видя угрожающей ауры, синей дымкой покрывающей фигуру брюнета, Аллен продолжил, уже более серьезно, - хотел спасти его и... - он запнулся, - тебя. Канда приподнял бровь. - Я имею ввиду, что каждый раз так поступаю, если кто-то оказывается в беде, - поспешно объяснил Аллен, комкая в тонких пальцах ткань белоснежного одеяла, и сам не зная от чего, дико смущаясь. - Неудивительно, что твоя задница вечно попадает в неприятности, - не сдержался от комментария Канда. И верно, только Шпендель мог сломя голову бросится на помощь, даже не задумываясь, к кому. И почему Канда искал в этом смысл? - Ну в тот раз в неприятности попал именно ты, - заметил Аллен. - Все было под контролем, - с непринужденной миной отозвался Канда. - Ага, как же, - хмыкнул Уолкер в кулак, и к своей неожиданности не услышал в ответ никакой насмешки от Канды. Комнату снова окутала тишина. Он лежал, повернувшись к Юу спиной, но никак не мог избавиться от навязчивого ощущения чужого взгляда, отчего-то смущающего его безмерно и прогнавшего не так давно одолевающий его сон. Канда своим вопросом будто бы пустил мелкую искорку, зародившую маленький огонек, и Аллена тоже нестерпимо потянуло на разговоры. Он не мог смириться с мыслью, что позволил Ною завладеть его телом, хоть и на несколько мгновений, но это случилось. Из-за его слабости пострадал Джонни, а Канда... Канда был единственным, с кем Четырнадцатый вел разговор. Это своего рода притягивало интерес, и зарождало неуместное любопытство. Из глубокой тишины вынырнул тихий голос, заставивший отвлекшегося на свои мысли Канду посмотреть в сторону кровати. - Ты видел Неа? Аллен не поворачивался, но ему жутко хотелось увидеть лицо Юу в тот момент, хоть он и понимал, что кроме привычной холодности и отчужденности там ничего не увидит, да и эти крупицы выражения лица Канды вряд ли будут проявляться в кромешной темноте. - Да. И в этом был Канда. Просто ответ на поставленный вопрос, ни тебе объясниться, не рассказать подробности. Просто сухой ответ, без лишних фраз. - Что он говорил? - захлебываясь нетерпением, спросил Уолкер. - Сказал, что ему не нравятся твои волосы. Аллен вспыхнул, недовольно засопев. - А что не так с моими волосами?! - Ты еще спрашиваешь, - хмыкнул Юу. - Может быть, каким-то девчонкам это и нравятся, но со стороны выглядит ужасно. - Каким еще девчонкам? - возмущению беловолосого не было предела. - Которые вечно вокруг тебя вьются. Уолкер усмехнулся. - Хм, звучит так, как будто ты ревнуешь. - Чего вякнул? - тут же разозлился Канда на такую глупость, произнесенную Алленом, и сузил глаза. - Близость смерти прибавила тебе дерзости или поубавила ума? Хотя его и раньше не особо наблюдалось. - Значит, точно ревнуешь, - оповестил его Аллен, пытаясь не расхохотаться. В тот же момент кровать прогнулась под тяжестью чьего-то тела, нагло и откровенно посягавшего на личное пространство Аллена, чего последний явно не ожидал. - Что ты творишь, БаКанда? - резко вскрикнул беловолосый, тут же оборачиваясь, с нарастающим страхом ожидая от брюнета всевозможных действий. Ведь мало ли что тот предпримет, злить его было не самой лучшей идеей. - Заткнись, - отрезал Канда, все ближе приближая свое лицо к лицу беловолосого. Тот замер, ошарашенный таким поворотом их разговора, и напрягся, стараясь незаметно отодвинуться от странного не внушающего доверия брюнета. Аллену даже показалось, что вокруг них в одно мгновение изменилась атмосфера, резко перетекшая из спокойной и умиротворенной в напряженную и даже несколько угрожающую, заставляя удивленного и испуганного мальчика тяжело сглотнуть, как перед схваткой, готовясь к самому худшему. Два серых огонька напротив пристально вглядывались в его лицо, пытались найти там что-то важное и одновременно непостижимое для Аллена, и под этим взглядом подросток внезапно ощутил ни с чем не сравнимый жар, исходящий от тела и распространяющийся по жилам словно по каналам телеграфной связи. Секунды замерли, зависнув в резко сгустившемся над ними воздухе. И Уолкер внезапно со всей ясностью осознал, что не в силах заставить себя дышать, грудь сдавило под незримой тяжестью, а глаза, даже не мигая, не могли оторваться от Канды, боясь пропустить удар или резкое движение. "Что в тебе такого... "- пронеслось в голове Юу, но он резко оборвал мысль, понимая, что чуть было не подумал аналогичную фразу, которая сорвалась с губ Ноя. Он поспешно отстранился, досадно скрипнув зубами. Неожиданная мысль, зародившаяся в его голове, походила на безумную, но терять Канде всегда было нечего. И в свете минувших событий, в сумасшедшей скорости жизни, когда на каждом шагу их поджидали акума, а в окрестностях выискивали и вынюхивали экзорцисты, что вызывало непреодолимое напряжение, не было ничего лучше, как ненадолго выйти из игры и уже после привести мысли в должный порядок. Был лишь один способ, только вот, Шпенделю он, вероятно, не понравится, но забавно было бы увидеть его реакцию. - Предлагаю заняться кое-чем поинтереснее сна. Аллен непонимающе перевел взгляд на Канду, улыбка которого явно не предвещала ничего хорошего, и сглотнул. - Ты... ты это о чем? - заикаясь пролепетал он, предпринимая попытку встать, но его грубо и резко, не церемонясь, опрокинули обратно, плотно обхватив за угловатые плечи и придавливая к кровати. А в тот же самый момент губ коснулось что-то влажное и мягкое, а сердце мальчишки сделало ощутимый скачок вверх и, казалось, замерло на несколько мгновений, будто получив неимоверной силы разряд тока. Зрачки резко расширились, почти полностью заполнив радужку. И даже когда чужой язык бесцеремонно вклинился между его крепко сцепленных зубов и, наткнувшись на преграду, грубо и нагло обвил верхнюю губу, прикусывая ее почти до крови, Аллен не смог поверить в то, что вытворял его недавний полу-союзник-полу-соперник - непроницаемый, холодный и равнодушный Канда Юу. Уолкер, будто очнувшись, возмущенно промычал в поцелуй и резко вытянул руки, упираясь ими в грудь Канды, отодвигая брюнета от себя. - Канда... ты... - вздохи давались с трудом. - Ты украл мой первый поцелуй!? Ощутив, что начинает краснеть от сковавшего его смущения, Аллен резко повернул голову, и сам не заметил, как начал нести полнейшую чушь. Взгляд блуждал по темной комнате, старательно игнорируя присутствие Юу. Аллен знал, что если он посмотрит на этого придурка, то рискнет потерять самообладание и контроль, которые и так уже держались на самом краю, опасливо пошатываясь. - Это должен был быть незабываемый момент с Линали или с еще кое-кем, но не с... И вообще какого фига!? - внезапно полностью осознав, что Канда умудрился его поцеловать, да и не просто столкнуться губами, но и залезть к нему в рот, беловолосый мальчишка наконец задумался, какие цели мог преследовать брюнет, и мгновенно выказал свое возмущение, тщательно скрывающее истинные чувства. - Заткнись, - вновь повторил Юу, - слишком много болтаешь. Его тут же прожег взгляд стальных глаз, заставивший уже готового закричать и начать вырываться Аллена замолчать и окаменеть. Тело вновь отказалось слушаться беловолосго мальчишку, и он мог быть лишь беспомощным наблюдателем собственной казни, ибо взгляд Канды предвещал ему нечто похожее, судя по зажегшемуся в них злорадскому и мстительному огоньку. - Да или нет? - холодно процедил Юу, надеясь, что все остальное уже стало понятным и очевидным для мальчишки. И не сдержал снисходительного смешка, увидев, как замелькали кадры понимания в испуганных почти стеклянных глазах Уолкера. Он не был простачком и глупцом, а понять намерения Канды мог даже самый далекий человек. Этот вопрос был чисто формальностью, Юу не был намерен отступать, даже если Аллен выкажет сопротивление, впрочем, настолько далеко брюнет не задумывался. Стараясь не делать резких движений, чтобы ненароком не спугнуть, Канда легко прикоснулся к открытому участку шеи Аллена, чувствуя там бьющийся в бешенном ритме пульс, задержал губы, почти неощутимо касаясь языком вздымающейся жилки и, отстранившись, подул, почти сразу замечая стайку мурашек на белоснежной коже. Аллен немного заерзал на скомкавшихся простынях, что не мешало склонившемуся над ним Канде проделать путь губами от острых выступающих ключиц до самого ушка, обдав его теплым дыханием, постепенно пробираясь рукой под футболку. Недавний разговор и намерение побольше узнать о Неа выветрились из головы мгновенно. - Ты это серьезно? - прочистив горло, хрипло выговорил Аллен, все еще не решаясь поверить в происходящее. Канда зло фыркнул: - Долго доходит? Аллен серьезно посмотрел на возвышающегося над ним брюнета, удивляясь спокойствию и уверенностью, застывших в его глазах. Казалось, Канда и вовсе не видел в том, что происходило сейчас, ничего странного, а реагировал на это, как и всегда. Маска равнодушия и холодной бесстрастности была напрочь прикована к нему нержавеющими гвоздями, и, даже в такие моменты, когда сам Аллен задыхался от смущения и стыда, Юу оставался непроницаем и спокоен. Только блестящие непривычным азартом серые глаза выдавали имеющееся предвкушение. - Не думал, что это хороший способ отвлечься и расслабиться? - усмехнулся брюнет, исказив лицо самодовольной улыбкой и одной рукой расстегивая пуговицы на своем камзоле, пока Аллен в беспомощной попытке прийти в себя не начал судорожно сглатывать и пялиться по сторонам, ища возможные пути отступления. Руки неосознанно крепко сжались на плече Канды, вне всяких сомнений оставляя синяки. Эта мнимая опора и тепло чужого тела все же принесли долю успокоения мальчику, и его трепыхающееся в бешенном ритме сердце постепенно начинало стучать медленнее, а дыхание становилось ровнее. А ведь это действительно могло быть таковым, - пронеслось в голове Аллена мгновенным оглушающим осознанием. Мимолетное удовольствие, о котором часто говорил Кросс, и расслабление, приносимое после такого времяпровождения, могло заставить мальчика хоть на минуту избавить его от мыслей о Ное, Графе и экзорцистах. Все эти проблемы могли на время потерять свою значимость, стереться под натиском будораживших тело прикосновений. К тому же, нельзя было отрицать, что иногда у него даже имелась толика такого интереса к Канде, хоть он всячески пытался гнать от себя такие мысли. Аллен знал об этом только по наслышке, и думать не мог о том, что "то самое" может происходить между парнями. Но Канда так умело, так целенаправленно изучал его тело влажными поцелуями, вовсе не сомневаясь в своих действиях, что мальчик, то и дело задерживающий дыхание от неясных незнакомых чувств и прильнувшего жара, подумал, что Юу не был новичком в этом деле. Шершавые грубые руки непозволительно близко прижимались к телу, сжимались на боках и забирались под футболку, оглаживая поясницу и принося за собой стайки мурашек. Канда действительно знал эрогенные зоны и был прекрасно осведомлен, как лишить партнера возможности говорить, но чувство, рождаемое в нем, при каждом тихом, но сладком стоне мальчишки под ним, будоражило не хуже, чем афродизиак, приумножая наслаждение от происходящего. В штанах стало тесно и жутко неудобно, и Канда передвинулся чуть ближе к Аллену, разворачиваясь к нему всем корпусом, спускаясь по твердому плоскому животу чередой поцелуев. Все, что чувствовал при этом беловолосый мальчишка, было ново, неизведанно, но внезапно очень желанно Аллену. "Пусть делает, что хочет, - с каким-то неуместным отрешением подумал мальчик, ужасаясь своим мыслям." Это не решало проблем, но могло просто заставить Аллена забыть обо всем печальном. Тем более, что после действий Канды мальчик попросту не мог ему отказать. Но нельзя было забывать об одном "но". - Только... только я... - щеки ярко заалели при попытке произнести эту незамысловатую, но дико смущающую фразу. И Аллен замолчал, так и не высказав того, что хотел, но насмешливый смешок, донесшийся со стороны Канды, уверил мальчика в том, что брюнету не нужно было слышать окончание - он понял все и без этого. - Это и так видно, - хмыкнул Канда, грубыми и резкими движениями расстегивая ремень на Аллене и откидывая его в сторону. - Что тебе видно?! - возмутился беловолосый, в отместку за колкую фразу хватаясь за полурастегнутую рубашку Юу, потянув ее на себя. Ловкие чуть дрожащие от волнения пальчики мимилетно касались разгоряченной кожи возле шеи, вызывая легкий трепет, и Канда перехватил руки Аллена, уже самостоятельно снимая мешающийся атрибут одежды. - Между прочим, мне всего шестнадцать, - резонно заявил Уолкер. - Заткнись уже наконец, - прошипел Канда, взбешенный суетливостью и волнением Аллена, который, уже не сдерживаясь, ерзал на простыне и размахивал руками, то ли неумело стараясь взять инициативу, то ли попросту не зная, куда деть свои конечности. И Юу это не нравилось. Он одним резким рывком перекинул вес своего тела на лежащего поперек кровати Уолкера, фиксируя его руки и ноги в недвижимом состоянии. Почувствовав, что брюнет буквально полностью сидит на нем, а их бедра соприкасаются друг с другом, Аллен задушил в себе вихрем всколыхнувшуюся панику. Ноги мгновенно оказались разведены в сторону, подпиравшиеся коленками Юу, а злополучная рубашка беловолосого спустя одну секунду уже валялась на полу. Звякнула пряжка, и Аллен сам не заметил, как оказался в одном белье в вызывающей открытой и незащищенной позе, распластавшись на кровати под весом стройного и сильного тела Канды. От паники уже кровь стыла в жилах. - Канда... подо... - его грубо заткнули поцелуем, не снисходя до того, чтобы выслушать. Чужие руки смазанными движениями проходились по самым недопустимым местам, почти болезненно сжимались на голых бедрах, вызывая подчиниться и поддаться. И только сейчас Аллен осознал, на что, собственно говоря, подписался. Бунтующий нрав и дерзкая гордая натура проснулись в нем стремительно и быстро, будто вспышкой в голове напомнив о себе, а злость, пришедшая после такого пренебрежительного отношения Канды к нему, заставила мальчика действовать. Он не был согласен с таким раскладом. В ход пошли зубы. Зло сверкнув серыми огоньками, Аллен сильно укусил Канду за губу во время поцелуя и не дал ему шанса отстраниться, с силой схватив за длинные распутанные волосы на затылке. Ноги обхватили талию брюнета, прижав к себе еще ближе, практически лишая Канду возможности пошевелиться. Этот ответный жест, словно знак неподчинения был воспринят Кандой, как спусковой сигнал. Разозленный дерзким поведением Аллена, брюнет всей силой вжал его в кровать, давая почувствовать свое возбуждение, и вцепился в белесые волосы, вызывая у мальчишки под собой громкий и протяжный стон. Когда обезумевшие, рвано дышащие и опаленные страстью юноши оторвались друг от друга, первое что увидел Канда, это коварные и хитрые глаза Уолкера, в которых читался откровенный вызов, что неожиданно пробудило в нем не привычное раздражение, а сильнейшее возбуждение, растекающееся внизу живота. - Мелкий, - процедил сквозь зубы Канды, - что вытворяешь? Аллен лишь, преисполненный гордостью, запрокинул голову и с небывалой страстью и энергией вновь вцепился брюнету в губы, завлекая в резкий глубокий и даже болезненный поцелуй. То, что они делали, было мало похоже на проявление любви, скорее это был извращенный метод молчаливой схватки между ними, где каждый норовил посильнее уязвить другого. Ни о каком равенстве не было и речи. Они, словно обезумевшие, сталкивались друг с другом, сминая поцелуем губы, прикусывая их до крови, царапая кожу когтями и сжимая до побелевших синяков, не желая получить поражение. Аллен резко дернул Канду за руку и в одно мгновение оказался на нем, закинув ногу на его бедра. - Я не хочу быть снизу! - надул губы Уолкер. - А кто тебя спрашивает? - прошипел Юу, зло сверкнув глазами и вновь опрокидывая подростка на спину. Аллен чувствовал, как по жилам его течет бурлящий адреналин, а кровь стучит в висках, он ощущал с небывалой ясностью, что теряет контроль. Нарастающее возбуждение диктовало свои правила поведения, а дерзкие выходки становились неотъемлемой его частью, принося за собой удовольствие. Ему действительно доставляло садистское наслаждение видеть кровь на губах брюнета после его укусов, оказываться сверху него, фиксируя бедра, царапать идеальную белую кожу, оставляя алеющие полосы, решиться на то, чтобы сжать своими пальцами выступающую плоть брюнета, и сгорать. Сгорать под этим убийственным, обещающим ему смертельную казнь взглядом серых, затуманенных глаз, под этой злой, но одновременно предвкушающей улыбкой, искривляющей тонкую линию идеальных губ. Чувствовать чужие руки на своем теле, везде, где только можно, ощущать жар от дыхания Канды на своих губах, на шее, чувствовать болезненные поцелуи в районе ключиц, живота, бедер. Здравый рассудок медленно, но целенаправленно покидал его, и Аллен, собственно говоря, не был этому против. Стремительно на пол полетели остатки одежды, протестующе заскрипела под ними кровать, и в окутанной тишиной комнаты послышался громкий отчетливый стон. Аллен выгнулся дугой, не в силах сдержать рвущиеся наружу звуки, а в голове Канды на миг пронеслось осознание, что лицо Уолкера в тот момент было довольно-таки милым. Юу не был похож на себя. Казалось, это был другой Юу, совсем иной человек, никак не связанный с той холодной глыбой, которую видел Аллен на миссиях, но это все было уже не важным. Протяжный вскрик, громче обычного, неожиданно разразил комнату. Аллен тяжело и рвано дышал, зажмурившись от боли и сжимая костяшками побелевших пальцев ткань простыни. Неудобство и дискомфорт появились неожиданно и резко, и Уолкер просто не успел подготовиться к ним. Это заставило остатки здравого смысла замелькать в сознании обоих парней, возвращая их в реальность. Канда сцепил зубы, осознав, что поспешил, проникая в Аллена сразу двумя пальцами, и не отдавая себя отчета в том, что он делает, аккуратно и мягко прикоснулся губами к виску мальчишки почти неощутимо, будто успокаивая и прося прощения. Спустился поцелуями ниже, на ощупь находя желанные губы и впиваясь в них мягким нежным поцелуем. Аллен, шмыгнув носом, ответил с той же мягкостью, обхватывая шею Канды своими руками. Возможно, если бы у них двоих еще была возможность рассуждать здраво и мыслить рассудительно, этот жест был бы воспринят, как странное непривычное поведение для обоих, противоречащее их гордым натурам, но сейчас они оба были не в силах соображать и велись лишь на поводу у инстинктов и желаний, откинув все другое, мешающее им. Странным быстрым потоком схлынули былые злость и стремление сделать больно. В один момент движения двух тел стали более мягкими, спокойными, а чувства, заполнившие сердца двух парней, изменились, окрасились в иные цвета. Страсть уступила место сладостной истоме и томительным чувственным ласкам, доставляющим несравнимое удовольствие. - Волосы не тронь. Аллен несмотря на приказ, все равно исполнил свое намерение, потянул за резинку, позволяя красивым шелковым локонам рассыпаться на плечи Канды. - Я сказал грабли убери, - возмутился Канда, с раздражением цокнув языком. - Мне так больше нравится, - прошептал раскрасневшийся возбужденный до предела Аллен. Канда фыркнул, наплевав на это, и сгреб покорного, непозволительно доступного и открытого Уолкера в крепкие объятья. Первый толчок ознаменовался для Аллена крепко сцепленными зубами и яркой, сильнейшей болью, за чем последовал надрывный приглушенный стон. На миг идея отвлечься и расслабиться показалась вовсе не такой прекрасной, как вначале. Но уже спустя несколько глубоких и приносящих боль движений Канды подросток почувствовал нарастающее удовольствие. Наслаждение сквозь боль стало еще сильнее, и Аллен мысленно назвал себя мазохистом еще в тот момент, когда не растерял возможность думать головой. Вскоре эту функцию взяло на себя тело. Оплетенные друг дружкой тела двигались навстречу, синхронные стоны раздавались все громче и чаще, вместе со звуками шлепков кожи о кожу. Аллен задыхался, не в силах побороть обрушенные на него впечатления и ощущения, сплетаемые в один сплошной комок из удовольствия. Горячие губы, резкие движения внутри себя, вызывающие искорки перед глазами. Всего было слишком много, и, ощущая это в первый раз, подросток готов был кричать во весь голос, двигаться навстречу только бы продлить этот момент сближения. Неожиданно для себя он шептал имя Юу и просил его двигаться сильнее, (после эта деталь стерлась из его памяти), в тот момент отчетливо слышен был рык Канды и его тяжелое дыхание почти под самым ухом. Картина перед глазами Аллена смазывалась и блекла, оставляя в памяти лишь прикосновения обжигающих рук и одно сплошное наслаждение. Яркой вспышкой пронесся экстаз, и подросток испустил последний протяжный стон, откидываясь на подушку и тяжело дыша. Последнее, что запомнил мальчик, это как Канда перевернулся с него, опрокидываясь на часть кровати рядом. А потом засыпая, подросток неожиданно услышал его тихий голос. - Я нашел ответ. Но мгновенно заснул, так и не спросив, что это означает. *** Утром внезапный стук в дверь резко вернул Уолкера из мира сна в реальность, и последующий за ним громкий возглас: -Аллен! - мгновенно заставил его вскочить с кровати, судорожно цепляясь за вот-вот норовившее сползти с худых плеч пуховое одеяло и с нарастающим ужасом уставиться в сторону порога комнаты, где широко распахнув дверь и как всегда весело улыбаясь, ворвался Джонни. На пороге горе-исследователь оступился, смешно взмахнув руками и чудом удержав равновесие, избежал печального падения на пол, но лучше сказать "оттянул". Уже через секунду Аллен мог наблюдать занятную картину распластанного на полу брюнета, который тут же приподнялся, вогрузив на нос оправу своих огромных очков. - Я в порядке, - машинально заверил он, отряхиваясь и направляя свой взгляд на сидевшего на кровати Уолкера. Тут же шатен заметил смущенно вспыхнувшие щеки беловолосого и его заспанный взъерошенный вид, натянутое одеяло, удивленный и испуганный взгляд, после чего встрепенулся, догадавшись, что вломиться в чужую комнату без предупреждения ранним утром было все-таки не очень хорошей идеей. Сразу стушевавшись, Джонни густо покраснел, начиная бормотать извинения. - Ой, ты еще спишь? Прости, я просто... - он смущенно отступил на шаг. Аллен нервно подернул левым веком, лихорадочно пытаясь найти объяснения тому, что Джонни мог увидеть в его кровати. Но тот, низко опустив голову, казалось, был занят внимательным рассматриванием пола под ногами, а уже через секунду сверкал пятками в коридоре, покричав напоследок, что завтрак готов. Уолкер облегченно выдохнул, чувствуя, как ужас волнения постепенно отпускает плечи, заставляя пальцы лишь слегка подрагивать. Пронесло. - А тебя это нисколечко не смущает, я посмотрю, - обратился он к тому, с кем делил в данную минуту свою кровать. Канда, лежащий рядом с равнодушием удава, лишь фыркнул, не шевельнув в отместку ни одним мускулом на расслабленном умиротворенном лице. - Нет, а должно? Его спина покоилась на тонкой ткани простыни, чуть сбившейся из-за постоянного ворочания двух парней ночью, а руки находились за головой, подперев затылок. Юноша даже не вздрогнул, когда Джонни вломился в комнату, громко и неожиданно оповестив их своим стуком, в отличие от самого Аллена, у кого чуть было душа в пятки не ушла от появления этого шатена. Аллен лег обратно, натягивая одеяло до самого подбородка и, перевернувшись на бок, с большим интересом всмотрелся в открытое непроницаемое лицо брюнета, столь близко находящееся возле его собственного, что, казалось, протяни руку, и вот оно - тепло живого тела под пальцами. Но это было недопустимым. Любое касание, даже мимолетное будоражило сознание вспышками вчерашних воспоминаний и подкидывало Аллену самые сладостные моменты из его запаса впечатлений той ночи. Ему все еще было дико стыдно и волнительно, особенно когда мальчик задумывался, как собирается после смотреть в глаза Канды, которые (они так точно себе представлял) непременно будут колоть жесткой насмешкой. В этом был весь брюнет, неприступный, холодный, шипящий на тех, кто пытается к нему подобраться, как кот на не внушающих доверие людей. То, что вчера творили с ним эти мускулистые сильные руки Юу, что рисовали на его теле эти горячие манящие к себе губы, сейчас плотно сомкнутые в тонкую линию, казалось сном, выдумкой, но никак не реальностью. Он даже сказать ничего не хочет? - резко возмутился в мыслях Уолкер, прожигая взглядом лицо Юу. - Хотя бы подал вид, что понравилось. А то вообще, ничего. Сейчас Аллен не мог себе позволить даже дотронуться своими бедрами до холодных ног Канды через ткань тонкой нисколько не согревающей простыни, а желание придвинуться ближе и вовсе покрывалось липким смущением и страхом, что Канда взбесится от таких действий беловолосого, а тогда хрупкое ощущение открытости и доверия, хрустальный шар, созданный ими вчера, разобьется вдребезги, и все станет как прежде. Ночью же Уолкер не утруждал себя мыслями и рассуждениями о том, что он делает. Сейчас он не хотел вспоминать, как открыто без малейшего стыда подставлялся под ритмичные быстрые толчки брюнета, как томно и сладко приоткрывал влажные от поцелуев губы, выпуская наружу протяжные стоны, как цеплялся за подставленные для опоры плечи, выгибаясь, прогинаясь до упора в позвоночнике на пике захвативших его эмоций. То, что делал с ним Канда, переворачивало мир Уолкера с ног на голову, заставляя творить несвойственные вещи. Блуждающие по телу горячие ладони, шумное прерывистое дыхание под ухом, уверенный взгляд непревзойденных глаз, настойчиво и неутомимо следящий за всем калейдоскопом его чувств, мелькающих на лице... - Что за слащавое выражение лица? Вспоминаешь прошлую ночь? Бархатный голос в непостижимой близости от него вырвал Аллена из его мыслей, завороженно заставив заслушаться хриплыми сводящими с ума нотками. Глаза распахнулись, тут же сталкиваясь с язвительной колкостью в дымчатом взгляде. Уолкер почувствовал, что краска мгновенно заливает ему лицо, расплываясь до самых ушей. - Что?? С чего ты взял! - он поспешно отвернулся, сминая часть подушки в своих пальцах, представив, каким очевидным является его жест. - Я просто вспомнил, что Джонни обещал принести на завтрак огромный торт. Сзади него брюнет испустил самоуверенный смешок, и в ту же минуту Уолкер почувствовал на своих бедрах собственнические бесцеремонные прикосновения, а наглая рука Канды переместился чуть выше, задевая предательски выдающий его мысли бугорок, подпирающий ткань простыни. - От торта так не возбуждаются, Мелкий, - прошептали ему на ухо, и Аллен вспыхнул, выходя из остепенения. - Куда ты лезешь, БаКанда! - в брюнета мгновенно полетела подушка. - На второй раз мы с тобой не договаривались! - О, - заинтересованно подметил Канда, убирая мешающий атрибут спального места со своего лица, - так ты подумывал повторить? - Нет, тупица! - Врешь, - отрезал брюнет, высокомерным и самоуверенным тоном. - Уверен же, что понравилось. Ты и три дня не продержишься, сам полезешь ко мне в кровать для повторного раза, даже пальцем манить не придется. - Еще чего удумал! Да ни за какие ковришки! - возмущенно вскрикнул Аллен, тыкнув в Канду пальцем. - Да это скорее ты от недотраха умрешь, чем я захочу обратно в себя твой член! - Тц... Спорим? - Спорим!... *** ...Два дня после памятной ночи Джонни все никак не мог понять, почему двое его спутников буравят друг друга взглядом больше обычного... но тем не менее постоянно пытаются найти любой малейший повод, чтобы остаться наедине. И после этого ходят еще более раздраженными. - 2:3, БаКанда! - победоносно заявил Аллен, застегивая на себе камзол, в некоторых местах которого отсутствовали пуговицы. - В этот раз сдался ты! - Ты сам меня провоцировал, - как ни в чем не бывало высказался Юу, застегивая ремень штанов после очередного "проигрыша", который вынудил их двоих спешно находить укромный угол, чтобы удовлетворить неожиданно возникшие желания. - Я? - Женское платье, - напомнил брюнет. - Но его принес Джонни, это была идея, как нам затеряться в толпе от ордена. Неужели мне оно не шло? - Уолкер хитро улыбнулся и прошел мимо занятого внешним видом Юу, стараясь держаться поближе к двери. - Между прочим, тебе роль девушки подошла бы больше. Не нужно было и парик подбирать, да любая барышня и так завидует твоей шевелюре. Последние слова Уолкер уже прокричал, потому что видя стремительно закипающего Канду, он подметил, что сейчас как раз самое время делать ноги. - Шпендель!! Несомненно, выводить Канду было очень весело но, что показала практика, опасно для здоровья. - Догоню, выебу, - злорадно процедил сквозь зубы брюнет, на ходу хватая муген и бросаясь в то направление, в котором только что исчез Аллен. Вот и думай потом, куда могут привести паллиативные мыслишки.