По льду

Ожидая увидеть убранство замка времён Вильгельма Девятого или во всяком случае особняк с колоннами, виноградными лозами и со всем прочим, девушка была немного удивлена, очутившись в апартаментах-студии обычного многоквартирного берлинского дома. Не просто ли для человека, чья фамилия увековечена в названии улицы? Мия оставила верхнюю одежду в прихожей, бесшумно ступая по дому в носочках. — Ванная прямо и налево, — эхом раздался голос парня. — Хорошо. Девушка не часто оставалась в чужих домах, не считая квартир подруг и некоторых тётушек, но ей нравилось изучать новое и непонятное её мозгу. А учитывая, что Александр и был тем самым «непонятным», возможность заглянуть в его логово была неплохим способом узнать парня получше. Или она просто падка на мелочи и детали. Алекс предложил девушке свою чистую футболку, чтобы она смогла переодеться, если захочет принять душ. Мия целомудренно отказалась от такой услуги, уже наткнувшись по любопытству своему на коробку резинок и представив утренние «тренировки» парня со своими пассиями в душе. — Большая квартира. Она твоя? — Мия даже немного устала, пока прошла от прихожей до ванны и обратно. Кухня плавно перетекала в гостиную. Минимальное количество мебели, неоновые лампы, французские окна, картина на полстены — харденбергский эстетизм настолько осязаем, что буквально можно потрогать руками. Втайне от парня оценив его оригинальный вкус, Мия свела его эстетику к напущенному педантизму. Алекс покашлял, выходя в гостиную уже в обычной серой кофте. — М-м, моя сестра раньше жила здесь, — тихо отозвался он. — Твоя сестра? — аккуратно переспросила Мия. — Да. Её мучили подозрения, что с ней связана какая-то история, которой Харденберг не хотел ни с кем делиться. Например, он говорил о сестре в прошедшем времени. Почему? Не то чтобы Мия имела какие-то права на знание семейных тайн, но это наверняка многое бы объяснило. Стрелки на пафосных настенных часах приближались к часу ночи. Мия удовлетворила свою потребность в поиске тайных смыслов в хай-теке этого дома и теперь была на удивление в хорошем расположении духа, как и парень. По дороге к нему она ещё немного сомневалась в правильности своего внезапного порыва, но к тому времени, как парень предложил посмотреть-таки фильм Джармуша под чай с шиповником, сомнения как-то сами отпали. — Я хочу на тот диван под «Рыбным местом». — Тебе нравится? — усмехнулся шатен, проходя мимо неё с двумя кружками чая и пледом. — Пф, нет, — фыркнула Мия, смотря на чудную неоновую надпись, которая совершенно не имела смысла. — Это странно, Харденберг. Он сел по правую сторону дивана, ставя на журнальный столик ноутбук и передавая девушке большую горячую кружку. — Это небанально и дерзко. Не обожгись. Это, конечно, не какао, но тебе понравится. С кислинкой. — Кто-то вообще хранит у себя дома шиповниковый чай? — девушка с подозрением понюхала настой. — Тебя не посадят за незаконное хранение? Парень издал смешок. — Если меня когда-нибудь посадят за незаконное хранение шиповника, то тебя должны посадить за нелепость. — Может быть, у тебя и зверобой есть? Алекс в ответ только вскинул бровь, закатил глаза и вернулся к поиску «Кофе и сигарет». Мия вдруг просияла. На мгновение она представила парня с бородой, букетом луговых цветов, в соломенной шляпе и живущего в какой-нибудь лачужке посреди леса. — Я знаю, кто ты, Харденберг. — И кто же? — Ты дед-травник, — с самым серьёзным видом сказала она, делая небольшой глоток и вызывая у парня непередаваемое выражение ужаса на лице. — Отныне я буду звать тебя так, если не возражаешь. — Ты, конечно, ненормальная… Вкусно? — Очень вкусно, — довольно кивнула девушка, смакуя странный, но приятный вкус чая. Он чокнулся с ней кружками, усаживаясь так, чтобы обоим было удобно смотреть фильм. Первую половину ни он, ни она не пытались придвинуться друг к другу, лишь бросая короткие комментарии, и монополия на плед пока полностью принадлежала девушке. Ей, кстати говоря, сразу понравился антураж картины. Во-первых, она чёрно-белая, но это и было известно. Во-вторых, Мия какое-то время не могла понять, почему герои такие обдолбанные и кто успел их накачать посреди съёмок, но они так убедительно несли полнейшую чушь, что ко второй серии она начала видеть в этом авторский стиль. — Мне кажется, они друг другу не понравились. Игги весь извертелся со своим кофе и не знает, как к этому Тому подступиться. — Да, потому что он не умеет правильно излагать свои мысли, — Алекс пожал плечами. — Он как бы намекнул, что Уейтсу не мешало бы и самому обзавестись барабанщиком получше. — Попахивает снобизмом. — У него не такое чувство юмора, как у всех, но он очень крутой музыкант. Всё должно быть по максимуму и профессионально, не тяп-ляп. Представляешь, как-то к нему подошёл Джармуш, а он такой весь раздражённый был. Попросил: «Может, обведёшь мне смешные шутки, а то я что-то их не вижу». — Ужас, — хохотнула Мия, представляя себя в тот момент на месте режиссёра. К четвёртой короткометражке про вред курения они уже сидели бок о бок, а плед плавно перекочевал и на парня. Он закинул руку на спинку дивана и периодически натягивал на хрупкое плечо блондинки спадающий уголок ткани. Иногда Мия отрывалась от экрана и засматривалась на точёный профиль молодого человека. И точно узнавала заново… он ли? Вспоминала сообщения, за которые она посылала его ко всем чертям, сцену во дворе школы, скандал под Новый Год. И поняла, что что-то не так. Она больше не хотела сжать до боли кулаки. Или накричать. Мия чувствовала себя дурочкой. Ребята спорили, смеялись, а потом девушка снова доказывала, что парень совсем не так трактует посыл фильма. Боже, сколько же они курят у этого Джармуша. — Тот паренёк из первых серий был прав. Кофе и сигареты — это убойное сочетание. Риск инсульта, рака. И это от одного такого захода, а они хлещут и хлещут. — Ты же так не пробовала, я надеюсь? — Дурак, — покачала головой Мия, но вскоре усмехнулась и потрепала парня по колену, привлекая внимание. — Я хочу такие же очки, как у них. Как их? Авиаторы..? Они выглядят как сумасшедшие учёные. — Если бы ты не обращала внимания на авиаторы, ноги на столе и прочую чепуху, то сейчас бы думала, как круто, что в фильме снимается столько рок-музыкантов. И что их публичный образ вполне естественный. Почему они не должны курить, если хочется выкурить двадцать? Или закричать на всю улицу, как на сцене? — рассуждал парень, заправляя волосы за уши, что уже на протяжении всего фильма хотела сделать Мия, но руки занимала кружка с остатками чая. Он поймал заинтересованный взгляд блестящих глаз девушки и не смог сдержать улыбки. — Но да, Уайты и правда чудики в этих очках. Так правильно было сидеть здесь ночью на узком диване с этим парнем. Не такой уж он и педант на понтовой тачке. С ним было интересно, и даже несмотря на некоторое занудство и подколы, когда она смотрела в его такие же, как у неё, горящие каким-то холодным светом глаза, в груди становилось тепло. И, вероятно, не из-за чая с шиповником. Они обсуждали вредные привычки и чёрно-белое кино, и девушка даже не заметила, когда её глаза сами стали закрываться. Сквозь дрёму, убаюканная фоновой мелодией и биением сердца Алекса у себя под ухом, Мия видела, как гостиная сменилась другой комнатой, и она оказалась на чём-то мягком. Не почувствовав больше вокруг себя тёплых рук, блондинка нахмурилась и свернулась калачиком. — Спокойной ночи, Мия Винтер, — тихо прошептали ей на ухо, и она почти улыбнулась краем губ. — Спокойной ночи, Аксель Харденберг. Её волосы мерно гладили, погружая в сон и бесповоротно отрывая от реальности.