***
Кое-как, собрав всех способных к перемещению людей, Скуало вместе с ними в первых рядах взял двух рядовых под плечи и понес их прочь. — Врой, что, жить расхотелось? — заорал Капитан, — быстро взяли по варийцу и вперед, пока вонгольцы не передумали и не добили нас! — добавил громко он устрашение. Рядовые тут же как миленькие взяли по два человека, как и сам капитан отряда дождя, и со всей возможной скоростью поплелись прочь, за пределы особняка. Там должны быть их машины и они смогут уехать. О Занзасе он решил не думать. Мысли о нем сделают только хуже, сейчас ему нужна трезвая и ясная голова. В конце концов Скуало вытащил всех выживших, беспокоясь лишь о том, как бы не упасть мордой в асфальт. Уже будучи в замке Варии, Скуало осознал, что практически предал своего босса, своего соулмейта. Он понимал, что забрать Занзаса им бы никто не дал, как дали сбежать, словно крысам с тонущего корабля. Занзас словно этого не понимал. Сначала Суперби охватила не своя злость и ярость, а потом жгучая обида, выжигающая ему что-то в груди. Потом было разочарование, а после него все чувства Занзаса будто перестали существовать, их будто отрезало от Скуало. Очнулся он только через пару часов, вдоволь нарыдавшись от боли и обиды. Болели сломанные кости, ребра и, похоже, была выбита еще и ключица. Скуало поморщился и медленно встал, плетясь в мед блок.***
— Скушечка, что ж ты раньше не пришел? Твое состояние довольно паршиво, и как ты только столько вытерпел? — ворковал над ним мамочка всей Варии. — Отстань, Лусс, — тихо, что было для него очень необычно, произнес обладатель серебряных волос, — мне и так плохо, еще и ты. Делай свою работу молча, пожалуйста. — Конечно. — Луссурия был понятливым парнем, не зря он старше всех в Варии, исключая Леви. Того Занзас нашел, когда тому уже было 25. Луссурии же было сейчас 20, он год назад присоединился к Варии, попав под командование тогдашнего офицера, оставшегося еще после Тура. Но его странным образом вскоре не стало и место оказалось занято подоспевшем на горяченькое Луссом. — У тебя довольно много переломов, придется отлежаться. И отлежаться значит не вставать, Скушечка. — с нажимом добавил Луссурия. Скуало поморщился, но кивнул. — Ши-ши-ши, капитану тоже нездоровится? Скуало обратил внимание на мальца. Привлекал внимание гипс, но он был, к счастью, единственным видным повреждением. Скуало кивнул головой на руку и спросил как можно небрежнее: — Еще что-то? — Ши-ши-ши, капитан беспокоится за принца? Не стоит, у принца только пару трещин в ребрах. Когда Луссурия отдохнет, он мигом вылечит его высочество. Скуало выдохнул раздраженно. Как же его бесит этот мелкий высокомерный гаденыш, называющий себя в третьем лице, ох как бесит. Но в этой стычке он понял, что мальцу доверять можно, он не предаст и не подведет — сражался он наравне со взрослыми рядовыми, на грани всех своих детских сил, несмотря на то, что только недавно присоединился к ним. Всего лишь пару месяцев назад он нашел его во время выполнения задания. Тогда он поубивал кучу людей, но выжил. Мелкий ребенок расправился с десятью взрослыми мужиками, подумал Скуало, он стоит того, чтобы его забрать. И не пожалел еще, разве что его высокомерие бесит, но с этим можно смириться — даже принцу не переплюнуть Занзаса в высокомерии и вызывании злости. — Заткнись, мелкий, иначе будешь после выздоровления выполнять двойную норму, — принц замер, — а лучше спи. Скуало повернулся спиной к блондину и сделал вид, что заснул. Больше принц его не тревожил.***
А потом на Скуало навалилось куча проблем разом. И эмоции соулмейта, то есть Занзаса, больше не грели его, как бывало обычно. И Тимотео подпортил им только начавшую исправляться репутацию, отчего заказов было мало и они были вынуждены брать задания Вонголы. И другие семьи, решившие подослать своих шпионов в Варию, думая, что без босса она ослабла. И… банальный недотрах. Скуало, решая проблемы грандиозного масштаба, не мог позволить себе денек отдохнуть и съездить в тот же бордель. А все потому, что ему, блять, никто не помогал. Ладно, Бел еще мелкий, не может ничем помочь, а Лусс всего лишь медик и боец. Но Леви-то, который старше их всех? Который, вот удивление-то, начинал учиться на экономиста, пока не попал в переделку с мафией и Занзас его не спас. Он уже две недели безвылазно ревел над бедным Боссом, которого они непременно должны вытащить, и как можно скорее. А тот же Маммон? Тот тоже с легкостью мог помочь ему в этих бумажках, но нет, его жаднейшество требует за это деньги! Как же все это заебало Скуало… Суперби начал мечтать о том дне, когда он наконец закончит с этими отчетами, расходами и выполненными миссиями, и сможет наконец расслабиться. Пойти в баню, весь вечер отдыхать и ничего не делать. Но мир жесток, как знает Скуало. И за него никто ничего не сделает, потому что им оно нафиг не нужно, в отличии от того же Скуало.***
— Вро~ой, быстро собрались и пробежали полосу, кучка дерьма! — Скуало надрывал горло и тем самым выпускал пар, оскорбляя рядовых новобранцев, несмотря на то, что они были все-таки не плохи. — Даже ребенок быстрее вас, недоумков, справился с этой полосой! Глядя на то, как Каваллини играючи справился с полосой препятствий, рядовые словно открыли второе дыхание и снова начали пытаться пройти ее. После***
Прошел год. Очень трудный, заваленный год. Зато итогом была вновь улучавшаяся репутация Варии и большее количество заказов. Те состоятельные мафиози, до этого времени заказывающие у них, в этот год не знали к кому обратиться — вновь к Варии значит опустить уже свою репутацию. И вот, благодаря общим усилиям, Варию снова признают, как силу. Скуало порубил кучу людей своим мечом, попутно пугая всех присутствующих своим громким голосом. Маммон исправно каждый месяц проверял рядовых на шпионаж, отчего Вария стала ассоциироваться с жестокой расправой над шпионами. А шпионов, благодаря тому же Маммону, они находили на раз-два. Бельфегор прослыл как Принц-Потрошитель. Логично, что это за то, что каждое его задание оканчивалось массовым выпусканием кишок. После уничтожения той вражеской семьи, вставляющий им палки в колеса, Леви-А-Тан стал уважаемой силой — в одиночку уничтожить целую мафиозную семью, шутка ли? Луссурия же стал известен своими некрофильско-педофильско-гейскими наклонностями. Враги, встретившие Луссурию и Скуало вместе, предпочли быть порубленными в маленькие кусочки, чем отдавать свой труп разноцветному гею с ирокезом. А это уже показатель. Так Вария и прослыла семьей сумасшедших психов. Их боялись. Их уважали. Их силу признавали. И никогда не недооценивали. И вот, наконец, Скуало выбрался в бордель. И как же это, черт побери, было круто, наслаждаться не только рукой. Во второй и последний день своего отпуска он отдыхал в заповеднике на полуострове Силиции. Кто-то удивится, какого хрена он забыл в этом скучном месте. Скуало, как обладатель пламени дождя, очень любил, на самом-то деле, тишину и покой, природу. В виду своего образа жизни ему приходилось быть агрессивным, сильным и все брать на себя. Хотя природа его и наделила возможностью наслаждаться тишиной и спокойствием. Он лежал на песке и сох под теплыми солнечными лучами после купания в приятно-прохладной воде, как неожиданно запиликал телефон. Скуало поморщился, но в руки мобильный взял, просматривая сообщение. «Дон Риелли и Нуово сговорились и собираются сегодня вечером или ночью напасть на замок. Мы узнали об этом только что и боюсь твое присутствие необходимо.» — Блять, — высказал свои чувства Скуало. Он был в бешенстве, — блятьблятьблять, ну почему именно сейчас эти придурки захотели напасть? Не было другого времени? — Скуало откинулся обратно на песок, накрывая ладонями лицо, — Ненавижу~у, — громко и зло прокричал он в небо. — Спокойней, Акула, спокойней, — послышалось неожиданно сверху. Скуало тут же подскочил и запоздало понял, что меч валяется в кучке вещей в траве. — Аркобалено? — Скуало, — мужчина кивнул. — Что-то случилось? — доброжелательно спросил Фонг, когда они оба присели на теплый песок. Скуало усмехнулся. — А что, хочешь предложить помощь? — Хочу, — он кивнул. И Скуало начал жаловаться на жизнь. Он рассказал Фонгу даже то, что не хотел рассказывать, — о Занзасе и о том, что случилось после того, как он вытащил из пекла варийцев, — но это пришлось к месту в их разговоре, так что он просто говорил и говорил, выплескивая эмоции. Скуало пытался скрывать исследующий взгляд, но судя по снисходительному взгляду, у него это либо не особо получилось, либо Фонг видит людей как раскрытые книги. Сереброволосый склонялся ко второму варианту.***
Прошел еще год. Наконец Вария вернула себе истинный свой статус. Для этого пришлось попотеть на заданиях всем, но это того стоило. И сейчас Скуало снова отправлялся в свой уголок спокойствия, надеясь встретить там его. Они снова сидели на берегу в уютном молчании. Закат был на диво красив. Скуало лег на спину, положив руки за голову. Фонг лежал на боку, подперев голову рукой. — Фонг, — обратился к брюнету Второй Император Мечей, чуть привстав и оперевшись на локти. — Да? — его голос был мягким, а взгляд снисходительным, будто он знал, что же хочет Скуало. И у варийца просто пропал голос. Он не мог произнести то, что хотел. Это было бы до жути нелепо. Представьте только его, говорящего «Ты мне с самого начала понравился». А что дальше сказать он не знал. Что он хочет от Фонга? Что хочет от себя? Мысленные метания Скуало прервал Фонг. Он медленно склонился к Скуало и погладил его по щеке. И теоретически, Скуало мог бы с легкостью отстраниться, если бы захотел. Но он не хотел, в том-то и дело. Скуало замер — столько нежности было в его взгляде, сколько он никогда ни у кого не видел. Китаец медленно приблизился и невинно поцеловал его в щеку. Потом в уголок губ. Потом в середину. Скуало закинул руки Фонгу на плечи и сам вовлек того в глубокий поцелуй. Целовался он замечательно, вспоминал Скуало на следующий день, — уже после полного разгрома двух вражеских семей, — щупая опухшие и болящие губы. К сожалению, в тот вечер у них были лишь поцелуи. Когда Скуало оплел ногами талию брюнета и попытался залезть руками под это китайское кимоно, то он лишь взял его щеки в свои ладони и мягко, будто неразумному ребенку, сказал: — Все будет еще, все будет, не спеши, маленькая Акула. На это Скуало оскорбился и кусил его в плечо. Сильно так кусил, чтобы остался след. Фонг терпеливо пережидал приступ вредности пепельноволосого со снисходительной улыбкой, будто взрослый смотрит на глупого ребенка. После победы и почти полного уничтожения всех нападавших, Скуало быстро организовал себе еще денечек отпуска и отправился в бордель. (На сей раз вместо жгучего брюнета он взял парня-азиата, с длинными черными волосами. Не хлипкого, а гибкого и тренированного — как он сам — или Фонг.)***
Через пару месяцев состоялась очередная встреча в заповеднике. Скуало, как всегда, не заметил присутствия Фонга, а потому спокойно купался. Когда же он вылез из воды со стекающей с него водой, то уловил во взгляде Фонга заинтересованность. Еще не желание, нет, но нечто похожее, хоть и в гораздо меньшей дозе. Скуало усмехнулся и состроил лицо искусителя, как он думал. Фонг же в который раз снисходительно улыбнулся уголками губ, глядя на него, как на несмышленыша, что задело гордость второго Императора Мечей. Он решил сегодня непременно добиться кое-чего больше, чем поцелуи. Он подошел к стоящему на месте брюнету и закинул руки ему на плечи, озорно улыбаясь. (Взрослая мудрость и снисходительные искорки в глазах бесили. Хотелось доказать, что уж он-то точно не ребенок.) Целовался Фонг охрененно, признал Скуало. — Давай… — снова поцелуй, — сегодня… — Скуало не договорил, его аккуратно уложили на песок. Он тут же прилип к еще мокрой коже. Почему-то вместо неприятия мечник почувствовал лишь легкое возбуждение и предвкушение. Говорят, азиаты откровенно плохи в сексе. Так вот, теперь Скуало может точно сказать, что это полное вранье. Фонг оказался волшебным любовником — он умело доставлял удовольствие, впрочем, не забывая о себе. Сравнивать не хорошо, но тот же Занзас всегда лишь брал то, что ему нужно. Он любил жестокость, любил потягать его за волосы, отшлепать до красных подтеков. Тогда еще шестнадцатилетнего Скуало все устраивало. Сейчас же, чувствуя всю ту нежность и любовь, что на него изливал Фонг, Скуало понимал, что такого больше не хочет. Фонг входил плавно, но резко, головкой проходясь прям по простате, заставляя Скуало шипеть ругательства при каждом толчке. За мат Фонг его наказывал — замедлялся настолько, что почти останавливался. — Фонг, пожалуйста, сильней, — просит он, сдаваясь. Толчки возобновились, снова вырывая изо рта Скуало шипение в перемешку с рычащим матом, — Блять, черт возьми, как же приятно! На это Фонг, как взрослый, все же закрыл глаза. Они пытались отдышаться, лежа на песке, что лип к мокрым спинам. И если Скуало выглядел, будто пробежал хуеву тучу километров, то Фонг был лишь слегка запыхавшимся. Скуало бросил обиженный взгляд на своего любовника. Фонг снова снисходительно усмехнулся, будто он и вправду ребенок, отчего Скуало задумался о его возрасте. — А сколько тебе лет? — поинтересовался он. — Мм, около шестидесяти? — задумчиво ответил брюнет, — я давно перестал считать. — Охуеть, а выглядишь на двадцать пять максимум! — не сдержался Суперби, — Тьма, да я спал со стариком! Фонг же лишь лег на тут же замолчавшего Скуало, немного придавливая своим весом. Сереброволосый усмехнулся. — Второй раунд?***
Скуало и Фонг знакомы уже пять лет и вместе только два из них. Скуало сейчас двадцать один год, в то время как Фонг по-прежнему выглядит на двадцать пять. Скуало по этому поводу и не думал расстраиваться. Вот еще, из-за такого плюса нервы тратить. Правду говорят, что после двадцати жизнь пролетает, а Скуало, дурак такой, не верил. Сейчас же время и вправду летело будто со скоростью самолета, позволяя замечать происходящее, но как же оно быстро уходило в прошлое! Суперби наслаждался каждым моментом, проведенным вместе с Аркобалено Урагана — любить и быть любимым в ответ было на диво приятно. В замечательном настроении пролетели еще три года — конечно, иногда его портили и приходилось кричать на весь варийский замок (что случалось почти каждый день, честно говоря), но и это не омрачало его настрой на личном фронте. При любом удобном случае они с Фонгом встречались — они побывали на римских руинах древнего города, куда нет пути туристам, гуляли по узким улочкам, встречая великолепные в архитектурном смысле строения. Время, проведенное вместе, ни одному из них до сих пор, за почти шесть лет отношений, не приелось. Все было идеально, будто в сказке. Только вот сказка была мафиозная, и хорошо все по определению быть не могло. Прошло уже восемь лет после заточения их босса в колыбель. Все офицеры повзрослели, возмужали, стали опытнее и мудрее. Вария тоже на месте не стояла и благодаря совместным усилиям (в большинстве все же его, как считал Скуало. Ведь без его приказа никто бы и пальцем не пошевелил ради Варии в отсутствие босса) стала практически независимой от Вонголы. Теперь, даже если они отколются от Моллюска и покинут Альянс, им не грозит это почти ничем. Да, пять процентов заказов от Вонголы покажут им фигу, но и без них они замечательно проживут. И вот в один прекрасный (нет) день, Маммон снова появился в замке после того, как два месяца назад оставил записку, что сваливает, и вправду свалил. Он собрал всех в гостиной и громогласно заявил: — Я нашел способ вытащить босса из колыбели. Что тут началось… Леви-А-Тан начал громко реветь, шмыгая носом и причитая о бедном Боссе. Принц шишикал, уже даже не помня этого босса. Ему и было-то всего десять лет, за восемь лет совершенно точно забудется и мать родная, если ее не видеть, не то что босс, которого он знал не особо долго. Луссурия промакивал глаза платочком, но особой эмоциональности от него было не дождаться. Попугай как всегда стоит из себя клоуна. Скуало же был в полном ахуе, грубо говоря. И как тут не нарушить обещание Фонгу стараться не материться, если тут такое? Занзас был соулмейтом Скуало. Был его всем в их шестнадцать. Но сейчас он вырос, стал опытнее и взрослее. Он уже не подросток, в то время как Занзас, закованный в лед, ни на дюйм не изменился. Он так и остался шестнадцатилетним, бунтующим подростком. А на детей у Скуало не вставало, разве только когда он и сам был таким же. Сейчас же это казалось дикостью. Ему двадцать четыре года, у него есть любимый человек, с которым он, на минуточку, вместе уже больше пяти лет. Терять Фонга, его Фонга, ради капризного ребенка, что разобиделся из-за того, что он спасал шкуры их подчиненных? Да если бы не он, то развалилась бы нахуй эта Вария еще в первые минуты после заточения Босса! Да все варийцы там бы и полегли, банально не успев вовремя смыться! Нет, понял Скуало четко. Занзас в прошлом, даже если он — его соулмейт. Нахуй соулмейтов, пронеслось в его голове. И тут же другая мысль: Фонгу бы не понравилось, что он столько матерится. Именно, у него есть его Фонг, что окружен ореолом нежности и любви. Ради одного такого снисходительно-любовно-страстного взгляда он готов был тут же бросить мафию, показав ей фигу, и свалить в этот чертов Китай, обитель узкоглазых. Ради Фонга он бы сделал все. В пределах разумного, конечно.Так что, прости, Занзас, но ты в пролете. Не думай, что за восемь лет все остались такими же. Это только ты остался избалованным и капризным подростком с буйством гормонов, а твои хранители давным-давно выросли. Даже Бельфегор, которому было десять, сейчас старше тебя. Ох, как же это должно ударить по твоей гордости! Твои хранители, которым ты раньше смел указывать, сейчас не будут ставить тебя ни во что, ведь ты теперь намного младше их. Разве что Леви останется по отношению к тебе тем же. И Маммон, которому, по сути, ты не особо важен. Как был, так и будешь. Восемь лет без неба сплотили твоих хранителей, вот только небо теперь все равно чужое, даже если хранители и понимают и принимают причину отсутствия. Ничего не изменить.
Скуало был брошен, но нашел самого лучшего в мире человека. Фонг был брошен уже давно, и даже спустя такое долгое время отношений, он все равно сомневался, а не выберет ли Скуало все же в итоге своего соулмейта? У Скуало еще много времени впереди, чтобы доказать поступками, а не словами, что Фонга он не бросит. Не на сей раз и не его. И Фонг тоже докажет не раз, что Скуало сделал верный выбор.