Обещание

      Хаул любил гулять по полю, наслаждаясь этим умиротворением, тишиной и простой обворожительностью цветов. Ему казалось, что именно в этих растениях скрыта истинная, не лживая красота, способная творить чудеса. Доставшийся в наследство от дяди домик стал его личным убежищем, храмом любви к прекрасному. Здесь проходили спокойные дни и ночи, пока мальчик мог всем этим насладиться по-настоящему, не спеша.       Юноша обожал звезды. Видел в них нечто скрытое и таинственное, каждый раз всем сердцем веря, что это маленькое чудо не может просто так пропасть без следа, раствориться в скудном мире, столкнувшись с землей. Дети неба столько летали по свету не для того, чтобы подобным образом окончить свой путь. Но мальчик не мог не признать, что падение этих космических тел так притягательны и прекрасны, будто маленький ангел решил снизойти до бренной земли.       В одну такую ночь мальчик, завороженный окутавшей его красотой, смог поймать падающую звезду. Исходившее тепло и сияние не могли не завладеть вниманием юноши. А тихий голос заставлял мурашки бегать по всему телу. Именно в тот момент Хаул предложить этому беззащитному существу шанс на жизнь, таинственное всегда манило, а другого момента могло больше не представиться. Огонек в руках затрепетал, понимая, что сегодня его дни не будут сочтены, а взамен на службу он получит нечто большее, чем годы скитания — сердце юного волшебника.       Хаул проглотил звезду, ощущая нарастающую боль в груди. А после — такое теплое и необыкновенное чудо. Кальцифер смотрел на юного хозяина невинно, по-детски, разгораясь чуть больше обычного, сияя с новой силой. — Хаул, Кальцифер! — девичий голос отвлек юношу и демона. Они синхронно обернулись в сторону источника звука. Она бежала им на встречу, плача и, кажется, что ее счастью не было предела. Задыхаясь от бега, незнакомка не сбавляя скорость направлялась в сторону юного волшебника. Хаул наблюдал без слов, пораженный до глубины души. Девочка с разбегу обняла юношу, тот еле успел переместить Кальцифера на правую ладонь, чтобы очаровательное создание, что так неожиданно появилась на его секретной полянке, не раздавило звезду. — Я так скучала.       Хаул не знал, что сказать, просто наблюдая за девушкой и тем, как содрогаются от слез ее плечи. Мальчик не мог понять слезы радости это или счастья. Но его волновало то, что от таких крепких объятий могли пострадать его ребра. Короткие волосы еле доходили до ключиц, небрежно свисали. То ли от того, что девочка бежала, то ли от ветра. Еще Хаула волновало то, что эта незнакомка знала Кальцифера. И явно знала самого Пендрагона. — Ты еще кто? — огонек первый решил нарушить тишину.       Девушка отстранилась от Хаула и с таким сожалением посмотрела на Кальцифера, будто совершила что-то действительно ужасное, о чем боялась признать. Тогда волшебник обратил внимание на ее волосы. Цвета падающей звезды, такие красивые, с блеском таинственности. Это очаровывало и заставляло любоваться незнакомкой.       Как только она хотела что-то сказать, будто бы по щелчку, из-под ног начала пропадать земля. Отойдя от мальчика и огонька на несколько шагов, она еще раз улыбнулась, смахнула слезу и проговорила: — Обещайте, что обязательно найдете меня в будущем! — Хаул попытался сделать шаг навстречу ей, помочь выбраться из темной дыры, но его тело будто прекратило слушаться, отказывалось повиноваться. — Хаул, пообещай не делать глупостей, — девушка перевела взгляд на огонь в руке мальчика, улыбнувшись, незнакомка с серебристыми волосами пропала.       Вместо черной дыры вновь появилась любимая поляна Хаула. *** — Спасибо за обед, Маркл, — Хаул с присущим ему энтузиазмом посмотрел на мальчишку, что приготовил яичницу для себя и хозяина. Где-то позади потрескивал огонек Кальцифера, ожидающего в предвкушении, когда Пендрагон скормит ему очередную порцию яиц. Демон прекрасно понимал, что питаться этим волшебник не будет, следовательно огонек сможет слопать все остатки. — Не за что! Вы опять сегодня уходите? — мальчуган оторвался от своей тарелки и взглянул на хозяина замка. Блондин, взяв свою тарелку и скормив Калциферу ее содержимое, кивнул в ответ на вопрос. — Будьте осторожны! — Непременно! — Хаул подмигнул Марклу и направился в сторону двери. Повернув ручку несколько раз, открыл проход в город и исчез за порогом.       На улицах как всегда было полно людей, каждый занимался своим делом. В такое время волшебнику надо быть внимательным и осмотрительным, повсюду могли находиться шпионы и совсем не желательно попадаться им на глаза. Можно схлопотать множество проблем, а их блондин старался избегать.       В войне участвовать не хотелось, Хаул осознавал всю степень опасности, да и волшебница при короле имела виды на его демона, ссылаясь на то, что Кальцифер уничтожал Хаула изнутри. И если Пендрагон решился бы встретиться лицом к лицу с мадам Салиман, то глупостей было бы точно не избежать. А этого юный маг пытался не делать еще с юного возраста.       Пролетая над крышами, до ушей мага доходили слухи прохожих об еще одной жертве Хаула. Улыбнувшись столь лестному комплименту, парень остановился на одном неприметном балконе, чтобы осмотреться повнимательнее и понять, есть за ним слежка или нет. — Прошу, пожалуйста, дайте пройти. — столь знакомый голос сработал в голове Хаула как щелчок, он внимательно посмотрел вниз, чтобы приглядеться к происходившему там. Офицеры расспрашивали девушку и мешали ей пройти. Непримечательное платье в пол, совсем как у той девушки из его детства. Жаль цвет волос скрывала шляпка. — Неужели... — в надежде на лучший вариант, Хаул приземлился около дамы и приобнял ее, намереваясь отправить офицеров заниматься делом, а не болтать в переулках. Взглянув на попавшую в беду девушку, Пендрагон немного разочаровался. Неприметная шляпка скрывала густую рыжую косу. Совершенно не серебристые волосы цвета падающей звезды.       Чертыхнувшись, Хаул понял, что его обнаружили. Действовать надо было быстро, но и бросать на произвол судьбы девушку неприлично. Удивленная и ошеломленная, она послушно выполняла то, что было ей сказано. Жаль, что Хаул спешит, иначе можно было бы перекусить еще одним сердцем.       Доставив девушку до места назначения, Пендрагон дал ей некоторые указания, чтобы обезопасить от шпионов ведьмы Пустоши. Напоследок внимательно посмотрел на девушку. Скромная мышка с достаточно простыми чертами лица, ничего таинственного и необычного.       А ведь он не помнил лица той незнакомки из детства, но точно знал, что она была необыкновенно красива, смела и обладала поистине редким цветом волос. Цвет его любимой звезды. ***       Изморенный вечными сражениями, Хаул шагнул на порог своего дома. Первым делом отмечая пополнение. Видимо кто-то подкупил Кальцифера, что тот впустил незнакомца в дом. — Она сама, я ни в чем не виноват! Зашла с пустоши как ни в чем не бывало. — старушка спокойно себе готовила обед, делая это настолько обыденно, будто не первый день тут находится.       Карие глаза, седая короткая косичка и старое платье, больше походящее на лохмотья, нежели действительно стоящий наряд. Хаула привлекало все, что наводило таинственность. А появление этой старушки, да и послание, которое выжглось на столе, наводило ту еще тайну. Пендрагон решил, что чуть позже займется этой загадкой, а сейчас нужно помешать войне выдвигаться за пределы положенной территории. ***       Сил на трансформацию обратно в человека уходило с каждым разом все больше и больше. Боль ощущалась в каждом месте, где торчало перо. Невыносимая адская боль наравне с той, когда сердце заживо вырезают из грудной клетки. Хотя это очень глупое сравнение. Волшебник уже несколько лет ничего не ощущал в груди. Лишь невыносимую потребность выполнить обещание и действительно отыскать эту незнакомку. Только Хаул не знал когда это "будущее" настанет. Когда выпадет шанс познакомиться с той, что запала в душу одним своим появлением.       Софи постепенно обживалась и для жителей замка стала родной. Хаул улыбался при виде хлопочущей старушки, отмечая в ней достаточно редкое и сложное проклятье.       Однажды он сам увидел ее перевоплощение в ту самую девушку, которую спас от настойчивых офицеров. Видимо появление мага в жизни рыжеволосой стало фатальным, поэтому ведьма Пустоши не поскупилась на проклятья и отомстила девушке. От этого Хаулу становилось грустно, ведь если он притягивал такие беды, то значит та незнакомка из детства не просто так плакала у него на груди, значит, произошло что-то страшное. Поэтому Пендрагон так желал поскорее встретиться с таинственной леди, но и так же сильно хотел отсрочить знакомство с ней.       С каждым месяцем Хаул ловил себя на мысли, что без проклятия волосы Софи похожи на огонь. Такие рыжие, живые, будто действительно маленькое солнце. Иногда понимал, что слишком глуп, потому что увязался за плод воображения, будто те серебристые волосы ему просто приснились. Осознавал, что привязывается к Софи и всеми возможными способами хочет помочь ей, избавить ее от страданий и, возможно, как-нибудь разрушить проклятье. Но как он мог?       Хаттер уже окончательно въелась в грудную клетку, и Хаул уверен, что если бы у него было сердце, то она расположилась бы и там, устанавливая как всегда свои правила и порядки. Рыжие волосы юной девушки иногда мелькали у юноши во снах, но часто превращались в серебро и отдавали еле уловимым золотом. Волшебник бредил, не понимая с чем могло быть связано его видение. Но он отчетливо понимал, что всеми силами хочет сделать окружающих его людей счастливыми, чтобы доказать себе, что вокруг него существует не только горе, но и есть моменты радости. ***       Хаул превращался в монстра. Каждой клеточкой ощущая, что теряет связь со своим человеческим обличием. И не знал за что цепляться: за тот неведомый образ незнакомки, или за такой отчетливый и родной образ Софи. Он знал, что она вынесла Кальцифера из замка, понял, что сейчас на грани жизни и смерти, поэтому, уловив последний импульс кольца, который он когда-то отдал Софи, полетел на ее поиски, надеясь увидеть девушку последний раз. Этого бы хватило для того, чтобы отправиться в забвение. Чтобы окончательно потерять контроль и отдаться тому монстру, что засел глубоко внутри.       Прилетев на место, вокруг обнаружил лишь обломки от замка. Каждой своей клеточкой Хаул ощущал, что не может больше сдерживать боль, это проклятье дает о себе знать, и волшебник просто не в силах с ним бороться. Но ради нее он готов потерпеть. — Хаул? — перья не давали разглядеть такой родной образ, а когда Софи раздвинула их, Хаул замер. Он не мог пошевелиться или отвести взгляд. Кажется внутри оборвалась тонкая ниточка спокойствия и взорвался вулкан. Заплаканные, такие родные и любимые карие глаза. Утонченные черты лица, такие простые, но одновременно обворожительные. Короткие распущенные волосы. А еще их цвет. Его любимой падающей звезды, немного отдавали золотом из-за бывалого рыжего оттенка. Такие знакомые и прекрасные. — Ты нашел меня.       И этого хватило, чтобы Хаул нашел в себе силы бороться. Бороться ради Софи. Ведь он так долго искал ее. Так долго держал свое обещание.