С Новым годом, Чаклош!

Новогоднее настроение. Какое к чёрту новогоднее настроение, когда ты уже битые три часа таскаешься по холоду в поисках нужных продуктов, которые скупают в мгновение ока?! Кажется, сейчас в магазине народу больше, чем вообще живёт в городе. Вокруг суета, очереди, пробки. Ярис это никогда не любил. Нет, серьёзно, какой кайф носиться туда-сюда, делать приготовления только для того, чтобы посидеть пару часиков после полуночи, а то и лечь сразу спать? Но людям это почему-то нравится, Марку это почему-то нравится. «Иди прогуляйся, нечего с такой недовольной рожей ходить», — именно с этими словами Марк буквально вытолкнул Яриса за дверь, вручив огромный список покупок. Вот только после такой прогулки, «рожа» Яриса, вероятно, станет ещё более недовольной. Они с Марком съехались месяца три назад, почти что сразу после окончания школы. Обустроили своё, так сказать, гнёздышко, и живут себе. Не душа в душу, конечно, но жаловаться не приходится. Ярис поднялся на свой этаж, с трудом переставляя ноги, желая просто лечь и, простите, сдохнуть. Тихо, мирно, чтобы никто не мешал. Ярис уже приготовился встречать не слишком довольного Марка, который за эти три часа успел позвонить раз пять и сказать: «Давай быстрее, Чаклош, заебал». Вот только навстречу никто не выскочил. Да и вообще было как-то подозрительно тихо, не шумел телевизор, не отдавались звуки шагов, даже свет—и тот был выключен. Только ёлка, недавно наряженная под чётким руководством Марка, светила из гостиной разноцветными огоньками. Ярис сгрузил пакеты на пол и, разувшись, прошёл в квартиру. Парень часто заморгал, не сразу привыкая к такому диковинному освещению. Кроме гирлянды, мигающей чуть ли не всеми цветами радуги, никаких других источников света не было. Как на дискотеке, ей богу. Ярис сразу заметил фигуру, устроившуюся на полу подле ёлки. Марк откинулся назад, вытянув ноги, мурлыча себе под нос что-то похожее на «Джингл-белс». Ярис фыркнул, поставив Ляхтичу совершенно точный диагноз: новогоднее настроение. — Не сиди на полу, — бросил Ярис, стягивая свитер.— Замёрзнешь. И свет включи, не видно ни черта. — Какой ты скучный, Чаклош, — Марк театрально надул губы, скорчив максимально обиженную гримасу.— Неужели даже с наступающим не поздравишь? — Поздравляю. Ярис опустился на корточки перед парнем, поцеловал его в лоб. Марк на это никак не ответил, только окинул придирчивым взглядом. — Так не пойдет, Чаклош, — Марк сложил руки на груди.— Я не могу веселиться, когда ты портишь всё своей кислой физиономией. — Я могу нарисовать себе улыбку. — Лучше нарисуй себе хуй на лбу. Раздались тихие смешки обоих. Ярис встал, утягивая Марка за собой. — Я знаю, — Марк вдруг весь ожил, заговорщически улыбаясь,— что тебя подбодрит. Ярис изогнул бровь в немом вопросе; Марк как всегда был в себе чертовски уверен. Но не успел Чаклош сказать что-то, как его толкнули на диван, пристраиваясь сверху в позе наездника. — Я не твоя ебаная лошадь, — Ярис поднял глаза на Ляхтича, с интересом разглядывая парня. — Нет, милый, — елейно произнёс Марк. — Сейчас ты именно она. Марк стянул с себя футболку, демонстрируя плоский живот, немного выпирающие рёбра и лопатки. Ярис провёл пальцами по спине парня, мысленно считая позвонки. Один, два, три… Ярис сбился на пятом, потому что Марк положил руки ему на шею и притянул к себе, жарко целуя. Марк был как всегда настойчив, разгорячён, в сексе он, как правило, отдавал всего себя—сгорал и сжигал, так сказать. Ляхтич буквально вытрахивал языком из Яриса всё, что только можно было. Одежда неспешно слетала куда-то на пол, пока языки сплетались, скорее, в какой-то дикой борьбе, нежели в страстном танце. Ярис хотел было перевернуть Марка, чтобы тот оказался под ним, но приказной тон Ляхтича его остановил: — Лежи. Марк устроился сверху, на ногах Чаклоша. Прохладные пальцы спустились от талии Яриса вниз, то и дело случайно задевая член. Марк послал партнёру пламенный взгляд, демонстративно облизываясь. — Хочешь меня? — томно прошептал Марк, продолжая водить ладонью где-то в области чужого паха.— Ну же, скажи, что хочешь. — Я хочу тебя, — послушно повторил Ярис, протянув руку к лицу парня и протолкнув указательный палец меж тонких губ. Марк начал увлечённо посасывать чужие пальцы, при этом пристально глядя партнёру в глаза. Даже сейчас, голый, растрёпанный, с чужой рукой во рту, Ляхтич смотрел с привычным превосходством. Видимо, упивался желанием Яриса, а вместе с этим и своей несомненной сексуальностью. Чаклош медленно убрал руку, прошёлся сырыми пальцами по копчику Марка и ниже. Хватит с него прелюдий. Марк немного приподнялся, позволяя ловким рукам скользнуть внутрь. Ярис аккуратно раздвинул ягодицы, не забыв предварительно хорошенько по ним шлёпнуть, чем заслужил недовольное шипение со стороны партнёра. Смоченные слюной пальцы обвели узкое колечко мышц, коснулись входа. Марк шумно выдохнул, подаваясь бёдрами назад к чужим рукам. Вот первый палец уже прошёл внутрь. Ярис немного согнул его, наблюдая, как Марк прикрывает глаза, давя в себе тихий стон, а на его щеках выступает румянец. Чуть позже вошёл следующий палец, потом ещё. На третьем Марк болезненно сморщился, выдыхая негромкое:«Блять». Ярис двигался неспеша, массирующими движениями растягивая покрасневший анус. Через какое-то время Марк немного зашевелился, подаваясь бёдрами навстречу. Это расценивалось как знак того, что партнёр готов. Пальцы легко выскользнули наружу, Марк издал разочарованный стон. Ладони Яриса легли на талию Ляхтича, желая притянуть его ближе и наконец войти в такое желанное тело. — Пусти, — сказал Марк, убирая чужие руки. — Я сам. Он закусил губу, медленно насаживаясь на член, справляясь с болезненными ощущениями. Вдох, выдох. Марк старается расслабить мышцы, начиная потихоньку двигаться. Ярис издаёт что-то похожее на рык, блаженно откидываясь назад. Хочется задать свой ритм, начать вколачиваться в это податливое тело, но Ярис не двигается, выжидает, когда Марк окончательно привыкнет. Вот движения становятся увереннее, быстрее. Марк изгибается, часто дышит. Но Ярису этого мало, он хочет срывать стоны с чужих губ, заставлять просить о продолжении. Руки Чаклоша крепко сжимают бедра партнёра; наверное, останутся отметины. Ярис наконец позволяет себе задать ритм. Марк откидывает голову, дышит через раз, блаженно прикрывая глаза. Ярис невольно любуется им. Невероятно порочная картина. Увидь Елена сейчас своего лучшего ученика, непременно ахнула бы. А ведь действительно, когда смотришь на Марка, он кажется таким хорошим мальчиком. Пока не откроет рот. Обычно донельзя «правильный», Ляхтич сейчас без зазрения совести подмахивал бёдрами, время от времени касаясь своего возбуждённого члена. Ярис невольно улыбнулся, не сдержавшись от едкого, но беззлобного комментария: — Знаешь, если бы люди носили майки, характеризующие их как личность, на твоей было бы написано: «Лицемерная шлюшка». — А на твоей: «Депрессивный уебан», — не остался в долгу Марк.— Вот обижусь и… Ах! Марк запнулся, протяжно застонав. Ярис наконец нашёл простату и теперь старался попадать только по заветной точке, пока Ляхтич извивался, посылая к чёрту всё своё самообладание. — Блять, да! Вот так! — Марк, совершенно не стесняясь, надрачивал себе, периодически ловя не то стоны, не то рыки со стороны партнёра. Ярис схватил Марка за волосы и сделал глубокий толчок, после чего с тихим стоном кончил. Марк чувствовал, как тёплая жидкость стекает по стенкам ануса. Пара резких движений рукой по члену, и Марк сам дошёл до пика, падая прямо на Яриса. — С Новым годом, Чаклош! — сбивчиво произнёс Марк, хватая ртом воздух. — С Новым годом, Ляхтич! — Поедешь со мной за подарками? — Да, куда ж я денусь…