Привыкаю отвыкать

Война накрыла весь мир с головой своей темно-красной мантией. Люди уже не жили, а лишь существовали по установленному режиму. Сакура не была исключением. Она вместе с остальными ирьёнинами лечила раненых, иногда помогала на поле боя, или ходила в разведку с остальными шиноби. Но Харуно думала, что делает недостаточно, чтобы спасти близких, и каждый раз осматривала списки раненых с особой тревогой, лишь только когда она их не находила, девушка успокаивалась. Иногда за погибшими приходили родственники, и тогда стены их небольшого лагеря слышали душераздирающие крики матерей, которые роняли горькие слёзы на безжизненные тела детей. А рядом стояли врачи, что сдерживались из последних сил, чтобы не упасть следом за ними. Сакура видела боль и страдания почти каждый день, и вот к ней на стол попал отец Ино. Харуно старалась изо всех сил, но смерть оказалась сильнее и забрала длинноволосого блондина с собой. Ино вместе с мамой роняли хрустальные капли на бледное лицо мужчины, а в соседних палатах сейчас Шикамару и Чоджи прощаются с погибшими. После того дня Сакура решила отправиться на поле боя, чтобы сражаться как все, и молниеносно приходить на помощь. Она часто видела Ино, но перед глазами снова всплывала сцена в палате, где Яманака кричала от бессилия. Но времени оплакивать погибших не было. Радовало лишь одно, что деревни объединились, и в ближайшем будущем они будут поддерживать мир.

***

Эта война для Какаши была уже не первая, поэтому он уже знал, что будет делать. Каждый день он ходил на миссии, сражался с противниками, добывал информацию. Война вновь вскрывала старые раны, воспоминания, которые Хатаке долгое время старался забыть. Иногда хотелось пропустить удар противника и вернуться к отцу и друзьям, но перед глазами всплывал образ розоволосого медика. Но однажды ему не удалось увернуться, и не считаясь с его во мнением, Какаши отправили в госпиталь. Он отчётливо помнил взволнованное лицо Сакуры, которая сращивала его кости и ткани. После Хатаке ничего не помнил, но когда снова пришёл в себя, увидел сердитую девушку, которая начала его ругать сразу же после пробуждения. Но Какаши был рад увидеть хоть какие-то эмоции на лице Харуно, ведь в последнее время она была слишком серьёзной. Он улыбнулся и обнял её, а Сакура почувствовала наконец спокойствие, позволила себе заплакать, уткнувшись в родное плечо, Какаши только нежно гладил розоволосую макушку. Они бы стояли так вечно, но их идиллию разрушил неугомонный Узумаки. — Какаши-сенсей, вы, здесь? — Да, Наруто, — сказал Копирующий, не хотя отпустив медика. — И Сакура тут! Привет, я слышал в последнее время, ты, ведёшь себя странно. — Всё в порядке, я просто немного устала, — Харуно была рада видеть друга живым и здоровым. — А с тобой всё хорошо? — Конечно, я же ещё не стал Хокаге! И не вернул Саске в деревню. Воздух в помещении был пропитан напряжением. Наруто попытался разрядить атмосферу глупой шуткой, но каждый понимал, что у него не получится, и чтобы не расстраивать девятихвостого, примирительно улыбнулись. Вскоре Наруто ушёл, а Сакуру вызвали на операцию, Какаши остался один и размышлял о судьбе своего третьего ученика.