Единственный шанс всё исправить

«Хватит. Цепляться за прошлое — это самое бесполезная трата моего времени. » Если бы не столь болезненная бледность стенда, то Дио бы в этот момент непременно бы сорвался. Только она напомнила ему, что Джонатан уже давно мёртв. Только эта деталь давала ему возможность избавиться от наваждения. А ведь он знал, что приближаться к этому недоразумению природы было отнюдь нехорошей идеей, жаль какой-либо инстинкт самосохранения у этого создания отсутствовал. В какой-то момент удача могла бы его и подвести, как самоконтроль отказывался понимать, что это не Джонатан, а потом и исправно работать не хотел. Если они продолжат оказываться в такой ситуации, то рано или поздно неизбежное всё равно случится. Лучше уж скорее всё это прекратить. Дио отпустил его руку, и стенд тут же отполз от вампира на другой конец кровати. Сделав это, он начал непроизвольно махать руками, мотать головой, делая это так, будто в панике пытается что-то объяснить Дио. Вот только вампир абсолютно ничего не понял. — Немедленно прекрати это! — приказным тоном воскликнул он. Стенд тут же замер, но смотрел на Дио такими виноватыми и умоляющими глазами, что на это просто невозможно было смотреть. Думая, за что ему это всё, Брандо встал с кровати и начал что-то искать на столе, находящемся в этой же комнате. Джоджо же тем временем боролся с двумя желаниями внутри него. Первое: исчезнуть и никогда больше не появляться. Второе: всё объяснить, иначе их далеко не хорошие взаимоотношения с его владельцем испортятся ещё больше. Дио положил перед ним листок бумаги и ручку. — Что ты на меня так смотришь? Давай, в первую нашу «беседу» ты прекрасно показал знания языка. — Дио имел в виду момент, когда Джоджо «сказал» ему, что он назвал его неправильное имя. Стенд посмотрел сначала на листок, потом на своего владельца и снова на листок, и взял его и ручку в руки. В этот раз у него не возникло никаких проблем, выводить буквы было проще простого. Закончив, он поднял листок и показал Дио. «Я не хотел сделать ничего плохого! " Дио на это только закатил глаза. Почему-то он был уверен, что стенд напишет именно это. — Неужели? А что же ты тогда хотел сделать? — почти миролюбиво ответил Дио. Но в его голосе слышалась фальшь. Он абсолютно не верил ему. — Может ты хотел заключить меня в нежные объятия, чтобы мы стали лучшими друзьями? Я не намерен водить дружбу с собственным стендом, наши чувства не взаимны, — язвительно ответил Дио. Стенд от этих слов совсем приуныл. И как теперь он может ему «сказать» о том, что он сделал это, чтобы наладить с ним отношения после той «небольшой» ссоры. Джоджо не знает, правильно ли быть своему владельцу другом, но он хотел, чтобы Дио хотя бы перестал его так ненавидеть. Вот это точно было неправильно. — Аргх, забудь эти слова и объясни уже нормально. Почему я вообще должен вытягивать из тебя каждое слово? — Дио раздражённо вздохнул, сразу же пожалев, что вообще нагрубил. Это совершенно несчастное лицо, лицо Джонатана, на него просто невозможно смотреть! И чего он так расстроился? Дио было трудно поверить в то, что у него были хоть какие-то хорошие намерения. Не говоря уже о дружбе. У них… Просто так не получится. Нормальные отношения стенда и хозяина это максимум, просто верх потолка. «Я приказываю, ты делаешь без возражений». Всё! И зачем вампир только надеялся, что он отпугнул от себя это создание ещё до их прошлой ссоры, ещё тогда в спальне. Ведь этот стенд похоже был наглухо отбитым, а потому всё было не иначе, как бесполезным. " Я хотел помочь. Исправить то, что происходит из-за меня. Тебе же больно, верно? " — написал стенд. Странно было обращаться к хозяину на «ты», но Джоджо решил, что тот к этому не придерется. Может этот маленький элемент их общения был неправильным, но в этом есть и хорошая сторона. Стенд всё ещё хотел наладить с ним отношения, так ему легче будет выполнять свои обязанности. А это обращение на «вы» для него было похоже на какую-то стену, которая будет только отдалять их. А вот обращение на «ты» было менее формальным и могло поспособствовать сближению. Жаль только, что Джоджо не знал, какие чувства у Дио были к его лицу. Не знал, что этим может усложнить ситуацию ещё больше. — Тебе какое до этого вообще дело? Для меня, Дио, это боль ничто. Ты ничем не можешь мне навредить, не переоценивай свои возможности, — гордость Дио, его эго и самоуверенность просто поражали и вводили в ступор. Стенд забавно нахмурился. — Что это за выражение лица?! — стенд стал выглядеть ещё более хмурым, а в его глазах читалось очевидное непонимание. «Зачем ты солгал? Мы связаны, я твоя часть, физическое воплощение духа. Я ощущаю сейчас тоже самое и эту боль тоже. И это совсем не похоже на ничто. " — Ты никакое не моё воплощение. Вот что здесь ложь, — отрезал Дио. Как воплощение его боевого духа могло быть настолько добродушным?! Этого просто не могло быть. В Дио просто нет таких качеств. «Неправда.» — Что неправда? " Я стенд, а ты мой хозяин. По-другому и быть не может. " — Джоджо смотрел на Дио с решимостью в глазах. Он хоть всю бумагу тут испишет этим, но чего-то другого не признает. Стенд слишком не любил неправильные вещи. — Я не собираюсь спорить с тобой как с ребёнком. — Дио отвернулся от него, решив, что дальнейший «разговор» будет просто бесполезным. Но стенд снова что-то написал на бумаге и встал с кровати, чтобы ткнуть эту бумагу в лицо вампиру. — Да как ты вообще! — Дио был поражен этой наглостью, но глазами всё же пробежался по тексту. «И я никогда не хотел тебя убить, не думал об этом. Я не могу так думать. В тот раз… Это была ошибка. Я правда не знал, что так всё получится. Что я своим поступком принесу кому-то неудобства и боль. Я не думал о последствиях.» — стенд искренне надеялся, что вампир не засунет сейчас эту бумажку, как и его извинения, ему в какое-нибудь неприличное место. И откуда в его голове даже такие знания?! Чтобы он в теории знал, как можно попытаться оскорбить и начать угрожать противнику? Джоджо уже просто пора привыкнуть ко всем этим странностям. А вот Дио не сможет этого сделать. Сколько уже в его глазах застывало удивление, сколько уже раз стенд вытягивал из вампира эмоции. Причём не всегда обязательно негативные. Всё это уже заходило слишком далеко. Они медленно, но уверенно шагали в бездну. Тем не менее, уже эти объяснения что-то задели в душе Дио. Должен ли он чувствовать это облегчение? Должен ли он чувствовать его только из-за того, что хотя бы копия Джонатана Джостара не ненавидела его. Это даже причиняло какую-то долю боли. Этот стенд сейчас один за другим вскрывал шрамы на его сердце, вновь заставляя их кровоточить. «Более ста лет назад» — Жалкий слабак! — семнадцатилетний Дио сейчас был в окружении настоящего хаоса. Он перевернул всё в доме, где он жил вместе с Джонатаном, пока они учились в Лондоне, вдали от поместья Джостаров. — Будь ты проклят, Джонатан Джостар! Будь ты проклят за то, что сделал со мной. Ненавижу, отомщу и уничтожу. Думаешь, что можешь играть со мной?! Ты об этом пожалеешь, ты никогда не сможешь сравниться со мной, Дио. Не сможешь победить, — кричал он. Дио вымещал свою ярость на всём, что попадется ему под руку. Это всё, что он мог. Ломать всё, разбивать костяшки пальцев в кровь, срывать голос, а потом напиваться до блаженного беспамятства. Но все оскорбления, что прозвучали сегодня в адрес Джоджо, были адресованы на самом деле самому Дио. Он злился на свою собственную слабость. На это его беспомощное состояние перед этой любовью. Не мог смириться с мыслью, что все его планы могут разрушить обычные чувства к другому человеку. Это делало его слабым, ничтожным, противным самому себе. Каждый день, каждый день прожитый рядом с Джонатаном ломал что-то внутри него. Он всё чаще и чаще срывался на мебель в доме. Это было просто невыносимо! Завтра Дио не пойдёт на занятия в академии. Джонатан же несколько дней назад уехал в учебную поездку со своими однокурсниками, будущими археологами в другой город. Дио отказывался признавать, что его срыв был вызван слишком хорошими отношениями между ними и долгим отсутствием Джонатана из-за них же. Он не мог признать, что просто скучал. Слабак, просто унизительно. До чего он докатился? Дио, человек с огромными амбициями и самооценкой выше неба оскорблял сам себя. Вот это уже был верх, край его сумасшествия. Он просто помешался с этими чувствами. Начал меняться из-за них. Брандо уже просто мечтал избавиться от этого ужаса и снова стать самим собой. Также завтра Джоджо возвращается обратно. Он сразу пойдёт на занятия, не возвращаясь домой и попытается после найти Дио на обеденном перерыве, чтобы с радостью в глазах рассказать ему подробности поездки. Но найти его там не сможет, зато узнает у его однокурсников, что Брандо на занятия вообще не приходил. Пока Джоджо выясняет где он, Дио уберёт всё в доме. Джонатан же останется в академии до конца занятий и даже не пропустит тренировку. Потому что, когда он в прошлый раз бросил всё и сразу вернулся домой, Дио его даже слушать не захотел, лишь прочитал нотацию о том, что он не должен так делать. Вернувшись домой только поздно вечером, Джоджо заметит отсутствие некоторой мебели, но ничего не скажет. Лишь только… — Дио, у тебя кровь на руках, — сказал Джонатан, зайдя в его комнату. Блондин сидел на кровати, опустив взгляд в книгу. Он упорно игнорировал Джоджо, даже не поднял на него взгляд, когда тот вошёл. В Брандо ещё кипели остатки злости и ненависти, а потому он не мог сейчас притворяться хорошим другом и братом. Будет очень весело, если Дио сорвет сейчас этим все свои планы. «Убирайся, просто уходи отсюда и не возвращайся до завтра. Неужели тебе не дорога жизнь, ведь сейчас я даже забыл о наследстве твоей семьи. Просто хочу убить тебя и избавится от этого наваждения.» — только какие-то крохи самоконтроля заставляли Дио раз за разом выкидывать эти мысли из головы. Он в отчаянии, но тем не менее ни за что не проиграет так легко! Будет хвататься за свою гордость, как утопающий за соломинку, но это гораздо лучше, чем просто сдаться. — Сколько раз я просил тебя не заходить в мою комнату без разрешения? — в голосе Дио слышалась сталь и ещё что-то неуловимое. Джонатану это совсем не понравилось. Этот голос не был невероятно злым, наполненным яростью, ненавистью. Он был тихим, даже с этими не несущими за собой ничего хорошего нотками в голосе. А в тихом омуте черти водятся. — Я в порядке, просто случайно поранился. Сейчас уже очень поздно, просто иди спать Джоджо. — Пожалуйста, просто позволь мне хотя бы перевязать их, — всё равно попросил Джонатан. — Я знаю. Ты хочешь решать свои проблемы самостоятельно и скорее умрёшь, чем попросишь о помощи, но… — он сжал руки в кулаки, говоря эти слова. В тот момент Джоджо переступал через все поставленные рамки и запреты. В этот раз он сделает хоть что-то, чем просто уйдёт, не задавая вопросов. Почему такие простые вещи, как помощь друг другу у них вызывают такие сложности и едва ли не драму вселенского масштаба? Почему они настолько всё усложняют?! Никто в тот момент не знал, что страдали в этой комнате от душевной боли именно двое. — Но кровь… Книга… Ты запачкаешь кровью страницы книги. Разве не ты читал мне нотации о том, что нужно заботиться о вещах и «Хватит, быть настолько неуклюжим и небрежным, Джоджо. Деньги нашего отца тебе не причина не беречь вещи.»? — Джонатан улыбнулся и говорил это, как показалось Дио, беспечным и весёлым голосом. Конечно, говорил он об отце Джоджо как о «нашем» только потому, что вынужден был играть свою роль. На самом деле Дио никогда не забывал о своём прошлом. Об этом просто нельзя было забыть. Жизнь в нищете в прошлом и вызывала порой раздражение, когда Джоджо по неосторожности портил вещи, которые для кого-то могли быть непозволительной роскошью. — Если для тебя это так необходимо, то делай, что хочешь. — Джонатан, услышав эти слова, сказал довольное «Спасибо», будто бы у них состоялся детский спор, в котором ему удалось одержать верх. Никакой обиды между ними, просто повседневные ситуации, которые должны сближать. На самом деле ничего этого не было, и, когда Джоджо вышел из комнаты за аптечкой, он не смог сдержать вздох облегчения. В комнате Дио была настолько напряжённая обстановка, что стоило выйти из неё, как мгновенно ощущаешь разницу. Вернувшись с аптечкой обратно, Джонатан посмотрел на по-прежнему сидящего на краю кровати в той же позе Дио, прежде чем просто присесть на пол перед ним. А после, он просто забрал у блондина книгу из рук и мягко взял его за руки. Раны на них не были глубокими и Джоджо мог представить, как Дио их получил. « Он… Снова выпил? Почему? Что в его жизни не так, что он вообще начал столько пить? Я не знаю. Понятия не имею. Наверное, это потому, что я никогда не был достаточно близок с Дио. Я не могу сказать, что он стал мне братом. Может тогда другом? Я… Думаю, нет. Если я спрошу у него прямо, то он не ответит. Может даже разозлится.» — с неким оттенком печали думал Джонатан. « Это ведь моя вина, да? Если бы я смог сблизиться с ним… Я всё ещё помню первые дни приезда Дио в поместье. Год назад мне не приходилось притворяться его другом. А теперь… Я отдалился от него и оправдываю это тем, что пора бы нам обоим устраивать свою жизнь отдельно друг от друга. Начал больше общаться с другими, больше посвящать себя учёбе. В итоге я едва могу вспомнить, когда у нас в последний раз состоялся диалог длиннее пяти минут и наедине. Какое я теперь имею право вмешиваться в его жизнь? Тем более… Я же уже всё решил.» — внутри Джонатана грызла вина. Она дала свои ростки ещё год назад, когда им обоим было по шестнадцать лет, а сейчас превратилась в огромный сорняк, что так просто не отпустить душу Джоджо. Непроизвольно, скорее просто на эмоциях, он сжал чуть сильнее руки Дио. Брандо слегка дёрнулся, прежде чем наконец-то посмотреть на Джонатана. В тот момент его сердце как будто на минуту замерло, чтобы вновь быстрее прежнего забиться в груди. Джоджо улыбался. Но его глаза смотрели на израненные руки Дио с таким сожалением, будто бы ему действительно было не всё равно. Будто бы сейчас он подошёл к нему, несмотря на то, что Брандо был совсем не в духе, чтобы помочь, потому что беспокоился из-за состояния Дио. Жестоко. Блондин ведь знал, что это не так. Джонатан обработал его раны и перевязал, делая это с такой осторожностью и нежностью… Когда Джоджо закончил с этим, он взглянул на лицо Дио, не отпуская его руки. Зрачки синих глаз от удивления расширились. — Спасибо, Джоджо. Дио в тот момент улыбнулся ему в ответ. Только вот его улыбка была искренней. Джоджо видел такую так редко и только в такие вот особенные моменты. А они случались совсем нечасто. В тот день стена, стоявшая между ними уже целый год рухнула, и они вновь начали общаться как хорошие друзья, начали снова учиться проводить время вместе. Без всякого притворства и масок на лице. «Наши дни» Дио очнулся от ещё одного приступа воспоминаний и первое, что он увидел, так это взволнованное лицо стенда, который махал перед его лицом ладонью. Ещё бы чуть-чуть и Джоджо бы ощутил на своей шкуре, что такое настоящая паника. Ибо его владелец не реагировал ни на что уже как минут пять. К счастью, он быстро пришёл в себя и вспомнил, что было до этого. Да, это всего лишь воспоминания. Джонатан уже давно умер и сейчас не самое время вспоминать их прошлое. Это было никому не нужно. — Что ж, ты можешь быть довольно убедительным, если постараешься. На актёрскую игру это выражение лица не похоже. Но что ты от меня сейчас хочешь? — устало вздохнул вампир. Как бы он не хотел вспоминать что-то, это создание ему покоя не даст. После всего одного «разговора», Дио уже выглядит не как амбициозный вампир, у которого великие планы, а как уставшее от жизни столетнее существо. Поэтому сейчас он просто хотел разобраться со всем поскорее, а потом уже можно будет подумать о том, что с этим дальше делать. Да и посмотрите только на это выражение лица! Этот стенд в принципе не выглядит как кто-то, у кого есть какой-то злобный план по уничтожению Брандо! «Хочу, чтобы ты меня простил и перестал говорить, что я не могу быть твоим стендом.» — быстро написал Джоджо и показал вампиру. Судя по последующему обречённому вздоху, тот только укрепился в своих выводах о наивности стенда. Которые, между прочим, только доказывают, что он не может быть его стендом. — Нет, ни за что. С чего я вообще должен что-то такое говорить? Стенд от этих слов совсем стал грустным. Он не думал, что может получить отказ на свои объяснения и извинения. Дио просто не мог на это смотреть. Как минимум, потому что это лицо было слишком жалким, а вампир ещё не нашёл весомых доказательств того, что это не его стенд. Этим жалким видом он портит весь имидж вампира, у которого, между прочим, всё ещё была гордость, пусть и подпорченная не без помощи Джонатана и этих чувств. — Я не злюсь и поэтому мне не нужны твои извинения. Потратить столько времени и сил, чтобы просто злится на такую проблему, как ты… Это совершенно бесполезно! — раздражённо, но всё же сказал Дио. Стенд сразу обрадовался и вообще забыл о второй части просьбы. Конечно, это было не совсем то, что он хотел услышать… Но разве это не прогресс? Его недружелюбный и опасный хозяин наконец-то сказал, что не злится на него! В своей манере, но сказал же! Видимо, стенд мало того, что был наивным и простодушным, так ещё и безнадёжным оптимистом! Время идёт, а ситуация для вампира лучше не становится. " Я так рад! Обещаю, больше этого случая не повторится!» — последнее, что написал за сегодня Джоджо. Это совсем не означает, что он не будет больше нарушать допустимую между ними дистанцию. Но он постарается сделать так, чтобы это не зашло так далеко! Всё же он действительно не хотел быть причиной чьих-то страданий. Да и, находиться на краю жизни и смерти, стенду явно не понравилось. Дио ничего ему на это обещание не ответил. Все слова вылетели из его головы, когда он увидел эту улыбку. По-настоящему радостную и такую счастливую. Брандо не заслуживает видеть её. Как лицо Джонатана Джостара улыбается так счастливо в его обществе. Но знаете… Смотря на эту улыбку, Дио понимал, что он не сказал эти слова лишь затем, чтобы это создание отстало от него. Он правда больше не злился. Не чувствовал угрозу от этого стенда и больше не хотел угрожать ему в попытках узнать правду. У них должны быть обычные отношения стенда и хозяина. Дио приказывает, а стенд выполняет. Больше ничего. Но эта первая нормальная и искренняя беседа между ними посадила ростки привязанности. Вырастут ли они, пустят ли корни внутри, уже решится со временем.