Долг рыцаря

— Юсти!.. — она оборвала его, поднеся указательный палец к губам Белого. — Нет, мой рыцарь, прежние маски не имеют значения, — она говорила мягко, с нотками игривости, нежно улыбаясь. А ведь действительно, что значат те миры и обличия, сквозь которые ему пришлось пройти? По сравнению с этим моментом — ничего. Но… Как же ему звать её, свою госпожу, принцессу, ради которой он пожертвовал всем? Казалось, она видела его насквозь, отвечая на невысказанные сомнения: — Помнишь? Как раньше мы ещё не были рыцарем и принцессой? Кем ты был тогда, а кем была я? Он не мог поверить. Нет. Нет! Нет-нет-нет! Подумать только, да чтобы он?.. Свою принцессу?.. Уж лучше он сейчас же откусит и съест свой язык, чтобы не сметь произносить то ужасное прозвище. Тогда, ещё в первом мире, до их знакомства, он, глупое и неразумное дитя, совершил непозволительный поступок. И хотя принцесса уже простила его, сам Белый этого сделать не может. Даже сама мысль о прощении заставляет его сердце сжиматься в ужасе, замедляя свой темп. — Ну же, живи, мой рыцарь! Не позволь себе омрачить мой день смертью, — принцесса весело рассмеялась, продолжая свою речь, — хорошо, я знала, что так и будет. Между ними повисла тишина. Он не смел открыть рот без её позволения, а она наслаждалась ситуацией, в которую его загнала. Её рыцарь был несколько смущён, но в большей степени растерян. Ему сложно поверить в то, что это происходит наяву. Что они с принцессой вместе лежат на поляне около дома, приминая мокрую от утренней травы росу. Что она, его благословление, нависает над ним, весело смотря в глаза. Что они могут говорить, лицом к лицу, как тогда. Дав ему время осознать момент, она склонилась ближе, даруя невинный поцелуй в лоб. Ах, как сладок этот момент. У Белого перехватило дыхание, его сердце затрепетало, готовое вырваться из груди от благоговейного счастья. Расфокусированным взглядом он смог заметить, как солнце начало светить ярче, лаская тёплыми лучами. Небо поражало кристальной чистотой, открывая вид на нежный розовый рассвет. Ему даже подумалось, что недавние тучи были лишь наваждением. Но нет, разряженный воздух ещё не успел полностью вытеснить озон и заполниться сладким запахом цветов. Сама природа кричала ему: — Ты заслужил это, Белый, всё хорошо, молодец! Почувствовав то же самое, его принцесса наконец приподнялась, снова поймав его взгляд. Кажется, она чем-то недовольна. — Я зла, мой рыцарь, — ну вот, она опять читает его, — этот мир был подарен тебе ею, это имя, Белый, было также подарено ею, в конце концов, сама я была подарена тебе ею. Но, — она жёстко схватила его пламя, связывая прочным узлом со своим, — ты принадлежишь мне. И я сделаю что угодно, лишь бы забрать тебя у неё. Ему оставалось лишь завороженно смотреть на свою госпожу, искренне восхищаясь ею. — Итак, пойдёшь ли ты со мной, мой рыцарь? — На край света, принцесса. Имеет же он право её так называть? Ведь в том, первом мире именно поцелуем в лоб она посвятила его в свои рыцари.