***
/В прошлой главе/ Завистливые курицы, то что им не посчастливилось стать женой Хокаге, а также то, что они менее красивые чем моя мать, не даёт им права поливать грязью Кушину! Чёрт, кажется Кьюби пытается воспользоваться моим состоянием и освободиться. Я чувствую как внутри в районе живота у меня разрастается пожар. Чакра накаляется всё сильнее и сильнее, а затем тугим, жгучим потоком мучительно медленно стала растекаться по всему телу. Я горела изнутри. Чувствуя как обжигающая ядовитая чакра растекается по телу я чуть ли не сорвалась на бег и стрелой устремилась в близлежащий небольшой лес. За мной так же быстро устремились и надзиратели. /В настоящее время/ Я бежала так быстро, как только могла. Мои глаза застилали слёзы, вызванные разъедающим изнутри пламенем и дикой обидой, как за себя, так и за мою мать. Локации вокруг сменялись с бешеной скоростью. Сначала дом за домом, затем полигон за полигоном, а после уже и деревья. Я на столько сильно была в себя погружена, в свою боль и то, чтобы не дать Кьюби вырваться наружу, что даже не заметила, как выбежала за пределы деревни. Заметила я это только тогда, когда споткнувшись полетела на землю. Из-за того, что я бежала на довольно быстрой скорости, то пропахала собой землю примерно на полтора метра вперед. Ну что ж, в этом тоже есть свой плюс, теперь тут можно посадить клубнику… ну или картошку. Но сейчас главное не это, а совсем другое. Всё то время, что я бежала, лис не бросал попыток освоботиться. Он нашёптывал мне, что я должна его освободить и отомстить всем тем людям, что посмели насмехаться надо мной и моей матерью, оскорблять нас. Все его нашептывания были сладкими, словно мед, и будоражили каждую клеточку тела, заставляя задумываться над его словами. Сопротивляться ему оказалось намного сложнее, чем казалось, это было… больно, в прямом смысле этого слова. — Нет, ни за что! Уйди из моей головы, хватит, прошу!!! — ещё одна вспышка дикой головной боли, я больше не могла сдержать крика и кричала во все горло, лис не терпит отказов. Ноги больше не держат, не могу терпеть. Больно. Больно, мне очень больно! Помогите, прошу. — Кто-нибудь, помогите!!! — я валюсь на землю и принимаю позу эмбиона хватаясь за голову. — Госпожа, придите в себя! Сопротивляйтесь, боритесь! Всё будет хорошо! Боль была настолько сильной, что я едва могла различать звуки, вроде бы это кричала мне та девушка, что приставил ко мне отец. — Ааааагрх!!! — и новая вспышка боли, это был мой придел, более я ничего не слышала кроме бешеного стука сердца, учещеного дыхания и обрывков слов. — Журавль… Хокагэ-сама… Помощь… Что ты делаешь?!.. Кха!.. Г-госпожа… — это было последнее, что я услышала, а затем я провалилась в беспамянство.***
Как же холодно и мокро, а ещё больно, тело все ещё не отошло от нападок лиса: кости ломит, мышцы ноют, ссадины щиплет, голова пульсирует так, словно она вот-вот и лопнет как воздушный шарик, ноги сводит, очень хочется есть и пить, но при этом и сильно воротит, не могу открыть глаза, веки слишком тяжёлые. Где я? Сколько прошло времени? Что произошло? Всё больше и больше мыслей стали заполнять мою голову, конечно ей это не понравилось. — Угх, моя голова, — простотяжный стон раздался из моего рта, а затем он отразился небольшим эхом. Так, надо успокоиться. Я любимая дочь Хокаге, Узумаки, я джинчурики в конце-же-концов, а это значит, что меня очень быстро да хватятся. Так, я снова начала паниковать, успокойся, успокойся, все хорошо, давай подумаем, где мы можем быть. Это точно не тот лес, так как у нас уже две недели небыло дождей, да и там пусть и холодно, но не настолько, даже ночью, что же ещё… Точно! Здесь же холодно и кругом вода, быть может я просто в своём подсознании, а моё тело уже лежит в госпитале, с Наруто же такое случалось, так почему не могло случиться и со мной? Да, так оно и есть, прошу, пусть я буду у себя в подсознании! — Нет… почему… ну почему?! — стоило мне открыть глаза, как вся моя уверенность, в том, что я в подсознании, ушла, но взаместо этой уверенности пришла неконтролируемая паника, непонимание того, почему я тут оказалась, когда рядом со мной были два АНБУ?! Это было явно не подсознание. Обычный потолок, обшарпаные бетонные стены с кровавыми подтеками на них, плесень, какие-то грибы, очень тусклое освещение, вода пусть и заполняла весь пол, но не в том количестве, что в обители лиса, где-то поодаль была железная дверь с небольшим оконцем, рядом с ней стоял передвижной столик с чем-то на нем, даже думать не хочу, что там, и решётки, но за одними из трех решёток был вовсе не лис, а я. От осознания всего происходящего по лицу полились слезы: большие, солёные, горячие. — Ууууу, — я рыдала на взрыд. Было страшно, нереально страшно, как никогда прежде, и не сколько от происходящего, сколько от неизвестного. Воображение у меня всегда было хорошее, и сейчас я этому не рада. — Да заткни ты уже свой маленький гребанный рот, пока я сам его не заткнул! — от неожиданности я вздрогнула, чей-то громкий, немного басистый, явно мужской и очень злой голос, раздался из-за той самой железной двери. Дверь отворилась и на свет сначала показались болотного цвета волосы, а затем и сам их обладатель. — Вы же… Вы же! — от увиденного я не могла и двух слов связать. — Что, удивлена, мелкая? Знаешь сколько мне усилий потребовалось, чтоб втереться к твоему отцу в доверие, а затем заслужить возможность тебя сопровождать? Пхаха, но это того стоило, — тот самый парень, что несколькими часами ранее сопровождал меня из тени, присел передо мной на корточки и с гадкой ухмылкой взял прядь моих волос, — Вы — Узумаки, очень ценный ресурс, особенно женщины. Хорошее сильное потомство, долгожители, огромное количество чакры, фуиндзюцу, с вами можно особо сильно не замарачиваться, жаль только, что вас осталось слишком мало, но зато каких огромных денег вы стоите на черном рынке, хаха. — Но я полукровка, я не чистокровная! — Может и так, но в тебе явно больше Узумаки. Помнишь я говорил, что не зря возился? Так вот, с тобой я сорвал куш! Ты Узумаки с сильным геном, почти чистокровная, девочка, да ещё и драгоценная доченька Хокаге! Хотел бы я посмотреть на его лицо, когда он узнает, что ты пропала. Помимо всех этих фактов, ты ещё и джинчурики, а значит сильнее и так просто не умрешь. — Но зачем тебе всё это нужно?! Для чего?! — Ох, дорогая, не мне, а НАМ. — Нам? — Да, нам. Ты находишься в секретной лаборатории, где мы собираем Узумакаи, а зачем? Все очень просто, опыты. Мы… — Нет! Хватит! Я не хочу этого знать, не хочу это слышать! Пожалуйста, отпустите меня домой, я хочу домой! — я перебила монолог этого ублюдка тогда, когда поняла, что он собирается рассказать о том, какие опыты они ставят на Узумаки. — Я сказал тебе заткнуться, мелкая дрянь! — громкий раздраженный голос пронеся по небольшой камере, где я находилась, а затем сразу раздался звук шлепка. Он ударил меня с такой силой, что я даже повалилась навзничь. Щека очень сильно горела, было больно, было страшно, было обидно, — сегодня ты остаешься без еды и воды! Тебе стоит понять в каком положении ты находишь! Здесь тебе не Коноха, где с тобой все бегают и трясутся, здесь нет твоего папочки, здесь у тебя нет имени. Теперь ты подопытная 05, расходный материал, игрушка, домашнее животное, не более! Тебе следует хорошенько это запомни. Ты — никто, -говоря всё это он наступил на меня и приподнял ближе к себе намотав мои волосы себе на кулак. После же он пнул меня в живот и покинул мою камеру, предворительно заперев её. Я снова погрузилась в темноту.***
Где-то на границе Облака, у двух красноволосых людей окрасились красным и голубым родимые пятна. Отсчёт начался.