Дождь от неба до земли. Дождь в серебряной пыли. Дождь, ты путь на небеса. Дождь - Вселенной голоса. Дождь струится от звезды. Дождь не только от воды. Дождь из жизни и судьбы. Дождь из были и мечты. Дождь стекает по стеклу. Дождь склонился на ветру. Дождь стоит сплошной стеной. Дождь всегда - всегда со мной. Дождь, умыться бы тобой. Дождь, намокнуть с головой. Дождь - чтоб ближе к небу быть. Дождь - тебя чтоб не забыть. Дождь - связующая нить. Дождь от неба до земли. Дождь, ты путь на небеса. Дождь - Вселенной голоса.
— Е~ши-ку~н, Шо~о-ку~н, — белый вихрь тут же метнулся к Тсунаеши и его Солнцу. — И тебе привет, поганка, подвид опасная… — усмехнулся Тсунаеши. — Как отдохнул с младшим братом? — лукаво сощурил свои фиолетовые глаза Бьякуран. — Отдых? — хмыкнул Тсунаеши, — Это оксюморон! — Чего? — удивленно спросил Шоичи. — Ну~у… Черный снег, отдых с детьми, — прозрачно так намекнул Тсунаеши. — Сочетание несочетаемого. — Кажется, кто-то не любит детей, — хмыкнул Бьякуран, приглашающе махнув на белоснежную машину. — Я их люблю. Но, на расстоянии. — Оя-оя… Лживый Туман. А кто мне в последний раз все уши прожужжал про своего отото? Не стыдно, обманывать то? — Где ты видел искренний Туман? Да и… Это несносное создание умудрилось столько раз попасть в переделку, — вздохнул Еши, — Пожалуй, я столько в Варии не выкладывался, как с Катсуро. — Вария? А с ней то у тебя что? — удивился Бьякуран, доставая пачку маршмеллоу. — Не с ней, а с Занзасом, — цапнув зефирку, Тсунаеши закинул ее к себе в рот. Бьякуран подавился, а Шоичи схватился за живот. — Что ты успел натворить, несносное создание? — взвыл Джессо. — Всего лишь высвободил его из Колыбели, — отмахнулся Еши. — Ну и поспал на нем. — Тсунаеши… — сдавленно простонал Шо, закатив глаза. — Тебе четырнадцать. — И что? — не понял Тсунаеши, а потом до него дошло, — Извращенцы! Я на нем просто поспал! Я виноват, что у них там так холодно? Да и просто лечил я его… Ну и с Бэлом просто поладил. — У тебя все «просто», — возмутился Солнце. — Мма… Бывает. Лучше скажи, наш призрак, без нас не помрет? — Призрак? — заинтересовался Бьякуран. — Если увидишь в углу красноглазое существо с ноутбуком и леденцом в зубах, то это наш личный призрак. Отзывается на кличку: «Спаннер». Кормится преимущественно сладким, — с энтузиазмом поменял тему Тсунаеши. — Не стыдно? — намекая на перевод темы, прищурил свои фиолетовые глаза Бьякуран. — А должно быть? — наивно хлопнул ресничками Тсунаеши. Прямо невинный ангел. — Демоненок, — покачал головой Джессо. — К вашим услугам. Компания весело рассмеялась…≪Digressione≫
«Страшно?» «Не очень» «Безразличие тебя погубит» «Знаю» Алессандро равнодушно оглядел разгромленный кабинет. Кровь, осколки стекла, перевернутая мебель — ничего необычного. Все как всегда. Сдернув тяжелую шторку, Бьяко провел тканью по лезвию катаны. В конце концов, оружие, как ребенок и за ним надо ухаживать. Алессандро Бьяко, был, как говорят «горячим итальянцем». Черные волосы до лопаток, заплетенные в низкий хвост и черные же глаза. Сам по себе, Алессандро был спокойным и даже немного флегматичным. Правда только до того момента, пока его не охватит азарт или какие-либо другие наиболее яркие эмоции: гнев, жажда убийства. В общем, он был Дождем. Такой же спокойный, как изморось, и такой же бушующий, как ливень. Родился он в простой семье, не знающих ничего о пламени, и влез в мафию Алессандро, по чистой глупости, как это делают все несознательные и романтичные подростки. Романтика впрочем, ушла довольно быстро, что нельзя сказать о несознательности, но старый Мастер, пожалевший мальчонку, быстро выбил всю дурь, о чем Алессандро, даже не жалел, а Мастеру был благодарен. Впрочем, Мастер не был мечником и учителя приходилось находить самому. Мастер был марионеточником, а в мире мафии, он получил имя Кукольник. Старый мафиози учил Алессандро скорее не своему делу, понимая, что толку в этом никакого и приговаривая: «Железяки… Железяки… А думает не мозгом, а своей катаной, тьфу!», а учил именно жизни. Учил лечить себя, учил ядам и противоядиям, учил полагаться только на себя. Впрочем, это не помешало Мастеру, наподдать ученику, который притащил семилетнюю полурусскую девчонку со словами: «Хотел ученика, держи, а от меня отстань, старый хрыч.» Удивительно, но девчонка, оказавшаяся Облаком и откликавшаяся на имя «Анна», у Мастера прижилась. Ей было двенадцать, когда Алессандро ушел от Мастера. Девчонка с синими глазами и фиолетовыми волосами. Тихая, спокойная, с красивой улыбкой. И пожалуй, когда Бьяко уходил, единственное что он сделал, это прошептал: «Я вернусь» Сейчас, ему двадцать, ей же пятнадцать. Старый Мастер погиб, оставив мастерскую своей любимой ученице, наказав перед смертью ученику, присмотреть за Анной. Впрочем, мечник и сам был не против, Анна в свои пятнадцать, начала расцветать. Впрочем, как и ее дар отравительницы. Пожалуй, у Алессандро даже были мысли, что она дочь Медичи, те слишком хорошо потоптались по миру. Подозрения вскоре оправдались, но Семья никаких новостей не давала, словно ребенка они не теряли. Плюнув, Алессандро решил сделать Анне предложение, все же, он волновался за девушку, которая набрала неплохую репутацию, вобрав в себя не только техники Мастера, но и саму волю. Анна пошла учиться, образование нужно как-никак, а Алессандро стал наемником. Впрочем, это не мешает им быть напарниками… «Пора уходить, а то несдобровать» Алессандро кивнул и подойдя к окну, перемахнул через подоконник, не обращая внимания на осколки. То, что он разговаривает сам с собой, Алессандро принял еще в шесть лет. Родители конечно тут же затаскали его по психологам. В комнату с желтыми стенами, Бьяко не хотел, не нравится ему желтый и все тут, так что, Алессандро сделал вид, что больше голосов он не слышит. Впрочем, Алессандро был неразговорчив. Несмотря на свою романтическую натуру, уяснить, что чем больше болтаешь, тем больше от тебя информация, он смог. Да и, если припрет, он и с Голосом поговорить может. Тот даже получил свое имя — «Ал» Собеседником шизофрения оказалась хорошим. Наверное потому, что Ал отражение Алессандро. Так что плюнув на все предрассудки, Алессандро жил дальше. Найдя взглядом свой байк, Алессандро быстро завел его, не оглядываясь на полыхавший особняк. В конце концов, Анна обещала ему ужин…≪Fine della digressione≫
— А-а-а… Поганка, спасай, тут психованные подростки, — кричал Еши, уворачиваясь от стилетов шишикающего и щищикающего монстра. — Стой, Змеюка, ши-ши-ши… — Не смей сбегать от Короля, щи-щи-щи… — Говоришь, с Белом поладил? — фыркнул Бьякуран. — Идите нафиг, королевские одноклеточные! — взвыл Еши, прячась за Джессо. — Ши-ши-ши… Змеюка, выходи… Мне скучно. — Нахуй иди, Бел… — Плебей, да как ты… — И ты иди, Сиэль, не бесите меня оба. Близнецы переглянулись и презрительно фыркнули. Вообще, все начиналось условно мирно. С Расиэлем, Тсунаеши познакомился года три назад, когда Бьякуран притащил изуродованный полутруп и странное создание, именуемое дворецким. По словам Джессо, восьмилетний труп он выкапывал сам, но по его хитрому выражению лица, Еши понял, что конечно же не сам. Полутруп выходили, дворецкого пристроили, так что по особняку, ходило щищикающее создание с весьма завышенной самооценкой и королевским Эго, даром, что восемь лет. Несмотря на разницу в возрасте Расиэль и Тсунаеши завели некоторые отношения, именуемые странной дружбой. И вот, когда Тсунаеши, Бьякуран и Шоичи добрались до дома, то они встретили весьма странную картину, где близнецы, таки встретились. Самое интересное, что когда они увидели Еши, то начали его делить. Выражалось это в том, что они устроили соревнование, кто первый ранит Тсунаеши. Естественно Туман мог спокойно исчезнуть, но это же не так весело… — Все-все… Шоу окончено, — выглянул из-за спины Джессо Тсунаеши. Разочарованно вздохнув, королевские особи скрылись с глаз. — Хм… Кажется ты говорил об этом…кхм…знакомстве? — Ну я же не знал, что ты умудришься в Варию заглянуть, — растянул в улыбке губы Бьякуран, выуживая новую пачку маршмеллоу. — И сколько они уже особняк громят? — из праздного любопытства поинтересовался Еши. — Пятый день пошел… Первые дня два, было еще веселее, проиграл, кстати, Бел. — Планируешь сдать щищикающего монстра Занзасу? — Они с Белом такие милые, даже разлучать не хочется… — Ага. И будет у Варии не один королевский мусор, а целый комплект. — Сиэль скучал по братику. Еши припомнил искреннее огорчение Сиэля, когда тот узнал, что его младший братик жив. — Они семья, — пожал плечами Бьякуран. — А Ольгерд? — Куда он без своего Величества? — Да ты псих! — искренне восхитился Еши. — Занзас тебя прибьет. — Для этого у меня есть ты, — пропел Джессо. — Нафиг иди, Гадость Белая, я жить хочу. Желательно долго и счастливо. Я не суицидник, чтобы на зло всем, сдохнуть… Я лучше на зло всем, выживу и всех убью. — Оя-оя… Какой кровожадный Туман. — Хочу леденец на палочке… Клубни~чный… — вздохнул Тсунаеши. — Пошли уж, чудовище… — И как ты мог сделать столько ошибок в слове «чудо», мм? — Самая моя большая ошибка была, поддаться чувствам и построить с тобой отношения. — Извращенец. Я — натурал. А у тебя вообще невеста есть, — поддел его Еши. — Хах… А знаешь почему, мы с тобой подружились, мой Лживый Туман? — Мм? — В прошлом мире, когда я почти его завоевал, ты убил меня. Вот удивительное ты создание, Еши… Я знаю много концовок прошлой истории, но победил ты меня всего один раз, Дечимо Вонгола… — Так я все-таки стал Десятым, — скривился Еши. — Нет, я сказал прошлых, но эта… эта история вообще нечто. Я не знаю как она окончится… В тех мирах, ты был кровным сыном Савады Емитсу. Причем всегда. И у тебя никогда не было Тумана. Ты был чистым Небом. Твоя жизнь была довольно забавна… Хранители, репетитор киллер-Реборн… — Аркобалено? — перебил Тсунаеши. Бьякуран кивнул. — Битва со мной, с Козато Энмой, потом снятие проклятия с Аркобалено и битва с Бермудой. — Бермуда? — сердце тревожно защемило. — Не в этой жизни, уже не в этой… Кроме… Наверное, если Джотто таки уговорит тебя на пост Вонголы, что весьма сомнительно. Да и ты… Успел знатно покуролесить в этом мире. Аркобалено те же, Занзаса из Колыбели вытащил… — А что, он должен был вечность там сидеть? — Восемь лет… Уж точно не три года. Да и… Как-то, ты, тот, из другого мира, рассказывал, что из Колыбели Занзаса, вытаскивали Хранители. Не зная особенностей техники, они его не долечили, а потом стало уже поздно. Занзас всегда использовал свое Пламя, чтобы не умереть. А потом, в возрасте 41 года, просто закрыл тебя от пули, органы уже начали не выдерживать, кристаллизуясь. — Знаешь, я рад, что мы не в том мире, — чуть подумав пробормотал Тсунаеши, — Как ты там говорил, Козато Энма? Надо бы его навестить. Тсунаеши отошел от стены, которую подпирал и спокойно пошел в столовую, потом, резко остановившись, чуть обернувшись, спросил: — А не знаешь паренька с синим хохолком? — Оя-оя… Неужели Мукуро встретил? — Какую роль он играет? — Он был твоим Туманом, но судя по сдвигу времени, если учесть, что все Хранителя младше тебя, то он будет Хранителем Катсуро. А может и твоим, кто знает… — на губах Бьякурана заиграла улыбка, и они оба, разошлись в разные стороны…